Запах дорогих сигарет и алкоголя, цветочных духов и резких одеколонов все еще щекотал ноздри Тайлера. Локвуд тоскливо окинул взглядом бармена и жестом попросил налить ему еще. Странный виски – не помогает совершенно, а в глазах так и пляшут картинки, въевшиеся в мысли за последние несколько недель: он открывает дверь и видит, как его любимая Элизабет сжимает от страсти и желания плечи Джона. Банально до ужаса: невеста и лучший друг.
Не видеть и не слышать, разбивать телефон о стену при каждом ее звонке, приехать в клуб и раствориться в умелых ласках какой-то блондинки. Проснуться с головной болью и снова поехать в клуб, снова подцепить девушку, снова проснуться. Только не думать, не решать. Не смотреть.
Тайлер попытался вспомнить лицо или имя хотя бы одной из тех девушек, которые грели его постель. Он старательно прокручивал в голове события последней недели, но, то ли доза алкоголя, то ли провалы в памяти не позволяли ему припомнить имена его последних пассий.
Зазвонил телефон, и на дисплее высветилось «Отец». Локвуд ухмыльнулся. История его родителей в точности повторилась с ним: они разбежались, едва Кэрол услышала об изменах мужа, а он не счёл нужным даже оправдаться. Тайлер знал, что дело вовсе не измене: они больше не любили друг друга, перегорели, растворились в обыденности. И теперь его мама возглавила пост мэра маленького городишки Мистик Фоллс в Вирджинии, а отец уехал в Нью-Йорк: дед оставил ему прибыльную холдинговую фирму. Безоговорочно и безапелляционно Тайлер собрал вещи и уехал следом за отцом, чтобы продолжить семейное дело. С легкостью поступив в Школу Бизнеса, он все также играл в футбол и ненавидел этот переполненный ложью город, разбивший его сердце. Красивая одногруппница, роман. Теперь эти три года можно смело вычеркнуть из жизни.
Локвуд попросил стакан воды и нажал «Отбой» на телефоне. Парень безынициативно посмотрел на присевшую рядом блондинку, которая пила сок и нервно одергивала платье. Просто испуганная девочка. Что она делает в этом клубе? Про себя окрестив незнакомку «правильной», Тайлер решил познакомиться с ней. Быть может, хоть с ней у него что–то получится? Нет, он не собирался сразу же затащить ее в постель: испуганный вид девушки говорил ему о том, что, пожалуй, обмена телефонами будет достаточно. Пора возвращаться в привычное русло, скоро учеба. Как его затуманенный градусами алкоголем мозг додумался до этого, Тайлер не понимал, но желание покончить со всем этим засело в нем уже давно. Нацепив на лицо «Я хороший мальчик»-улыбку, Локвуд повернулся к девушке.
И тут же осекся.
Блондинка мечтательно прикрыла глаза и еще крепче прижалась к парню, который почти невесомо касался ее и поглаживал талию своими пальцами. Контраст черных волос мужчины и белокурых локонов незнакомки был особенно заметен, когда он наклонился к ее лицу и что-то прошептал на ухо. Неестественно и нервозно блондинка хихикнула и, подав руку парню, встала с барного стула.
Локвуд смотрел на соперника, пытаясь отыскать в нем хоть один изъян: совершенное тело, широкая улыбка… Притягательно, ничего не скажешь. Одарив Тайлера пустым взглядом, мужчина растворился в толпе с незнакомкой.
Локвуд махнул головой, прогоняя эту сцену из своей головы. Быть может, это ему почудилось? Нет.
Тайлер бросил на барную стойку несколько купюр и вышел из клуба.
– Помочь? – незнакомый голос окликнул парня, когда тот безуспешно пытался открыть дверь своего автомобиля.
– Сам справлюсь, – буркнул Локвуд и снова промахнулся ключом мимо замка.
– Помочь забыть свою любовь и не чувствовать, – эти слова были произнесены так уверенно и категорично, что Тайлер сглотнул. Откуда он знает? Парень обернулся и мотнул головой, но ничего не изменилось. Из-за своей черной одежды мужчина был почти незаметен во мраке парковки, но Локвуд не сомневался: перед ним стоял тот самый парень, который только что увел девушку у него из-под носа.
– Извини. Я не из этих, – махнул рукой Тайлер, борясь с внутренним чувством противоречия: как он догадался, что с ним творится?
– Я вижу, что тебе плохо. Та стерва наверняка изменила тебе с братом или другом? Именно поэтому ты не помнишь ни единой женщины, с которой спал в последнее время? – с усмешкой спросил незнакомец.
– Откуда ты знаешь?
– Я умею читать людей, это особенность игр.
– Каких игр? – Тайлер прислонился к машине и скрестил руки на груди.
– Ты больше не хочешь любить, забыть это чувство и иметь любую, слышишь, любую девушку в этом мире? – уточнил с ухмылкой мужчина и развел руками.
Кривая улыбка и уверенность собеседника пугали Локвуда.
– С чего ты взял, что мне нужна помощь? – уточнил Тайлер.
– Я знаю, что тебе нужна помощь. Я предлагаю тебе новый образ жизни, парень, – спокойно предложил мужчина и открыл дверь своего авто, которое оказалось так удобно припарковано возле машины Локвуда.
– Наркотики?
– Нет, просто новая жизнь. Если интересно, предлагаю продолжить общение, – психолог кивнул на свою машину и сел за руль.
Тайлер в нерешительности сжал кулаки. Этот сумасшедший видел его насквозь, читал каждую эмоцию как раскрытую книгу. Новая жизнь без любви? Что ж, вполне сносный исход вечера. Нет, нет. Это псих, которых много в Нью-Йорке. «Ты больше не хочешь любить?» – вопрос от незнакомца, и образ Элизабет тут же возник в мыслях.
– Есть такое искусство – соблазнение женщин ради своего удовлетворения. Ты должен понимать, что пикап не для тех, кто умеет любить. Только обольщение для исполнения своих желаний. Никаких двусмысленных фраз. Ты должен четко разделять границу между своим и ее «Хочу». Ты не исполняешь ее прихоти. Ты воплощаешь в жизнь свои. Довел общение до постели? Отлично. Разбил ее сердце – шикарно. Чем больше женщин попадут в твою игру, тем выше по рангу продвигаешься ты. И тем скорее они поймут, что мужчины не умеют любить. Мы – ловцы этих беспечных бабочек, летящих на наше тело и комплименты, как на яркий свет, – четко отбивая фразы, сказал мужчина, как только Тайлер сел в машину и закрыл дверь.
Повисла тишина. Локвуд пытался осмыслить услышанное. Нет, конечно, он знал что–то о таком, чего стоит только Казанова, но не верил в то, что существуют такие люди и в наши дни.
– Пикап – это образ жизни? – поинтересовался Тайлер, выговаривая знакомое, но непонятное слово. Он взглянул на собеседника, который спокойно сидел за рулем и рассматривал улицу через лобовое стекло.
– Пикап – это и есть жизнь, чувак.
Тайлер стушевался на секунду: этот парень выложил перед ним лишь сотую часть сути «охоты», а ему уже немного не по себе. То есть как? Чужие чувства приравнивать к нулю, а прислушиваться к только своим, именно своим желаниям? Но тут же на задворках памяти замаячил образ Элизабет в постели Джона. Пикап – это маска для общего обозрения. То, что сейчас нужно было Локвуду.
– Как ты меня нашел? – спросил он, рассматривая зефирные облака и сумеречное небо через окно.
– Я хороший психолог. Я видел тебя позавчера в другом клубе, из которого ты ушел с какой-то дешевкой. Она не твоего сорта, – сказал «учитель» и посмотрел на Локвуда.
– Как тебя зовут? – спросил Тайлер.
– Деймон, – ответил тут же собеседник и принял рукопожатие. Он помолчал с секунду и добавил: – Если скажешь «Да», то дороги назад больше не будет. Если я встречусь с тобой еще раз, познакомимся при свете. Ты все понял? – мужчина даже не обернулся к Локвуду. Он вытянул из бардачка лист бумаги и написал на нем свой номер телефона.
– Понял. Меня зовут Тайлер, кстати, – поделился Локвуд, принимая из рук собеседника данные о незнакомце. Вслед за комбинацией цифр Тайлер увидел подпись «Деймон Сальваторе».
– Тайлер, ты можешь идти.
Локвуд вышел из машины и через минуту покинул парковку клуба.
Деймон глубоко вздохнул: откуда в нем столько доброты? Хотя какая это доброта? Тайлер скатывался на дно, и никто его не держал. Сальваторе приметил этого парнишку неделю назад: волей случая они оказывались в одних и тех же клубах. Возможно, это все из-за того, что они располагались в центре города, а может из–за того, что эти заведения были для только богатых парней. В Локвуде Сальваторе узнал себя пару лет назад. Легкими движениями он набрал номер и приложил телефон к уху.
– Ты опять на базе? – уточнил Деймон и поморщился. В голову тут же пришел образ квартиры в центре Нью–Йорка с огромной спальней, которая насквозь пропахла пороком и виски. Иногда смеси женских духов становились до рези в глазах тошнотворными, били по вискам – тогда приходилось вставать и открывать окно и, пока не пришло осознание всей мерзости, возвращаться в постель, продолжать игру.
– А как ты догадался? – уточнил собеседник и хмыкнул.
– Я слышу крики какой-то бабочки, – сказал Сальваторе.
– Чего звонишь?
– У нас еще один охотник в команде, – ответил Деймон.
– И как он тебе?
– Мне кажется, это наш игрок, – спокойно заметил Сальваторе.
– Психолога включил и помог парнишке? Детка, не шали! – прикрикнул на кого-то Клаус.
– Почему бы тебе им не заняться? Воспитаешь Тайлера, но только безо всяких своих «домашних дисциплин»? – поинтересовался Деймон.
– Потому что ты профи. Во всех смыслах этого слова. Никто не превзойдет тебя в теории, психолог, а я, как ты заметил, предпочитаю немного жесткие методы.
– Заткнись, – ухмыльнувшись, посоветовал Сальваторе и повесил трубку.


Клаус Майклсон и Деймон Сальваторе знакомы с самого рождения – их матери были лучшими подругами. С детства интересы мальчиков совпадали: комиксы о супергероях, наборы машинок. Со временем игрушки и пристрастия изменились: дорогие автомобили, девушки. Пикап. В эти игры они пришли уже давно. И у каждого из них были на то причины, у каждого опция «любовь» отключена. Парни редко виделись: Клаус работал в компании родителей, возглавлял отдел маркетинга, а Деймон все еще учился в колледже, поскольку два последних года провел у отца в Италии. В этом году он получит диплом психолога. Зачем такому мужчине, как Деймон, такая профессия? Что ж, секрет Сальваторе был прост: он – пикапер высшего уровня, потому что знает, на какие кнопки ему следует нажимать. Мужчина обратил навыки своего хобби в отличный инструмент соблазнения, изучая некоторые разделы психологии тщательнее прочих. И это приносило свои плоды.
Обычно парни пересекались на охоте: в клубах, на вечеринках. Они поддерживали связь друг с другом по телефону – для удобства и экономии времени. Иногда виделись на «базе» – квартире в центре Нью-Йорка, купленной ими на собственные деньги. База использовалась исключительно в пикаперских целях. Иногда туда привозили девушек, которых они подцепили или же организовывали встречи, на которых сверяли списки, обсуждали победы.
Деймон давно понял, что его внешность – кредитка для девушек, ею он расплачивался за их ласки и внимание. Еще в школе Сальваторе получил титул «сладкого мальчика»: звезда школы, красавец Деймон встречался с любой девушкой, перебирая их как карты в колоде. Но рано или поздно сладость сменялась горечью. В его жизнь ворвалась та, чья близость будоражила, чьи духи были горькими, а поцелуи горячими. Та, которая подмяла Деймона под себя, ожесточив и воспитав. Никогда не любив, Кетрин смогла разжечь это чувство в Сальваторе, а когда ее обман раскрылся… Что ж, Деймон добровольно отключил в себе это чувство, утонул в охоте, которую так вовремя предложил Клаус. А потом, когда сердце предательски рвалось наружу и скучало по стерве Пирс, Деймон уехал прочь из ненавистного города, подальше от Кетрин и брата, ведь «всегда был только Стефан»…
Весь этот букет эмоций Деймон мог безошибочно читать на лицах людей, как и любое другое чувство. Психология сначала была простым, но необязательным аспектом пикапа, а теперь, благодаря ей, Сальваторе понимал без слов каждого человека. Безысходность, обида, печаль – вот, что насторожило Деймона во взгляде Тайлера, когда он впервые увидел Локвуда в клубе. Пронаблюдав за ним сегодня и раскрыв все причины его поведения, Сальваторе понял, что Тайлер – неудачник. Такой же, как и Деймон много лет назад. И он не позволит ни одной женщине унизить его еще раз. А Локвуду нужно просто помочь. Хорошо для него это или плохо, Сальваторе не думал: теперь выбор за парнем. Ничего аморального в таком образе жизни Деймон не видел. Если Локвуда никто не удержит – он их игрок.

Мужчина умело лавировал в потоке машин, не сбавляя скорости. Он летел домой, хотя его там никто не ждал. Однако пикапер сам решил жить подальше от дяди и брата. Зак Сальваторе посвящал всего себя компании, которую иногда посещал Деймон, а брат Стефан учился в Школе Бизнеса. Сальваторе-старший всегда задавался вопросом: как его брат – харизматичный, умный и добродушный парень будет жить в алчном мире бизнеса? Как Стефан может стать главой компании? Но отец, Джузеппе Лайтсон, был непреклонен. Он любил младшего сына за его мягкий характер больше, чем Деймона, импульсивность и резкость которого удивляла и огорчала Джузеппе. Поэтому, максимум, на что рассчитывал Деймон, – это получить 50% акций компании и занять пост вице-президента или же возглавить какой–либо филиал. На данный момент все, что требовалось от старшего сына – диплом, как свидетельство того, что у Сальваторе-старшего есть высшее образование. И все, что для этого нужно – какой–то несчастный год в колледже. Два года, проведенных в Италии под контролем отца не прошли даром. Расчетливый разум и холодное сердце, логика и умение строить прогнозы на будущее – любое дело горело в руках Деймона. Джузеппе понимал, что его старший сын куда более приспособлен к жизни среди мира денег, но все же надеялся, что Школа Бизнеса «подтянет» и Стефана, поможет наладить с ним утерянный контакт. Их счастливая семья давно уже не существовала, и виной всему был Джузеппе, за что не мог себя простить вот уже десять лет.

Братья не общались: Стефан знал о жизни Деймона и безуспешно пытался вернуть его к нормальному образу жизни. Окончательно рассорившись с родственниками, старший Сальваторе съехал из дома.
Он любил свою семью. Действительно любил, срываясь к ним среди ночи по первому звонку. По первой просьбе. И это было единственным проявлением этого чувства в его жизни. Пикап вытеснил все, стал маской, прячущей настоящие чувства от реальности. Он не позволял любить женщин. Пикап делал Деймона обожаемым и любимым кукловодом прекрасной половины. Четкая грань между жизнью и охотой отсутствовала – соблазнением он занимался часто. Сальваторе использовал его как мощное орудие, защиту от внешнего мира. «Не любить!» – главный закон игр. И Деймон принял его много лет назад.
Холодная квартира. Незажженный свет. Он сидел на высоком барном стуле перед французским окном, опершись рукой на широкую полку, расположенную вдоль проема. Возле Деймона лежал телефон и пачка сигарет: изредка он позволял себе курить. В руке мужчина держал стакан с ледяным виски. Путаясь в собственных мыслях, Деймон медленно пил и рассматривал город. Сальваторе мог часами сидеть с выключенным светом, наслаждаясь видом из окна. Билборды, крыши домов, фонари, потоки машин. Он видел все и всех, а его не видел никто – стекла с зеркальным покрытием создали своеобразный «футляр» для Деймона.

«– Чем ты отличаешься от жиголо? От альфонса? Зачем тебе все эти жертвы? – Стефан скомкал список и бросил в камин. – А психология? Ты изучаешь только женские учения и труды о любви, хотя сам в ней ничего не смыслишь! – голос младшего брата дрогнул. У него не получилось достучаться до сердца старшего.
– Жиголо спят за деньги, а альфонсы – ради денег. Пикаперы – это особый класс. Соблазнение – это искусство. И не тебе мне указывать, что делать,– спокойный голос Деймона еще сильнее выводил Стефана из себя.
– Ты урод, понимаешь? – закричал тот. – Моральный урод! Как ты можешь жить с этим?
– А ты нет? Ты оставил фамилию нашего отца! И о нем ни слова плохого! И как, Стефан Лайтсон, не жмет? – с издевкой прикрикнул Деймон.
– Зато ты – просто идеальная копия нашего отца! Да что уж мелочиться, – брат на миг задумался, – ты пошел дальше! Не разбираешь ни возраста, ни статуса! Всех, любую, где угодно! – и он получил тяжелый удар в челюсть. Стефан тяжело охнул и сплюнул кровь.
– Не тебе судить, братец, – Сальваторе наклонился к уху Лайтсона и прошептал: – Моя половина компании так и будет моей. Я буду следить за документами. Сольешь меня Совету Директоров, клянусь, мне не жалко будет всадить в твою голову пулю. Ты ее заслужил. Понял? – уточнил Деймон.
– Понял… – прохрипел Стефан.
– Сюда я не вернусь. Заку расскажешь сам, Лайтсон, – Сальваторе выпрямился. Пара шагов, и он покинул гостиную».

– Я не желаю тебе смерти, Стефан. Но ты подлец... – сказал Деймон в пустоту.
Зазвонил мобильный. Мужчина посмотрел на дисплей: незнакомый номер.
– Алло, – выдержав три гудка, протянул Деймон.
– Это Тайлер, – спокойно ответил голос на том конце провода.
– Ммм, ясно, – ответил Сальваторе и усмехнулся: собеседник все решил и сейчас озвучит это. Что ж, осталось лишь одно слово. Как мало нужно для того, чтобы скатиться на дно.
Повисла пауза. Парень залпом допил виски и поставил стакан на полку. Стук стекла о дерево, казалось, привел в чувства Локвуда.
– Я согласен, – сказал тот.
Деймон расплылся в улыбке. Теперь их трое. Он знал, что Тайлер согласится. Им двигали месть и отчаяние – самые неверные спутники. Они столкнули Локвуда в пропасть. Ведь никто его не держал.
– Завтра в 9 вечера встретимся возле «LightSON’S Company», заедем в одно место, а потом в клуб «Dark stranger», – бросил Деймон и положил трубку.
***
– Спасибо тебе, Елена, – Кэрол Локвуд коснулась руки Гилберт, – за помощь в организации благотворительной выставки.
Девушка подняла взгляд на собеседницу.
– Моя мама хотела, чтобы этот вечер состоялся, – грустным голосом произнесла Елена и опустила в коробку золотые часы прадеда. – Я могу идти?
– Конечно, – разрешила Кэрол. – До свидания.
– До встречи, – ответила Гилберт и вышла зала Совета Основателей.
Девушка покинула выставку далеко за полночь, помогая убирать экспонаты. Лето тянулось слишком медленно, слишком скучно. Серое сменялось серым, а выкачанная несчастьем радость не возвращалась.
Проезжая мост Викери, Елена закрыла глаза и инстинктивно прижала руку к груди, успокаивая бешено бьющееся сердце. В носу защипало, а в висках неприятными волнами разливалась боль. Оставшись без родителей, которые погибли на этом злополучном мосту в конце весны, Гилберт нашла в себе силы поступить в колледж, как того хотела мама. Казалось, вся ее жизнь шла по плану «Исполнить просьбы родителей». Она приглядывала за Джереми и не позволяла наркотикам сломать его, помогала Совету Основателей в родном Мистик Фоллс и ни разу не пожаловалась, не сказала о своей боли, щемящей сердце. Натянутая улыбка и потухший взгляд – вечные спутники. И только старый сторож кладбища видел Елену такой, какая она есть: уязвленная, разбитая девочка, которая часами сидит у могилы родителей и пишет что-то в толстой тетради. Но стоило ей выйти за ограду этого места скорби, и лживая улыбка снова появлялась на ее лице, пряча ее обладательницу ото всех проблем.
– Я дома, – сообщила Елена, войдя в прихожую. Девушка скинула туфли и прошла в гостиную: Дженна без устали что-то строчила в ноутбуке, изредка потягивая уже наверняка остывший кофе.
– Как выставка? Ужин в холодильнике, – оторвав взгляд от монитора, сказала тетя.
– Хорошо, – Гилберт поставила коробку с семейными реликвиями на диван. – Где Джер?
– Как всегда, слушает музыку, – протянула Дженна. Женщина взяла со стола папку и передала ее племяннице. – Сегодня прислали вместе с официальным запросом. Я и билет тебе купила.
Елена приняла из рук тети документы и прочла:
«Уважаемая Елена Гилберт!
Деканат факультета общей социологии рад вам сообщить, что вы зачислены во вторую группу дневной смены первого курса Нью-Йоркского колледжа социологии и психологии*. Просим вас прибыть на место учебы для регистрации не позднее 8 сентября. Ваше заявление о проживании на территории колледжа также принято».
– А почему завтра? – уточнила Гилберт. Выпадая хоть на миг из прострации, отказываясь от пустоты, Елена искала спасение в учебниках. Итог – зачисление в престижный колледж, как символ того, что все силы были потрачены не зря.
– А когда, Елена? Чем скорее ты там обоснуешься, тем легче будет адаптироваться, – Дженна поднялась со своего места и подошла к девушке. – Милая, все сложилось так, как ты и Миранда планировали: ты станешь социологом, будешь работать во благо людям, вернешься сюда и возглавишь совет. Но прежде чем ты вернешься, пойми: твоя боль должна хоть немного отступить.
– Ты хочешь, чтобы я убежала? – спросила тихо Елена.
– Нет. Чтобы ты как можно скорее посмотрела на мир под другим углом. Не хорони себя раньше времени. Все будет хорошо. Я чувствую это, – прошептала Дженна и обняла племянницу.
– Иди отдыхать, – посоветовал тетя. Она поцеловала девушку в макушку и выпустила из объятий.
– Спокойной ночи, – прошептала Елена. Она поднялась по лестнице, закрыла за собой дверь и рухнула на постель. Завтра ночью самолет унесет ее в Нью-Йорк, город соблазна и бизнеса. Представляя новую жизнь, Гилберт мгновенно уснула.
***
– Деймон Сальваторе! – Сейдж Катсон поднялась со своего места и протянула руку вошедшему посетителю.
– Миссис Катсон, – улыбнулся мужчина и поцеловал ее руку. Сегодня Деймон был неотразим: изысканный черный цвет костюма выгодно подчеркивал рельефы его тела, нотки свежего парфюма дурманили и манили к себе, а дерзкий взгляд серых глаз устрашал и успокаивал одновременно. Уверенность в каждом шаге и слове – и любая женщина у его ног.
– Присаживайся.
Деймон не спеша подошел к кожаному креслу и опустился в него, рассматривая нисколько не изменившийся кабинет: высокие стеллажи, цветы, стол и кожаные кресла. Стены насквозь пропитаны запахом денег: слишком дорогой была мебель, пафос удачно сочетался с характером обладательницы кабинета. Миссис Катсон предпочитала дорогой парфюм, шикарную дизайнерскую одежду, несметное количество украшений – неизлечимая стадия шопоголизма и желания показать всем свое место в обществе.
– Вы рассмотрели мои документы? Я восстановлен? – спросил сразу Сальваторе.
– Этот вопрос все еще решается, Деймон, – позволила себе вольность Сейдж и села на краешек стола, обнажая свои стройные ноги. Сегодня женщина надела свой самый любимый бордовый костюм в честь начала нового учебного года, а, значит, выглядела она куда эффектнее, чем в тот день, когда «случайно» оказалось в этом кабинете на столе вместе с Сальваторе.
– Меня не было всего два года. Я просто хочу закончить колледж. Вы поможете мне в этом? – шепот с хрипотцой магически действовал на женщин. Деймон понимал намеки Сейдж: и то, что она села на стол, открыв линию бедра и то, что ее дыхание участилось. Это забавляло его, ведь Деймон знал все реакции наизусть, оставаясь равнодушным к женским чарам. Катсон закатила глаза и произнесла:
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Я буду Вам благодарен, – Сальваторе поднялся с места и приблизился к женщине. – Ведь я восстановился именно на вашем факультете.
Сейдж благодаря словам студента вспомнила, что она – декан факультета частной психологии, но тут же отбросила эти мысли: как только Деймон вошел в кабинет, ее ноги подкосились, а тело запылало от почти забытых прикосновений. За такую связь ее могли бы лишить работы, но Сальваторе был далеко не мальчиком, а теперь, когда этой мечте всей прекрасной половины исполнилось 22 года, руки женщины и вовсе были развязаны.
– Свободное посещение, – тихо потребовал Деймон и потянулся к стакану воды, стоящему на столе. Его плечо коснулось руки преподавательницы, растворяя прохладу ее кожи упоительным жаром мужского тела.
– Нет, – прошептала Сейдж, собирая остатки разума воедино.
– Да, – исправил ее Сальваторе и коснулся пальцами волос женщины. Он взял в руки стакан и выпрямился: Сэйдж тонула в холоде серых глаз Деймона.
– Свободное посещение, – напомнил Деймон и, вскинув брови, сделал глоток.
Катсон прикусила губу. Она завороженно смотрела, как Сальваторе пьет воду, как эффектно перекатывались мышцы его шеи, когда он делал очередной глоток, как пухлые губы мужчины касались кромки стакана, обнажая белоснежные зубы, как горячее дыхание делало стекло запотевшим.
– Хорошо, – зачарованно произнесла Сэйдж. Добившись нужного эффекта, Деймон, скривив губы в победной ухмылке, поставил стакан на стол, отошел от Катсон и направился к выходу. Он развернулся у дверей и соблазнительно проговорил:
– Дверь не заперта. Буду должен, – и Сальваторе ушел, негромко хлопнув дверью.
Раздосадованная преподавательница мотнула головой, поправила одежду и села за стол, возвращаясь к работе и пытаясь не обращать внимания на то, как ныло ее тело и предательски распухли губы: она прекрасно помнила одну-единственную ночь в объятиях Деймона. Мечтая повторить это снова, она была готова на все, не вспоминая о муже ни на секунду.
***
– Чья это квартира? – уточнил Локвуд, едва переступив порог пентхауса.
– Охотников, – сказал Сальваторе и включил свет.
Локвуд понял, что Деймон – прирожденный кукловод: яркая внешность, стальной взгляд и вечная ухмылка. Каждое движение этого парня говорило о том, что он безупречен и неотразим. И Сальваторе знал об этом, выгодно используя все это, принимая восторженные взгляды женщин и девушек.
– Здесь вы собираетесь? – уточнил Тайлер и подошел к огромному шкафу, открыв первую створку.
– Здесь постельное белье. Тут бар, – комментировал Деймон, когда Тайлер поочередно открывал двери.
– Очень удобно, – заметил парень, присаживаясь на аккуратно застеленную кровать в центре комнаты.
– Там ванная и кухня, но кухня в теории. Мы не едим здесь, – рассказал Сальваторе и подошел к зеркалу, которое отодвинулось на манер шкафа-купе, когда Деймон щелкнул по небольшому деревянному выступу, и открыло путь в гардеробную.
– Здесь ты можешь хранить свою одежду. Там есть пара полок, – рассказал Деймон.
– Мы едем в клуб? – спросил Локвуд и поднялся с постели.
– Сначала инструктаж, – подмигнув, заверил Сальваторе и стянул с себя кожаную куртку. – У нас есть парочка законов и правил. Они просты, ты скоро втянешься. Начну с основных, потом как–нибудь продолжим. Если девушка хочет тебя и легко соглашается на все – работаешь по правилу одной ночи, но здесь физический контакт принципиален. Это простой уровень. Если же ты хочешь девушку, она задела тебя, но строит из себя недотрогу – действуешь по правилу трех свиданий. На первом ты знакомишься, на втором сближаешься с ней, на третьем – обольщение. Спать с девушкой или нет – решаешь ты, но этот аспект приветствуется. Это на ранг выше, но тебе, пожалуй, стоит начать с «ночей». Заметь, в основном пикаперы охотятся по одному, но я познакомлю тебя еще с одним охотником.
– Как остальные парни узнают о моих успехах? – спросил Тайлер, прогоняя из головы ухмылку Джона.
– Тебе это нужно? – рассказчик изогнул бровь и поджал губы в усмешке.
– Ну… Да, наверное.
– Ты делаешь это для себя. Шрамы, засосы, помада на рубашке, звонки – это косвенное. Твой взгляд и твоя сущность, удовлетворённость – вот показатель. И вот еще, – он протянул Тайлеру исписанный ровным почерком лист. Локвуду посмотрел на него и спросил:
– Что это?
– Веди этот учет, полезно. Список всех девушек, которых я «подцепил». Те, которые обведены красным, попадались дважды.
– Это возможно?
– Если ты качественно играешь, почему нет?
– Это жестоко, – заметил Локвуд.
– Это тешит самолюбие. Ты доказываешь сам себе, чего стоишь в этой жизни. Если девушка снова сжимает в руках твое шелковое одеяло – она сама виновата. Утром ты исчезнешь. Пора понять, что эта жизнь – не прогулка по радуге, – просто и понятно говорил мужчина.
– И так со всеми девушками?
– Со всеми.
– Но есть же хорошие, которым это не нужно, – Локвуд вспомнил блондинку из клуба.
– Есть. И это невероятное удовольствие – ломать их, наслаждаться ими. Это похоже на наркотик.
– И все попадаются?
– Нет.
– И тебя это не задевает?
– У меня не было проколов, но я наслышан об этом.
– Вы делитесь друг с другом своими …ммм… жертвами?
– Нет, я что, похож на извращенца? Все пикаперы знают друг друга в лицо. И их бабочек тоже. Иногда мы собираемся вместе и сверяем факты, – Деймон указал на список.
– Ты так просто об этом говоришь. А вас могут расколоть?
– Твой прокол означает крах всей системы. Проваливаешь охоту – никакой роли прошлые заслуги не играют. Ты начинаешь с нуля. Или уходишь с этого пути вообще. У тебя, конечно, есть шанс исправиться, но это с каждым разом все глупее и бессмысленнее.
– Уверен, ты никогда не лажал, – Талер усмехнулся, вспомнив, как за минуту этот «учитель» увел недотрогу из–под его носа.
– Это жестокие игры. Выключи чувства. Включи себя и свое тело. Они сами хотят этого. Пока все, хватит разговоров, – мужчина указал на дверь.
Как только Локвуд вышел из душа, Деймон безо всякого стеснения провел рукой по щеке ученика.
– Молодец, – похвалил его мужчина. – Брутальная щетина тебе ни к чему. Теперь иди и воспользуйся парфюмом. Но запомни: ты используешь его, ждешь минут десять и протираешь все тело смоченным в горячей воде полотенцем, – рассказал Деймон.
– Зачем? – последовал логичный вопрос.
– Когда девушка будет истерзывать тебя губами, вкус спирта будет только мешать. Твое тело должно пахнуть одеколоном. Но на вкус оно должно быть только твоим, чтобы даже с закрытыми глазами бабочки отличали одного мужчину от другого. Первая фишка.
– Как все сложно, – отозвался Тайлер.
Когда парень выудил из сумки черную майку и синие джинсы, Сальваторе согласно кивнул. Пока Локвуд одевался, Деймон сидел в кресле и пил виски, рассматривая журнал с машинами.
– Никаких сложных шнуровок. Обувь должна сниматься легко, – посоветовал Деймон, заметив, что Тайлер намеревался обуть кеды. – И никакой дешевизны во внешнем виде.
– Что еще? – спросил Локвуд.
– Как ты думаешь, какие самые страшные слова слышит пикапер от своей жертвы? – изогнув бровь, поинтересовался вдруг Сальваторе.
– Я тебя люблю? – предположил Тай.
– Нет, – рассмеялся Деймон и указал рукой на прикроватный столик. – «Я беременна». Вот то, чего ты должен опасаться, поэтому контролируй ситуацию и алкоголь, который ты вливаешь в себя. Опаивать бабочку или нет – по желанию.
– Хорошо, – кивнул головой Локвуд.
Сальваторе заметил в глазах ученика азарт, неприкрытое желание скорее приступить к делу.
– Не все так легко, Тайлер, – Деймон поднялся и подошел к окну, задвигая жалюзи. – Дальше тебе придется жить с мыслями о том, что ты снова сломал девушку, получил все, что хотел.
– Я хочу этого, Деймон. И не отступлюсь. Пока другого выхода я не вижу, – признался Локвуд.
– Тогда в клуб? – уточнил Сальваторе и взял с полки ключи. – Сегодня везешь девушку сюда.
– А ты? – спросил Локвуд.
– А я не охочусь так часто, как это будешь делать ты, поверь. Сегодня твой день, – разъяснил учитель и вышел из квартиры.
***
– Какая? – прошептал Деймон, наклоняясь к Тайлеру.
Вот уже как два часа они на охоте, только у каждого своя цель. Сальваторе еще раз повторил Тайлеру все, что рассказывал ему накануне, приказал быть более раскованным.
– А как их выбирать? – спросил Локвуд.
– Сам почувствуй, какая из них просто катастрофически мечтает о всплеске эндорфинов. Просто смотри и думай, – вкрадчиво советовал Сальваторе.
Клуб просто кишел искательницами счастья. И Тайлер никак не мог понять, кого устроят ни к чему не обязывающие отношения. Одна казалась ему слишком красивой, другая – слишком деловой. Парень так увлекся своими мыслями, что очнулся только тогда, когда почувствовал, как кто–то опрокинул на него свой коктейль.
– Простите, я не хотела! – пролепетала девушка с русыми волосами. – Извините.
– Молодец, – над ухом Тайлера прозвучал голос Сальваторе, – бери.
Деймон скользнул взглядом по коротенькому красному платью неуклюжей шатенки. Но больше всего его поразили ее глаза: голодный блеск. Казалось, что мужские руки давно не касались ее разгоряченного страстью тела, а при виде Тайлера оно и вовсе обещало расплавиться.
– Да ничего, – взгляд Локвуда тут же подобрел. – Как тебя зовут?
– Викки, – представилась девушка и улыбнулась.
– Как насчет бокала шампанского в моей компании? В качестве возмещения ущерба? – спросил парень, окончательно осмелев.
– Я не против, – согласилась та и села рядом с Тайлером за барной стойкой.
– Воспользуйся такси. Войдешь в квартиру – начни список. Расслабься, – посоветовал Сальваторе и вручил Локвуду ключи, а после растворился в безликой массе танцующих.
***
– И как он? – спросил Клаус, потягивая мартини.
– Быстро учится, – заметил Деймон и переложил телефон к другому уху. – Новичок сейчас проходит стадию «Быстрее, чем кролики».
– Надо будет как-нибудь пересечься, психолог, – решил Майклсон.
– Кстати, я восстановился в колледже, – поделился Сальваторе.
– Зачем? – удивился Клаус.
– Чтобы получить высшее образование, утереть нос совету директоров и править наравне с братцем, – объяснил раздраженно Деймон.
– А Стефан в курсе, что ты учился бизнесу у отца все эти два года? И то, что он теперь имеет дело с акулой в этом океане? – честно, безо всякой лести заметил Майклсон.
– Не знает, потому что не общается с Джузеппе, да и я предупредил отца, чтобы он молчал. А Стефан пусть верит в теорию «Мой брат – студент и пикапер». Да не может быть, – Сальваторе закатил глаза и обречено констатировал: – Лифт сломался!
– На каком этаже ты живешь? – спросил Майклсон и засмеялся.
– На 19! – разозлился Деймон и положил трубку. С легкостью преодолев первых 10 этажей, он проклинал все ступеньки выше. Это просто немыслимо: в центре города не работает лифт! Элитный дом!
Чуть не рухнув у самого порога, Сальваторе подошел к двери и вставил ключ в замочную скважину. Волна неприятных мурашек пробежала по спине: дверь была не заперта. Секунда – и из-за двери послышался тоненький голос. Деймон открыл дверь и пошел на этот знак чьего-то присутствия, как на свет.
_____________________________________________________________________
Нью-Йоркский колледж социологии и психологии* – вымышленное высшее учебное заведение, основано десять лет назад, располагается в непосредственной близости от Школы Бизнеса (реально существующее заведение) и делит с ним улицу и стадион. Именно там обучаются Елена, Бонни и Деймон.