На травяной поляне под раскидистым фруктовым деревом лежали яблоки с подбитыми румяными бочками, а сплетенное среди ветвей паутинное кружево украшали алмазные капли дождя – вот такой была октябрьская суббота в одном из поместий Айовы. Три года назад Стефан Сальваторе стал владельцем двухэтажного домика и прилегающей к нему территории. Приобретение недвижимости было не прихотью богатого человека, а необходимостью: тихое уединенное место позволило Елене окрепнуть, освоиться с тем, что больше нет человечности как физической составляющей. Жизненная лента оборвалась, но благодаря Стефану на смену пришла скрученная из бесконечных волокон нить. Мисс Гилберт была благодарна вампиру за все: за то, что не оставил в трудную минуту, прислушался к пожеланиям и увез из Вирджинии. Разумеется, девушка поддерживала связь с друзьями, братом, но по телефону или же в редкие встречи. Как раз через неделю в Де-Мойн прибывала Кэролайн, поэтому Елена выбралась в пятничный город в поисках подарка для подруги. Уж что-что, а сюрпризы мисс Форбс обожала, и хотелось преподнести ей что-то особенное, необыденное. Переход из магазина в магазин утомил искательницу презента, и она невольно присоединилась к туристам, бродившим среди городских достопримечательностей. Возле «Центра искусств» Елена столкнулась со знакомым прохожим, но тот не сказал ни привет, ни пока, лишь коротко кивнул и скрылся в толпе. Стало пусто, больно, так же тяжело, как в ночных видениях, куда вампир регулярно вторгался без стука и ранил сердце пристрастием к амнезии. После обращения пелена внушения спала: вспомнилась первая встреча на вечернем шоссе, всплыло на поверхность и признание. Легко ли было повелителю ночи выразить силу любви? Сложно. С паузами, секундными перерывами, которые превратились для Деймона в вечность.

– Так и знал, что ты здесь, – прервал раздумья Стефан и, нежно погладив Елену по щеке, прислонился к прохладной поверхности столба. – Сегодня туманно.
С момента приезда из Де-Мойна девушка вновь замкнулась в себе, а младший Сальваторе все понял без слов. Просто был рядом, просто ждал перемен, но не для себя, а для нее.
– Извини, что так вышло тогда и сейчас. Деймон, он… Я не могу это отключить.
– Однажды мне сказали, что чувствовать, несмотря на боль – это нормально, ведь эмоции делают нас людьми.
– И кто же дал тебе этот ужасный совет?
– Девушка, с которой я когда-то встречался.
Грусть промелькнула на лице вампира. Стефан скучал по прошлому, по свету, что некогда исходил от любимой, по радости, что являла себя миру в первые месяцы знакомства. Все, что происходило сейчас, было похоже на взросление: трансформацию взглядов, изменение вкусов, выворачивание душевных «одежд» наизнанку.

Прогоняя непрошеные слезы, Елена отвернулась в сторону берсо, и мертвое сердце сковало цепями. Медленно ступая по садовой дорожке, к беседке направлялся Деймон. Вот он прошел под пожелтевшими сводами сооружения, добрался до лестницы, сделал шаг вниз, еще и еще. Похлопав подошедшего брата по плечу, Стефан быстро устремился в сторону дома. Вконец запутавшимся пилигримам необходимо было поговорить наедине; возможно, просто помолчать, но вместе.
– Не знал, что играешь, – произнес гость, наблюдая, как Елена ловко перебирает струны музыкального инструмента.
– Многое изменилось, – шепнула мисс Гилберт, прервав ряд консонирующих аккордов.
– И что же еще появилось в твоем списке, вампирша-гитаристка? – спросил Деймон, бесцеремонно усаживаясь рядом.
– Другая Я.
– Та, что не обманывает?
– Та, что не боится сделать первый шаг.
Заправив каштановую прядь волос за ухо, Елена протянула собеседнику ладонь в безмолвной надежде на прикосновение.
– Нет, неправильно, – отрезал Сальваторе и добавил: – Надеюсь, за отказ не повредишь клыками мою нежную вампирскую кожу?

Не желая находиться рядом с разрушителем и без того туманной мечты, девушка спрыгнула с перекладины и, затянув на кофте тонкий трикотажный поясок, покинула строение. «Гитару забыла», «Сжигаешь мосты?» – донеслось до чуткого слуха. Елена понимала, что сама во всем виновата: это она сделала неверный выбор, уехала из Вирджинии, сбежала, скрылась, растворилась в собственном мирке. И все же так хотелось понимания, всего того, что существовало на заре общения. Легкий ветерок всколыхнул травинки, и обладатель высокой скорости встал напротив беглянки, протягивая ладонь.
– А вот так будет правильно.