Наше время,
Елена-вампир.


(от имени Елены)

- Эйприл, что с тобой? – ласково спросила я.
Она обернулась. Снова этот убитый взгляд.
- Так. Что он опять сделал с тобой? – в моём голосе звучат нотки угрозы.
Эйприл мотает головой и пытается спрятать взгляд. Такое чувство, что она вот-вот расплачется.
Я не выдерживаю и, доверяясь внутреннему голосу, порывисто обнимаю девушку. И вот теперь я чувствую, как она начинает содрогаться от рыданий.
- Он не виноват. Ни в чём не виноват, - срывается с её губ испуганный шёпот, а я замечаю, как она морщится от боли, когда я слишком сильно сжимаю её плечи.
- Прости, - говорю я, отстраняясь.
- Боже, какой бред! Ерунда. Мне не больно, - глаза говорят об обратном.
Я тяжело вздыхаю и решаю предложить:
- Пойдём ко мне. Там всё и расскажешь.
Эйприл испуганно озирается и с дрожащей улыбкой на лице принимает мою руку. Её ладошка такая узкая и холодная, что мне начинает казаться, что девушка совсем ничего не ест. И, усмехнувшись про себя, я вспоминаю о не менее «замечательном» периоде собственной жизни. Всё-таки меня никто не поддерживал в то время. Да и нужно ли мне было это?..
Я сжимаю её ладошку в своей руке, надеясь подбодрить. Мне это удаётся. Что ж, в таких делах важен даже переменный успех.

***********************************************************


За год до обращения Елены в вампира. Осень, 2011г.



(от третьего лица)

Елена кусает губы и сглатывает слёзы. Он не заставит её плакать. Не сегодня. Пожалуйста…
Елена долго смотрит на самого ненавистного человека в мире. Его глаза холодные, в них только презрение и насмешка.
- Ты всё равно станешь моей, - его голос властен, почти физически ощутим. Скоро она прочувствует всю тяжесть нежеланных прикосновений. Она не может убежать, пока он не отпустит.
- Никогда, - тихо отвечает девушка, сжимаясь в комочек на широкой постели.
Он презрительно сощурил глаза и медленно подошёл к Елене.
- Станешь, - говорит так уверенно, будто девушка несёт вздор.
- Отпусти меня. Очень прошу тебя. Я обещаю, что вернусь завтра, - она играет ва-банк, умоляя не трогать её хотя бы сейчас.
- Извини. Сегодня не твой день, - сердце девушки испуганно замирает, когда мужчина оказывается слишком близко. - Я не буду исполнять твои желания только потому, что мой брат вернулся со «стажировки»*, и тебе хочется, чтобы тебя трахнул он, а не я.
Длинные мужские пальцы скользят по предплечью, наслаждаясь гладкостью тёплой нежной кожи.
Елена дрожит, но отвращение к самой себе сильнее страха.
- Опять загипнотизируешь меня? – спрашивает настолько устало, что мужчина невольно вскидывает брови в удивлении. Иногда Елена несёт безосновательную чушь – хотя бы, как сейчас. Неужели он оказывает на неё такое воздействие?..
- О чём ты? Всё было по обоюдному согласию.
Елена качает головой и поджимает под себя ноги.
- В последний раз я не хотела. Ты вынудил меня сделать это.
Красивые губы трогает презрительная усмешка.
- Ты кричала моё имя. Тебе было хорошо.
И она не может ничего сказать в ответ. Молчит. Он прав, никто не заставлял её испытывать удовольствие.
- Ты сама провоцируешь меня – на тебе слишком мало одежды… - он оттягивает неизбежное.
- Ты просил меня одеваться именно так, - голос предательски дрожит. – Пожалуйста, хотя бы не сегодня. Мне очень плохо после вчерашнего, - просит, прикасаясь пальцами к его предплечью.
Он внимательно изучает её лицо, скользит взглядом ниже. Страшно. Что же он предпримет сегодня?.. Елена пытается поймать его взгляд, попросить снова, хоть это и ужасно унизительно выторговывать свободу, которой можно легко добиться. Он должен сказать об этом снова, а она опять промолчит.
- Я люблю тебя, - эти слова прозвучали неожиданно и непривычно. Елена была уверена, что в этой комнате он никогда и никому не говорил этих слов – ей точно.
Фраза короткая, порабощающая своей внешней нежностью. Он никогда такого не говорил.
Елена замирает и крупно вздрагивает – словно по венам растеклась слишком большая доза адреналина.


-----------------------------------------------------------------------------------------------
*со «стажировки» - имеется в виду возвращение Стэфана от Клауса в третьем сезоне сериала.
-----------------------------------------------------------------------------------------------

Через год после событий, произошедших в прологе,
Елена-вампир.



Stay forever, it's never again
My words have been spoken,
It will come to an end
Stay forever, it's never again
My words have been spoken,
It will come to an end





(от имени Дэймона)


26 ноября 2012г.


Немногие знакомы с отчаянием так, как я. По-настоящему, сильно и крепко любить и дорожить кем-то – настоящие проклятие. Ты уже понимаешь, что все слова никчёмны и пусты. Наступает момент, когда кроме прикосновений, всё мёртво. Именно дотрагиваясь, мы получаем самую полноценную информацию о предмете. Как можно понять по описанию котёнка признак «пушистый»? Никак, если пальцы никогда не чувствовали этого. А я никогда не касался тебя так, как хотелось. У нас не было времени на ласки. Бежать. Спасать. Кого? В первую очередь свою шкуру, а там, как получится. Да, со временем ты стала другой. Более смелой и точной в своих желаниях. Теперь твоё «нет» очень редко заменяется на «я не знаю, что чувствую». Теперь уже слишком поздно отматывать назад и предпринимать попытки сделать хоть что-то, изменить, поверить. Не здесь. Не у нас, в Мистик-Фоллс. Где-то в другом мире, непохожем на наш. Наверное, спокойствие там, где есть живые люди, которые не боятся чувствовать и спокойно существуют, не подозревая о том, как сильно страдают неприкаянные души порождений тьмы, вся радость которых состоит исключительно в пресыщении тела кровью и ласками. Иногда комбинируя эти два удовольствия, ты привыкла делиться наслаждением со мной. Пить твою кровь, ласкать твоё тело, прекрасно зная, что мы с тобой вместе быть не можем. Так может поступить только тот, кто отчаялся. Я просто знаю, что ничто не повторится. Нужно уметь брать от жизни всё по максимуму, не оставляя ничего, кроме потерь, за собой. Но, как только ты в ответ кусаешь меня, это начинает походить на столь острое удовольствие, будто ты с жадностью целуешь меня много ниже. Когда я отвечаю, ты вся трепещешь, не сдерживаешь вскриков и стонов удовольствия. Ты словно напоминаешь мне, что я полностью твой, а ты – ничья, потому что я ещё пытаюсь держать себя в руках.
Ты не боишься остаться одна. У тебя есть я. Больше ничего не нужно. У тебя под рукой и верный страж, и удовольствие в одном спятившем от любви вампире. Когда, неважно где, я овладеваю твоим телом, ловлю шумные вздохи, слетающие с твоих губ, неимоверное блаженство рвёт меня на куски изнутри. Я готов положить весь мир к твоим ногам, чтобы услышать три простых слова: «Я люблю тебя». Но ты не в состоянии сказать об этом. И я не совсем понимаю, почему. Ты настолько не любишь меня, или боишься признаться в том, что я не безразличен тебе? Не понимаю тебя. И, наверное, не надо. Более важная проблема в другом: ты слишком часто думаешь о смерти. Когда на днях я прислал тебе по электронной почте первое анонимное письмо – моя попытка изменить хоть что-то, – ты впервые за два последних месяца улыбалась. Ты положила рядом с собой iPod и спала счастливая до самого утра, пока нам не пришлось снова отправляться в путь. Ты надеялась на новое письмо.
Я знаю, чем мотивируется поднятая планка настроения – ты заблуждаешься, помыслив, что письмо от Стэфана. Но ты ошибаешься.
«Письма из Ада» – так я назвал их для себя. Данте Алигьери: Ад, Чистилище, Рай. Слышала об этом? Думаю, мы в Аду, просто нам пока не говорят об этом, дают напоследок насладиться друг другом: мне – любовью, тебе – желанием. Пресытившись сексом, мы засыпаем, тесно сплетаясь телами. Каждый раз, как последний: самозабвенно, неимоверно глубоко и страстно. Мы не устаём желать друг друга. И вот в который раз за сегодня ты садишься ко мне на колени и принимаешься целовать меня. Нежность показная, словно она нужна, чтобы возбудить. Будто ты не знаешь, что я готов взять тебя хоть сейчас – только стяни джинсы. Но тебе нравится чувствовать себя человеком. Зачем? Хочешь показать самой себе контраст? Что вот, сейчас, наши ладони скользят, пробуждая воспоминания, по телам, взывая утолить голод, от которого ноет каждая частичка кожи, а потом приходит спасительное безумие. И кровь. Приятная, как и вся ты.
Твоя кровь имеет для меня особенный вкус, как и моя для тебя. Особенный концентрат какого-то психонаркотического вещества, которому нет названия – вот что для тебя моя кровь. Не просто плазма для поддержания твоей жизни, а именно зависимость. И в такие моменты, когда человечность летит к чертям, ты уже не сдерживаешься. Для меня все барьеры рушатся за ненадобностью – всё будет ровно так, как ты захочешь. Тебе это известно и, когда от человека в тебе мало что остаётся, ты без остатка отдаёшься мне. Рычишь от удовольствия, стонешь, выгибаешься и остро вскрикиваешь. Ты тяжело дышишь – так привычнее и приятней. Мы не стыдимся. Особенно, когда поцелуи спускаются совсем низко и клыки начинают царапать внутреннюю сторону бедра. Несколько часов непрерывного наслаждения, и я снова занят своими делами, а ты – своими. Пока нам снова не пришлось покинуть гостиничный мирок со всей его романтикой тонких стен и банальных, стандартных интерьеров. Даже в дороге ты уже не привыкла ждать, пока мы доберёмся до назначенного места. Тебе всё равно, где я удовлетворю тебя. Главное, чтобы это был я, и как можно быстрее.
Но сегодня, получив уже второе по счёту письмо, ты сидишь грустная и не пьёшь кровь, хотя я предлагал уже четыре раза. Твоё сердце бьётся замедленно, а я уже привык к ежедневному сексу с тобой. Напоминать тебе не хочу – я поклялся, что никогда не брошу тебя и исполню любое твоё желание. Твоё слово для меня – закон.
А ты и не забывала.


***********************************************************

Закрой глаза. Отдайся на волю чувств. Твои эмоции зашкаливают. Тебе это нравится. Сегодня ты плачешь. Ненавижу твои слёзы. Ты оплакиваешь не меня. Свою человечность и любовь к Стэфану. Хочу помучить тебя и едко произношу:
- Понимаю, что тебе больно. Что ты любишь моего брата. Но у тебя же есть я, - её взгляд отстранённый. – Да, тебе плевать на то, что происходит между нами – для тебя это способ забыться. Только вот я не хочу воспринимать это так, как понимаешь ты. Можешь говорить мне всё, что угодно, но я ухожу. Найду для тебя Стэфана, но спать с тобой больше не стану. Хватит. Ты оплакиваешь то, чего никогда не было и не будет! А я смотрю, как ты медленно роешь могилу своей человечности.
Елена впечатывает меня в стену, её глаза наливаются кровью. Она прекрасна. Я люблю её. А она любит моего брата. Ничего не изменилось.
- Откуда тебе знать, для чего я ищу его?! Как ты можешь догадываться… он пишет мне такие письма!
- Елена… - губы дрогнули в ухмылке. – Это я.
- Что ты? – Она отходит на пару шагов назад. Я, ухмыляясь, потираю шею.
- Именно я написал тебе эти несчастные четыре письма. Неужели, мой братишка догадывается, что может быть Адом пуще жажды крови или убийства, инстинкта хищника… Он не знает о таких сильных эмоциях, как любовь и счастье. А ещё, знаешь, такая сладкая щемящая боль. Как та, которую ты впервые испытала в нашу первую ночь. Я помню, Елена.
Она отводит взгляд.
- Не надо, Дэймон.
Беру её ладони в свои, повторяя про себя, что это последний раз, когда я прикасаюсь к любимому существу... Последний... Да, к чёрту!
Целую так грубо, что у самого кружится голова. Елена голодна – её клыки царапают язык.
Подхватываю её под ягодицы и несу в спальню. Пытаюсь остановиться и не могу. Остановлюсь и уйду – не миновать беды.
За окном холодно. Осеннее тонкое небо готовится к ночной мгле. Косые солнечные лучи размазанными пятнами лежат на покрывале, полу и обоях, запутываются в волосах Елены, играют бликами на её теле.
Хочу её.
Взяв инициативу в свои руки, Елена тянет меня за собой… что за?..
Дойдя до ванной, Елена молниеносно раздевает нас. Пускает воду, заходит в душ, выжидающе смотрит на меня. Хмм… ты решила пробудить воспоминания? Я не против повторения пройденного. Проблема в том, что я не хочу, чтобы ты помнила о том, что предшествовало нашему первому совместному безумию.
Близость была необходима мне, как воздух, который, кстати, уже и не нужен… а вот без Елены мне будет совсем плохо.
Почему я так хочу уйти? Потому что считаю слабостью ежедневный секс с той, которая питает иллюзии о спокойной жизни? Или от того, что люблю Елену?.. Или потому, что не хочу любить. Быть свободным и делать всё, что заблагорассудится – благородно, эгоистично, эксцентрично.
Но Елена не даёт мне задуматься. Она уже поняла, что я никуда не денусь. По крайней мере, сегодня.

***********************************************************

- Ты не ушёл, - у неё едва хватает сил на три этих слова. На лице читается всё блаженство мира.
Я улыбаюсь, укрываю нас простынёй – это не обязательно, но так уютней. По-человечески. Заботливо.
Елена доверчиво прижимается ко мне и пытается заснуть, слушая замедленный стук моего сердца.
Она чертовски права – я никогда не смогу уйти и бросить её. Буду хвататься за нелепые обещания, что никогда не оставлю, помогу найти Стэфана… и её саму, ту Елену, которая не поверила бы ни за что в жизни, что будет желать меня так скоро и безмерно… Не после того, что я делал с ней…
- Люблю тебя, - говорю это вслух. Елена не спит. Притворяется. Кстати, интересно, а в какие моменты она использует свой актёрский талант обманщицы моих эмоций?..
Закрыв глаза, пытаюсь уснуть, сосредоточившись на мыслях Елены. Слышу слова, погружаясь в сон:
- Я люблю тебя, Дэймон.
Наверное, уже сплю. Вот и кажется всякая чушь.
Прижимаю Елену к себе поближе. Ощущаю жар её тела, согретого мной… хочу верить, что всё это не сон.
Пить чашу её боли становится невыносимо. Но я забываю о себе, когда делаю это.
Елена – моё спасение от собственной боли…


***********************************************************

Предрассветный час короток, но прекрасен. Если бы люди жили, видя эту красоту каждый день, то, может, они стали бы хоть чуть-чуть спокойнее и добрее. Вместе с Еленой я полюбил эти утренние часы: она неизменно спит в это время, а я могу смотреть на неё. Она спокойна. Я рядом. Вполне на законных основаниях – она сама попросила меня быть с ней в эту ночь. Как и во все предыдущие. Я остался. Наши отношения не кажутся мне глупыми, потому что их нет. Какая-то не дружба и не любовь. И даже не секс. Что-то такое, чему нет названия. Но, когда Елена вот так рядом, когда нас соединяет столько воспоминаний, я позволяю себе думать, что она моя. И только моя. Должна быть моей!
Мучительно. Бесполезно. Больно.
Елена слегка пошевелилась во сне, откидывая мешающую простыню. Смотрю, как первые обманчиво тёплые лучи солнца скользят по обнажённой ключицам, груди и животу девушки, которая не принадлежит мне.
Кладу ладонь на её плоский живот. Если бы она осталась человеком, внутри неё могла бы зародиться жизнь. Да, не я сделал бы это. Но она была бы счастлива.
Распахнув от удивления глаза, Елена смотрит на меня и на мою ладонь, ласково поглаживающую её живот.
- Что ты делаешь? – Недоверчиво. Снова больно.
- Люблю тебя.
Снова мимо. Она молчит. А чего я ожидал? Подарков к юбилею первого поцелуя в Денвере?..
- А если я сделаю то же самое? – спрашивает Елена, и её глаза нехорошо сверкают – люблю её такую.
- Зачем тебе?.. – это уже интересно.
Елена обманчиво медленно подбирается ко мне. Я замираю – сколько можно так реагировать на неё?.. Целует медленно, тягуче, словно хочет узнать вкус. Резко подаюсь вперёд.
- Тише, - она слегка отстраняется. – Нам пора.
Если бы она осталась человеком, то покраснела бы в этот момент.
Елена направляется в душ, оставляя меня в постели одного. Сегодня мне снова снились кошмары годичной давности. Как она смогла простить меня?.. Как приняла?.. Она никогда не ответит на этот вопрос.
Я сильно сомневаюсь, что после нашей договорённости она ещё любит Стэфана. Она притворяется – мне хочется, чтобы это было так.
Тянусь к мобильному и набираю знакомый номер. После второго гудка я услышал голос брата.
- Что-то с Еленой? – без приветствий начинает Стэфан.
- И тебе доброго утра, брат, - не сдерживаю веселья – какое нелепое положение: она спит со мной, кричит моё имя, но любит моего брата.
- К делу. Ты последний раз звонил месяц назад. Как Елена? - голос у братца обеспокоенный. Волнуется? К лучшему.
- Была хороша сегодня ночью, - жестко определяю регламент – она теперь моя. Мы всё решили. Стэфан проиграл эту войну. Приз достаётся победителю.
- Можно без подробностей, а то меня сейчас вывернет наизнанку – боюсь, Клаус не поймёт моего выражения глубоких братских чувств.
- Ах, король вампиров знает, с кем ты изволишь чесать язык, - усмехаюсь.
Елена заходит в комнату. Влажные после душа волосы. Взглядом скольжу по обнажённому телу. Ей следовало одеться в ванной. Что ж…
- Прости, брат. Действительно, придётся переходить сразу к делу, а то у меня появились неотложные дела на это утро. – Прикидываю, какой сегодня сценарий выберет мисс Беспечность.
Натягивая мою футболку, Елена выходит на кухню, хотя её сердце забилось сильнее. Она поняла, с кем я говорю. Её реакция мне очень не нравится. Я помогаю ей в поисках собственного брата. Когда-нибудь мы расскажем Елене правду. Но пока она должна ужиться со своими вампирскими инстинктами – иначе не миновать беды, когда она узнает о силе договора и его последствиях. Я не хочу, чтобы единственное существо, способное полюбить такого, как я, лишило меня этого шанса.
- Вчера мы остановились в Денвере, - Стэфан выдохнул, но я продолжал: – Искали тебя, - усмехаюсь. – В соседнем городе две стаи оборотней – мы еле отбились от них на прошлой неделе. По счастью, нам удалось убраться из леса раньше, чем хоть одна из шавок сомкнула зубы вокруг шеи нашей Елены.
- Какой лес? – Стэфан серьёзен – это мне тоже не нравится. Что за гре**ный день?
- На северо-востоке, в сотне миль от достославного Денвера, - теряя браваду, отправляюсь на кухню, застывая на пороге.
Елена готовит завтрак. Не вампирский. Человеческий.
- Что ты делаешь? – спрашиваю, как только Стэфан даёт «отбой».
- Готовлю, - мисс Стервозность показывает клыки.
- Это ни к чему. Скоро придут сменить простыни – тогда и поешь нормально, - пожимаю плечами, барабаня пальцами по поверхности стола.
- Я готовлю для тебя. Ты же знаешь, что мой организм не принимает человеческую пищу. А тебе нравятся некоторые блюда, - она пожимает плечами, но так и не поворачивается ко мне лицом, навевая воспоминания о наших первых встречах. Мне определённо не нравится такое утро. У всех что-то активно работает человечность, которую мне так хочется задвинуть.
- Не стоило. Я мог присоединиться к тебе, - пожимаю плечами и прошу: – Посмотри на меня.
Но она не слушает меня, продолжая стоять спиной ко мне, нарезая сыр.
Сдержанность не мой конёк.
Подхожу и резко разворачиваю Елену к себе.
Лицо мокрое от слёз.
- Что такое?
- Ты не дал мне поговорить со Стэфаном!!! – она кричит, поспешно вытирает руки о полотенце и выбегает в комнату, хватает мой айфон и вызывает последнего набранного абонента.
Что ж, если брат действительно честен со мной, то…
О, да. «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети», – доносится до меня меланхолический женский голос.
- Ты нарочно делаешь это, да?! – она кричит на меня, и я чувствую опустошение от наших не частых, но бессмысленных ссор – всё заканчивается одинаково.
- Что я делаю? – Спокойно, только осторожно. Если кто-то и имеет право на ошибки, так это точно не я. Уже не я.
- Говоришь с ним, отлично зная, как сильно он мне нужен! Лучше бы ты ушёл вчера! – ну, это уж слишком.
- Значит, хочешь, чтобы я ушёл?
Она дрожит. Это явно не то, чего она хочет.
- Ты хочешь, чтобы я свалил, как можно быстрее из твоей жизни, да? – горько улыбаюсь. – Знаешь, ты напоминаешь мне Кэтрин всё больше с каждым разом. Такая улучшенная копия, которая любит меня, но очень привыкла мотать нервы. Признай, что Стэфан остался в прошлом, - подхожу вплотную, Елена отступила назад, оказавшись прижатой к шкафу.
- Не надо, - она опускает взгляд. Слёзы высохли.
Уперевшись ладошками мне в грудь, она держит дистанцию.
- Ты давно не говорила этого. Что изменилось? Пришло пятое письмо? – провожу костяшками пальцев по гладкой щеке.
- Прекрати, - её дыхание сбитое, губы приоткрыты.
- Ты так изменилась…
- Нет. Это ты стал другим, - она поднимает на меня взгляд. Елена в задумчивости кусает губу.
- Это всё твоё влияние… тебя так много в моей жизни. Когда я верну тебя брату, - чёрт, когда я перестану лгать?! – Мне станет не за чем оставаться таким, как сейчас. Я буду убивать людей, спать, с кем заблагорассудится, стирать память.
Елена колеблется.
- Вчера ты сама набросилась на меня. А что сейчас?.. Звонок Стэфана так повлиял на тебя? Хорошо. Я больше не буду звонить ему.
- Поцелуй меня, - прерывает меня Елена. Но в глазах нет ни капли желания. Только слёзы. Когда она перестанет плакать?..
- Сама, Елена. Здесь ты и вчера показала, что самостоятельно можешь сделать это. Мне нравится эта гостиница в Денвере. Здесь ты становишься раскрепощённой.
Её глаза сверкнули.
- Тогда к чёрту твою рубашку, - резко потянув на себя, она срывает с меня вмиг разорванную вещь. Пуговицы глухо отскочили от пола, откатываясь в разные стороны.
Елена целует меня грубо, срываясь из-за того, что способность контролировать себя снова улетучилась за ненадобностью. Прижимается всем телом. А мне мало. Мало прикосновений. Мало поцелуев. Хочу её всю. Она моя. Моя…
Постель. Глубина карих глаз Елены. Ещё одно обычное утро, проведённое в бегах. Сегодня мы поедем в Финикс. Кажется, там Клаус и его гибриды останавливались три дня назад…