Человек, смотрящий в морские глубины, видит разные вещи. Некоторые видят в ней новые тайны. Для некоторых бурлящая жизнь моря становится жизненным приоритетом, и заполоняет душу, а некоторые просто запутываются в водовороте жизни, которую видят там. Для некоторых море – это место, где душа может воспарить в небо, превратившись в чайку. Некоторые видят в воде небо. Она для них такая же чистая, безграничная и недосягаемая. Большинство же, заглянув вглубь вод, просто отступают назад, боясь вновь взглянуть в ту пучину. Но есть и такие, для которых глубины морские – проклятье. Проклятье, длиною в вечность...

- Ну, уж нет, Метт, на этот раз тебе не удастся меня обхитрить!
- Ха, ты думаешь, что сможешь меня победить?
- У меня шпага длиннее, да и есть за что подраться.
- Нет, этот приз достанется мне!
И снова две шпаги сошлись в поединке. В темной, душной кузнице, как два танцора, кружили молодые люди. Сверкая глазами, они так же искусно скрещивали свои клинки, не давая друг другу фору. Звон металла сливался с тактом шагов соперников, создавая свою мелодию. В маленьком помещении негде было и развернуться, поэтому бойцы искусно перепрыгивали через преграды и взбирались на возвышения. Оба подтянуты, молоды и сильны, они создавали идеальный тандем. Высокий блондин в простой обветшалой одежде, «танцевал», делая выпады, присаживаясь, манерно наступая или так же, не теряя достоинства, грациозно отступая. Его партнер был меньше своего соперника, более гибкий, тоньше и женственней, он не поступался в поединке ничем. Волосы его были собраны в хвост, а одежда торчала в разные стороны. Он больше походил на мальчишку, но в то же время, нанесенные им удары несли в себе силу и уверенность. Если «танцор» был горд, то «мальчишка» был больше похож на черную пантеру, готовившуюся к прыжку. После очередной комбинации выпадов соперники отступили и начали очерчивать круг, не спуская друг с друга глаз.
- Сегодня ты определенно в ударе, Метт!
- Ну, я всегда в ударе.
- И все такой же самовлюбленный!
- Кто бы говорил!
- А знаешь, ты и вправду великолепен. Я, наверно, никогда не достигну такого уровня искусства! - говоря, мальчишка все ближе подступал к противнику. - Нет, честно, я просто тебе завидую! Вот как можно быть таким… глупым? - и в этот момент, юнец ринулся вперед, направляя шпагу прямо в сердце сопернику, лишь в последний момент только поддевая рубашку лезвием, разрезая ее.
- Это нечестно! - раздраженно воскликнул Метт, придерживая руками рубаху.
- Тебя что, не учили, что нельзя разговаривать со своим противником во время поединка? - сладким голоском пропел хитрец.
- Ой, только не начинай учить меня, а то я сейчас вспомню кодекс чести, в котором черным по белому написано, что во время поединка надо быть честным, не обманывать и не отвлекать своего противника.
- Это когда ты прочитал кодекс чести? Что, совесть замучила, после того, как в очередной раз обвел меня вокруг пальца?
- Да как ты смеешь обвинять меня в нечестности? Я бросаю тебе вызов, - воскликнул Метт, демонстративно взмахивая шпагой.
- Ну, раз перчатка брошена, то почему бы ее не поднять?
И противники обратно встали в боевые позиции. Только теперь плечи обоих тряслись, а шпаги то и дело норовили выскользнуть из рук. Еще секунду тишину не нарушал ни один звук, а потом помещение кузницы сотряс мощный взрыв смеха. Оба молодых человека согнулись пополам, стирая выступившие слезы.
- Кодекс чести? Ха-ха-ха, бросаю вызов, - и новый поток смеха оглушил тишину.
- Да, Метт, в этот раз мы точно перегнули пал…
- О, благородные рыцари! Не удостоите ли вы вниманием такую скромную особу, как я? - спросила стоявшая в дверном проеме блондинка. - А то сейчас мистер Тетч зайдет и мгновенно привлечет ваше внимание.
- Мистер Тетч идет сюда? - испуганно спросили соперники.
- Угу. Кстати, он уже во дворе.
- Кер, нельзя было раньше предупредить? Ладно, Метт, давай до завтра, я пришлю тебе весточку, - и мальчишка, поднявшись на носочки, быстро чмокнула в щечку парня. - Все, Кер, полетели!
- Елена! - крикнул Метт, и мальчишка обернулся, сверкнув глазами. - Не забудь, что приз тебя ждет…

***

- Кер, мы успеваем на ужин?
- Да, Елена, у нас есть еще пару часов. Платья я почистила, ванну приказала приготовить до вашего прихода. Если все будет хорошо, у нас остается даже запас времени.
- Это хорошо, а то мне надо еще отдышаться. Ладно, давай мне плащ. И сама натяни!
Две тени в длинных плащах с капюшонами пробирались сквозь заросли кустарника, прижимаясь к стене. Хорошо протоптанная дорожка, высокие деревья и немалый опыт делал девушек незаметными. Елена прощупывала рукой стену, и тут она напоролась на выступ. Одно нажатие, и в стене появился проход. Его запланировал еще первый владелец усадьбы, и создавался он тайно, никто о ходе не знал, кроме Керолайн и Елены, которые еще в детстве нашли его. Сначала он был для них тайником, а теперь же его использовали по прямому назначению. Девушки часто сбегали из дому, гуляя по улицам в виде простых крестьян. Елена предпочитала образ мальчишки, ведь именно он давал ей полную свободу, именно в нем она чувствовала себя легко и непринужденно, именно мальчишкой она отдыхала от всей будничной суеты. Потому сегодня, перед важным и не менее скучным ужином, она решила развеяться. Надев свою самую любимую одежду, украденную когда-то у мальчишки с конюшни, мисс Гилберт направилась к воспитаннику местного ковыля, Метту, который, по совместительству, стал для Елены братом, другом и семьей.

5 лет назад.

- Елена, я боюсь. А если нас кто-нибудь заметит?
- Керолайн, мы уже не впервые выбираемся в город, а ты все также хнычешь на каждом шагу. Если раньше не поймали, то и сейчас не поймают. Только прошу, не надо так ужиматься! Веди себя непринужденно, а то посмотришь на тебя и сразу становиться ясно, что с нами что-то не так.
- Ну, это ты у нас бесстрашная воительница, а у меня ноги подкашиваются от страха.
- Кер, молчи, а то в следующий раз с собой не возьму…
- О, Елена!
- Сейчас стукну, - и девушка уже начала поворачиваться для удара, как вдруг на что-то налетела.
- Эй, ты что, совсем по сторонам не смотришь?! - начал кричать парень, не многим старше Елены.
- Эй, сам виноват! Какого черта надо лезть под руку? Что, не видишь, люди идут? Встал он здесь!
- Ты мне еще будешь приказывать, где мне стоять?
- Надо будет, буду приказывать! И не ори на меня, права не имеешь!
- Ты о своих сейчас правах говоришь? Ха!
- Не смей дерзить!
- Я бросаю тебе вызов! Посмотрим, как ты заговоришь со шпагой в руках!
- Нет, - Елена замялась, - я не владею шпагой.
Парень ухмыльнулся, наклонился к девушке и прошептал на ухо:
- Честно, я тоже не очень хорош…

Но именно с Меттом Елена научилась держать шпагу. Именно благодаря ему она теперь один из лучших фехтовальщиков Лондона. Она может постоять за себя и своих близких, теперь она сильна не только духовно, но и физически. Но, как обычно, такие любимые ею часы, проведенные с Меттом, закончились, и теперь ей надо возвращаться обратно в душную усадьбу, которая стала для девушки тюрьмой. Комната стала камерой пыток, где ее пытались превратить в настоящую леди. Елене же была противна сама идея о бытие прилежной дамы. Вот и сегодня она должна была рисоваться перед каким-то меценатом и строить из себя истинную леди.
- Елена, не спи! Давай быстрее, нам еще платье на тебя натягивать, - похлопала перед глазами Елены Керолайн.
- А, Кер, да, конечно. Где корсет?
- На кровати.
- Нет, только не он! Почему именно этот? Ты же знаешь, что я в нем задыхаюсь!
- Елена, ты сегодня надеваешь темно-синее платье с жемчугом. Твой отец сам подбирал наряд. Видно, очень важная встреча, раз он так печётся о твоем внешнем виде.
- Так, Керолайн, хватит разговаривать. Лучше давай, затягивай корсет.
Керолайн, хрупкая с виду девушка, уверенно стянула талию Елены, убрав при этом пару дюймов. Потом также, без участия девушки, натянула на нее платье и усадила за маленький столик:
- Елена, пожалуйста, можешь сегодня не нервировать отца? Ты же знаешь, мистер Гилберт в последнее время не очень весел, - бормотала Кер, укладывая волосы Елены.
- Не очень весел? Да он зол, как черт!
- Елена!
- Ой, Кер, я говорила словечки и похлеще.
- Да, и именно поэтому ты больше похожа на мужлана, чем на леди.
- На мужлана? - лукаво спросила Елена, подмигнув своему отражению в зеркале.
- И вправду, Вас очень тяжело назвать мужланом, но в душе Вы именно такая!
- Кер, я еще не забыла, что ты мычала себе под нос, когда лорд Вильгельм шлепнул тебя ниже спины.
- Миледи, не смущайте меня, - зарделась Керолайн
- Значит, я права. Да, Кер, ты еще большая мужланка, чем я!
- Елена, прекратите!
- Ха, все, Кер, не вырывай мне волосы, по-моему, они и без твоих услуг неплохо выглядят.
- О да, конечно!
Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появилась женщина. На щеках играл румянец, фигурка была стройна, и лицо миловидно и нежно. Вот только в глазах стояла горечь.
- Мама, проходи. Я уже практически готова! - с радостью пропела Елена.
- О, Елена, конечно. Ты сегодня красавица! Такая хорошенькая.
- Спасибо! Мама, что-то стряслось?
- Нет, милая, ничего. Просто я немного устала.
- Я говорила, чтобы ты передала половину обязанностей по дому миссис Фидч. Все, завтра с ней поговорю.
- Дорогая, миссис Фидч и так нагружена, не надо беспокоить бедную женщину.
- Эта бедная женщина – управляющая, и она должна следить за домом. Это ее обязанность, а не твоя!
- Елена, не кипятись! Завтра обо всем поговорим, - дружелюбно улыбнулась женщина.
- Давай лучше спустимся, а то отец и гости совсем заждались.
Елена медленно поднялась, расправила несуществующие складки на платье, тряхнула головой и вышла с комнаты. Её же мать тихо стояла, упершись на косяк, и по щекам её текли слезы, а губы беззвучно шептали:
- Моя бедная девочка… Моя дорогая, бедная девочка…

Солнце садилось, и теплое сияние освещало гостиную. Утопая в тонах заходящего светила, она была очень уютной, и каждый человек мог почувствовать атмосферу родного дома. Чета Гилбертов была одной из самых уважаемых и любимых во всем Лондоне. Изобель Гилберт была мужу другом, спутницей и любимой женщиной. Именно благодаря жене Джонатан Гилберт смог много чего добиться в жизни, пережить все радости и невзгоды, построить дом и новые отношении, новый мир. Когда она появилась в жизни молодого ловеласа, гуляки и заядлого картежника, тот даже не обратил внимания на замечательную девушку, которая была рядом с ним. Только хорошая встряска отца и угрозы лишить его наследства помогли привести Джона к жизни. А потом такая ненавистная жена превратилась в вечно любимую, обожаемую и самую волшебную в мире. Стоило Изобель только взглянуть на мужа и улыбнуться ему, как тот становился самым покладистым человеком в мире. Все знали, что Изобель имела над Гилбертом великую власть, и всегда пытались наладить отношения именно с ней, а потом уже и с хозяином дома. Единственное, что могло пошатнуть чувства пары, была их единственная дочь Елена. Оба родителя безумно любили свое чадо. Изобель оберегала дочурку, не выпуская ее из-под своего крылышка. Джонатан же, чью любовь к дочери могла поступить силой разве что любовью к жене, был уверен, что в свои девятнадцать Елена должна была выйти замуж и родить ему внуков. Однако девушка упорно отказывалась смотреть в сторону женихов, твердя, что она еще слишком юна для семейной жизни. Терпение Джона уже было на исходе. Последнее время настроение его было безобразным, и он даже не смотрел в сторону дочери, вынашивая план по устройству ее жизни. И сегодня все решиться. Даже такая любимая жена не помешает Джону осуществить задуманное.

***
Елена появилась неожиданно. Она стояла в дверном проеме, окруженная ареалом света. Лучезарно улыбаясь, она была похожа на ангела, сошедшего с небес. Темно-синее платье подчеркивало сливочную кожу, придавая ей еще больше белизны. Волосы были подняты вверх и стянуты лентой. Непослушные локоны выбивались из прически и обрамляли кругленькое личико, на котором сияли самые нежные, самые чувственные и самые глубокие в мире глаза. Метт всегда говорил, что они могут зачаровывать.


Флешбек.

- Метт, почему ты на меня так смотришь?- зардевшись, спросила Елена.
- Как я смотрю на тебя?
- Так, как будто увидел ангела.
- Потому что на меня сейчас смотрит ангел!
- Он что, у меня за спиной? - хихикнув, спросила девушка.
- Нет, он в твоих глазах, дорогая…
- Метт, не шути так!
- Я не шучу, я просто вижу ангела...


Именно в этих глазах можно было найти ответы на все вопросы. Они никогда не врали. Смотря в эти глаза цвета горького шоколада, можно было увидеть душу девушки. Сейчас отец и молодой человек зачаровано смотрели на Елену, купаясь в доброте и свете ее взгляда.
- Здравствуйте, - с улыбкой промолвила Елена.
Оба мужчины сразу же поднялись, а отец сделал шаг ей на встречу. Взяв её руку, затянутую в белоснежную перчатку, он с гордым видом прошествовал по комнате и присел за столик.
- Елена, вы как всегда неотразимы.
- Благодарю, господин Браун. Скажите, как там продвигаются дела с пиратами?
Всем было известно, что леди не прилично задавать подобные вопросы. Вообще темы войны, денег, моря были закрыты для женщин. Но Елена никогда не обращала внимания на это негласное, но такое важное правило. Поначалу подобные вопросы смущали окружающих, но вскоре все привыкли.
- Елена! - воскликнул мистер Гилберт. - Господин Браун только прибыл, а ты с порога его так озадачиваешь.
- О, мистер Гилберт, не беспокойтесь, - сказал молодой человек. - Елена, конечно, я отвечу вам. Ну, что я могу сказать. Флот нашего короля схватил еще один экипаж пиратов, и на рассвете они будут казнены, - с довольным видом отчитался Браун.
Елену невольно передернуло от его самодовольного вида. Браун был любимцем ее отца. Во многом их взгляды совпадали. Но Елене он никогда не был приятен. Адмирал английского флота, в свои тридцать, он славился жестокостью и хладнокровием. Он с равнодушием убивал пойманных им пиратов. С наслаждением наблюдал за публичными казнями и подбадривал людей идти служить во флот. Елене была ненавистна сама идея убийства людей, а когда речь заходила о пиратах, она держалась совершенно иной точки зрения. Она восхищалась этими разбойниками. Они для нее стали идеалом. В детстве она мечтала сбежать в море и жить такой же ветреной жизнью. Она никогда не приходила на казнь. Но часто слышала, как с главной площади доносились возгласы довольной толпы, когда очередной истории приходил конец. Поначалу Елена терпела Брауна и его выходки, но со временем стала ненавидеть его. Вот и сейчас, когда он начал восхвалять английский флот в его самых худших проявлениях, она натянуто улыбнулась и перебила его:
- Милорд, вы, как всегда, превосходно справились с поставленной задачей.
- Елена, я почту за честь, если вы присоединитесь ко мне завтра утром. Мы теперь почти семья, и теперь вам надо привыкать к жестокости. Как жена адмирала, вы довольно часто будете наблюдать подобные сцены.
Елена недоуменно посмотрела на Брауна.
- Что вы имеете в виду?
- Мистер Гилберт, вы еще не сообщили дочери эту новость? - с раздражением спросил Браун у Джонатана.
- Прошу прощения, я не успел, ведь вы так неожиданно нагрянули.
- Тогда, я думаю, мне лучше уйти. Не забудьте обсудить все с вашей дочерью, - и Браун быстро поднялся, взглянув на Елену. - До свиданья, дорогая. Надеюсь, перемены будут к лучшему.
Браун покинул дом. Елена же, отойдя от крайней стадии шока, подняла свой взор.
- Отец, что это значит? - надломленным голосом спросила девушка.- Я его жена?
- Елена, - жестко промолвил Гилберт, - не смей забывать, что я тебя предупреждал!


3 месяца назад.

- Отец, я ни за кого не выйду замуж!
- Елена, как же ты не понимаешь, что в твоем возрасте молодой леди положено благополучно выйти замуж и родить ребенка!
- Папа, я буду несчастна! Я не смогу жить в чужом доме!
- Другие живут!
- Я не другие. Я не могу выйти замуж не за одного из твоих кандидатов. Я не люблю никого из них! Я даже не знакома с ними!
- Ах, Елена! Какая любовь? О чем ты говоришь? Мы не дикари, что бы строить брак на любви!
- Но, отец…
- Елена, я не оставлю тебя в старых девах! Хочешь ты того или нет, но в ближайшее время я соберу кандидатов, которые, по моему мнению, достойны стать твоим супругом!
- Я не выйду ни за одного из них!
- Решать тебе. Или ты сама выбираешь мужа или же мужа выбираю я!


Елена стояла в растерянности, с отчаяньем смотря на Гилберта.
- Но как ты можешь отдать меня этому монстру?
- Не смей так говорить о мистере Брауне! Он очень уважаемый человек в высшем свете!
- Но он убивает людей!
- Кого ты называешь людьми? Пиратов? Они твари, которые не достойны помилования и милосердия!
- А Браун достоин? Чем отличается от пиратов? Тем, что убивать ему позволила корона, и никто не осудит его за смерть их?
- Елена, мне все равно, что ты думаешь об адмирале. Вы уже помолвлены. И свадьба состоится через неделю. Вы должны обвенчаться до того времени пока милорд не отправился в море!
Елена стояла и смотрела на отца затуманенным слезами взглядом.
- Отец, прошу, не отдавай меня ему, - умоляла она.
- Нет, Елена, я решил! - отчеканил Гилберт.
Девушка, которая только поняла, что отец предал её, гордо расправив плечи и вскинув голову, быстрым шагом направилась в свои покои.
Изобель, которая во время разговора стояла за дверью, после ухода дочери влетела в гостиную, словно рассерженная фурия, и с нескрываемым недовольством посмотрела на своего мужа.
- Знаешь, Джон, я не ожидала от тебя такого… Ты, ты перешел все границы, - и направилась вслед за Еленой.

Оказавшись в своей комнате, Елена рухнула на кровать. Она не любила плакать и считала, что пролитие слёз - это удел жеманных дамочек и наивных дурочек. Но сейчас она себя не контролировала.
- Черт подери тебя, Браун, если я буду плакать из-за тебя, - прошипела она.
С остервенением девушка начала срывать с себя одежду, дорогой жемчуг рассыпался по полу, а волосы распустились роскошным потоком. Раздался стук в дверь. Елена же, будучи в состоянии крайнего отчаяния, просто не услышала. Тогда дверь отворилась и на пороге появилась мать Елены.
- Елена, что ты делаешь? - пришла в ужас Изобель.
Девушка же, ничего не замечая, начала крушить комнату.
- Елена! - дочь все также не реагировала, и тогда миссис Гилберт перешла на крик. - Елена, остановись немедленно!
Наконец-то девушка остановилась. Она стояла посереди комнаты. Плечи опущены, платье порвано, волосы сбились. Изобель подошла к дочери и обняла ее. Елена теснее прижалась к матери.
- Мамочка, извини меня, - голосом, полным раскаяния, начала девушка.- Прости меня…
- Елена, дорогая, я все понимаю и совсем на тебя не сержусь.
- Мама, ты прости меня за все, за все. И что было, и что будет!
Елена подняла глаза, и Изобель увидела в них холодную решимость.
- Доченька, я всегда тебя пойму, всегда…
- Мамочка, извини, мне надо побыть одной.
- Да, конечно, - Изобель поспешила выйти из комнаты.
Елена еще минуту стояла среди погрома, а потом быстро достала из столика бумагу, перо, чернила и начала писать единственному человеку, который мог ее понять её и помочь.
«Метт, скоро я стану миссис Браун! Надеюсь, ты понимаешь, чья это «великолепная» идея, и не допустишь этого. Помоги мне!

Елена.»