Елена Гилберт одиноко стояла в нескольких шагах от остальных, горевавших на похоронах Миранды и Грейсона Гилберт. Шел проливной дождь и крупные капли барабанили по прочной черной ткани зонта. Казалось, сама природа сожалела об утрате вместе с родными и близкими семьи Гилберт.
Ливень, пронизывающий до костей холод, едва различимое бормотание священника и, наконец, пугающая пустота внутри. Да, наверное, именно так и должно проходить прощание с близкими, которых уже никто не в силах вернуть. Одетые в черное мужчины и женщины держали над головами зонты, прижимаясь друг к другу, будто стремились пережить эту ужасную утрату вместе. То и дело со всех сторон раздавались всхлипывания и сдавленные рыдания.
- Прах к праху, пепел к пеплу, - унылый голос священника проникал сквозь затуманенное сознание, заставляя очнуться от онемения. Елена сжимала холодными пальцами ручку зонта, цепляясь за него, словно только он мог удержать ее от того, чтобы прыгнуть вслед за родителями в ямы, изрядно размытые дождем. Брюнетка не делила свое горе ни с кем из присутствующих. Оно было только ее. Ведь это родители Елены умерли, ее брат сейчас при смерти в больнице и теперь только ей учиться жить одной, привыкать к опустевшему дому и напрочь разрушенной жизни.
Слез больше не было, она уже давно их выплакала, за те долгие осенние вечера, пока шла подготовка к похоронам. Вечно метающаяся по дому тетя Дженна с бесконечными вопросами про похороны: «Всех ли оповестили?», «Священник точно будет?», «Что делать с заметкой в газете и с надписью на могиле?». Хотелось закричать, выпуская всю боль наружу, так сильно и громко, насколько это было только возможно.
Елена не чувствовала ни тяжелой руки дяди, опустившейся на ее хрупкое плечо, ни холодных капель осеннего дождя, которые ветер усердно загонял под черный зонтик. Она не подпускала к себе ни единой эмоции, понимая, что должна быть сильной ради единственного родного человека, ради Джереми.
- Елена? – сквозь шум дождя и бормотания священника девушка разобрала свое имя. Она медленно подняла глаза, с силой сжимая стучащие от промозглой сырости зубы.
- Ты... Ты, - голос Джены, которая приходилась Елене родной тетей, дрогнул и она, комкая платок, украдкой вытерла слезы, - …хотела бы что-то сказать?
Елена обвела затуманенным взглядом присутствующих. Казалось, что весь Мистик Фолс собрался почить память родителей Елены. Толпа людей растеклась неровным полукругом возле свежевырытой могилы. Девушка не знала и половины собравшихся. Ей оставалось лишь удивляться тому, сколько людей любили и ценили Миранду и Грейсона.
Мелкие капли осеннего дождя омывали надгробие, оставляя неровные следы на сером камне. Он был одним из многих, всего лишь бесчувственное сооружение, которое не способно передать ни любовь, ни боль. Теперь это все, что осталось от ее родителей. Девушка не видела смысла что-либо говорить. Слова ничего не смогут изменить, лишь принесут новую волну отчаяния.
- Нет, - голос был хриплым, почти ничего не выражающим. На мгновение Елене показалось, что она больше не в состоянии ничего почувствовать, но нет… Вся боль все еще внутри нее, будто дожидается удобного момента, чтобы вырваться наружу.
Дождь слегка уменьшился лишь тогда, когда все было закончено. Каждый из присутствующих сказал несколько слов о том, какими были замечательными родители Елены, как много они сделали для города, что память о них всего будет в сердца всех, кто их знал, а затем поспешили покинуть это гнетущее место. Брюнетка осталась стоять в одиночестве, дрожа всем телом и абсолютно не понимая, как возвращаться в опустевший дом.
Позади девушки раздались чьи-то мягкие шаги по размытому грунту. Елена обернулась, ожидая увидеть Аларика или Дженну, которая вернулась, чтобы увезти племянницу домой, однако перед ней предстал совершенно незнакомый Елене мужчина. Он направлялся прямо к девушке, неся в руках одну ярко-алую розу.
- Примите мои соболезнования, - Елена приподняла подбородок, внимательно наблюдая за незнакомцем. Нет, она определенно никогда раньше его не видела. Черные волосы, пронзительные серые глаза, губы, которые, кажется, вот-вот дрогнут в насмешливой улыбке. Капельки от дождя поблескивали на темных волосах, грозясь вот-вот скатится по лицу и шее. Незнакомец медленно положил розу к остальным цветам и на пару мгновений задержал взгляд на могильной плите.
- Я никогда не видела вас прежде. Вы знали моих родителей? – Елена аккуратно заправила прядь длинных темных волос за ухо, ожидая ответа.
- Хотелось бы мне встретиться при иных обстоятельствах. Я Дэймон, Дэймон Сальваторе, - мужчина протянул руку, но брюнетка с опаской взглянула на него, игнорируя правила вежливости.
- Мне ничего не говорит это имя, - Елена пожала плечами. Мужчина опустил руку и его губы дрогнули в грустной улыбке. Сложившаяся ситуация казалось неловкой. Не при таких обстоятельствах Дэймон хотел познакомиться с Еленой, да и вообще, по большему счету, лучше бы ему с ней никогда не встречаться. - Извините, мне пора, - на прощание девушка бросила тоскующий взгляд на могилу и, не спеша, побрела к кованым воротам кладбища. Она не обернулась, не взглянула на странного мужчину, не заплакала. Лишь оказавшись за пределами кладбища, она закрыла зонтик и вцепилась руками в железную ограду, судорожно глотая холодный воздух. Все кончено, она пережила этот день, дальше будет легче.
- Что она тебе сказала? – знакомый голос раздался позади Дэймона. Он осторожно повернулся, желая видеть лицо своей очаровательной собеседницы.
- Не думаю, что она что-нибудь знает. Елена всего лишь девушка, которая потеряла родителей, - стройная блондинка едва заметно качнула головой.
- Ты же знаешь, архангелы никогда не ошибаются. К тому же она первая, кому удалось справиться с одержимостью, - мужчина знал, что спорить было бесполезно. В результате каждый останется при своем мнении, безвольно следуя приказам архангелов, которые, увы, невозможно оспорить.
Дэймон ничего не ответил, лишь широко расправил черные крылья, прежде чем исчезнуть.

Небо осветила яркая вспышка молнии, а затем последовал гулкий раскат грома. Тотчас же мелкие капли дождя с новой силой забарабанили по стеклам. Безобидный осенний дождик начал перерастать в полноценную грозу. Теперь стало ясно, природа не на шутку разбушевалась. Это сулило маленькому городку череду разрушений, на устранение которых уйдут месяцы.
Елена устремила гневный взгляд к источнику шума и в три больших шага пересекла комнату, чтобы закрыть окно. Девушку, как никогда раньше переполняла злость и, в тоже время, неописуемая обида на родителей. Она металась по своей небольшой комнате не в силах унять дрожь, которая разливалась волной по всему телу. Неожиданная ссора с матерью пробудила в девушке бурю самых разнообразных эмоций.
«Ты глупа, Елена. Была и останешься никем», - раздался в голове голос Миранды. Елена зажмурилась, прогоняя воспоминания недавней ссоры. Однако они упорно не желали покидать ее, и очередная резкая фраза матери заставила брюнетку с силой ударить маленьким кулачком по дубовому письменному столу. «Без нашей помощи ты никогда не поступила бы в университет Лиги Плюща!»
- Ненавижу, - словно самой себе прошипела Гилберт. Она уперлась руками о стол и склонилась над порванным в порыве гнева личным дневником. Тонкие листы, разодранные на мелкие части, валялись везде. «Вся жизнь на куски, как этот несчастный дневник», - с горечью подумала девушка. Казалось, за Елену уже все и всё давно распланировали, не оставляя шанса делать собственный выбор. Начиная от Метта, который стал присматривать домик на окраине города и заканчивая родителями, уже договорившиеся о врачебной практике в местной больнице. Казалось, что никому и дела не было до желаний самой Гилберт.
- Елена? – брюнетка резко обернулась на звук собственного имени. Ее младший брат стоял в дверях, нерешительно переминаясь с ноги на ноги, - С тобой все в порядке?
- В порядке? – с насмешкой переспросила девушка, - О нет, я далека от того, чтобы быть в порядке.
- Я слышал, как вы ссорились с мамой, - добавил парень.
- Да, и так будет продолжаться дальше, пока они с отцом не поймут, что моя жизнь состоит из череды решений, которые принимают все, но только не я. - Елена отошла от стола, активно жестикулируя. - Предполагается, что они должны сделать меня счастливее, но правда в том,Джереми, что я ненавижу все это. - Брюнетка шумно выдохнула, резким движением убирая длинные волосы с лица.
- Чего же ты хочешь? – Джереми был напуган. Он никогда не видел Елену в таком состоянии. Жизнерадостная и рассудительная старшая сестра была образцом для него. Джер всегда знал, что может обратится к ней за советом, и Елена поможет всем, чем сможет. Однако теперь от той понимающей и любящей девушки не осталось и следа. Перед Джереми предстала совершенно другая Елена. Она была резка в своих суждениях, не заботясь о том, что может задеть чьи-то чувства. Казалось, что теперь брюнетка решительно настроена изменить свою жизнь, и не важно какой будет цена этих перемен.
-Хочу свободы! – с неожиданным рвением воскликнула Елена. - Я ненавижу медицину и никогда не хотела быть врачом, а еще меня просто жутко раздражает Мэтт с его бесконечными планами на будущее. Я хочу путешествовать, увидеть мир, а не прожить никчемную жизнь в маленьком городке с человеком, которого никогда не любила! - Елена остановилась, задыхаясь от собственного гнева. В этот момент раздался очередной раскат грома, нарушая минутную тишину. Брюнетка развернулась к окну и вновь подошла к нему, желая лучше рассмотреть происходящее на улице. Резкие порывы ветра срывали пожелтевшую листву с тонких податливых веток молодых деревьев, и кружил свою добычу в безумном танце. Лишь когда намокшие листья становились слишком тяжелыми, они бесформенной массой опускались на все еще зеленые газоны.
Где-то вдалеке несколько раз мигнул фонарь, излучающий теплый желтый свет, а затем померк. Тьма полностью заполнила пространство, и зловеще завывающий ветер заставил девушку поежиться.
- Эта гроза сведет меня с ума, - Елена с силой сжала кулаки, чувствуя, как ногти больно впиваются в нежную кожу. Казалось, еще совсем немного и из маленьких ранок пойдет кровь. Физическая боль проясняла затуманенное гневом сознание. Девушка резко разжала кулаки, делая глубокий вздох. Пару мгновений, и она обессиленно опустилась на край подоконника, прижимая разгоряченное лицо к приятной прохладе стекла. Из плохо закрытых створок тянуло осенней сыростью. Елена шумно вдохнула прохладный воздух, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Все внутри нее по-прежнему дрожало от переполняющего гнева и возмущения. Только ей одной было известно, о чем она думала в те несколько мгновений тишины, и какие безумные мысли посещали ее воспаленное сознание. Джереми показалось, что это было похоже на затишье перед бурей, и он не ошибся.
- Все не так, Елена, - девушка дернулась, отстраняясь от ставшего теплым из-за ее прикосновений стекла. Она будто уже и позабыла о присутствии брата. - Ты сама можешь принимать решения, - шумно сглотнув, заявил Джереми.
Елена несколько раз моргнула, словно пытаясь осознать смысл слов, сказанных братом. В голове уже стала зарождаться бешеная мысль, которая на первый взгляд казалось ужасной. Да и на второй тоже. Девушка просто поддавалась неожиданно охватившему ее порыву, с трудом понимая весь ужас того, что она собирается сделать.
- Ты прав, - Елена кивнула. Карие глаза расширились, и Джереми показалось, что они даже странно блеснули в полумраке комнаты. Он инстинктивно отступил на шаг в сторону, и его сердце успело сделать всего один удар прежде чем Елена произнесла:
- И вот мое первое решение…
***
Брюнетка резко дернулась, широко распахнув глаза. Ей понадобилось какое-то время, чтобы понять - все было просто сном... снова. Елена тяжело вздохнула, аккуратно поворачивая изрядно затекшую за ночь шею. Ее сердце все еще учащенно билось где-то в груди, напоминая о недавнем кошмаре. События последнего вечера с родителями вновь и вновь преследовали девушку в сновидениях, стоило ей закрыть глаза. Она почти ничего не помнила о том дне. Все смешалось в огромное пятно ненависти, и лишь знакомое чувство раздражения, заставляло девушку понять, что именно в этих снах кроется ответ на самый важный вопрос: кто сделал это с семьей Елены?
Брюнетка перевела затуманенный взор карих глаз на брата, который лежал совсем рядом на больничной койке. От его тела тянулись тонкие трубки, подающие в ослабленный организм все необходимые медикаменты. Глаза Джереми были плотно закрыты, и пролегали два глубоких синяка. Кожа парня была мертвенно - бледная, а в некоторых местах настолько тонкая, что можно увидеть проступающую сеточку серых вен. Не самый лучший вид для все еще живого человека. Прошло уже больше месяца, а Джер не вышел из комы. Врачи говорили, что если так продлиться и дальше, мозговая активность может снизится настолько, что младший Гилберт уже никогда не очнется. С каждым новым днем надежда таяла на глазах, и, пожалуй, лишь Елена не желала признавать очевидного факта: ее брат может умереть.
Брюнетка медленно встала с неудобного больничного кресла и, подойдя к кровати брата, с силой сжала широкую руку Джереми. На ощупь кожа оказалась слегка прохладной и очень мягкой. «Как будто он уже умер», - пронеслась в голове у Елены, но она поспешила отогнать непозволительные мысли.
- Все у нас еще будет хорошо. Я верю в это, - с наигранной уверенностью произнесла Елена. На мгновение девушки показалось, что Джереми откроет глаза и рассмеётся над ее пламенной речью, но ответом для Елены была лишь тишина.
Во входную дверь нерешительно постучались, и через мгновение в приоткрытой щелке появилась голова Анны. Девушка окинула палату беглым взглядом и остановилась на Елене.
- Я не во время? – с долей сомнения в голосе поинтересовалась Аннабель.
- Нет, все в порядке. Проходи, -кивнула Елена, отпуская руку Джереми и отходя обратно к креслу, - Я все равно хотела спуститься вниз за кофе.
-Ты просидела здесь всю ночь? – Анна вошла в палату, аккуратно прикрывая дверь, будто опасаясь разбудить Джереми. Елена смущенно пригладила растрепанные волосы и утвердительно качнула головой.
- И прошлую, и две ночи назад.
- Ты вообще спишь?
- Иногда, но отдохнуть не удается... из-за кошмаров, - с сомнением добавила брюнетка. Она уже и забыла, когда в последний раз нормально ела или спала, а все ее общение теперь сводилось к одиноким монологам у постели брата.
- Елена, - Анна быстрым шагом приблизилась к сестре Джереми и, заглянув в карие глаза брюнетки, серьезно произнесла, - Когда Джер очнется, ему будет нужна бодрая и здоровая сестра, а не уставшее привидение, которое то и дело норовит упасть в обморок. Твои родители этого не одобрили бы, - не успев закончить свою пламенную речь, Анна уже поняла, что совершила ошибку. Елена дернулась, словно ее кто-то больно ударил, и отступила на шаг назад, упираясь в прохладную стену.
- О Боже, - Анна мысленно корила себя за свою опрометчивость. Упоминать о Миранде и Грейсоне спустя всего лишь месяц с момента похорон, было ошибкой с ее стороны.
- Я пойду, - пробормотала Елена и, забрав сумку, направилась к двери.
- Елена, прости... я не, - но старшая Гилберт не стала дожидаться пустых оправданий. Она вышла из палаты, громко хлопнув дверью. Внутри брюнетки вновь поднималось, уже знакомое, чувство раздражения. Одна неудачная реплика девушки Джереми вывела Елену из хрупкого равновесия. Анна не имела право упоминать о родителях Елены, никто не должен этого делать. Как разница, чтобы они сказали? Их нет, в этом-то и заключается вся трагичность ситуации.
Елена впервые что-то чувствовала с момента похорон помимо пустоты. Это доказывала теорию Рика о том, что время лечит любые раны… всегда. Однако сама Гилберт не верила, что когда-нибудь боль от потери родителей утихнет. Она никогда не перестанет корить себя за то, что была не самой образцовой дочерью, что не ценила их заботу… что осталась жива, а они погибли.
Незаметно для себя Елена оказалась около автомата с напитками на первом этаже. Мимо то и дело проходили многочисленные посетители, врачи и пациенты. В узких коридорах царил настоящий хаос. «Жизнь продолжается, чтобы не случилось. Она всегда будет продолжаться», - с горечью продумала Гилберт. Где-то в области сердца что-то больно сжалось, но это была лишь физическая боль, которая никак не могла сравниться с душевной.
Девушка недолго думая, бросила в автомат несколько монет и нажала кнопку, надпись на которой гласила «Эспрессо». Автомат характерно зашумел, оповещая Гилберт, что процесс приготовления напитка уже начат.
- Не слишком ли крепкий кофе? – низкий голос, раздавшийся прямо за спиной у Елены, показался девушки знакомым. Однако она не могла вспомнить, где раньше ей приходилось слышать его. Брюнетка неохотно повернулась и едва смогла подавить в себе удивление. Перед ней был тот самый мужчина, которого она видела на похоронах родителей.
- Снова вы, - раздраженно пробормотала Елена. Последнее что ей сейчас было нужно, так это новые знакомства. Однако быстро сообразив, что подобное поведение не допустимо, девушка виновато улыбнулась. - Простите, это было не слишком радушно.
- Между нами не такая уж и большая разница, чтобы ты называла меня на «вы», Елена. - На губах Деймона появилась улыбка, от которой просто мурашки по коже пробегают. Брюнетка качнула головой, борясь со своими совершенно не уместными, по ее мнению, мыслями.
- Я… я, - девушка рассеянно посмотрела по сторонам, пытаясь придумать достойный ответ, но в голову, как на зло, ничего не приходило. В этот момент автомат испустил противный писк, сообщая о том, что кофе готов. Елена выдохнула, стараясь скрыть свое облегчение. Неловкий разговор закончен, теперь она сможет забрать свой эспрессо и отправится обратно в палату, к Джереми.
- У тебя здесь кто-то лежит? – спросил Деймон, когда Елена уже почти подошла к лифту.
- Мой брат, - с болью в голосе произнесла девушка. Она медленно подняла голову, и в этот момент резкий приступ боли заставил девушку сморщиться. Елена тихо ойкнула, выпуская из рук чашку с кофе. Стакан достиг пола и, шлепнувшись, расплескал содержимое по белоснежному кафелю.
Голова нестерпимо болела, все вокруг мелькало, и цвета в один короткий миг померкли, погружая девушку в черно-белый мир. Она судорожно хватала ртом воздух, в то время как паника внутри нее стремительно нарастала.
- Елена? – она услышала обеспокоенный голос Деймона где-то совсем рядом. - Что с тобой?
Девушка не могла ответить, не было сил и слова произнести. Новая волна боли нахлынула настолько резко, что если бы не сильные руки Деймона, она вряд ли бы смогла устоять. Вокруг Елены стали собираться люди. Подбежали медсестры и задавали какие-то вопросы, но девушка не могла разобрать слов. Все превратилось в туманную кашу из непонятных звуков и размытых движений. На фоне всего этого беспорядка, лишь гулкие удары сердца помогали девушки не потерять сознание.
- Твои крылья…- прошептала Елена пересохшими губами, глядя прямо в глаза Деймону. Это было последнее, что произнесла брюнетка, перед тем, как провалилась во тьму. Никто и не обратил внимания на шепот Гилберт, лишь Деймон замер, с опаской взглянув на лишившуюся чувств брюнетку.

«Pov Damon»
Было уже давно за полночь. На улице стояла засушливая осенняя жара. Люди говорят, что осень никогда не приносит ничего хорошего, помимо промозглых, дождливых дней, которые неизменно влекут за собой депрессию. На мой взгляд, неважно, какое время года за окном. Это все условности: если чему-то суждено произойти, оно непременно случиться и ничто не способно этому помешать.
Двери бара распахнулись, и я вышел на улицу, в обнимку с рыжеволосой бестией. Она все время вульгарно хохотала, рассказывая какие-то странные шутки, впрочем, веселыми они казались лишь ей одной. Я не сразу заприметил мужчину в сером плаще, лицо которого было скрыто тенью от деревьев. Он стоял неподалеку от бара, безмолвно наблюдая за нами. Мое игривое настроение моментально испарилось. Разговор с архангелом вряд ли принесет что-то хорошее.
- Иди погуляй, - грубовато произнес я, обращаясь к девушке. Она громко лопнула жвачку и, взглянув на меня, недовольно поджала губы.
- Ты не долго? – нараспев спросила она.
- Прости, малышка, но сегодня я не герой твоего романа, - я расплылся в фальшивой улыбке и, чмокнув обиженную незнакомку, направился к архангелу. Через пару мгновений до меня донеслось раздраженно шипение девушки. Она произнесла что-то вроде «козел» и разочарованно пошла обратно к бару.
- Кастиил, давно не виделись, - мужчина поднял на меня свои, как всегда, слегка отрешенные серые глаза, в которых была то ли печаль, то ли скорбь. Впрочем, вероятнее всего я ошибался. Мы были знакомы с Касом давно, но мне никогда не удавалось понять, что в голове у этого. Его официально можно было назвать самым странным из всех небесных жителей, с кем я был знаком.
- Меня всегда удивляло твое нездоровое влечение к земным удовольствиям, Дэймон.
- Это расслабляет, тебе тоже стоит попробовать. К тому же, я так давно не был на небесах, что почти забыл какого это… быть ангелом. – Я улыбнулся, а Кастиил, нахмурившись, продемонстрировал свое неодобрение и в этот раз. Мы полные противоположности, но это не отменяет того факта, что я и Кас – давние друзья. Даже несмотря на то, что он – архангел, а я всего лишь солдат, который выполнял распоряжения, не задавая лишних вопросов. Мне никогда не удавалось познать замысловатые планы божественных правителей, да и особого стремления, если честно, я не испытывал. Хотя результат их деятельности на лицо, мы стоим на грани огромной войны с демонами.
- Ты нужен здесь, на земле. Тысячи ангелов, так же, как и ты, сражаются с демонами, изгоняя их обратно. Люди слабы и беззащитны. Вы нужны им.
- Пропусти ту патриотическую фигню, что ты говоришь остальным и давай сразу к делу, а то меня ожидают представительницы прекрасного пола, которых я еще должен успеть спасти, - я усмехнулся, но, похоже, только я и оценил собственную шутку. Кас по-прежнему стоял со скорбным выражением лица и, казалось, что вообще меня не слушал.
- Пока от тебя требуется спасти только одну девушку и ее имя тебе прекрасно известно.
- Елена? Брось, Кас, она не больше, чем испуганная девчонка, потерявшая родителей.
- Она видела твои крылья, - спокойно сообщил архангел. Теперь настала моя очередь хмуриться.
- Это тебе ангельская барби рассказала?
- В отличие от тебя, она относится ко всему серьезно, - я мысленно представил, как обдираю все перья этой балаболке. - Эта девушка нужна нам, Дэймон. Еще никому из смертных не удавалось видеть нашу истинную сущность. Тебе нужно защитить ее, - не нравился мне тон Кастиила.
- Только не говори, что я теперь ее нянька, - моему разочарованию не было предела. Еще чьей-то сиделкой я не был.
- Присмотри за ней, чтобы ничего не случилось.
- А Кэр?
- Она разузнает о девушке как можно больше. Вероятнее всего, есть объяснение ее способности видеть нас.
- Ты знаешь, я отличная ищейка, - я расплылся в самодовольной улыбке, - Холмс отдыхает.
- Кто такой Холмс? – Кастиил нахмурился сильнее, отчего его брови полностью соединились в области переносицы. Я улыбнулся, в очередной раз отмечая для себя, что Кас отличный друг, но ему определенно стоит чаще спускать на землю.
- Да так, был один. Не бери в голову.
- В любом случае, на тебе ответственность за Елену, Кэролайн же ищет информацию, - я только собирался вновь что-то возразить, но архангел уже исчез.
- Что ж, и тебе пока, Кас, - я вновь остался один возле бара, шум от которого потихоньку стал утихать. Люди разошлись по укромным уголкам, ну а те, кому не посчастливилось найти пару на ночь, возвращались восвояси ни с чем. Сегодня мне пришлось примкнуть к ним. Желание веселиться пропало, и на душе почему-то поселилась мерзка тревога. Мне не нравилась вся сложившаяся ситуация.

Pov Elena
Я сделала глубокий вздох, с трудом разлепляя тяжелые веки. В комнате стоял полумрак и лишь неестественно яркий свет от полной луны не давал темноте полностью одержать верх. Тонкие занавески лениво колыхались от прохладного осеннего ветерка.
Я глубоко вдохнула тяжелый застоявшийся воздух, от которого резко закружилась голова. Стало не хватать кислорода. С отвращением стянув с себя насквозь пропитавшуюся потом простыню, я медленно побрела к распахнутому настежь окну. Каждый шаг давался как-то по-особенному трудно. Делая мелкие вдохи, я чувствовала, как жар зарождается где-то внутри тела, медленно разливаясь по венам.
- Уже скоро, - шепот раздался у меня за спиной. Я резко повернулась, но меня встретила лишь пустая комната, по-прежнему погруженная в полумрак. Похоже, теперь надо мной решило сыграть злую шутку вновь взбунтовавшееся воображение. Тем временем дышать становилось все тяжелее, я вплотную подошла к окну, надеясь, что прохладный воздух поможет прояснить сознание. Но вместо свежести в нос резко ударило удушающее зловоние разлагающейся плоти. Я отшатнулась, утыкаясь носом в край майки. Глаза стало нестерпимо жечь. Я хотела зажмуриться, убежать, спрятаться под одеяло, глупо надеясь, что оно могло спасти меня от приближения чего-то ужасного.
- Это внутри тебя, - сладкий, манящий шепот. Казалось, он был везде, и в тоже время нигде. Я крутила головой, как беспомощная тряпичная кукла, тщетно пытаясь понять, что происходит.
Резкое прикосновение к моему запястью было похоже на удар раскаленной кочерги. В горле застрял истошный крик, и я медленно осела на пол, судорожно хватая ртом воздух подобно рыбе, которую выбросили на берег. Пелена слез застилала глаза, мешая видеть что-либо помимо размытых очертаний. Жар нарастал сильнее с каждым мгновением, и уже через пару секунд, я горела внутри своего собственного тела.
- Ты наша! – теперь я поняла, откуда исходил этот шепот - он был в моей голове. Сквозь слезы, жар, и нестерпимую боль, я отчетливо понимала, что все происходящее -лишь начало.

Вдох - один глубокий вдох чистого, свежего воздуха, помог мне широко раскрыть глаза. Я резко села в кровати, чувствуя, как мое сердце так и норовит вырваться наружу. Осознание того, что все происходящее было лишь сном, пришло на удивление быстро, но облегчение почему-то не принесло. Слишком уж реальной была вся боль и жар, словно меня засунули в духовку, а температуру выставили на самый максимум. Я до сих пор чувствовала, как все мое тело буквально плавится на раскаленном огне, который находился внутри меня.
- Елена, как ты себя чувствуешь? - Дженна устремила на меня свои большие карие глаза, которые были так похожи на мамины. Я почувствовала, как весь груз происходящего снова лег на мои плечи. Иногда, даже самые ужасные кошмары бывают в тысячу раз лучше реальности.
- Со мной все в порядке, - я на автомате произнесла вызубренную фразу и вымученно улыбнулась. Дженна, разумеется, не поверила, но такая ложь куда лучше правды о моих снах и жутких ведений черных крыльев.
- Послушай, мы с Риком думаем, что….
Я пыталась сосредоточиться на том, что говорит тетя, но мысли все время вновь и вновь разбегались, а взгляд бесцельно блуждал по комнате. Мне нужно было сосредоточиться, но мешали резко мелькающие картинки из слишком реалистичного сна. В голове все еще эхом раздавались слова «Ты наша». Что-то в них было совсем неуловимое и пугающее.
Я почувствовала, как по спине пробежал мерзкий холодок, и липкая паутина страха уже начала подступать со всех сторон.
- Елена, ты не слушаешь меня, - с упреком заявила Дженна, беря меня за запястье. Я вздрогнула и резко закусила губу, чтобы не закричать. Руку нестерпимо жгло, словно кто-то ткнул пальцем прямо в открытую рану. - Что это? – нахмурилась тетя, поворачивая запястье, чтобы лучше его рассмотреть. Я судорожно вздохнула и опустив взгляд, увидела, как вся кожа взялась волдырями. Зрелище было отвратительным: в некоторых местах волдыри лопнули, образуя мелкие ранки из которых уже начала сочиться кровь. Я не сразу заметила, что волдыри и раны образовывали своеобразный узор, очертания которого с трудом угадывались среди всего этого безобразия. Меня замутило, тошнота, перемешанная со страхом, сдавливала горло. Я едва могла сделать неглубокий вдох.
- Должно быть, обожглась кофе тогда, в больнице, - прохрипела я, неуклюже вытирая подступившие слезы.
- Странно, что врачи этого не заметили, - тетя нахмурилась и недоверчиво взглянула на меня. - Нужно обработать рану. Сейчас найду аптечку, - Дженна медленно встала и направилась прочь из комнаты, а я так и осталась сидеть, оцепенев от ужаса. Я говорила, что моя реальность хуже любого кошмара? А что если кошмар на много реальнее, чем можно себе представить?
***
Я оставила машину на пустой парковке, перед зданием внушительных размеров. Мне пришлось провести за рулем автомобиля целых 5 часов и уехать аж в Джорджию ради того, чтобы доказать самой себе, что я не сумасшедшая. Говорят, в местной библиотеке хранится самая большая коллекция книг, которая посвящена всему сверхъестественному. Что ж, если говорить откровенно, то это моя последняя надежда. Потому что предыдущие две недели, проведенные в поисках аргументированного объяснения происходящего, были потрачены зря.
Улицы были почти пустыми, редкие прохожие лениво разбредались по домам и местным барам. Я огляделась по сторонам, отмечая, что когда приезжала сюда в последний раз, город запомнился мне совсем иным. Джорджия была для меня символом свободы, меня привлекала суета большого города, с многочисленными судьбами, надеждами, и в тоже время разочарованиями. Я мечтала, что как только закончу школу, то обязательно уеду жить сюда. Правда, судьба распорядилась иначе. За меня приняли решение родители и, к сожалению, им было привычнее видеть меня в маленьком Мистик Фолсе, нежели в дающей надежду Джорджии.
Стараясь не придаваться тяжелым мыслям, я пересекла улицу и направилась к величественно возвышающемуся зданию, надпись на котором гласила «Центральная библиотека».
Я потянула за ручку, и тяжелая массивная дверь стала медленно открываться, издавая жалобное поскрипывание. Тряхнув копной темных волос, так что они небрежно разметались по плечам, я старалась не думать о том, какие ответы может дать мне это здание, а главное - готова ли я к ним. Отбросив все сомнения, я решительно переступила обшарпанный порог, погружаясь в прохладу помещения. Стоило мне оказаться внутри, как резкий запах сырости и, кажется, старости ударил в нос. Я поморщилась, рассеянно озираясь по сторонам. Библиотека оказалась почти такой же, какой я ее себе представляла. Огромная, просторная и в тоже время пустая. Я стояла в центре круглого зала, полностью заставленного высокими, почти до самого потолка стеллажами, до отказа наполненными книгами. Посетителей не было, даже более того, похоже, я здесь была совсем одна.
Словно в ответ на мои мысли, послышалась какая-то возня в глубине зала. Все мои мышцы моментально напряглись, а слегка прищурившись, я попыталась увидеть источник звука. Однако кроме громоздких стеллажей, я ничего больше разглядеть не смогла. Обострившаяся паранойя и нескончаемые ночные кошмары давали о себе знать. Теперь я готова была обратиться в бегство, плюнув на потраченные в пустую 5 часов в дороге и слишком острую потребность хоть в каких-то ответах.
- Я могу вам чем-то помочь, юная леди - хриплый голос я услышала раньше, чем увидела его владельца. Старик появился в одном из проходов, между шкафами. На нем был старый потрепанные халат когда-то красного цвета, а из под него выглядывали темные штаны и кусочек синей футболки. Видимо, я слишком открыто разглядывала старика, потому что он потуже запахнул халат. - Здесь, к сожалению, не часто бывают посетители, - будто оправдываясь, произнес он.
Повисло неловкое молчание, я откашлялась, стараясь поточнее сформулировать свою просьбу.
- У вас есть что-нибудь… - я запнулась, нервно поджимая губы, - про сверхъестественное?
Мне казалось, что старик сейчас рассмеется мне в лицо, но он лишь неспешно прошаркал к огромной книге. Видимо, в ней и хранился полный список всей литературы, которая находилась в этой библиотеке.
- Увлекаетесь аномалиями? – поинтересовался незнакомец, пока я во все глаза рассматривала, как он водит кривым пальцем по пожелтевшим листам. Они все были полностью заполнены едва различимыми каракулями. Неужели кто-то еще составляет списки вручную?
- Это для доклада, по… - я замялась, не совсем представляя для какого предмета мне мог понадобится доклад подобного рода.
- Не думаю, что ради доклада, вы, юная леди, приехали бы сюда из другого города, – Старик даже не взглянул на меня, продолжая водить костлявым пальцем по записям. Мне стало неприятно от такой проницательности. Я сложила руки на груди, уже собираясь сообщить, что подобные вещи вовсе не касаются его, но в этот самый момент он захлопнул книгу и махнул рукой, увлекая меня за собой вдоль нескончаемых книжных полок.
- Не многие спрашивают книги подобного рода, если конечно упустить тот факт, что сюда вообще редко кто заглядывает, - старик рассмеялся противным каркающим смехом, который эхом разнесся по помещению. Не удивительно, что сюда никто не приходит. Наверняка, про это место еще и кучу бессмысленных баек придумали. Жутковато. Я подняла голову и увидела, что солнечный свет, падающий через стеклянную крышу, постепенно угасает. Небо сереет, затягиваясь тяжелыми дождевыми тучами. Ну просто замечательно, сейчас мне только не хватает возвращаться в грозу по пустой и скользкой трассе.
Над головой послышалось тяжелое хлопанье крыльев и резко обернувшись, я заметила, как массивная черная птица стремительно приближается к нам. Мне едва удалось отстраниться, прежде чем она успела пролететь прямо у меня над головой, чуть не задев. Раздалось противное «Карррр» и ворон уселся прямиком на плечо старика.
- Жуткая птица, - прошипела я, раздраженно приглаживаярастрепавшиеся волосы.
- Ох, нет. Это только на первый взгляд, - старик поднял руку и аккуратно погладил ворона по блестящим жгуче-черным крыльям. Серые глаза птицы устремились на меня, и было в них что-то такое, отчего неприятный холодок пробегал по всему телу. - Дорнер живет здесь уже много лет. Я забрал его с улицы еще птенцом, у него было сломано крыло, и шансов выжить почти не оставалось. Много месяцев прошло, прежде чем Дорнер смог впервые взлететь. Я помог ему, а птицы подобного не забывают. С тех пор мы семья. Дороже него у меня никого нет.
Слушая безумный рассказ старика, я перевела взгляд на ворона, который все так же безотрывно следил за мной. Никогда не питала особой любви к птицам, а этот Дорнер к тому же, еще и пугал. Старик тяжело вздохнул и прошаркал дальше вдоль стеллажей, видимо, не надеясь услышать от меня вразумительного ответа. Я медленно шла за ним по узким проходам, с интересом рассматривая книги, аккуратно расставленные на полках. Здесь действительно можно было найти все. Начиная от современной литературы, заканчивая философскими учениями периода Античности. Большинство книг были в старых, потертых переплетах. Их названия почти невозможно было прочесть, однако в таких книгах был особый шарм. Так и хотелось пробежать пальцами по пожелтевшим страницам, попытаться разобрать потускневшие со временем слова. Мы сделали еще два или три поворота, прежде чем остановиться. Старик задумчиво обвел стеллаж взглядом и решительно огласил:
- Здесь, пожалуй, все, что у нас есть, - я растерянно огляделась по сторонам. Полки тянулись до самого окна и занимали большую часть стены. Здесь было не меньше тысячи книг. Как я смогу найти нужную мне информацию за какие-то пару часов?
- Эм…а про ангелов здесь что-нибудь есть? – промямлила я.
- Деточка, здесь есть все. Скажу даже больше того, - бормотал старик, подставляя стремянку. - Если здесь вы не отыщите ответы на свои вопросы, то уже нигде их не найдете.
- Звучит не слишком-то оптимистично, - хмыкнула я, беря в руки несколько книг в самых дряхлых переплетах. Ворон противно каркнул и, подлетев к окну, по-хозяйски устроился на подоконники. Дождь уже начался. Мелкие капли барабанили по грязному стеклу, оставляя после себя неровные дорожки. Ярка вспышка на один короткий момент полностью осветила, затянутое тучами небо. Я вздрогнула, инстинктивно отступая на шаг назад. Похоже, придется задержаться в Джорджии дольше, чем я планировала. Перспектива возвращаться домой в такую грозу меня вовсе не привлекала.
- Это всего лишь молния, - кряхтя забираясь на лестницу, произнес старик. - Дорнер любит наблюдать за дождем. Часами сидит у окна. Иногда мне кажется, что это слишком по-человечески. Хотя, одному Богу известно, кем эта птица могла быть в прошлой жизни. А вы, юная леди, верите в переселение душ?
- Я? Нет, не думаю, - скептически усмехнулась я.
- А во что же тогда вы верите? – вопрос застал меня врасплох. Я поджала губы, не совсем понимая, какого ответа от меня ждут. Инстинктивно дотронувшись до повязки на руке, за которой скрывался уродливый шрам, я поняла, что с некоторых пор круг вещей, в которые я верю, существенно расширился.
- В то, что мы можем увидеть, - пожала я плечами, невольно посмотрев в сторону ворона. Маленькая головка была повернута к окну, птица несколько раз переступила с лапы на лапу и, наконец, уселась поудобнее.
- Мир намного шире, чем мы с вами можем представить. Ах, вот и нужная книга, - я взяла протянутый мне том. Он был потрепанный и пыльный. Похоже, никто его не открывал с того самого момента, как книга оказалась на полке.
Старик неуклюже спустился с лестницы и, поправив халат, медленно направился обратно к проходу. Я осталась растерянно стоять между стеллажами, прижимая пыльный том к себе. Очередной раскат грома заставил меня сжаться еще сильнее, я нервно облизала пересохшие губы.
- Не в чем себе не отказывайте, юная леди. Если я вам понадоблюсь, то просто позовите, - эхом донеслись до меня последние слова старика. Я огляделась по сторонам, но он уже скрылся в одном из многочисленных проходов.
- А как же ворон?
-Не волнуйтесь, вы не будете мешать Дорнеру, - жуткая птица повернула голову на звук своего имени.
- Просто отлично, - я плюхнулась на стул, аккуратно положив книгу на старинный дубовый стол. – Похоже, мы с тобой не подружимся, - резюмировала я, на что ворон противно каркнул, словно соглашаясь со мной.