"О, Боже!" - фейерверк чувственного удовольствия обрушился на Елену смывающим все на своем пути водопадом. Она изнеможенно откинулась на подушки, все еще ощущая поцелуи Стефана. Тело парило в невесомости, а все её существо утопало в бесконечной волне ласки и нежности."Лучше просто быть не может" - Елена прижалась к любимому и блаженно закрыла глаза. От ощущения, что все недомолвки и недоразумения между ними остались позади, на душе было радостно и удивительно спокойно.

Взгляд Елены скользил по комнате, наполненной старинными вещами, впитавшими сам дух её Стефана: вот темные дубовые стеллажи, заполненные бесчисленными фолиантами, огромное зеркало в потемневшей от времени бронзовой оправе, изящный столик в стиле Тюдор, заваленный безделушками и бумагами...

Заметив её взгляд, Стефан усмехнулся:
- Эта комната хранит каждое воспоминание, которое я считал нужным сохранить.
Елена бросила на него веселый взгляд:
- Много воспоминаний, - ответила она, обводя взглядом большую комнату.
- Да, - согласился Стефан.

Рука Стефана скользила по её разгоряченному телу, а губы нежно касались волос. "Я счастлива, - думала Елена, я бесконечно счастлива! Впервые с тех пор..." Нет, в этот момент ей совсем не хотелось думать о плохом, и усилием воли она загнала грустные мысли в самые дальние закоулки памяти. Ей хотелось только одного - смотреть, как оплывают свечи, ощущать прикосновения Стефана, наслаждаться каждым мгновением этой прекрасной ночи...

Стефан пошевелился.
- Хочешь пить?
- Немного, - подумав, ответила девушка, - а ты?
- Я ничего не хочу. Я принесу чего-нибудь попить, ладно?
Миг - и он исчез. Елена улыбнулась - она все еще не могла привыкнуть к той невероятной скорости, с которой вампирам удавалось исчезать и появляться.

Без Стефана в постели было пусто и неуютно, Елена потянулась за простыней и встала. Она прошла по комнате, бросила взгляд на свое отражение в зеркале - его легкая патина отражала, казалось, какую-то волшебную и таинственную незнакомку в изменчивом пламени свечей. Её руки скользили по корешкам бесчисленных книг и Елена на миг представила, как касаются их руки Стефана. Подойдя к столику, Елена бездумно перебирала безделушки, лежащие на нем: вот старинный серебряный медальон с потемневшей чеканкой, рядом - неизвестно как попавший сюда веер, нераспечатанное письмо - Елена даже не стала вглядываться, кто же адресат...

И вдруг... она увидела себя. Это было явно старое, черно-белое фото. Девушка, изображенная на нем, была одета в изумительное платье с низким вырезом, отделанное чудесными кружевами и рюшами, на голове у неё кокетливо сидела изящная шляпка. Незнакомка улыбалась той самой улыбкой, которую минуту назад Елена видела в зеркале. Елена непроизвольно потянулась за фотографией, все еще не понимая, что это за наваждение. Единственное, чем отличала девушка на фотографии от неё самой - волосами. Волосы Елены с детства были прямыми, а прическа красавицы с фотографии была пышной, темные кудри спускались на грудь тяжелой волной. Неверящим взглядом она уперлась в надпись в углу фотографии: "Кэтрин, 1864 год".

У неё потемнело в глазах. Секунду назад Елена была на вершине блаженства, и вот в один миг рухнула в пучину отчаяния. Не помня себя от горя, она дрожащими руками неловко натягивала на себя одежду, захлебываясь от горя, все еще не веря в происходящее.

Память услужливо воспроизводила каждую деталь разговора с Деймоном:
- Я уж думал, он никогда не забудет свою бывшую. Она чуть не убила его!
- Бывшая? - переспросила тогда Елена.
- Да, согласно кивнул Деймон, - Кэтрин, его девушка. Или, может, он не хочет говорить тебе о ней, не хочет, чтобы ты думала, что он все еще не забыл её...

Итак, она, Елена, всего лишь воспоминание о Кэтрин. Стефан любит память о погибшей возлюбленной, а вовсе не её.

Шок. Боль. Она не помнила, как добралась до машины, и только когда руки обхватили руль, измученный мозг осознал, наконец-то, все происходящее. Рыдания рвались из горла, сотрясая всё её тело, но желание быть как можно дальше от этого дома, от этой лжи пересилило даже здравый смысл. Руки автоматически повернули ключ в замке зажигания, и машина тронулась. Она не понимала куда едет, слезы застилали глаза, а сердце разрывалось от боли.

Лишь в последний момент она заметила темный силуэт посреди дороги, попыталась вывернуть руль, отчаянно надавив на тормоза - и закричала от страха, понимая, что избежать столкновения все-таки не удастся. Тяжелый удар сотряс машину. Внезапно черная лента дороги ушла куда-то в сторону, машина дернулась, задев обочину и в следующий момент Елена почувствовала, что мир вокруг переворачивается и куда-то летит, летит, летит...

Она с трудом открыла глаза. Сознание возвращалось с трудом. "Где я? Что со мной? - беспомощно метались мысли в голове, и, наконец, последняя, совсем уж жуткая - Кто я?"

В свете фар она разглядела чье-то тело, лежащее бесформенной массой посреди дороги. "Боже мой, что я натворила?! - ужаснулась девушка, - надо же попытаться выбраться, подойти, попытаться помочь!" Но в следующий момент её сковал дикий, почти животный ужас - тело на дороге дернулось, вверх поднялась неестественно изогнутая рука и на глазах у перепуганной Елены она стала принимать прежнюю форму. И вот уже темный человек встает и, как ни в чем не бывало, неторопливо направляется к искореженной машине. Эти мерные шаги, приближающие к ней монстра, были последней каплей для измученной Елены. Она отчаянно закричала, забилась в сковывающих её ремнях - и провалилась в спасительное небытие.

Кто-то нес её на руках... Сознание с трудом пробивалось сквозь волны боли и ужаса. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться, но малейшее движение давалось с огромным трудом. Собрав все свои силы, она смогла, наконец, открыть глаза - и застыла, как громом пораженная. Елена увидела перед собой самое прекрасное лицо на свете. Это был молодой парень с растрепанными темными волосами и глазами такой синевы, что в них легко было безвозвратно утонуть. И он был удивительно красив какой-то холодной, нечеловеческой красотой. Каждая черта его лица была как будто выточена гениальным скульптором. Елена невольно задержала взгляд на четко очерченных губах - они были напряжены и плотно сжаты, все его лицо казалось застывшей маской тревоги, а в глазах плескался... страх? Елена недоуменно качнула головой.

В тот же миг божественно-прекрасное лицо склонилось над ней, и она ощутила легкий аромат - нет, не парфюма, а какую-то удивительную смесь оттенков лесной хвои, дождя, и чего-то чему не было название, но кружило голову как самый лучший запах в мире. От удивления Елена широко распахнула глаза, она вдыхала этот дивный аромат всей грудью, чувствуя, что страх и боль отступают куда-то вглубь сознания. Незнакомец разглядывал каждую черточку её лица с таким участием и тревогой, что Елена окончательно успокоилась, тело её немного расслабилось.

Прижав Елену к себе еще ближе, темный красавец, наконец, заговорил:
- Елена, слава Богу! Ты жива! И ты, наконец, пришла в себя! Как ты себя чувствуешь, скажи? - его голос завораживал, сбивал с толку, и она никак не могла сосредоточиться на смысле слов... Елена вцепилась в своего спасителя, черпая спокойствие в его близости. Но в голове по-прежнему царил полнейший сумбур.
- Елена? - переспросила она, не узнавая собственный голос, - и недоуменно нахмурилась.

Ничего. Совсем ничего. Её память была девственно-чиста.

- Елена, Елена, не отключайся, слышишь, родная?! - сквозь какую-то пелену она услышала чарующий голос незнакомца, - Елена, прошу тебя!
Она попыталась сосредоточиться на невероятно-прекрасном лице. В голове был сумбур и хаос, но, собрав последние силы, она еще раз повторила тот же самый, бесконечно пугающий её вопрос:
- Кто я?

Последнее усилие, похоже, вымотало её без остатка, и Елена поняла, что больше не может бороться с безжалостно наступающей темнотой. Еще секунду она пыталась цепляться за тревожный взгляд потрясающе-красивых глаз, но в следующий момент вновь провалилась во тьму.

Сознание мучительно продиралось через пучину боли. Елена изо всех сил пыталась отогнать кошмарные видения, уже понимая, что это не сон, а действительность, изо всех сил она пыталась заставить свой организм встряхнуться и прийти в себя. Пять минут, десять, полчаса, час, сутки... Время играло с ней в чехарду, не позволяя понять, сколько его уже потрачено для того, чтобы вновь обрести себя. И, наконец, боль и время сдались. Неимоверным усилием девушка сумела разлепить веки. Перед глазами все плыло, но первое, что увидела она в своей новой жизни - все те же бездонно-голубые глаза, которые, казалось, пытались проникнуть к ней в душу. Девушка застыла... Она впивалась в незнакомца взглядом, изо всех сил пытаясь прочитать в его глазах свое прошлое, но все, что она помнила - это бесконечную ночь, и то, как этот парень нес её, умирающую от боли, куда-то прочь, обещая, что вес будет хорошо...

- С-с-пасибо, - чуть слышно прокаркала она. Голос отказывался ей служить, горло неимоверно саднило.

Взгляд темно-синих глаз чуть потеплел, и улыбка заиграла на том самом прекрасном лице, которое осталось её единственным воспоминанием.
- Наконец-то! - услышала она голос, от которого почему-то побежали мурашки по коже. - Ты не поверишь, но вампиры тоже умеют волноваться! - Чуть кривоватая улыбка, появившаяся на идеально-прекрасном лице, делала его, как это ни удивительно, еще более привлекательным. И в то же время...

Сердце Елены дало сбой. Стоп. Вампиры? Какие еще вампиры?! Сказочки для младшего среднего возраста? Он что - ненормальный? На секунду ей стало страшно, но воспоминания о прошлой ночи возвращались, и она помнила ту тревогу и нежность, что испытывал к ней этот незнакомый красавец. Она попыталась выдавить из себя улыбку, понимая, что, скорее всего, это будет больше похоже на гримасу боли.

- Пить. Можно? - все еще хриплым голосом попросила она. И... остолбенела. Только что напротив неё сидел герой её ночных видений - и в тот же миг его не стало. Не прошло и пары секунд, как он вернулся, держа в руках запотевший от прохлады стакан с водой. Жадно припав к живительной влаге, девушка в одну минуту опустошила его.

- Вот так-то лучше! - услышала она уже знакомый голос. - Ты как, принцесса?

Он явно знал, кто она такая, а вот у неё в памяти осталось только имя, и то потому, что этот чертов красавец назвал его! "Меня зовут Елена" - проговорила она про себя, - Елена... Да, Елена..." - и вновь какой-то провал. Она не смогла вспомнить даже собственной фамилии! Она не знала сколько ей лет, и есть ли у неё семья, и... черт побери, она даже не помнила, как она выглядит! А еще она совершенно не знала, как вести себя в этой идиотской ситуации, ведь парень явно ждал, что, придя в себя, она вспомнит о себе все. Но в памяти по прежнему зияла гигантская черная дыра. Сказать правду? Пытаться делать вид, что что-то помнит?

И то, и другое, было одинаково рискованным. Этот дивный красавец мог быть как другом, так и сумасшедшим маньяком. Но был ли у неё выбор? Пристально взглянув на него еще раз, Елена наконец-то решилась.
- Э-э-э... Прости, но ты кто?
Её вопрос произвел эффект разорвавшейся бомбы. Черноволосый красавчик уставился на ней с таким видом, будто под его ногами переворачивается земная твердь. Осознав, что Елена не шутит, он отвел взгляд в сторону и прошептал что-то себе под нос, до Елены лишь долетел обрывок фразы "... так будет лучше?" Похоже, парень пытался принять какое-то решение. Несколько раз она вновь ловила его взгляд, а его лицо отражало попеременно то отчаянную, какую-то отрешенную решимость, то удивительно-трогательную обреченность. Елена пристально смотрела, как эмоции, одна за другой, сменяются на его лице.

Наконец, похоже, он принял решение. Плотно сжав губы, её спаситель, наконец-то заговорил:
- Я твой друг, Елена. Твой самый преданный и любящий друг.
- А имя у моего друга есть? - улыбнувшись, спросила она.
- Деймон. Меня зовут Деймон Сальваторе, - просияв улыбкой ей в ответ, произнес он, - И, судя по тому, что ты снова шутишь, ты, похоже, приходишь в себя! - констатировал он, наконец.
- Я... я могу тебе доверять? - задала Елена совсем уж идиотский вопрос.

Она вглядывалась в это прекрасно лицо, надеясь, что интуиция подскажет ей правильный ответ вне зависимости от того, что произнесут его прекрасные губы. А Деймон, похоже, вновь озадачился выбором ответа, и это настораживало.
- Елена, я никогда не причиню тебе боли, клянусь! - Деймон присел на краешек кровати и сжал её руку.

Его глаза, казалось, прожигали насквозь, убеждая, что каждое сказанное им слово - правда. Всем своим сердцем, всей своей сущностью Елена знала, что тот человек, что сидит сейчас напротив неё и изо всех сил сжимает её узкую ладошку, говорит ей правду. И только в этот момент она смогла, наконец-то, хоть чуточку расслабиться. Она не одна. И этот чудный красавец, как это ни странно, именно в этот миг стал её надеждой на то, что и впрямь все будет хорошо. Похоже, этот парень не бросал слов на ветер! Елена вновь улыбнулась - своим мыслям, почти не почувствовав на этот раз боли.

- Как ты себя чувствуешь? - почти в унисон её мыслям, прозвучал вопрос.
- Я... Я не знаю, Деймон. Наверное, что-то случилось со мной. Что-то плохое. Все, что я помню - темноту, жуткую, страшную, а потом - твое лицо... Я помню, что ты нес меня на руках куда-то... или от чего-то... Я помню, что ты назвал меня Еленой, а я не поняла, что это я! - от оживших воспоминаний она вновь сжалась в комочек и изо всех сил пыталась сдержать слезы.

Сердце Деймона разрывалось на кусочки, когда он видел её такой беззащитной и ранимой. Принятое им решение крепло с каждой минутой - он, в отличие от Елены, знал, что послужило причиной её теперешнего состояния.

Именно ему позвонил полубезумный Стефан, сказав, что его девушка внезапно пропала, а в углу своей комнаты он обнаружил фотографию Кэтрин, отброшенную, видимо, в сторону Еленой. Тогда Деймон просто повесил трубку и бросился за ней. Он едва успел - неизвестный вампир, который и стал причиной аварии на дороге, почти пришел в себя и уже подошел к машине Елены, и лишь учуяв запах Деймона, трусливо сбежал, бросив умирающую на дороге девушку.

На миг Деймон закрыл глаза - ему больно было вспоминать, какой была Елена, когда он нашел её, вытащил, наконец, из машины, стремясь как можно дальше унести её от последующего взрыва. Он мучительно переживал в своих воспоминаниях её восковую бледность, темные тени, которые легли на её прекрасное лицо, глубокие ссадины на лбу и на руках, из которых непрестанно сочилась тонкой струйкой кровь, тяжесть её бесчувственного тела... он вспоминал, как хотел бы умереть, лишь бы была жива та, что дороже ему всего на свете, та, которую он, не имея на это никакого права, прижимал к своей груди и пытался вдохнуть в неё хоть капельку жизни...

Но его брат... Деймон вновь скривился. Он сам никогда бы не поступил так с Еленой. Если бы эта чудесная девушка принадлежала ему, он выбросил бы ко всем чертям все то, что связывало его с Кэтрин - ради того, чтобы никогда не потерять её. Почему Стефан оказался таким глупцом? И глупость ли это - или же, несмотря на все его уверения, какая-то частичка его души по-прежнему принадлежит этой сумасшедшей стерве? Зачем - вновь и вновь задавался вопросом Деймон - Стеф хранил эту злосчастную фотографию? Почему?! И как он мог причинить Елене такую боль?

А еще... Еще Деймон задавался вопросом, почему он собирался в ближайшее время держать Елену как можно дальше от Стефана - дабы позлить в очередной раз братца, отобрав его новую игрушку... или потому, что ему было попросту невыносимо видеть вместе этих двоих? Его с неудержимой силой влекло к Елене - следовало признать это хотя бы перед самим собой. С той поры, когда он впервые увидел непроглядную тьму её глаз, ему казалось, что он попал под торнадо, или в жесточайший шторм, или же под ногами его с неимоверной силой трясется земля, или что обрушилось цунами... И он точно знал, что единственное его спасение - именно эта девушка, так похожая и непохожая одновременно на утраченную возлюбленную. Он хотел быть рядом с ней, хотел её любви, хотел, чтобы именно ему она улыбалась по утрам , глядя ему в глаза. Деймон мечтал быть подле неё каждую минуту своего существования и никогда, никому не позволить даже приблизится к ней. "Моя, - прошептал он про себя, - моя Елена... Как же я хочу, чтобы ты и впрямь стала моей!"