ГЛАВА I. Два небьющихся сердца.

Его аромат разносился по всей комнате. Как знак чего-то постоянного, неизменного. Как вечность. Запах... С далекого первого мгновения их встречи. Глотнув его, она уже тогда знала, что все это случится.
Выключатель с мягким щелчком провалился под пальцем, и свет на секунду ослепил глаза, когда Елена открыла дверь в ванну. Прищурившись, она добралась до раковины, положила руку на холодную хромированную поверхность и стала медленно поворачивать кран.
Что-то маленькое и хрупкое ломалось в ней каждый раз после его ухода, пронзая сотней мелких ранящих осколков. Отчаянно хотелось плакать, но слезы, будто нарочно, царапающим комком застревали в горле, оставляя глаза сухими. Дэймон был терпким, обжигающим ядом, впрыскиваемым в кровь в четко размеренных дозах. Его не хватало для смерти, и было слишком много для ее жизни. Сколько же все это может длиться? Разве это любовь?! Любовь должна возвышать, заставлять парить над землей и смеяться от счастья. Она не может вот так безвольно распластывать тебя под своей тяжестью, рвать сердце в клочья и выкачивать из легких последний воздух.
Только когда кран был вывернут до упора и упрямо не хотел больше сдвигаться ни на миллиметр, ее пальцы разжались и соскользнули с него. Несколько секунд она наблюдала, как от мощного горячего напора поднимался вверх белесый туман невесомого пара. Он обволакивал все вокруг влажной духотой, постепенно съедая четкость и размывая очертания. Елена взглянула на себя в зеркало: лицо, осунувшееся после бессонной ночи, припухшие от его поцелуев губы, волосы, спутанные его неистовыми пальцами. Она стояла и смотрела, не отрываясь до тех пор, пока пар не решил, что хватит, и не похитил ее отражение. Тогда она оперлась двумя руками на край раковины и закрыла глаза. Малодушная лживая потаскушка. Что он делает с ней? Почему она позволяет ему это делать с собой?! Разве это бывает так? Просто память. Просто мгновения. Мучительно-сладкие. Постыдно-прекрасные. Это сумасшествие? Да?! Да! Но ведь если бы не Дэймон, она никогда на свете не узнала бы, что оно существует. Она сама позволила яду влиться в нее и растерзать последнюю надежду сердца на выживание.
Подняв руку, Елена вслепую написала на зеркале буквы. Медленно отступила назад, пока ее спина не коснулась влажной прохлады стены, вжалась в нее с силой, и, стиснув кулаки, смотрела, как, оплывая водяными дорожками, заплакало его имя. Спрятав пылающее лицо в ладонях, Елена осела на пол. В ушах зашумело. Мутная пелена накрыла ее с головой. Все стало невесомым, сузилось до маленькой светлой точки. Она затягивала в себя, становясь все меньше и меньше под натиском подступающей тьмы. Сквозь сумрак раздался далекий голос:
- Елена! Что с тобой, милая?!!
Тело не ощущало самого себя. Ему потребовалось время для того, чтобы почувствовать под собой мягкую поверхность и осторожные прикосновения пальцев, убирающих с лица влажные волосы.
- Все в порядке… в порядке… со мной... все… Д… - аромат склонившегося над ней приказал языку остановиться. Обонянию нужен был всего один миг - поймать другой запах, связать его с голосом. Реальность вернулась, одним резким толчком откинув забытье. - Все… в порядке… Стефан. Просто… закружилась голова, - выдавила она.
- Уверена? Точно? - слова были сказаны с таким участием и заботой, что заставили ее вздрогнуть и внутренне сжаться. Над ней склонились еще ниже. Отпуская беспокойство, зеленые глаза оттаивали. Взгляд теплел и ласково скользил по ее лицу. - Напустила такой туман. Не пугай меня так больше, - Стефан поджал губы в улыбке.
Елена так любила эту его особенную манеру улыбаться уголками вниз. Она вообще любила его. Так, что же произошло, о, господи?!
- Стефан, я… - она запнулась и посмотрела на него так, как будто молила не дать ей продолжить.
Он мягко нашел ее губы и, целуя, прошептал:
- Потом скажешь, да?
Ее будто дернуло током. Уж лучше бы он был любопытен и не сдержан. Не уступил, не успокоился. Схватил бы за плечи и безжалостно вытряс все мучившие ее признания. Елена вывернулась от него и села, уставившись в одну точку немигающим взглядом.
- Да что происходит? Ты сама не своя последнее время, - тихий и грустный голос.
Не своя. Как точно. А чья?.. Кому-то из них нужно принадлежать. Только одному. Зачем?!.. Да потому, что без этого не получается даже самое простое, одно единственное - просто жить! Через несколько секунд до нее донеслось, уже с надеждой:
- Женские штучки? Перепады настроения, ну, и все такое?
Не в силах ответить, Елена кивнула. Со вздохом облегчения Стефан завел руки за голову и с притворной важностью устроился на них.
- Тебе нужно выпить чай и съесть шоколадку. Это помогает, - он смотрел на нее из-под полуопущенных ресниц. - Нет? Тогда может это поможет?! - неожиданно он оказался у ее ног, осторожно приподнял и коснулся губами правой щиколотки. Все произошло так быстро, что Елена не успела ничего сообразить. Когда он отнял руки, на этом месте заблестела цепочка изящного браслета.
- Смотри. Здесь два золотых сердца, - кончиком мизинца он провел по их выпуклой матовой поверхности. - Они очень прочные, небьющиеся — им не страшны никакие удары судьбы, и поэтому они всегда будут вместе. - Стефан был серьезен, но в его севший от волнения голос врывались нотки неподдельной детской радости.
Что-то внутри нее лопнуло, затопило грудную клетку, и, вытолкнув из горла ком, прорвалось наружу странной смесью всхлипа и истерического смеха.
- Боже... какая красота! Знаешь, Стефан, ты выбрал такой подходящий момент! И я люблю тебя! Ты мне веришь?!
- Еще немного, Елена, и я подумаю, что ты сошла с ума от счастья, - он отстранился и с нескрываемым изумлением посмотрел в ее лихорадочно блестящие глаза. - Пожалуй, действительно лучше чай и шоколад. Может, ты хочешь крепкий кофе?
Нет! Не-е-ет!!! Я не хочу кофе!!! - хотелось прокричать ей во всю силу своих легких так, чтобы он, наконец, ее услышал. - Я хочу, чтобы ты был человеком, и у тебя не было брата! Я хочу родить от тебя детей! Я хочу прожить с тобой еще лет шестьдесят и умереть в один день! Я не хочу этот чертов кофе!!!
Но вместо этого она опустила голову и негромко спросила:
- Сваришь?
Да, милый. Просто – да.

***

Наверно, это было самым правильным решением за сегодняшнее утро. Елена сидела напротив Стефана, подставив нос к дымящейся кружке, и с наслаждением втягивала в себя густой аромат крепкого кофе. Больше никаких посторонних запахов. На щиколотке, при каждом движении раскачиваемой ноги, ударяясь друг о друга, тихо и мелодично позвякивали сердечки. Всегда вместе, всегда рядом с ней. Два сердца. И она знала еще одно значение слова «небьющиеся».

ГЛАВА II. Белые нитки.