Тяжелый воздух касался легких, наполнял их, и так раз за разом.
Девушка лежала на кровати и смотрела в потолок, думая о том, что её ждет новый день, такой же бессмысленный, пустой, серый, как и все предыдущие. Любимая музыка давно перестала радовать, приятные воспоминания ушли, словно счастливых моментов в её жизни никогда не было.
На кухне капал кран: достаточно тихо, чтобы не нарушать атмосферы печали, и достаточно громко, чтобы нервировать хозяйку дома. Прикрыв глаза, Елена тут же вернулась в реальность, боясь оставаться наедине с темнотой — то, что случилось пару недель назад и уже никогда не уйдет из этой жизни, снова предстало перед ней.

Раннее зимнее утро. За окном еще не начали петь птицы. Все было так необычно, словно мир готовил какой-то сюрприз для них. Они лежали рядом, Деймон и Елена, разные, как Ангел и Демон, они все-таки были вместе. Его голубые глаза смотрели с нежностью на неё, тело пробирала приятная дрожь от каждого прикосновения. Холодная зима, самая холодная за все время их мирной жизни в Мистик Фолс, казалась теплой и приветливой, мир жил вокруг них, они были героями свой истории.

Вздрогнув, Елена спустилась на кухню, где было так пусто, что в ушах звенело от тишины. Ужасный дом, она ненавидела его больше, чем что-либо. Больше, чем она ненавидела себя. Наливая в кружку кофе, девушка бросила взгляд на аптечку, стоящую на тумбочке. Несколько таблеток, один неуверенный глоток и все может закончиться. От таких мыслей заурчало в животе.
После того, что произошло, дни стали такими одинаковыми, словно выпускались все на одной фабрике под штампом печали и одиночества. Она знала точно, что через два часа заедут друзья, но было плевать, ведь и они не радовали её, хотя пытались. Пара капель коньяка в кофе – это то, что нужно, или было нужно, пока Елене не стало все равно. Девушка выпила залпом горячий напиток, чувствуя, как капли коньяка расходятся по телу, согревая нервы. Стало немного легче. По крайней мере, она пыталась заставить себя в это верить.
Друзья приехали, словно по расписанию, тем самым делая день еще более обыденным и предсказуемым.
— Ты должна быть сильнее, Елена, ты должна бороться, — твердила всегда жизнерадостная Кэролайн, чей блеск в глазах день за днем угасал.
— Я не хочу, — это все, что девушка могла ответить. Она говорила это изо дня в день, отвечая на одни и те же вопросы.
— Сегодня мы с Бонни устроим пижамную вечеринку, помнишь, как раньше?.. — с надеждой в глазах продолжала подруга, ожидая одобрения Гилберт.
— Мне все равно, — Елена сглотнула. Разве могут иметь значения подруги, вечеринки, покупки, когда жизнь кончилась, когда весь твой мир катится под откос?
— Эй, мы есть у тебя, — почти шепотом подбадривали Бонни и Метт.
Елена, не держа в себе слез, обнимала своих друзей. Она плакала, плакала, ожидая, что это поможет, но тщетно — время совсем не лечило.

— Я в душ, — Деймон поцеловал любимую в щеку, обняв за талию.
— Я люблю тебя, — за последние дни она произнесла это столько раз, что и не сосчитать.
— И я тебя, — ответил парень.
— Обещай мне, что если ты когда-нибудь меня бросишь, то разрешишь просто видеть тебя, смотреть, что ты делаешь каждый день, как живешь и…
— Эй, я никогда тебя не оставлю, обещаю.

Занятия в колледже, казалось, тянулись вечно. Холодные парты, приглушенный смех однокурсников, нудные лекции — все уходило на задний план, становилось скучно. За окном царил сумасшедший ветер, распоряжаясь слабыми ветками деревьев и смелыми, вышедшими ему на встречу студентами.
Какая-то невидимая стена отделяла девушку от этого мира. Раньше они с Сальваторе были вдвоем за этой стеной, сейчас все по-другому. Она осталась одна, одна в этом жестоком мире. Деймон не сдержал своего обещания.
— Раз, два, три…
— Что ты делаешь? — осторожно поинтересовалась Кэролайн.
— …четыре, пять! — игнорируя вопрос, продолжила Елена.
В эту секунду учитель объявил, что лекция окончена.

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Ты не спрячешься от меня, Гилберт. Тебе остается только молиться, чтобы я нашел тебя как можно позже, иначе… Вот ты где, маленькая проказница! — Деймон завернул за угол дома и обнаружил свою девушку, сидящую на ветке дерева с лучезарной улыбкой на лице. — Слезай оттуда, сейчас же!
— А ты достань меня, — Елена засмеялась. Смех её был звонким, по-детски искренним.
— Не испытывай мое терпение, — стараясь казаться строгим, произнес Сальваторе и, неожиданно для самого себя, принял решение присоединиться к любимой на дереве. Он был уже на полпути к своей цели, как вдруг, совершенно случайно, Елена сорвалась и с криком упала вниз.
— Очень больно? — спросил парень, когда они уже сидели дома: она лежала на его плече, а он не сводил глаз с её расцарапанной коленки и огромной ссадины на лбу.
— Очень, — призналась Гилберт.
Деймон нежно подул на рану, а затем поцеловал девушку в лоб. Елена, сама того не замечая, подняла голову и их губы соприкоснулись.

— И пусть все у нас будет хорошо, — Кэролайн подняла свой бокал, Елена и Бонни сделали то же самое, а затем опрокинули в себя по стопке коньяка.
Эта пижамная вечеринка была не совсем такой, как раньше. Они впервые просто напились в стельку, обходя стороной традиционный маникюр и разговоры о парнях.
— Меня одну беспокоит, что мы, восемнадцатилетние девушки-первокурсницы, пьем коньяк в комнате общежития, в то время, как остальные пошли на танцы? — Бонни сжала пухлые губки.
— А знаешь, что? Ты чертовски права! — выпалила Кэролайн. Мысли её были расслаблены, затуманены и, как бы странно это не казалось, они были счастливыми. — Елена, мы идем на танцы?
Гилберт пожала плечами, опустив стакан на пол.
— Значит, решено! — вынесла вердикт Бонни. — Нам всем нужно отдохнуть, развеяться.
Танцы! Пожалуй, это не самая лучшая идея. По крайней мере, так казалось сейчас Елене. Выбора не было, девушки ни за что не оставили бы её одну — слишком уж они были хорошими подругами. Через полчаса все были готовы. Гилберт не стала раздумывать над нарядом: черное платье, черный лакированный пояс, туфли к нему — мрачно, лаконично и стильно.

— Мне кажется, простой ушиб не должен так болеть, — Деймон обеспокоенно смотрел на Елену.
— Все будет в порядке, — отмахнулась девушка.
Но нога так и не прошла. После ночи бессонницы и непрекращающейся боли пришлось ехать в больницу.

В полном зале подруги увидели знакомые лица.
Кэролайн и Бонни, гонимые весельем и задором, вызванными спиртным, пошли танцевать с друзьями. Елена осталась стоять в дверях. В комнате было слишком темно – разноцветные софиты, как часть декора, почти не освещали помещение. Люди толпились, толкали девушку, но она не придавала этому значения. Внезапно Елена почувствовала, что тонкий каблук её туфли вонзился во что-то мягкое.
— Эй, смотри куда идешь! — парень, которого Гилберт не встречала раньше, громко кричал на неё. Она не понимала было ли ему так больно или он просто старался перекричать музыку. Да и какая разница, что он имел в виду…
— Простите, — обычным голосом сказала девушка, не беспокоясь о том, услышал ли её «пострадавший».
— С тобой все в порядке? — спросил незнакомец, увидев потерянный взгляд Елены.
Она, проигнорировав вопрос, углубилась в толпу, чтобы сообщить Кэролайн и Бонни о своем уходе. Прийти сюда было плохой идеей.

— Не гони так, пожалуйста, Деймон, — Елена быстро прикоснулась холодными пальчиками к сильному плечу своего парня.
— Боишься, — он улыбнулся, но слегка сбавил скорость.
— Нет, с чего мне боятся, ведь ты рядом, — девушка улыбнулась, и Сальваторе не смог сдержать улыбки в ответ. — Смотри на дорогу.
— Тогда тебя придется высадить, так как в выборе между дорогой и тобой, первая явно не лидирует, — Деймон устремил свой пронзительный взгляд вперед, а девушка прижалась к его плечу.
Как же она любила делать это: прижиматься к его широкой спине, всегда теплой и надежной. Мир был таким огромным, а она была такой маленькой, но вместе они шли против всего Света смело, не задумываясь и не оглядываясь.

— Остин, ты не видел Кэролайн и Бонни? — найдя одного из однокурсников, спросила Елена.
— Нет. Думаю, я видел, как они уходили через черный ход, но… — дальше она не слушала.
Бросив взгляд на маленькую дверь в другом конце зала, которую все учащиеся университета Уитмор привыкли называть «черным ходом», Гилберт приняла решение провести остаток вечера в одиночестве. Найдя главный выход, девушка покинула здание. На улице не было никого. Университет находился за городом, и вряд ли ей удалось бы встретить здесь кого-то из Мистик Фоллс или хотя бы поймать попутку. Она заглянула на стоянку — машина Бонни по-прежнему стояла на своем месте.
«Ладно, — решила Елена. — Я хочу домой и пойду пешком».
Девушка уверенно вышла со стоянки и направилась в сторону города. Идти было, ни мало — ни много, десять километров. Путь предстоял долгий и нелегкий, но, может быть, это и к лучшему — появится возможность побыть одной, подумать о многом.

— У вас определенно перелом, — молодой врач аккуратно щупал ногу девушки, — понадобится рентген. Я скажу, чтобы привезли кресло.
— Зачем мне кресло? Я же не инвалид, смогу дойти сама, — Елену не привлекала перспектива разъезжать на коляске.
— Мы справимся, — заверил доктора Деймон.
— Хорошо, но будьте осторожны. Рентген в конце коридора.
Гилберт привстала, Сальваторе подхватил её и, удерживая за талию, вывел из кабинета врача. Вокруг стоял запах свежих лекарств и, почему-то, краски. Деймон схватил Елену и ловким движением поднял девушку на руки.
— Что ты делаешь? — опасаясь, взволновано спросила она.
— Ты действительно думала, что я позволю тебе идти самой? — парень усмехнулся. Елена вздохнула, чтобы продемонстрировать свое недовольство, но выражение её лица говорило обратное. Они оба понимали, как сильно ей нравилось, что парень несет её на руках, нравилось ощущать его руки под коленками и на спине. Все тело приятно напрягалось от этого.
Больше всего хотелось тогда, чтобы этот момент длился вечно. Но казавшийся таким длинным коридор закончился неожиданно для них обоих.

Вокруг не было никого и ничего.
Бесконечная дорога уходила вдаль.
Елена с легкостью различала путь. Широкая трасса, светящиеся знаки — все это было давно знакомым. Она чувствовала, как гудят её ноги, как натирают мозоли неудобные, но красивые туфли на высоком и неустойчивом каблуке. Девушка остановилась, чтобы снять обувь. Когда туфли оказались у неё в руке, она на секунду задержалась на месте, нащупывая пальцами ног теплую землю. Мелкие камушки неприятно впивались в кожу, но это не имело значения. Ничего не имело значения, важны были лишь мысли, которые невозможно прогнать, и ветер, который сравнился бы с ними по своей никчемности и силе.

Деймон нес свою девушку к машине.
— Хватит, я не беспомощная, — улыбалась ему Елена, отдавая всю себя в его объятия, растворяясь в его улыбке.
Сальваторе не слушал её, просто нес вперед — она была его маленькой миссией на эту минуту. С гордостью донеся Елену до Импалы, Деймон аккуратно поместил девушку на заднее сиденье, как бы сильно она не просилась сесть вперед.
— Спереди слишком мало места, твою ногу нельзя сгибать, так тебе будет удобнее, — объяснял парень, усаживаясь на водительское сиденье.
Она молчала, размышляя о том, как бы провела этот день, не случись падения с дерева. Возможно, они отправились бы в кино или парк, а может, кто знает, провели бы целый день вместе за телевизором, погружаясь в любимые фильмы, которые, словно по мановению судьбы, совпадали у них по всем критериям.

Девушка смахнула слезу, которая непрошеной гостьей появилась на её щеке. Она подняла лицо к небу, чтобы глаза проглотили потоки кристальных капель обратно, и не дали туши растечься. Внезапно, Елена столкнулась лицом к лицу с огромными звездами, засыпавшими все бескрайнее небо.
— Что мне делать? — обреченно спросила она, словно действительно надеясь услышать ответ.
Небо молчало.
Лишь одна маленькая тусклая звездочка, сорвавшись со своего места, быстро понеслась вниз. Гилберт одними губами прошептала желание. Самое сокровенное, самое нужное ей сейчас.

— Пристегнись, — Елена пыталась устроиться поудобнее, но что-то не давало ей этого сделать, воздуха становилось меньше.
— Не волнуйся, — парень улыбнулся в зеркало заднего вида, Гилберт увидела его отражение и улыбнулась в ответ, но настроение отчего-то упало. Деймон послушно пристегнулся. — С тобой все в порядке? — спросил он, увидев, как побледнела девушка.
Елена ничего не ответила. Парень взглянул на дорогу, думая, что она просто взволнована — после смерти родителей его девушка не очень спокойно переносила переезды на машине.

По краям дороги массивными стенами стоял лес. Черные тени деревьев, падающие в свете Луны, танцевали перед Гилберт, но совсем не пугали её. Что-то все время шуршало в кустах, нарушая идиллию. Елена находилась в абсолютной дисгармонии с природой, сердце раздраженно ёкало, как только уши улавливали мимолетные звуки.
«Пусть все идет к Черту!» — подумала девушка, и, бросив туфли посреди дороги, быстрыми шагами двинулась вперед. Она должна оказаться дома как можно быстрее, должна выполнить то, что пожелала.
Это бы в её силах.

Словно цепляясь за последнюю надежду почувствовать себя нормально, Елена ухватилась за ручку двери, жадно глотая воздух. «Главное, чтобы Деймон не заметил», — вертелось в голове. Гилберт совсем не хотела, чтобы он беспокоился о её состоянии. План провалился сразу, как только девушка попыталась перелечь на спину — внезапно ослабевшие руки не удержали её тело и Елена в полуобороте плюхнулась на заднее сиденье.
— У тебя все хорошо? — спросил парень, не отводя глаз от дороги.
— Все отлично, — почти навзрыд сказала девушка, — хотя, нет… Деймон, мне нужен воздух, останови машину.
— Я открою тебе окно, — произнес парень и потянулся к кнопке.
— Нет, останови машину, Деймон! — «Деймон» — эхом отозвалось в её голове.

«Почему я должна справляться со всем этим? Я никогда не делала ничего настолько плохого, чтобы заслужить такую жизнь, если это, конечно, можно назвать жизнью…»
Елена старалась перекрыть кошмарные воспоминания любыми мыслями, даже такими скверными, как эти.
Девушка увидела деревянную, совсем недавно торжественно поставленную мэром города табличку с яркой надписью «Мистик Фоллс».
— Наконец-то, — пробурчала она.
К её огромному сожалению, город был пуст, как никогда. До площади было идти довольно далеко, не говоря уже о дороге до дома. Но, этот путь, все же, не был таки большим, если сравнивать его с тем, что она проделала от здания института. Только в эту секунду Елена поняла, что её ноги ужасно болят от долгого хождения по неровному асфальту.

Все произошло быстро и медленно одновременно.
Будто для всего окружающего мира время поставили на паузу, огромные жизненные часы сломались, и только Елена знала, что все дико крутиться, вертится с неповторимой скоростью. Она успела понять лишь то, что из-за поворота дороги, ярко светя фарами, вылетел грузовик. Свет ударил в глаза девушке, не позволяя различать что-либо перед собой. После этого буквально на минуту появилось чувство, что земля подскочила. Елена не успевала дышать, судорожно нащупывая что-нибудь, чтобы удержаться. Прошла секунда и острая боль пронзила её голову, заставив Гилберт вскрикнуть.
— Деймон, — прошептала она, — мы живы? — девушка улыбнулась. Она была уверенна, что сейчас переломаны все кости в её теле, но важно было лишь то, что они живы. — Деймон, — не услышав ответа, повторила Гилберт.
Окно было выбито, что с относительной легкостью позволило Елене выбраться из автомобиля. Она лежала на спине, вдыхая грязный, от выхлопного дыма, воздух, которого до той минуты ей так не хватало. Найдя в себе силы подняться, Елена краем глаза заметила, что что-то горит под капотом — редкие языки пламени вырывались, но тут же тонули, побежденные кислородом.
— Деймон, машина горит, нужно выбираться, я тебе помогу, — Елена взяла парня за плечи и потянула на себя.
Увидев его, девушка ужаснулась: лицо рассекала огромная царапина, фиолетовый синяк вырисовывался вокруг неё прямо на глазах. Девушка дрожащей рукой прикрыла рот, отгоняя самые дурные предчувствия и продолжая тянуть парня на себя.
Мысли, так старательно прогоняемые ей все это время, начали заполнять голову.
От них никуда не деться — она понимала это.
Слезы хлынули из глаз, дрожащие руки тянули бездыханное тело, ноги не слушались. Ей казалось, что мир рушиться, вот он — конец Света. Все мечты, все планы рассыпались, рассыпалась их маленькая Вселенная.
— Деймон, пожалуйста, — она не желала отпускать его.
Понимала, что, сделав это, она уже не сможет его спасти. Елена могла думать лишь о том, что никогда уже не сможет насладиться его обществом, не сможет, глядя ему прямо в глаза, молчать, зная, что он чувствует все её мысли; они не будут никогда смотреть те фильмы, которые видели уже десятки раз; не смогут утопать в объятиях друг друга, бесконечных поцелуях; никогда больше она не услышит его любимого «моя Елена».
Она вдруг стала просто Еленой, чужой, одинокой, бессмысленной, как и вся её дальнейшая жизнь.
Послышался громкий свист, от которого заложило уши, затем взрыв, ослепивший девушку. Дальше она не помнила ровным счетом ничего.
К её огромному сожалению, ей чудом удалось спастись. С той самой секунды ничто, даже самое важное, уже не имело значения.

Свет в прихожей был включен, когда Гилберт вошла в дом. Стрелки часов, висевших на стене столько, сколько она себя помнила, отчего-то перестали ходить. Елена подошла к раковине, умыла лицо от слез и повернулась к зеркалу.
«Неужели это я?» — с небольшим удивлением подумала она.
Серое лицо, бледные губы, красные глаза. На некогда идеальном лице не осталось живого места.
«Это не имеет значения. Это всего лишь я», — она отвернулась и, поймав взглядом аптечку, спокойными шагами подошла к ней. Страха не было, он вдруг куда то исчез. Мир стал таким целым, что закружилась голова.


***
Бездыханное тело спокойно лежало на холодном паркете, омертвевшие губы больше не дрожали; карие глаза, обрамленные пушистыми черными ресницами, были закрыты, а бледные руки с аккуратными ноготками сжаты в слабые кулачки.
— Елена, это Кэролайн, мы тебя потеряли. Надеюсь, ты уже дома и спишь. Позвони, как только услышишь это сообщение, — обеспокоенный голос подруги прозвучал в автоответчике.
Тишину нарушали лишь ровные гудки и все так же капающий кран.
Казалось, ничего и не произошло.
Все вещи стояли на своих местах точно так же, как и стояли там предыдущие 18 лет. Свет в прихожей горел, и люди, проходящие мимо, могли быть уверены, что жизнь кипит в этом доме.
И не было дела сейчас никому до того, что умерла последняя из рода Гилберт.
Лишь одиноко гасла на просторах бескрайнего неба маленькая звездочка, исполнившая свое предназначение.