Она с силой сжала уголок простыни в руке, выгибаясь в спине. Реальность вновь ускользала от нее, на глазах преображаясь в пленительную сказку.
Девушка снова чувствовала тепло его рук на своих бедрах, его губы на своих губах… когда ее мягкая грудь касалась его твердой, мир разлетался на части. Каждое чувство усиливалось, каждый звук становился громче, оглушительно гремя в ушах, желания играли против нее самой, заставляя поддаться.
Елена открыла глаза и взглянула на мужчину, сидящего в кресле напротив кровати. Его лицо было скрыто, полоска света, попадающая в спальню из ванной, освещала лишь лежащую на поручне кресла руку. Но даже в этом полумраке она заметила, как он, немного пошевелившись, оперся руками на свои колени. Наконец-то блик света попал на его лицо, открывая хищный взгляд.
Девушка села на край кровати, свешивая ноги вниз. От нарочито медленных движений белая простыня сползла, оголяя безупречную грудь. Елена осмотрела себя и, переведя взгляд на вампира, игриво закусила губу. Мужчина слегка приподнял уголки губ в ухмылке - ее намерения были понятны, но отнюдь не чисты.
Деймон неторопливо поднялся с кресла, сбрасывая с широких плеч пиджак – в комнате становилось жарко. Сделав несколько невероятно медленных шажков, вампир подошел к кровати и взглянул на девушку сверху вниз. Растягивая губы в еще более широкой ухмылке, он осматривал хрупкий девичий стан. Положив руку ей на щиколотку, он заглянул в шоколадные глаза и, увидев в них деланное равнодушие и холод, начал невесомо водить пальцами руки по нежной коже, оставляя горячие следы. Казалось, что даже время остановило свой бесконечный бег, когда он мучительно нежно прикасался к ее телу. Ловкие пальцы очерчивали каждый изгиб, прокладывая себе дорожку сначала мягким зигзагом по щиколотке, потом легко пробежали под коленкой, щекоча, а после, вырисовав пару кругов на бедре, его рука скользнула под полы белой простыни, служащей Елене свободным одеянием.
По-прежнему – глаза в глаза.
Девушка судорожно вздохнула и инстинктивно еще сильнее развела ноги, когда прохладные пальцы коснулись внутренней стороны ее бедра. В груди билось совершенно безумное желание послать все к чертям, закрыть глаза и податься навстречу к желанному мужчине. Но запретный плод, преподнесенный на блюдечке, будет уж слишком сладок, а игра должна быть достойна свеч. Елена, отчаянно пытаясь справиться с собой, улыбнулась и положила ладонь поверх руки расслабившегося мужчины. Чуть сильнее сжав его пальцы, она сбросила со своего тела руку мужчины, одарив того коварной улыбкой.
Мгновение – и в его глазах заполыхало пламя. Не ожидавший такого выпада, он злился. Она снова ломала тщательно выстроенные им планы, крошила, как стекло, стены его равнодушия и превосходства. Но одно он знал наверняка: кровать – его поле боя.
Потянув за край футболки, Деймон рывком снял с себя кусок ставшей совершенно ненужной ткани. Он убрал еще один ряд обороны, сознательно открываясь противнику, зная, что будет побежден одним касанием нежных рук к его груди.
Приподняв ее лицо за подбородок, он взглянул на идеально очерченные губы с улыбкой, рождавшей в душе девушки миллион эмоций. Елена провела по ним язычком, искушая. Когда Сальваторе, словно обжегшись, отдалился от нее, то услышал, как она тихонько хмыкнула, насмехаясь.
- Елена! - сдавленно прорычал Сальваторе и повалил девушку на кровать. Он пытался почувствовать себя победителем в этой маленькой войне, но пока что это плохо удавалась. Красавица с рассыпавшимися по плечам волосами цвета горького шоколада сводила его с ума! Он навис над ней, оставляя между их телами небольшое расстояние, расстояние его вытянутых рук. Но, вопреки его ожиданиям, она лишь звонко рассмеялась и, взяв его лицо в ладони, прикусила его нижнюю губу. Деймон сдавленно охнул.
Пристальный взгляд карих глаз остановился на его лице, с удовольствием разглядывая, как трещит по всем швам вечная маска показного равнодушия, выпуская наружу тщательно скрытые эмоции.
- Елена, - хрипло повторил он, и девушка содрогнулась. Его голос будил трепет в теле, заставляя фантазию рисовать невероятные картины…

Пару раз моргнув, Гилберт вперилась взглядом в своего начальника: среднего возраста мужчину с уже виднеющейся в его возрасте сединой. Увидев, что девушка сконцентрировала на нем все свое внимание, он улыбнулся и сел на стул напротив нее.
- Здесь ли ты, Елена, - произнес он нараспев, - или вновь витаешь где-то в небесах, мечтая о том, что затрудняешься осуществить в реальном мире?
Девушка в очередной раз убедилась в том, что порой ненавидит добрых, понимающих, но так неуместно лезущих в ее душу людей, выворачивая ее наизнанку. Но дабы не сорваться, он предпочла промолчать на достаточно колкую реплику начальника и лишь улыбнулась, смущенно потупив глаза в пол.
- Ну, ничего, дорогая, это все возраст, - захохотал он, вглядываясь в ее глаза. Ее передернуло. – Я вообще удивлен, что ты сейчас не сидишь дома, изнывая в ожидании приезда своего жениха с очередной игры.
Гилберт отчаянно пыталась понять, на каких струнах ее души он пытается сыграть. Хотел ли он услышать пару слов о том, как ей безумно нравится ее место работы и чуткое руководство, в очередной раз убедившись, что один из лучших сотрудников души не чает в этом террариуме? Или он хотел услышать, что она больше не встречается с красивым бейсболистом, а позже не позволить остыть все еще теплому месту? А может просто ожидал, что если он проведет все тот же опрос, с все теми же вопросами, она откроется ему?
Безусловно, он наивен, но в этот день брешь в броне слишком сильно зияла, чтобы ее не заметить.
- О нет, - Елена лишь еще шире улыбнулась. – Просто Стефан задержится еще на пару дней, а я просто не хочу сидеть дома одна.
За милой и искренней улыбкой она невероятно умело скрывает то, что на самом деле работа для нее лишь повод избежать лишних мыслей, а присутствие Стефана лишь направляет ее в разгоряченные объятья мечты и сожаления.
- Наверное, скучаешь? – понимающе, как ему казалось, спросил мужчина.
Девушка, пожав плечами, кокетливо улыбнулась и повела плечами:
- Конечно, - пропела девушка. – Всегда. Лишь по нему.


За дверями погруженной в темноту квартиры послышался размеренный стук каблуков. Тихий вздох, звон ключей – вот она и дома!
Елена устало стянула с ног туфли и, поправив узкую юбку, прошла вглубь квартиры.
Привычное уныние сменилось какой-то непонятной решимостью перед новой попыткой без сожаления взглянуть в свое прошлое.
Это будет больно, но боль стоила того, чтобы попытаться покончить со всем этим. Девушка твердым шагом зашла в кабинет Стефана и резко раскрыла створки резного шкафа.
Глубоко вдохнув запах старых книжных страниц и пыли, Елена улыбнулась. Она всегда считала, что этот кабинет, кабинет вампира, несет в себе какое-то таинство. Время здесь замерло, каждая вещь в комнате жила собственной жизнью, была частью истории. Теперь частью этой истории стала и она сама, её собственные воспоминания. Может быть, именно поэтому теперь это был и ее любимый уголок в этой пустой квартире. Но с той поры, как случилось то, что случилось, она боялась сюда заходить.
Бегло пробежавшись взглядом по кожаным переплетам, Елена остановила свой взгляд на одном. Не давая себе времени на раздумья и коле**ния, она достала толстый альбом с полки. Именно он таил в себе все самое важное. В нем не было витиеватой вязи слов, подсохших чернил и откровений души.
Глянцевые снимки. Много. Каждый – кусочек истории, запечатлевший незаметные для другого детали. Взгляд. Поворот головы. Случайное касание. Их было слишком много на этих снимках, чтобы отрицать очевидное.
Умостившись на полу, она раскрыла настоящий дневник ее жизни на середине. Прямо на распутье своей жизни.

- Кэролайн, прошу тебя, - взмолилась Елена, - остановись!
- Ну, уж нет, Гилберт, - звонко засмеялась блондинка, снова ослепляя подругу вспышкой фотоаппарата. – Раз уж ты решила уехать, то у меня должны остаться воспоминания не только всегда правильной Елены, но и жующей Елены, Елены, пытающейся не открывать рот, пока красит ресницы…
- А Стефану ты такую же фотосессию устроила? - поинтересовалась девушка, пытаясь одной рукой натянуть на себя джинсы, а другой прикрыться от навязчивых вспышек.
- Елена, о чем ты? – недоуменно спросила Форбс. – Вампиры не видны на фотографиях.
- Что? – ошарашено спросила Елена, глядя в упор на подругу, но, увидев ее насмешливый взгляд и вновь ослепнув от очередной вспышки фотоаппарата, лишь рассмеялась своей глупости.
Все утро по особняку Сальваторе разносился радостный смех, причиной тому стала Кэролайн, неугомонная вампирша, пытающаяся избавиться от уныния, вызванного внезапным решением Стефана и Елены покинуть Мистик-Фоллс. Она не могла здесь больше оставаться – слишком о многом напоминало это место, причинившее столько боли.
- Позволите вас прервать? – на пороге комнаты послышался бархатный голос.
Елена перевела взгляд с подруги на Деймона:
- Конечно. Ты что-то хотел?
- Да, - наклонив красивую голову, произнес он, глядя в упор на Кэролайн. – Я хотел поговорить с тобой, Елена.
Тактично удалившись, блондинка оставила их наедине.
Он неторопливо приближался к Елене, отмеряя каждый шаг. Как ни странно, напряжение между ними не возросло, как это обычно происходило, когда они находились с глазу на глаз в одной комнате.
Деймон лишь смотрел прямо перед собой, даже не ожидая каких-либо слов, просто собирался с мыслями.
- Очень надеюсь, что ты не будешь меня останавливать, - начала девушка, - говорить, что это самое глупое из моих решений…
- Нет, - покачал он головой, остановив пристальный взгляд на её лице. – Я не буду тебя останавливать и убеждать в чем-либо. Но я хочу, чтобы ты помнила о том, чего желала на самом деле, всякий раз, когда действительно пожалеешь о своем решении. Помни об этом, Елена. Мечтай об этом.
Напряженный взгляд льдисто-голубых глаз приковал её внимание. Елена ощутила его тоску и боль. И сожаление – еще тогда, впервые, на миг кольнуло её сердце. Она ответила ему теплым взглядом, пытаясь ободрить, но…
Но получилось все иначе.
Сказалось все – и то, что вот уже неделю, как Елена в спешных сборах забыла про вербеновый чай, что вернула медальон древней ведьмы Ребекке, что, должно быть, звезды в тот день встали как-то неправильно, распоряжаясь её жизнью…
Она тонула в его взоре, не в силах оторваться, погружаясь в гипнотический транс и с ужасом осознавая, что происходит в этот момент.
Деймон даже не заметил момента, когда ее зрачки расширились. Безмолвный приказ отозвался глухой тоской в сердце.
А потом было слишком поздно…
Остаток дня прошел сумбурно. Деймон старательно держался в стороне от девушки, не желая подвергать себя новым терзаниям. Маска веселья, приклеившаяся к его лицу, могла обмануть кого угодно, но только не её.
Искренние слова, сказанные им на прощание, добрые пожелания и напутствия… Это было уже не важно. Важным оставалось лишь то, что, стоило Елене хоть раз пожалеть о том, что могло бы быть, если бы они не уехали, если бы она попробовала что-то изменить, пойти по другой дороге, как воображение начинало рисовать картины иного будущего, едва ли не убивая ее.
Девушка устало откинулась назад, ощущая спиной ворсистый ковер. Глаза предательски начало щипать и она, зажмурив их, окунулась в мир грез. В мир, где все могло быть иначе, где вампир с пронзительным взглядом голубых глаз был рядом…
Его глаза… Изменчивые, непостоянные – такие же, как его характер. Когда вампир был спокоен, они напоминали летнее небо на рассвете. Когда что-то тревожило его душу, его взгляд покрывался корочкой льда, и тогда в них появлялся жесткий оттенок стали.
В реальности, созданной слишком услужливым воображением, они были подернуты пеленой желания, азарта и, как ей отчаянно этого хотелось, любви. Он часто насмехался над ней, подтрунивал, но глаза всгда говорили правду и по-прежнему смотрели с заботой и беспокойством. Порой гневно, но с пониманием того, что он никогда не сможет причинить ей боли.
- И куда же пропал твой запал, Елена?
Этот голос. Он вырывал ее из размышлений, и она была благодарна ему за это.
Она здесь. И здесь она счастлива, терзаниям совести и глубоким размышлениям здесь не место. Здесь вступают в игру безрассудство и желание, пора дать им волю.
Снова настраиваясь на нужную волну, Елена обвила ногами его талию и тепло ему улыбнулась.
- Разве такое возможно, Деймон?
Он прильнул к ее губам, провел кончиком языка по ряду белоснежных зубов. Ощущая его трепет, Елена ответила на его порыв, теряя голову от головокружительного поцелуя.
Когда их языки сплетались в сумасшедшем танце, когда одна его рука легла ей на живот, а другая опустилась на колено, обнажая ногу, девушка глухо застонала, признавая очевидное – ей некуда бежать. Она никогда не убежит от ощущений, которые дарит ей только он. Только находясь рядом с этим мужчиной, она в полной мере прочувствовала на себе фразу «раствориться в нем».
Она растворялась в нем без остатка, забывая себя, забывая собственное имя, и лишь его губы, тихо шепчущие «Елена», напоминали ей о том, кто она есть.
Проложив дорожку коротких поцелуев от уголка ее губ до уха, он обвел языком её ушко. Девушка зажмурилась от удовольствия, чувствуя, как внутри разгорается ответное желание. Его губы переместились на тонкую шею, слегка прикусывая мягкую кожу, скользя языком по впадинке на ключице. Сильные руки блуждали по ее телу, по-хозяйски срывая простынь, заставляя полностью раскрыться ему.
Извиваясь под волшебством умелых рук, Елена тихо стонала, судорожно царапая его спину ногтями. Прохладные пальцы скользили по бедру, поднимаясь вверх, неторопливо и нежно. Он поглаживал возбужденную девушку долгими, ласковыми движениями, очерчивая изящную линию талии, выводя узоры на животе, поднимаясь по нежной ложбинке к шее и возвращаясь назад. Мучительно-долгое путешествие его руки закончилось, когда девушка ощутила, как прохладные пальцы смыкаются вокруг соска. Неровный вздох вырвался у неё из груди, и Деймон довольно улыбнулся, наблюдая, как жгучее желание преображает любимое лицо.
Припав губами к шее, он целовал нежную кожу, опускаясь к груди, слегка прикусывая один сосок и сдавливая пальцами другой. Елена безропотно покорялась этой сладкой пытке, теряя последнюю связь с действительностью.
Быстро стянув с себя остатки одежды, Деймон перевернулся на спину, увлекая девушку за собой, проникая в тесные глубины плоти. Почувствовав восхитительную наполненность внутри, девушка громко вскрикнула. Удивительная легкость подхватила её и понесла на крыльях наслаждения к счастью. Она радостно принимала его ритм, каждое движение узких бедер ей навстречу рождало внутри мелодию страсти.
Мягкие ладошки опустились на его грудь, Елена ощущала, как напряжены его мышцы и мускулы, наслаждаясь его скрытой силой. Взгляд вампира обжигал, девушка склонилась к его лицу, целуя мужчину с нежностью и страстью.
Не важно, день за окном или ночь, сейчас они – одно целое.
Не в силах больше сдерживаться, девушка начала быстро двигаться, вцепившись ногтями в стальные канаты его рук. Деймон выдал одобрительную улыбку, отдавая ей инициативу. Елена изгибалась, ощущая под собой мощное, напряженное до предела тело, сладостный огонь пронизывал её насквозь, заставляя терять голову. Ей нравилось чувствовать себя хозяйкой положения, пусть это ощущение и было обманчивым. И, как будто напоминая ей об этом, темноволосый вампир мягко отстранил её руки, ухватив возбужденную красавицу за бедро и мощно прижимая к себе жестким рывком. Громкий стон вырвался из её груди, возбуждение достигло апогея. Запрокинув голову назад, Елена пыталась схватить хоть глоток воздуха.
На последнем вздохе, с последним стоном, Деймон крепко схватил ее за талию и перевернул на спину, делая последний, особенно глубокий толчок. Тугая спираль напряжения, вожделения и страсти вырывалась из сжимающих оков, даря чистое, ни с чем несравнимое удовольствие. Задыхаясь от наслаждения, Елена до крови царапала спину вампира, уже даже не пытаясь сдержать рвущийся из груди крик. Деймон содрогался всем телом, отдавая в последнем движении всего себя, глухим рыком вторя стонам девушки.
В комнате повисла поразительная тишина. Тишина абсолютного счастья.
Деймон с улыбкой заглянул ей в глаза, лишь губами произнося те заветные три слова, за которые каждая девушка готова продать душу.
Три слова, которые Елена по-прежнему не может слышать, не может принять…
Вампир легко провел указательным пальцем по ее щеке. Щемящая нежность в этом простом жесте заставила трепетать сердечко Елены. Она благодарно уткнулась носом в широкую грудь, закрывая глаза.

Вынырнув из своего несбывшегося будущего, Елена сглотнула ком в горле и, поправив немного смятую одежду, пошла в холл – открывать дверь нежданному гостю, так настойчиво звонившему в дверь.