Ссылка на музыку.
Ссылка на группу.



[i]POV Author[/i]

Тихая июльская ночь. Сквозь открытые двери балкона слышно, как цикады заливаются в незамысловатой песенке. С сада веет ароматом цветов, которые распускаются только ночью. Любимая пора. Всё сказочно и спокойно. Можно насладиться одиночеством, которое приносит лишь тьма. Через открытые двери балкона видно убывающую луну, тонким серпом повисшую в тёмном чёрном небе.

В комнате стоит полумрак, лишь три свечи на подсвечнике борются с той тьмой, что была в комнате. Тихий июльский ветерок пробирается в спальню. Здесь было молчаливо и спокойно, точно так же, как и на улице. Большая дубовая кровать стояла у стены, напротив балкона. На тяжёлом бархатном покрывале тёмно-красного цвета лежал дневник в коричневой кожаной обложке. На столе, по правую сторону от кровати, был бардак: книги небольшими стопками стояли в хаотичном порядке, какие-то бумаги с записями лежали между стопками. Напротив стола стоял огромный, цвета горького шоколада, шкаф, который был отполирован до такой степени, что в нём можно было увидеть своё отражение. На полу лежал тёмный паркет из экзотического африканского дерева венге, который резко контрастировал со светлым меховым ковром.

Дверь широко открывается, и хозяин комнаты, словно ошпаренный, влетает внутрь. Мечется, сжимая в руках клочок бумаги. Он проходит от одной стены ко второй и выбрасывает злосчастную записку, перед этим разорвав её пополам. Он тяжело дышит, сжимая руки в кулаки. Он зол. Рукава белоснежной рубахи закатаны вверх, а на его руках виднеются багровые пятна. Со рта на ворот капает кровь. На белом ковре остаются следы от грязных чёбот.

В один момент на балконе появляется темноволосый мужчина. Он высокомерно смотрит на парня. Вальяжным шагом, он проходит мимо окровавленного в чужую кровь голубоглазого вампира. Ухмылка появляется на его лице.

— Деймон, ты вновь не сдержался. Тот мальчик был невиновен, — говорит другой вампир, что постарше. Он достает из кармана чистый платок и передает другу. Тот отмахивается, зло сверкая глазами. Только что он убил паренька из-за неспособности сдерживать ярость. Но не это его сейчас волновало. Сейчас его беспокоило тот факт, что на месте того не оказался его отец. Именно из-за него каждую субботу погибает один невинный человечишка.

— Того, кто виновен, я не могу прикончить, и ты знаешь это, — говорит молодой вампир. После того, как Деймон вернулся из Болгарии, много чего изменилось. Именно после этой поездки он многое понял, многое узнал. — Он вновь в стельку пьяный пришёл домой, — услышав голос отца с первого этажа, оповещавший служанку о том, что он голоден и немедля ждет ужин. — Сейчас поднимается по лестнице, заходит к Стефану… — Деймон хмыкает.

Дверь в его комнату открывается, от дуновения ветра свечи гаснут, комната во мраке. Заглянувший внутрь Джузеппе тут же закрывает дверь, так как никого в комнате нет. Когда дверь закрывается, лёгкий ветр вновь пробирается в комнату, и оба вампира вновь оказываются стоящими посередине комнаты. Деймон сжимает руки в кулаки, когда слышит взвизг своей матери, которую, по всей видимости, Джузеппе стащил за ногу с кровати. Вампир берет в руки спички и зажигает свечи на настенном канделябре. — Он вновь бьет её, — парень рычит и бросается к дверям, но сильная рука Энзо, которая хватает его за предплечье, отдергивает назад с такой силой, что тот оседает на кровать, а спичечный коробок вылетает с рук.

— Деймон, тише, — он подходит к молодому вампиру и кладет руки на его плечи, усадив обратно, когда тот делает попытку подняться. — Держи себя в руках, — продолжает говорить тот.

— Ты вечно меня останавливаешь, ты виновен в том, что я не могу его убить. Ты виновен в том, что я слышу всё это. Ты виновен в том, что я такой! — повышает голос Сальваторе. Вдруг он болезненно закрывает глаза и отворачивается. Он слышит, как плачет его мама, слышит, как один за другим приходят удары. Он не может это больше слышать! Он не может больше терпеть, такое отношение к своей матери!

Вновь гортанный крик.

«Я убью своего отца голыми руками! Вырву сердце и заставлю сжевать его в последние секунды своей никчёмной мерзкой жизни. Какое же он ничтожество, если может поднять руку на свою жену, на мать своих детей! На ту, которая любит его. Как же я ранее не замечал всего этого? Синяки, которые появлялись на теле матери из ниоткуда, вечно красные глаза от слез… Как я мог быть таким слепым и поддерживать отца?
Но тогда всё было совсем по-другому. Я был другим! А теперь я должен превратить пустые слова хоть в какие-то действия!»

— Не могу слышать, как этот урод издевается над ней, — сквозь стиснутые зубы говорит он. Деймон отходит от Энзо и направляется на балкон. Лёгкий ветерок и пьянящий запах роз, которые были посажены в парке его матерью, помогают взять себя в руки. — Помню, как она учила меня высаживать эти небольшие кустики в землю… у Стефана получалось намного лучше, и я сильно злился. Злился на брата, на мать за то, что у меня это не получалось так хорошо, как у них. Но мама всегда успокаивала меня, и, в конце концов, я всё же смог высадить несколько кустов. Сейчас они растут прямиком под моим балконом, я чувствую их запах… Мамины руки всегда пахли розами, сейчас же этот запах напоминает мне детство, — Деймон прикрывает глаза, опираясь руками на белые, мраморные перила. Энзо подходит к нему и становится точно так же; он уже знал, что нужно говорить.

— Деймон, тебе двадцать два. Учёбу ты закончил, ты умён, амбициозен, красив, у тебя влиятельная родня… теперь пришла пора тебе занять место своего отца. Тайный совет распущен, почти все из их участников убиты, теперь пришло время устанавливать свои правила, — Энзо ухмыляется. Деймон поворачивается к нему. — Ты дождался того времени, когда можно с уверенностью занять пост мэра, исправить жизнь в этом городе и спасти свою матушку от тирании со стороны супруга, — Энзо уверен в том что говорит, всегда умел правильно подбирать слова и действовать ими на других.

Вновь его фраза, правдивая на все сто процентов. Действительно, отец Деймона в последний год своего управления городом ничего существенного так и не сделал. Лишь только были разговоры за ужасных кровопийц, которые убивают участников совета. Он и Джо Гилберт уж очень хотели избавиться от них.
Джо — пришибленный старикашка, потерявший почти всю свою семью в пожаре. У него осталась только одна Елена, которой по расчетам Деймона должно быть лет тринадцать. Он был помешан на вампирах. Какое же бурное обсуждение поднял совет, когда для него пришел тот же листик с красным крестом.

— Ты моему отцу отправил крест? — спрашивает Деймон, изучая изменения в мимике вампира.

— Я, но это ничего не меняет, он все равно должен умереть. Подари свободу матери, подари свободу городу и себе. Ты никому ничего не должен. Заставь его умереть, заставь его молить о смерти…

— Ты же знаешь, что на него внушение не действует, — тут же прерывает его Деймон, вновь заходит в комнату. Он снимает с себя грязную рубаху, кинув в сторону шкафа, и с ног чёботы.

— А разве это проблема? Оторвать голову можно без каких-либо трудностей, — ухмыляется Энзо. Деймон внимательно смотрит на него. Только что, он был так решительно настроен, на месть, но когда, Энзо перестал его в чем-либо сдерживать, он стал сомневаться.

— Что ты задумал? — Деймон смотрит на вампира и видит, как тот начинает ухмыляться ещё шире.

— Все очень просто, — хитро улыбнувшись, Энзо переводит взгляд на линию горизонта. — Хочу, чтобы он умер от рук твоей матери…

— Моя мать не станет убийцей! — возражает тут же вампир, услышав, о чем говорит Энзо. — К тому же, в городе пройдет слушок. В нашем доме и стены с ушами, так что я не хочу лишнего шума. И не забывай, у нас есть и Джо Гилберт, а на него у меня наточен зуб. Хочу, чтобы два друга, если уж пьют вместе, пусть и умирают так же… вместе.

— Стоп, — прерывает Деймона друг, и продолжает, пока тот смотрит на него. — У него умерла почти вся семья, кроме маленькой дочери. Не будем же мы оставлять девочку одну? — Деймон видит слабинку которую дает Энзо, видит, что он действительно сочувствует ей и попадается на новый манипуляционный ход друга по-интересам. Энзо должен знать, насколько Деймон решителен в своих планах. — К тому же, именно из-за рук твоего отца, погибли её мама, братья и сестра, — добавляет Лоренцо.

— Идиот! И все это из-за чертовой одержимости вампирами. Нужно скорее покончить с этим, — говорит Деймон. Джузеппе помешан на вампирах, все рыщет, что-то хочет найти, не замечая двух прямиком под своим носом. Вампир хмыкает, довольствуясь своими мыслями, а потом продолжает. — Дети — копия своих родителей, и, как мне не прискорбно об этом говорить, но ошибки повторяются. Несколько лет, и малышка подрастёт, и нужно будет уже её опасаться… кстати, сколько ей лет, не знаешь? Тринадцать? — спрашивает, облокотившись о дверной косяк. — Ты прав, нехорошо получится оставить девчонку сиротой.

Деймон вновь был прав. Действительно, дети воспитаны в семьях, входящих в Тайный Совет, в конечном итоге, становятся охотниками. А если учесть, что девочка у него осталась одна, когда она подрастет, то очень вероятно, что будет более бдительна и не так беспечна, нежели Джо или же отец.

— Когда мы уезжали в Болгарию …. — вампир заминается, ведь совсем ничего не может вспомнить: ни имени, ни как выглядит последняя из Гилберт. — Прошло уже три года, так что без малейшего понятия, — говорит мой незаменимый друг.

— Ладно, посмотрим, какая эта Гилберт младшенькая, и насколько опасной может быть, — ухмылка появляется на лице младшего вампира.

— Думаю, она будет слишком беспечной и совсем безобидной, — говорит он и смеётся. Уже и тени того сожаления не осталось на его лице.

— Это не меняет того, что она носит фамилию Гилберт. Её отец издевался надо мной, и ты об этом прекрасно знаешь. Нет гарантии, что она не пойдет по его стопам, или ещё хуже, уже не пошла. Дети — копия своих родителей, — заканчивает вампир, осекаясь на последней реплике, сразу переводя все стрелки на себя самого. Насколько часто он говорил эту фразу, не понимая, что это можно отнести и к нему.

— Когда ты говоришь эти слова, ты и себя имеешь в виду? — задает вопрос Энзо, который приводит вампира в бешенство. Он никогда не будет тем, кого не уважают.

— Я — не копия своего отца! — сквозь стиснутые зубы шипит Деймон. — И никогда больше не говори мне такого. В один миг вампир выскакивает на балкон и пропадает в ночной тьме.

[i][/i]


[i]POV Author[/i]

Измученная девушка с большой охапкой лозы за спиной возвращалась домой. Её пальчики кровоточили от жесткости листьев. Но она продолжала нести их, зная, что дома её ждёт папа, который, как всегда, намажет пальчики мазью, и уже к утру всё будет хорошо.

Аккуратно сложив лозу в деревянную миску с водой, она оставила листья отмокать. Вытерев руки о фартук платья, девушка зашла в дом, где папа готовил ужин. В доме пахло древесиной и печеным мясом. Елена мягко улыбается и проходит на кухню.

— Я дома, папочка, — брюнетка подошла к самому близкому человеку в её жизни. Она крепко обнимает его со спины, ощущая тепло. Девочка отходит, когда Джо поворачивается и смотрит на неё, вытирая руки о кухонное полотенце.

— Елена, — старик мягко улыбнулся, посмотрев на свою красавицу-дочку, которая так сильно напоминала его жену. — Как там твои пальцы? Опять ходила эту чёртову лозу рвать? — с серьезным и немного суровым выражением лица говорит мужчина, на что Елена только пожимает плечами и виновато улыбается. — У нас достаточно денег, чтобы нанять трех слуг, которые будут это делать!

— Всё хорошо, — она улыбнулась, мельком показав свои ладошки и спрятав их за широкой юбкой. Отец успел заметить кровоточащие ранки и недовольно помотал головой.

— Садись за стол. Перед сном сделаем компресс. У такой красивой девушки не могут быть шершавые руки, — договорил он, оборачиваясь к печке.

Семья — это болезненное слово для этих двух человек. Но они держатся вместе, чтобы не произошло. Они любят и дорожат друг другом, так как никого, кроме них самих, не имеют роднее. Когда наступала пора сбора винограда, юная Елена с самого рассвета отправлялась в виноградники к женщине, на которую работала. Ближе к вечеру девушка собирала лозу на лугу, чтобы плести корзинки. Много времени она проводила под палящим солнцем, но никогда не жаловалась. Никто не видел её в плохом настроении, она всегда была настолько живой и счастливой, что никто бы не подумал, что в её жизни столько смертей близких людей. Когда было нужно и с соседскими детишками посидит, и за больной соседкой поухаживает.

Елена работала не для того, чтобы заработать денег: их всегда хватало. А для того, чтобы помогать людям, а ещё это ей давало возможность отвлечься от дурных мыслей, которые лезли в голову, когда она бездельничала. Елена очень хотела иметь собственный магазинчик с парфюмерией, как когда-то мечтала мама, увы, так и не воплотив мечту в жизнь, из-за своей скорой смерти. Но этим, к счастью, загорелась Елена и сейчас самостоятельно зарабатывала на свою и мамину мечту. Она отказалась от помощи отца, хотя тот мог купить ей таких магазинов три за раз. За это Джо был очень горд, но он, как отец, совсем не хотел, чтобы девушка так много работала. Девушки в её годы веселятся, ходят на приёмы, проводят время с подругами, а для Елены всё это было не интересно. Она была тихой, воспитанной девочкой, но упёртой, как осёл. Наверное, это был её единственный минус.

Семья Гилбертов всегда была в почёте. Все уважали Джонатана и любили Елену. Но никто не мог понять, за что судьба принесла им такое несчастье. Каждый вечер, перед сном, Елена и Джо садились и рассказывали, как прошёл их день. Но говорили они не для друг другу, а для Луизы — матери Елены, для Джереми и Тома — братьев и для малышки Лиззи.

Как же не хватало в жизни семнадцатилетней девушки матери… Но в этом виновата только судьба. Только она виновна в том, что все четверо невиновных людей сгорели заживо вместе с революционерами. Но Джо знал правду, знал, что никаких революционеров в той церквушке не было. Он знал, что Луиза и его дети будут там. Но даже и предположить не мог, что основатель Тайного Совета даст приказ поджечь церковь со всей нечистью внутри, даже не побеспокоившись о том, что родные его друга внутри. С того времени прошло свыше трёх лет, но легче не становилось. Джонатан до сих пор так и не признал своей вины, а Джо было легче считать, что друг детства во всём этом не виноват.

Девушка узнала об этом, когда Джо пришёл подвыпивший домой. Он не сдержал язык за зубами и так неосторожно окатил девушку жестокой правдой. Но прошло уже достаточно времени, чтобы Елена могла сдерживать слёзы в себе.

Она не любила, когда её жалеют. Это низко, — считала девушка. Тем более, не раз Елена слышала слова, которые ранили намного больнее. Она слышала, как люди говорили о том, что не просто так Луиза оказалась там. Все они верили в эти бредни про вампиров и не раз шептались о том, что Луиза была кровопийцей. Девушка была слишком красивой, умной, сдержанной, но в то же время, всегда получала много внимания от мужчин. Ей завидовали, ведь у неё была семья, любящий муж и четверо деток, воспитанные наилучшим образом. После её смерти все «подруги» по сей день пытаются очернить её. Но даже на это Елена перестала обращать внимание.

После ужина Елена берёт в руки книгу и садится в большой гостиной на диване перед камином. Такой огромный дом был пустым и, казалось, давил на девушку. Когда-то здесь постоянно был смех, гам, вечные приёмы, рауты, которые сзывали много людей, и тогда здесь было тесно. Девушка скучала по тем временам.

Сейчас же восемь спальных комнат в доме пустели, и эта пустота была невыносимой. Даже Джо спал в комнате, которая выделялась для прислуги, на первом этаже, так как не мог находиться в комнате, где постоянно были дети и Луиза, его жена.

Когда старик Джо засыпает, Елена поёт колыбельную сама себе, которую часто перед сном пела для Лиззи и Тома. Вот и сейчас девушка сидела в той же гостиной, перед камином, и тихонько пела. Закончив, она поднимается с места, откладывает в сторону книгу. Ни одной страницы так и не прочла, а всё из-за этих мыслей, которые лезут в голову. Девушка оставляет дрова тлеть в камине и, потушив свечи в комнате и оставив гореть только на одном подсвечнике, держа его в руках, идет в свою комнату.

Елена лежала в своей кровати и наблюдала за звёздами на небе, которые были хорошо видны из окна. Слезинка скатилась по щеке. Вытерев её ладонью, девушка развернулась к окну спиной и закрыла глаза, но сон не шёл. Она всё ворочалась на кровати. Девушка садится на кровати и поджигает свечи на подсвечнике, поднимается с места и достает с комода, где лежала её одежда, свой дневник. Она ничего туда не записывала с момента похорон.

Девушка глубоко вдыхает и выдыхает, садится за стол и открывает дневник. Пальцы проходятся по словам, которым уже больше трех лет. Елена берет в руки перо и подставляет ближе чернильницу. Буквы появляются на чистой странице, превращаясь в слова, а те становятся предложениями. Елена выписывает всю ту боль, которая мучает её все это время. Она пишет и плачет, отчего становится так хорошо. С каждым словом становится легче. В скором времени Гилберт кладет в дневник промокашку и закрывает его, убирает обратно в комод и вновь ложится в кровать. Теперь она засыпает быстро и ничто не тревожит её сон.

[i][/i]


[i]POV Author[/i]




С самого утра в поместье Сальваторе было неспокойно. Ещё за завтраком Деймон кидал уничтожающие взгляды в сторону своего отца. Но никто из сидящих за столом не замечал этого, или просто не хотел замечать.

Мысли Деймона заполонило известие Энзо. Могут ли мёртвые писать?! Вчера, увидев эту записку, Сальваторе пришел в бешенство. Мертвые не могут писать с того света. Но как объяснить то, что пришло ему вчера вечером?

Более трёх лет он не вспоминал о ней, а теперь из-за напоминаний друга и какой-то чёртовой шутки он должен думать о той, которая, можно сказать, уничтожила в нём любовь, как говорил сам Деймон, но о мнению Энзо — это громко сказано.

Можно и поблагодарить судьбу за такое стечение обстоятельств, ведь после этой записки в голову Энзо пришла хорошая идея. Отец Деймона постоянно доставлял старшему сыну хлопот из-за этой девушки. Теперь же, написав объяснительное письмо от её имени, тот должен был успокоиться.

— Стефан, в следующем месяце к нам приезжает мисс Кэролайн Форбс. Ты посылал ей письма? — спрашивает отец у младшего Сальваторе, когда садится за стол.

— С мисс Форбс мы переписывались на протяжении всей весны и лета. По моей просьбе она обещала приехать, — вежливо отвечает парень на поставленный вопрос. Обычно Деймон был любимцем отца, но в связи с последними событиями, из-за которых Деймон часто не шёл у него на поводу, место любимого сына занял Стефан. Это выводило из себя голубоглазого вампира, ведь между братьями вечно точилась борьба за внимание матери или отца.

Были времена, когда они даже ладили, много говорили, делились какими-то своими совсем детскими проблемами, играли в футбол. Но продолжалась идиллия только до тех пор, пока в их жизни не появлялось яблоко раздора.

Сейчас же братья жили мирно, ведь Деймон только неделю назад вернулся из учебного заведения, а сам Стефан слишком сильно соскучился и ссориться из-за пустяков не хотел, поэтому и многое уступал. Это нравилось Деймону. Ведь наконец-то всё так, как хочет он.

— Очень хорошо, — доволен своим сыном Джузеппе, он сдержано улыбается, взглянув на Лили, которая тоже натягивает улыбку. Деймон недовольно хмыкает на все это, и мужчина переводит взгляд на него. — Деймон, как твои успехи с мисс Петровой?

— Она не пришлась мне по нраву, — как всегда кратко и с ухмылкой на лице отвечает Деймон. Видно, как улыбка пропадает с лица Джузеппе, и тот сжимает в руках приборы.

— Мисс Катарина Романова — знатная особа Болгарии, тебе нужно поддерживать свои отношения с ней, — вступает в диалог Лили, она тихо соглашается со своим мужем, получая от него одобрительный кивок. Он расслабляется, но всё равно с нажимом продолжает.

— Я надеюсь, сынок, ты женишься на ней. Мне нужна их семья. Ты знаешь какая лесопосадка в их владениях, ты нигде больше не найдешь себе такую хорошую партию, — Джузеппе говорит спокойно, хоть и даётся ему это с трудом. Он зол на старшего сына, потому что тот на протяжении недели позволяет себе не слушаться.

— Спасибо, всё было вкусно, — Деймон поднимается из-за стола, взяв в руки платок, который лежал у него на коленках. Он кидает его на стул и направляется в комнату своего друга Энзо, не обращая внимания на приказ Джузеппе вернуться на своё место. Это его больше не заботит. Сейчас он нормально позавтракает, наберётся сил и сможет дальше продолжать делать задуманное.

Его достают эти разговоры про мисс Катрин. Если бы только его отец знал, чем закончилась последняя встреча Катрины и Деймона, он бы стал ненавидеть его ещё больше. Хотя, неумно говорить, что он ненавидел его. Нет, в Джузеппе никогда не было ненависти к своим сыновьям. Он любил их, но желание того, чтобы всё было так, как говорит он, сводило его с ума. Он помешался на правильном воспитании сыновей.

— Энзо, открывай! — постучав в дверь, молодой мужчина подает голос, он раздражён. Вскоре дверь открывается, и Деймон проходит внутрь, закрывая её за собой на ключ.

На кровати лежат полуголые служанки с окровавленными шеями. От всей этой картины кровь бурлит в мертвом теле молодого вампира. Зубы зудят, и вампир смотрит на Энзо.

— Как обычно, развлекаешься? — Деймон ухмыляется, ему нравилось то, во что превращает Энзо их приём пищи. Это было настолько развратно, пошло и немного жёстоко, что всё нутро Сальваторе урчало от удовольствия.

— Присоединяйся, — Энзо отходит, показывая ещё одну девушку в корсете и подъюбнике. Она со страхом смотрит на Сальваторе, который словно рысь медленно и уверенно приближался к ней, наслаждаясь тем, как она пятится назад, и страх растёт в её глазах. Парень подходит к ней, всматриваясь в её зелёные глаза.

— Ты очень красивая, — говорит он и так нежно и аккуратно убирает с её лица выбившуюся прядь волос, а она вся дрожит от страха. — Жаль будет с тобой покончить, — продолжает он, положив руки на её плечи. — Ты не будешь кричать, — посмотрев прямо в глаза, сказал Деймон. Он облизывает губы, ладони проходятся по её рукам, он берет её ладошки и подносит запястье к своему рту. Носом вдыхает запах, не спуская взгляда с её лица. Девушка бегает глазами по лицу вампира, она начинает дышать медленнее, но глубже. Ухмылка появляется на лице вампира. — Вот так, правильно, не бойся, — говорит он, но тут глаза темнеют и он набрасывается на свою жертву, немой крик так и не выходит из горла рыженькой девчушки. Деймон впивается в её шею острыми клыками. Тёплая жидкость течёт по горлу, удовлетворяя его желание.

Сам друг тоже не скучал, посмотрев на то, как хорошо и чисто работает его приятель, он стал высасывать последние капли крови с уже мёртвой служанки. «Завтрак — превыше всего!» — звучит в голове у Деймона, когда он отпускает тело девушки, и то падает на пол.



POV Elena[/i]



Уже с самого утра я улыбаюсь. Сегодня отличный день, и я на все сто уверена в этом. Солнышко светит, птички поют, трава зеленее, чем обычно. Ещё совсем немного осталось накопить денег, и я смогу выкупить старенький магазинчик в центре города. Как долго я этого ждала. Наконец у меня получится воплотить в жизнь желание матери. И что самое главное — я сделала это сама, без посторонней помощи. Это будет плод моего труда. Теперь я буду уверена в том, что вся эта проделанная работа не насмарку. У меня будет собственный парфюмерный магазин. Первый в городке Мистик-Фоллс и второй во всем штате.

— Солнце только встало, а ты уже на ногах, — слышу тяжелые шаги отца. Он подходит к миске с водой и умывается. Я улыбаюсь и ставлю на стол завтрак.

— С добрым утром. Как спалось? — спрашиваю я, широко улыбаясь. Папа смотрит на меня и тоже начинает улыбаться. Я подаю ему полотенце.

— Очень хорошо, — отец вытирает лицо полотенцем. — Ты сегодня такая счастливая. Чем будешь заниматься в выходной день? — спрашивает папа, садясь за стол и беря в руку ложку.

— Отнесу готовые корзинки для миссис Беннет и поговорю с мистером Локвудом о покупке магазинчика, — говорю я. — Потом, если это возможно, сразу пойду осматривать покупку. Там же нужно сделать новые шкафчики, привести много пузырьков и колбочек, ох, как много всего нужно сделать, — делюсь планами на день с отцом, на моем лице сияет улыбка.

— От меня нужна помощь? — спрашивает папа, я мотаю головой.— Елена! Ты попросила меня отказаться от работы в лесопилке и усадила дома, дай мне помочь тебе! — говорит он, я кратко киваю, так как знаю, что все равно все сделаю по-своему.

— Ладно, как скажешь, — говорю я. — Какие планы у тебя? — задаю вопрос и сажусь за стол напротив папы.

— Должен встретиться с Джузеппе, у нас остались некоторые нерешенные вопросы, — говорит он. Я кривлюсь при упоминании имени этого человека.

— Вновь этот Джузеппе. По его вине тогда было сожжено столько революционеров…

— Елена! — немного повысив голос, говорит отец. Я недовольно смотрю на него и все равно начинаю говорить.

— Что?! Ты сам мне это говорил, зачем же продолжать общаться с ним? — начинаю я, но меня опять прерывают.

— Елена, ты такая упёртая, вся в маму, — с улыбкой отвечает отец. — Но есть вещи, которые я должен решать именно с Джузеппе, и это не должно тебя заботить, — говорит он.– А теперь, приятного аппетита, Елена, ешь молча, — он довольно хмыкает, наверное, увидев, как я возмущена всей этой ситуацией.

— Просто мне кажется, что он плохой человек, этот Джузеппе. Держись от него подальше…

— Елена, он мой друг, я уверен в нём. И пообещай мне, что больше ты не будешь поднимать эту тему. В том, что умерли мама, Том, Джереми и Лиззи, чистая случайность. Джузеппе не знал, что они там есть, — заканчивает отец, но я же знаю, что всё это ложь. Я киваю, соглашаясь с тем, что больше поднимать эту тему не буду. Нужно отпускать то, что болит. Как не прискорбно, но семью уже не вернуть, и нужно думать о том, что можно сохранить и приумножить.



[i]POV Stefan[/i]






Складываю лист пополам, вкладываю в конверт и ставлю на нем печать с родовым знаком Сальваторе.

— Тайлер! — зову парня, когда вижу, как он проходит мимо моей комнаты по коридору. Тот останавливается.

— Стефан, здравствуй, — говорит с улыбкой парень и заходит в мою комнату. Мы здороваемся рукопожатием, перекидываемся нелепым разговором о чем-то несущественном. Тайлер рассказывает мне очередную байку из Ричмонда, куда он ездит покупать ткани для своей матери.

— Слышал, ты вновь уезжаешь. Сможешь доставить письмо для одной очень важной для меня девушки? — спрашиваю я. Тайлер всегда помогает мне связываться с моей Кэролайн, так и письма доходят быстрее, чем отсылать их почтой, и я уверен, что попадают в руки точному адресату.

— Конечно, какие проблемы, — отвечает он и забирает у меня с рук уже запечатанный конверт. — Охомутала тебя девица, каждую неделю и новое письмо, — он рассмеялся, похлопав меня по плечу.

— Я безумно влюблен, Тайлер, и это настолько прекрасно! Ты когда-то любил? — спрашиваю я. На это парень лишь улыбается и кратко кивает.

— Люблю и сейчас. Я с ней познакомился, когда доставлял ваше первое письмо. Это подруга вашей избранницы. Она обворожительна, — отвечает он с улыбкой на лице.

— Вот, ты знаешь, что такое любовь. Я вижу, как заблестели твои глаза, когда ты вспомнил о ней. Желаю вам счастья с этой мисс, — заканчиваю я.

— И я желаю вам того же, — отвечает он. Мы пожимаем друг другу руки. Когда парень уходит, я сажусь в кресло и закладываю руки за голову. Прикрываю глаза, вспоминаю, как на одном из праздников мы танцевали с Кэр вместе. Кэролайн… Насколько же она красива, умна, грациозна…

— Братец, — в комнату, отвлекая меня от моих мыслей, вваливается Деймон со стаканом бурбона в руках. Его любимый напиток. Я недовольно мотаю головой.

— Деймон, если отец увидит, что ты уже успел набраться с утра…

— То что?! Ничего он мне не сделает! Он умеет только издевается над теми, кто слабее его, — парень падает на мою кровать, закидывая ноги в грязных сапогах на подушки. Я кривлюсь от этой картины.

Не понимаю, когда мой братец успел так сильно возненавидеть нашего отца. Ещё недавно, я помню, он так сильно хотел быть похожим на него, что в тайне брызгался его туалетной водой и копировал его походку.

— Деймон, мне ещё спать здесь! — я поднимаюсь с места и хочу стянуть брата со своей кровати. Он и так своими грязными ботинками запачкал простыню. — Где ты умудряешься так пачкать обувь? — спрашиваю я, вновь пытаясь стянуть хотя бы его ноги с кровати.

— Не думаю об этом, — пристально смотрит мне в глаза Деймон.

А действительно, у меня столько прислуги, пусть хоть что-то делают!!!

— Не хочешь сходить в город? — спрашиваю я брата. — К нам приехали танцовщицы, которые должны выступать на дне города, пойдём? — вижу, как брат расплывается в улыбке, что-что, а молоденьких девушек он любит.

— Так чего же ты молчал? — сразу оживляется Деймон. Он поднимается с кровати и, оставив бурбон у меня на прикроватной тумбочке, подходит к двери. — Пойдем смотреть на такое красивое искусство, как танец, — говорит он, поворачиваясь ко мне около самой двери. — Что ты застрял? Пойдем! — настойчивей говорит Деймон, что вызывает у меня смех. Он никогда не изменится.

Я восхищаюсь своим братом, хотя об этом ему знать не нужно. Он не боится пойти против воли отца, у него на всё есть свое мнение. Он весел, может легко поддержать разговор. Его любят женщины, и он всегда находится в центре всеобщего внимания. Никаких усилий для этого Деймон никогда не прилагает. Он ведет себя со всеми одинаково, и это завораживает. Он учтив к старшим, не оскорбляет младших. Он герой, и я доволен тем, что судьба подарила мне такого брата.

Да, он может быть и груб, но я никогда не видел это по отношению к матери или какой-то женщине. Деймон никогда не станет оскорблять существо, которое слабее его, и это вызывает у меня ещё большее восхищение. Я бы очень хотел быть похожим на него.





[i]POV Elena[/i]

Взяв в руки несколько корзинок, я отправилась в город. По пути встречала много знакомых мне людей. Всем улыбалась и со всеми здоровалась. Всё-таки Мистик Фоллс — это город моей мечты. Здесь спокойно, все знают друг друга, тут никогда не случается ничего плохого, жизнь плывет своим чередом. Выйдя на центральную площадь, я увидела, как мэр города, Джузеппе Сальваторе, выступает перед людьми. Немного послушав его болтовню о предстоящем празднике города, я отправилась к миссис Беннет.

Колокольчики звонят, когда я вхожу в дверь маленького магазинчика с ароматными травами и настойками. Я улыбаюсь, когда вижу женщину. Сразу за ней выходит её дочь Бонни. Мы когда-то общались, помню её в смешном зеленом платье по щиколотки, кудрявыми волосами, которые Эбби вечно собирала в два хвостика, которые перевязывала яркой желтой лентой, что так хорошо шла к цвету её кожи. Но после смерти семьи я мало с кем продолжила общение. Я здороваюсь в девушкой кивком головы. Она отвечает мне тем же. Оповестив маму о том, что её уже ждёт Лили, она покидает магазин, пожелав мне хорошего дня.

— Елена, рада тебя видеть, — она выходит из-за прилавка и подходит ко мне. Женщина заключает меня в свои тёплые и крепкие объятья.

— Эбби, взаимно, — говорю я и улыбаюсь, когда она отходит, я протягиваю корзинки. — Точно такие, какие вы просили, — добавляю я.

— Спасибо, они как всегда идеальны, — она осматривает моё творение, а потом ставит на прилавок. — У тебя золотые руки, Елена! — женщина возвращается за прилавок. Из небольшого мешочка она достаёт деньги и передаёт их мне. — Ещё много для твоего магазина?

— Уже всё, — гордясь собой, говорю я и пересчитав, кладу деньги в небольшую сумочку. — Как раз сейчас хочу договориться о покупке с мистером Локвудом, — начинаю рассказывать о своих планах для женщины, она много в чём мне помогла. Когда мама умерла, она не раз приходила ко мне, и делала вкусный чай, приносила собственноручно сделанные печенья и мы болтали с ней на разные темы, и это помогало мне пережить боль утраты.

— Как же я рада! — женщина вновь улыбается.

— Как там ваша дочь? Как я понимаю, она все ещё работает в доме Сальваторе? — с интересом спрашиваю я. Меня действительно это интересовало, ведь Бонни очень хорошая, и я бы хотела подружиться с ней. Мне кажется, мы бы поладили.

— Всё ещё, но говорит, что эта работа ей по душе. Миссис Сальваторе хорошо относится к ней, также и Джузеппе со своими мальчиками. Ей нравиться работать в саду, а для Лили она так полюбилась, что та частенько зовет её к себе.

— А Тайлер? — вновь задаю вопрос.

— Ах, Тайлер. Вновь уехал. Мистер Сальваторе-младший попросил отвезти письмо, вот тот и поехал. Вообще он ехал за новыми тканями, но сказал, что раз уж по дороге, то заскочит и отдаст письмо, — объясняет Эбби Беннет.

— Уверяю, что он нашёл себе девушку и ездит не только за тканями, — со смехом говорю я, немного тише обычного, на что Эбби начинает смеяться.

— Как бы хотелось. А что, ему уже двадцать три, а он всё не может определиться. Пора уже и семью заводить и деток иметь, — женщина становится серьезной и мотает головой.— Когда же он одумается? Так хочется внуков, я то уже не молодею, Елена.

— Уверена, что у него все ещё впереди, — с улыбкой говорю я. — И у вас будут внуки, Эбби, — говорю я и вижу, как женщина хитро улыбается.

— А у тебя там что, думаешь порадовать старика Гилберта внуками? — Эбби смеётся, наверное, увидев мое замешательство.

— Ох, Эбби, ещё нет того мужчины, с которым я бы хотела повязать всю свою жизнь, и папа ничего не говорил о желании выдать меня замуж. Наверное, он ждет, когда мне исполнится восемнадцать. Ещё рано говорить об этом, — говорю я, пожимая плечами.

— Остался месяц, Елена. Но думаю, что всё будет хорошо, за нелюбимого тебя точно не отдадут. Джо слишком сильно любит тебя, — говорит Эбби. — Так что присмотрись к городским парням, к Тайлеру, — женщина начинает смеяться, когда я поднимаю на неё взгляд. — Иди, Елена, я бы была рада иметь такую невестку, — заканчивает она и заходит за прилавок.

— Хорошего дня, Эбби, — говорю я и стараюсь побыстрее покинуть магазин женщины. Все эти разговоры вводят меня в смятение, ведь я не знаю, что отвечать в таких ситуациях, а матери, чтобы она посоветовала мне, нет. А подойти с таким вопросом к папе, я не могу.

POV Author

В сердце Мистик Фоллс, мистер Сальваторе продолжал говорить о планах на будущее. Жители внимательно слушали и всё воспринимали с бурными овациями. Все любили мэра города. Как казалось на первый взгляд, он был идеалом: весёлый, умный, статный и очень привлекательный. Но только Лили и Деймон знали, какой он на самом деле.

Бесспорно, по городу ходили слухи о том, что Сальваторе-старший любил выпить, но это становилось не столь важным, ведь постоянные бурные празднования каких-то праздников перекрывали этот маленький минус.

Оба брата шли вдоль чисто выстриженного газона. Они болтали о пустяках, пока речь не зашла о девушках. Сальваторе смотрел в сторону танцовщиц, которые отплясывали с партнерами кадриль, и улыбался, когда их платья подлетали вверх, оголяя стройные ножки их обладательниц.

— Стефан, я не понимаю, что ты в ней нашёл. Она самая обыкновенная женщина! — говорит старший брат, мельком посмотрев на младшего брата и увидев, как тот в знак протеста мотает головой.

— Нет, Деймон, Кэролайн … необыкновенная, — влюбленно и бережно отзывается младший брат.

— Нет же! — брюнет останавливается перед парнем. — Как раз эта блондинка и есть — самая обыкновенная, поверь, я очень много видел таких, как она, все они один…

Речь парня прерывается, он смотрит куда-то вдаль, взгляд сконцентрирован на молодой девушке в светло-зелёном платье. Её темно-каштановые волосы локонами спадают на плечи и грудь. Он смотрит на неё и не может отвести взгляд. Что-то в ней показалось ему знакомым, но слишком далеким. Она осматривает площадь, явно кого-то разыскивая в толпе. Читаемый восторг застывает на лице у вампира. Младший Сальваторе тоже оборачивается, чтобы посмотреть на то, что так сильно привлекло внимание его брата.

Елена смотрит впереди себя, обращая на братьев своё внимание, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Девушка сделала небольшой поклон, показывая своё смущение, посмотрела на Стефана. А потом её взгляд медленно переместился к старшему из Сальваторе.

Она прекрасно знала Джузеппе Сальваторе и Лили. Она познакомилась с ними на дне памяти жертв революции. Там же она впервые заметила Деймона и Стефана. Но смерть матери и почти всей своей семьи… она просто была не готова к какому-то общению. Она знала Стефана, они учились вместе, много играли, складывалось чувство, что Лили и Джо уже давно замыслили свести их. Они были сверстниками, и как оказалось для родителей, подходили друг другу.

— Ты знаешь, кто это? — первым голос подает Деймон. Он уже стал подумывать о том, какие цветы любит девушка или какими книгами увлекается, когда она отвернулась от них в поисках отца.

— Да, это Елена, мы постоянно играли вместе, когда были маленькими, — отвечает Стефан и смотрит на брата.

— Елена, красивое имя, — отвечает Деймон, он чешет затылок и смотрит на Стефана. Он хочет что-то спросить, но тут видит как к девушке подходит Джо Гилберт, он прислушивается к разговору и слышит то, что просто переворачивает в нем все.

[i]« — Папочка, а я ищу тебя по всей площади, нужно идти к мистеру Локвуду».[/i]

— Гилберт? — у вампира в сознании всплывают картинки, как один из таких Гилбертов выпорол его за то, что тот, как он подумал, украл у него деньги. — Джонатан Гилберт … — как-то не дружелюбно шипит Деймон.

[i]«Это из-за него его отец приходит пьяный домой и бьёт мать!»[/i]

— Это её отец, они с нашим папой хорошие друзья, — говорит Стефан. Деймон отмахивается от тех мыслей, которые сейчас заполонили его разум, поворачивается к брату и натягивает улыбку.

— Выпьем? — спрашивает он, посмотрев на Стефана.

— Конечно! — соглашается Стефан. Как только они начинают идти, Деймон возвращает свой взгляд на брюнетку. Теперь не вкус её губ его интересовал, он хотел познать, какая на вкус её кровь. Теперь в его душе, непонятно из-за чего затаилась злоба на молодую девушку, а в мозгу устойчиво засела одна фраза: «Она такая же, как её отец, она хочет причинить мне вред».

Он ненавидел Джонатана за то, что он когда-то сделал, ведь это повлияло впоследствии на отношение родного отца к ещё тогда маленькому мальчику. Эта детская обида была пронесена сквозь года и теперь переросла во взрослую ненависть. Даже то, в чем Джо был не виновен, например, как любовь Джузеппе выпить, стало в глазах Деймона именно его виной.



[i][/i]

Сумерки опускались на Мистик Фоллс, по всему периметру площади были зажжены свечи на специальных подставках, что хорошо освещали её. Оба друга стояли поодаль от всех, наблюдая за людьми, которые танцевали, веселились, разговаривали между собой.

— Энзо, друг, думаю, ты хорошо осведомлен, кто такой Джо Гилберт, — недружелюбная хитрая ухмылка всплывает у Деймона на лице, когда он видит, как тот заканчивает танец со своей дочерью и отходит к Джузеппе, широко улыбаясь.

— Ты что-то задумал, более того, это что-то, как мне кажется, очень зловещее, — попивая бурбон, говорит Энзо. Он внимательно проследил за взглядом Деймона и обратил внимание на темноволосую девушку, к которой подошел Стефан, приглашая на танец. Деймон тут же напрягается и отводит взгляд, поворачиваясь к вампиру.

— Именно! Я знаю, как воплотить в жизнь убийство двух друзей, — ухмылка Деймона говорит сама за себя. Парень хочет этого. Парень хочет мести, и он уже полностью добился своего. — А малышка Гилберт не сможет выдержать гибель всей своей семьи. Никто такого не выдержит! Она сама умрет, сама себя уберет из жизни, — говорит Деймон, Энзо расплывается в коварной улыбке. — Сделаем это сегодня, не вижу смысла тянуть дальше всё это, — Деймон смотрит вновь в сторону Стефана и Елены.

— Хорошо, как скажешь, — соглашается Энзо. — Так что ты задумал? — вновь спрашивает Энзо, проследив, куда смотрит Деймон.

— Дорогой Лоренцо, как ты смотришь на убийство от рук лучшего друга? — задает вопрос Деймон, ухмыляясь.

— Ну, это подло, — сразу же отвечает Энзо, Деймон смотрит на него и довольно продолжает.

— Именно! Это подло. Я хочу, чтобы папочка умер от рук лучшего друга. Замечательно придумано, не так ли?! Джо не выдержит то, что он стал убийцей и покончит с собой, — начинает говорить молодой мужчина, и с каждым новым словом какой-то злобный блеск в его глазах становится более заметным. Энзо смотрит на Деймона и расплывается в ухмылке. Он любит семейные разборки, сам не раз был причастен к этому. Деймон вновь смотрит в сторону Елены и Стефана, которые закончили танцевать. Девушка широко улыбается и хохочет от шуток, которые рассказывает ей Стефан. Они отходят от танцующих людей.

— Куда ты смотришь постоянно, что… — вампир решает не договаривать, ведь знает, что напоминание о влюбленности приведет Деймона в бешенство. Любить тот не умел и не хотел учиться.

— Видишь девушку в зеленом платье? — когда видит кивок Энзо, Деймон продолжает. — Это Елена Гилберт. По моей просьбе Стефан направился к ней, нужно кое-что узнать, — парень смотрит в сторону Елены.

— А не боишься, что младший братец уведёт её у тебя? — со смехом спрашивает Энзо. — Что-что, а она действительно красавица…

Старший из братьев, видимо, напрягся и вновь посмотрел в сторону Елены и Стефана.

— Мисс Гилберт, как мне кажется, — все эти разговоры о прошлых ошибках власти, сейчас ничего не изменят… — Стефан уводит девушку в сторону к лавочкам.

— Стефан как всегда в своем репертуаре, теперь я понимаю, почему ты так спокоен, — видимо подслушав разговор Стефана и Елены, Энзо подает голос.
Деймон ухмыляется и вновь смотрит на Елену. Словно почувствовав старшего брата, Елена мельком смотрит в сторону Деймона, но тут же отворачивается, заметив его пристальный взгляд.

— Действительно красавица…

— Меня это не интересует, жить ей осталось совсем немного, — безразлично бросает Деймон в сторону вампира, посмотрев на него. Но взгляд вновь возвращается к Гилберт. Сама Гилберт вновь смотрит на Деймон, и тот улыбается и кивает ей в знак приветствия, румянец подступает к её щекам, и Деймон довольно хмыкает.

Лоренцо прекрасно всё это замечает, но не решается что-то сказать, его взгляд говорит сейчас лучше, чем бы он мог сказать. Заметив это, Деймон сразу же меняется в лице.

— Так, мистер, у нас ещё много работы, так что не теряем ни секунды! — говорит Деймон и начинает идти в другую сторону.

Музыка к части.
Ссылка на группу.



[i]POV Author[/i]



Смотрю на небо и вижу бледную луну, которая висела на звездном небе. Когда-то отец много рассказывал мне про циклы луны. Сейчас было новолуние. Обычно новая луна появляется в начале месяца. А на сегодняшний день, луна может стать таким себе знаком свыше, что судный день настал. Именно после сегодняшней ночи, у меня начнется новая жизнь.

— Я беру на себя Джонатана Гилберта. Ты же прогуляешься вместе с Джузеппе к мосту. Мы будем тебя там ждать, — раздает точные указания Энзо.

— Он будет доставлен! — отвечаю я, осматривая городскую площадь в поисках своего непутевого отца, но замечаю очень интересную картину. Около сидящего за столиком Джонатана, стоит Елена и крепко удерживает за руку. Прислушиваюсь.

[i]«— Папа, ты пьян, пойдем домой, прошу! — девушка пытается заглянуть в его глаза, достучаться до него, но тому все равно, что именно говорит ему дочь. Но тут он медленно поднимает голову и смотрит на неё. Пользуясь моментом, она медленно тянет его наверх, и тот поднимается с места.
— Елена, ровно три года прошло с того времени как умерла Луиза … — начинает было говорить Джо, но малышка Гилберт прерывает его.
— Папочка, я знаю. Мне тоже больно, но пойдем домой, — просит она. Тот смотрит на дочь и кратко кивает, берет её под руку, чтобы удержаться на ногах, и они медленно идут в сторону леса, где находился их дом. — А в этом виноваты только эти упыри… вампиры… все из-за них…
— Папа, ты бредишь, я сделаю тебе липовый чай и уложу спать. Завтра все будет хорошо…»[/i]

Вдруг, вижу, как к этим двум подходит Энзо, он отводит Джонатана в сторону и что-то шепчет ему на ухо. Я же смотрю на Елену, которая враждебно косится на друга, явно ощущая в нем опасность. Она не знает о существовании вампиров, а если и слышит, то считает это выдумкой… Не могу поверить, что Гилберт ничего ей не сказал, девчушка же уже не маленькая и прекрасно бы справилась с колом в руках. Но она ничего не знает об этом, она невинна. А разве правильно наказывать невинных?!

[i] «— Елена, я подойду попозже, мне нужно встретиться с Джузеппе, у него ко мне неотложное дело, — говорит Джо дочери, но та, недовольно хмыкает и тут же отчеканивает ответ.
— Ну и иди, папочка. Вертит тобой, этот Джузеппе как хочет. И при всем моем уважении к тебе, папочка, я скажу, ты не поймешь, что он виновен во всех твоих бедах, пока сам не окажешься заперт в горящей церквушке, так же, как и вся твоя семья, три года назад, — при всей той злости, это Елена выговаривает, стоя около него и чтобы никто другой не услышал.
— Елена!
— Я сказала все! — и девушка разворачивается и идет в сторону своего дома».[/i]

Вижу, взгляд Энзо, обращен ко мне. Я недовольно мотаю головой. Меня раздражают обвинения моего отца без причины, пусть он и не святой, никто не может сделать его причастным к тому, чего он не делал. Я киваю Энзо, показывая, что я готов для дальнейшего выполнения плана и, увидев отца в компании знатных дам с бокалом, направляюсь к нему.

В голову лезут картинки того, как я расправляюсь с мучителем матери, так как отцом, я не могу его назвать. Но хватит просто смотреть и думать об этом, нужно действовать, тем более, что мне, уже совсем скоро выдастся возможность наказать и его дружка-собутыльника, который настроил свою дочь против моей семьи. Именно из-за него папа приходил домой на взводе и сгонял злость на маме. Мама получала из-за каких-то их неудавшихся экспериментов. Знаю я эти эксперименты, прочувствовал я их на своей шкуре. А теперь пришел час расплаты, я тебе всё напомню.

Придаю лицу весёлое и непринужденное выражение и отправляюсь к Джузеппе. Он же не должен ничего заподозрить! Все должно выглядеть естественно! Я подхожу ближе, и он замечает меня.

— А вот и мой Деймон! — улыбаясь, говорит папа. Я наклоняю голову, тем самым здороваясь и отдавая почет дамами, улыбаюсь. Вижу, как те тоже начинают широко улыбаться, и скромно киваю.

— Добрый вечер. Как вам праздник? — спрашиваю я, всем своим видом показывая, насколько же я рад сейчас находиться в их обществе. Ложь!

— Все просто чудесно, мистер Сальваторе, как всегда, справился со всеми поставленными задачами на все сто, — дамочка средних лет посмотрела на меня. Как же мне надоели все эти пустяковые похвалы. Он ничего не сделал для того, чтобы подготовить город к празднику, все сделала мама, только она занималась организацией. Но разве это кого-то заботит?

— Всегда гордился своим отцом! — отвечаю я, смотрю на папу, и тот улыбается, кратко кивнув. Меня передергивает от этого. Скоро ты и вовсе перестанешь улыбаться. — Дамы, вы не будете против, если украду отца на парочку минут? — спрашиваю я, пуская в ход своё природное обаяние. Вижу их улыбки и кивки, все настолько просто.

— Конечно, не против… — начинает говорить одна из женщин. Насколько я знаю, она любит поболтать. Даже прощания у неё затягиваются. Дождавшись, пока она выговорится, я, вновь склонил голову, прощаясь.

— Как смотришь на то, чтобы прогуляться? Здесь слишком шумно и людей много, — вежливо спрашиваю я, так как мне же стоит увести его с людного места, конечно, я бы убил его и посреди этой зеленой лужайки, где собрались все горожане… но этот лишний шум, зачем оно?! Ещё не приходилось мне что-то внушать для целого города. А если внушить не получится, то, что делать тогда?! Убивать?! Слишком много чести, для такого маленького городка.

— Деймон, я так понимаю, разговор пойдёт не о бабочках, как в прошлый раз, а действительно о чем-то важном, — предполагает Джузеппе с улыбкой, вспоминая как ещё в детстве я оторвал его от важного разговора, чтобы показать мотылька которого поймал в банку.

Тогда, в детстве, все было хорошо… слишком просто. Я бегал, ловил бабочек и показывал родителям. Я всегда хотел быть лучше Стефана, поэтому был постоянно около отца, что не могло не радовать его. Мы были очень близки. А когда я замечал, что все внимание матери принадлежит Стефану, то тут же брался за высадку роз, тогда и внимание матери было у меня.

А теперь, я живу в надежде, что мне не придется разговаривать ни с отцом, ни с матерью.

— Нет. Я бы хотел поговорить о мисс Катрин, — отвечаю я на поставленный вопрос совсем не так, как думаю на самом деле. Я же должен чем-то заинтересовать его, чтобы увести к мосту, где должен ждать меня Энзо. Заинтересовать даже тем способом, если придется рассказать правду. Хотя после этого мне точно придется его убить, как лишнего свидетеля.

[i]flashback[/i]




[i]POV Damon[/i]

[i][/i]

— Кэтрин, почему вы никогда не говорите мне о своих чувствах? — спрашиваю я и смотрю в такие голубые, бездонные глаза девушки.

— Деймон, — она подходит ко мне. Её мягкие и тёплые ладошки ложатся мне на лицо. — Я люблю вас, но мы не можем быть вместе, — Кэтрин смотрит мне прямо в глаза. Меня словно обдает ледяной водой после её слов, как это мы не можем быть вместе?!

— Почему же?! Я люблю вас, вы, как сами — то сказали, только что, любите меня. Что же ещё нужно? — спрашиваю я, совсем не понимая, чего от меня хочет эта юная, любимая мной особа.

— Мистер Сальваторе, мы не можем быть вместе, так как я люблю другого, вы же заменили мне брата. Деймон, Вы очень хороший собеседник, и вы мне нравитесь, но моё сердце уже давно принадлежит не вам, — она хочет ещё что-то сказать, но я прерываю её, мне совсем неприятно об этом слушать.

Глупый маленький мальчик, который влюбился. Какой же я дурак, я столько времени ухаживал за ней, думая, что смогу построить с ней семью… как хотел этого отец. А она все это время любила другого. Я был ей не нужен, ещё с самого начала. Вот так просто, она перечеркнула все мои чувства, которые уже появились к ней, перечеркнула ту чистую юношескую любовь, на которую я был способен.

— Прощайте и удачи с вашим возлюбленным, — говорю я и аккуратно беру её ручку в свою, оставляю там легкий поцелуй. Стараюсь поскорее уйти.

Сколько времени она меня мучила. Давала какие-то надежды… даже больше, чем надежды. Сколько времени я ухаживал за ней. Как же я влюблен в неё! Был влюблен в неё! Я не могу любить ту, которая ничего ко мне не чувствует! Но почему она так долго держала меня около себя, лелеяла в своих объятьях… чтобы во так вот окунуть в реальность, чтобы, в конце концов, не быть со мной, а сказать о какой-то любви к другому?!

Я быстро сбегаю вниз по ступенькам, в направлении сада, где мог побыть один. Но вижу Энзо, который идет мне навстречу. Я останавливаюсь. Я зол и сильно разочарован. Энзо пытается положить свою руку мне на плечо, но я отдергиваю ее, прожигая друга выжидающим взглядом.

— Что там? — спрашивает он, когда подходит и становится напротив.

— Ничего хорошего, — рявкаю я. — Увы, но моё сердце принадлежит другому, — цитирую слова Кэтрин, немного коверкая свой голос. — Я убью её и любовника. Какого черта она крутит романы на две стороны.

— Деймон, думаю у тебя выдастся возможность сделать это, — он ухмыляется и потом, я вижу, как друг закатывает манжеты и подносит руку к своему рту…

[i]конец flashback[/i]




[i]POV Author[/i]

Мотаю головой, освобождая себя от ненужных мыслей. Я не должен об этом вспоминать, она далеко в прошлом! Она и есть прошлое! То плохое, на котором учатся. Теперь ни одна женщина не сможет ранить меня.

— Нет, я бы хотел поговорить о мисс Катрин, — говорю я, вспомнив, как мы с Энзо писали письмо от имени Катарины. Это было весело, много же случилось у мисс Романовой за три года… в могиле. Все это настолько лицемерно. В какое чудовище я превратился за три года, эта мысль вызывает у меня ухмылку, которую я тут же прячу, потому, как отец начинает говорить, и переводит взгляд на меня.

— В письме, которое мне пришло, она написала о том, что уже обзавелась семьей и счастлива. Я бы хотел извиниться за то, что говорил утром, и вообще за все, что наговорил тебе о ней на протяжении недели, что ты находишься дома, — мужчина говорит искренне, как мне кажется, и я киваю.

— Сейчас это уже не важно, не так ли? — спрашиваю я, и ухмылка появляется у меня на лице, я вижу как на той стороне моста, Энзо держит Джонатана Гилберта за предплечье. Отец смотрит туда, куда и я.

— Что здесь происходит? — спрашивает от тут же, как видит, что его настолько хороший и верный друг поднимает ружьё и наводит на него самого же. У меня на лице повторно появляется ухмылка. Джо немного шатает со стороны в сторону, и ему тяжело стоять на ногах, из-за выпитого алкоголя на праздновании города. Вижу ухмылку Энзо, после того, как тот что-то прошептал на ухо Джонатану. Тот кивает, что выглядит слишком странно, ведь Гилберт, как и мой отец, внушению не поддавался. Чертовы кольца с вербеной.

— А теперь, дорогой мой папа, я расскажу тебе о некоторых вещах, которых ты не знал, — говорю я. — Если ты сдвинешься с места, он прострелит тебе ногу. А когда я договорю… я даже дам тебе право выбора, куда придётся следующая пуля. На твоем месте, я бы выбирал голову, — отвечаю я, и отдергиваю мужчину назад, когда тот делает попытку уйти.

— Деймон, если это шутки, приказываю тебе прекратить, — властным тоном начинает мужчина, чем и раздражает меня. Ярость заполняет мою душу целиком и полностью. Я смотрю на отца. Глаза темнеют. Как он может быть настолько самоуверенным, находясь на пороге смерти?

— Ты — монстр! — говорит он и пытается незаметно забраться в карман брюк. Я хватаю его за руку. Как, он может указывать мне, после того, как узнал, что я то чудовище, против которых он и Джузеппе боролись всю жизнь. Я здесь сильнее и я буду решать, что делать.
Вновь попытка сбежать, но я тут же загораживаю ему путь и выставляю клыки, чтобы запугать.

— Даже не думай об этом, — сжимаю его руку. Когда он приседает от боли и от желания высвободить руку, я откидываю его от себя. — А теперь, попрошу меня внимательно послушать. То, что я сейчас скажу, будет последнее, что ты сможешь услышать в своей никчемной и зря прожитой жизни. Если ты думаешь, что я пошёл на этот поступок ради себя, ты глубоко ошибаешься. На протяжении стольких лет ты издевался над матерью. Когда я вернулся из Англии, я был в ярости, и только Энзо сдержал меня, чтобы я не выпустил тебе кишки. Если ты хочешь спросить, заслуживаешь ли ты прощения, я отвечу: нет, я не могу простить тебе этого! Ты говоришь, что вампиры жестокие, хитрые, лживые… Сколько разговоров было о безжалостных монстрах… Но не клыки делают из человека монстра. Посмотри на себя… эгоистичный, жаждущий власти тиран. Если тебе нравится Кэтрин, это значит, что я должен быть с ней? А ты не думал о том, что у нее есть любимый, и когда я признался в своих искренних чувствах, она отвергла меня?! В этом виноват только ты. Моё сердце разбито только из-за твоей прихоти! Чего ещё прикажешь, папочка?

— Самое интересное во всей этой истории то, что ты точно такой же, как и я! Ты такой же хитрый, такой же лживый эгоист. Деймон, ты протеже меня, и знаешь, что я скажу тебе?! Ты не просто такой же, как и я. Ты хуже! Ты упырь! Кровопийца! Монстр! — начинает отец, а потом на секунду замолкает. — А Лили заслужила это. Я любил вашу мать, но после того как вылезло то, что один из сыновей не моя кровь… — я не хотел слушать его, мне было все равно на его слова. Сейчас он хочет лишь оправдать себя. — И я знаю, Деймон, — говорит он и это привлекает мое внимание. — Будь ты на моем месте, ты бы убил её в тот же вечер, как только бы узнал об этом. Ты такой же, как и я! — он выплевывает последнюю реплику мне в глаза и ухмыляется.

— Ты лжешь! Я не такой! — кричу я. — Я не такой, как ты! — я смотрю на стоящего передо мной отца. Он лишь ухмыляется. Не успеваю увернуться, как мой папочка стреляет в меня из своего карманного пистолета. Звучит выстрел, а за ним ещё два. У меня на белой рубахе появляются три кровавых пятна. Неприятно, скажем так. — Ты сделал большую ошибку! — говорю я и достаю пулю с живота. — Ммм, деревянная, только нужно было целиться в сердце… — я не успеваю договорить, как слышится очередной выстрел. Теперь у Джузеппе на белой рубахе проявляется кровь. Он выпускает оружие из рук и падает на сырую землю луга. Вижу, как он смотрит на меня, а потом испускает последний вздох. Вот и конец тирану! Конец избиениям матери, конец приказам для меня и для братца, что и как делать. Энзо подходит ко мне и становится над телом моего отца.

— Он прожил долгую… — начинает вампир, но я прерываю его.

— И алчную жизнь! — заканчиваю и направляюсь в сторону леса, а то мало ли кто может нас здесь увидеть. Не хотел бы я, чтобы по городу пошел слушок, что сын-вампир, убил своего отца с помощью его же лучшего друга, который пребывал под гипнозом. Я и Энзо направляемся в сторону леса, но душераздирающий крик заставляет нас обоих обернуться.

— Папочка! — я оборачиваюсь и вижу, как девушка в светло-зеленом платье подбегает к своему отцу, который так и замер с оружием в руках. — Зачем ты это сделал, она в слезах падает на колени перед ногами Джо. Какое жалкое зрелище. Она жалкая.

— Елена, все будет хорошо, — успевает сказать отец, пока я не оттягиваю её за локоть от Гилберта старшего.

— Что ты здесь делаешь? — я шарпаю её за локоть, поднимая с земли, чтобы посмотреть в глаза, но девушка продолжает вырываться. Ненавижу, когда что-то идет не по плану. Она не должна была быть сейчас здесь, у меня совсем другие планы на неё.

— Отпусти меня! — она пытается освободиться, но мертвая хватка чуть выше её локтя не даёт этого сделать. Вновь шарпаю её за руку, чтобы успокоить. Какого же черта она сюда приперлась! Все было бы просто, Джо повесили за убийство, а она… я должен был покончить с её счастливой жизнью. Какого черта?!

— Отпусти её! — говорит Джонатан и становится между девушкой и мной. Я отпускаю её, обращая все своё внимание на отца этой дуры. Никогда эти Гилберты не делали так, как им велят.

[i]POV Elena[/i]

Папа заступает меня своей спиной и сует что-то в руку, незаметно для этих двух. Я сжимаю это в ладони. Папа делает шаг назад, я отступаюсь и попадаю в чужие руку, которые с силой разворачивают меня к себе.

— Беги! — шепчет он и отпускает меня. Я смотрю на отца, вижу, как старший из сыновей Джузеппе меняется в лице. Глаза темнеют, появляются клыки, на лице чёрные вены, от всей этой картины меня кидает в мороз. Я кричу, пытаюсь вырваться, но меня крепко удерживают за плечи. Я встречаюсь с разъяренными голубыми глазами. Он смотрит на меня и ухмыляется. Мне страшно, его взгляд заставляет меня замолчать, он продолжает смотреть на меня, а потом переводит взгляд на Джузеппе, даёт ему оружие в руки и говорит всего три слова.

— Прострели свою голову! — он зыркает на меня своим злым, хитрым взглядом. Тут я перевожу взгляд на отца, который медленно подносит дуло к своей голове. Он смотрит на меня, в его глазах стоят слёзы, я вновь делаю попытку вырваться, но меня крепко держат.

— Папочка, не делай этого, — шепчу я еле проговариваю я, на моих глазах слезы, сердце бешено колотится. Я крепко закрываю глаза, ведь громкий выстрел пугает, и приходит понимание того, что папа мертв. Но меня шарпают на себя, и я открываю глаза, посмотрев на мужчину, который все это время держал меня.

— Беги и не оглядывайся, — слышу я. Эта фраза повторяется в моей голове несколько раз. Парень меня отпускает и легко подталкивает в сторону леса, ближе к городу. Я начинаю бежать, как и мне сказали, не оглядываясь.



[i]POV Author[/i]

[i][/i]

Громкий выстрел звучит в ушах вампира, и Деймон ухмыляется, увидев, как Джо падает на землю с простреленной головой. Теперь он доволен. Животное желание мести удовлетворено, и он останавливается над телом мужчины, который истекает кровью. Он не замечал ничего вокруг, он смотрел на Гилберта, на его неживые, открытые в ужасе глаза и то, как кровь вытекает из раны в голове.

Энзо подходит к нему и становится рядом, вампир опускает взгляд на друга и видит ту довольную, хищную ухмылку, которая у него самого вызывает холод по спине.

— Нужно было заставить его записать это в своем дневнике! — подает голос Деймон. — Да, Гилберт, — голубоглазый садится на корточки перед ним и достает с халявы сапогов нож, который он предусмотрительно взял с собой.

— Деймон, оставь его, пойдем! — говорит Энзо, увидев, как друг подносит лезвие к запястью мертвеца.

— Где его кольцо, — Деймон поднимает взгляд на Энзо и видит, как тот достает из кармана брюк платок, разворачивает и передает кольцо Деймону. Тот хочет взять его, но вербена, которая находилась между камнем и золотом, обжигает. — Черт, — он выпускает кольцо из своих рук. — Зачем отпустил девчонку? — спрашивает Деймон и аккуратно, чтобы не обжечься, надевает кольцо на руку Джонатана. Одним резким движением Сальваторе загоняет лезвие ножа в руку Джо. Энзо кривится от этой картины и отворачивается. Он никогда не относился к убийствам, как к чему-то аморальному, он и сам убивал, убивал много, но никогда не стал бы издеваться над телом, как это сейчас делает Деймон.

— Какого черта ты делаешь?! Он уже застрелил себя, что тебе ещё нужно, — спрашивает Энзо и отбирает у Сальваторе нож. Тот только пожимает плечами и отрывает ладонь руки.

— Мне нужно, чтобы Елена покончила с собой, а это будет таким себе маленьким презентом, — Деймон махает рукой перед лицом Энзо.

— Я думаю, девушка совсем не опасна, она даже о нашем существовании не знала, — Энзо начинает говорить с Деймоном, но тот и слушать его не хочет: он давно для себя все решил.

— А я думаю, все совсем наоборот. Не хотел бы я вновь оказаться запертым в том подвале и пережить то, что меня заставили пережить за те три недели. Сам знаешь, из Англии я должен был вернуться в конце июня, а не июля, — говорит вампир, и Энзо замолкает.
Да, он прекрасно понимал, что вампир мстит, но в том, что делают родители — дети не виноваты. Она невинна, и не нужно ломать её жизнь, но было уже поздно что-то менять. Когда Энзо осматривается, Деймона уже нет рядом. Он мог все изменить, остановить Деймона, но не хотел. Главное правило вампира: «Если хочешь жить — не вмешивайся!»
Не разбирая дороги, девушка бежала по темному лесу. Вот она видит свой дом. С последних сил сжимая то, что дал ей отец, она продолжает бежать. Вот её спасение. Она забегает в дом и закрывает дверь на щеколду. Прижимаясь спиной к двери, она пыталась восстановить сбившееся дыхание. Как только чувство страха прошло, в голове у Елены стали всплывать ты страшные картинки, связанные с убийством.

При упоминании об этом, все внутри сжимается и не дает нормально дышать.

[i]«Кто они такие? Что оно такое?»[/i] — задаёт немые вопросы самой себе девушка. Её грудь вздымается и опускается, сердце тарабанит как бешеное. Она пытается восстановить сбившееся дыхание, но ничего не получается. Слезы текут по щекам, она пытается вытереть их, но взгляд падает на кулон с белым камнем. Девушка вновь сжимает украшение в своих ладонях. Кулон матери полностью выбивает её из колеи.

Слёзы катятся по щекам… [i]«Они убили его! Они убили моего отца! Они убили всю мою семью, теперь я одна. Я беззащитная»[/i]. Она начинает задыхаться от переизбытка слёз. Она задыхается от той боли, которая саднит её и так измученное сердце. Вновь потеря самого, что ни есть, близкого человека. Она вновь переживает то, что переживала три года назад.
Все те эмоции, которые Елена пыталась спрятать, все то, что она хотела зарыть глубоко в себе, с новой силой нахлынуло на неё. Она вытирает щеки руками, но поток слёз остановить не может. Вновь это повторяется, вновь она осталась без дорогого ей человека. Теперь она одна, совсем одна!

— Я одна! Одна! — девушка рыдает, оседая на пол, она бьет кулаками о пол, понимая свою беспомощность.

Кто-то со всей силы стучит в дверь. Елена на минуту обо всем забывает и распахивает дверь, искренне надеясь на то, что это её папа, живой, здоровый. И все то, что ей пришлось увидеть, всего муляж, что-то не настоящее, то, что ей показалось.

Но судьба была явно не на её стороне сегодня. Того, кто стоял на пороге, Елена желала видеть в самую последнюю очередь.

Она хочет захлопнуть дверь, но нога парня в дверном проеме не даёт ей этого сделать. Он с силой толкает дверь. Не удержавшись на ногах, девушка падает, дверь открывается. Парень стоит у порога и ухмыляется. Он бросает отрезанную руку около ног девушки.

— Это от твоего папочки, — девушка замечает на одном из пальцев именное кольцо Гилбертов. Её окутывает страх, она отказывается от «подарочка» и пытается подняться на ноги, она кричит, отползая все дальше от вампира. Все это кошмар, он скоро закончится, в один момент становится тихо, это она слышит, когда замолкает, слёзы катятся по щекам беспрерывно. Девушка открывает глаза и видит на пороге того же вампира, ничего не изменилось, все это реальность.

— Зачем вы это сделали? Что вам он меня нужно?! — спрашивает она, наконец, поднимаясь на ноги. Она смотрит на вампира, который так и стоял в дверном проеме.

— Он заслужил то, что получил, — Деймон ухмыляется на то, как девушка отступает назад. Она боится его.

[i]«Правильно она должна бояться меня». [/i]

— Уходите! Вам здесь не рады, мистер Сальваторе! — девушка сжимает в руках кулон матери. В её голове звучат её слова [i]«Никогда не сдавайся! Будь выше всего этого!»[/i]. И пусть она не доживет до утра, она уйдет из жизни достойно. Она будет храброй, как и её мама.

— Как жаль, что хозяин дома умер, — Деймон переступает порог дома. Елена делает шаг назад. — Мне теперь всегда здесь рады.

— Я прошу покинуть мой дом! — вновь говорит девушка, пытаясь хоть как-то его остановить.

— Мне вас жаль, мисс Гилберт, вы пострадаете из-за такого глупого поступка вашего отца, — он сокращает расстояние между собой и девушкой. Девушка вновь хочет закричать, но сдерживает себя. Деймон видит это и улыбается. — Умница. Хватит кричать, услышать тебя никто не услышит, только горлышко будет болеть, — он хочет коснуться её щеки, но Елена не дается.

— Оставьте меня в покое. Моя семья — Джереми, Том, Лизи, также мои родители — они погибли из-за вас. Их смерти на совести вашей семьи! — по щекам Елены текут слёзы. Парень наклоняет голову, внимательно рассматривая девушку. Он наблюдает за всеми её движения и мимикой. Его лицо искажает противная ухмылка.

[i]«Что в смелые записалась?! Ну посмотрим на сколько тебя хватит, Елена».[/i]

— Дорогуша, не из-за нашей семьи Вы потеряли свою, а только по вине Джузеппе Сальваторе, и винить стоит только его! — начинает злиться парень. — Но, честно говоря, не будь он таким любопытным, то и он был бы жив, и вся ваша семья…

— Яблочко от яблони недалеко падает, — прерывает его Гилберт, зло, измеряя его взглядом. Страх в одну минуту сменился ненавистью. В голову пришла та мысль, что у неё больше никого нет, а то есть нечего терять. Смысл жизни утерян. Всё это время она жила ради отца, теперь его нет, для кого она должна жить?! Все в её жизнь лишь разочарование и слёзы.

— Я не такой как он, — парень замахивается и бьёт девушку по лицу. В ту же минуту, на лице Деймона можно прочитать сострадание и желание извиниться, но мысль о том что эта девка носит фамилию Гилберт, перечеркивают все. Девушка оседает на полу, держится за щеку, никто никогда не поднимал на неё руку. Деймон смотрит на девушку, а потом переводит взгляд на свою ладонь.

[i]«Я ударил её»[/i] — звучит голос в голове у вампира, но когда он возвращает взгляд на девушку, на его лице появляется ухмылка, он видит, как страх появляется в её глазах. Он приседает на корточки перед нею. Грубо взяв её лицо за подбородок, он заставляет её посмотреть ему прямо в глаза.

— Я не такой, как он! — вновь повторяет он более спокойным тоном, ещё больше пугая её. Но девушка держит себя в руках, и ей даже удается дать словесный отпор.

— Я не разделяю ваше мнение, — так же спокойно, стараясь не показывать того, что ей страшно говорит она. Елена, так же как и Джонатан, всегда шла до конца и никогда не отходила от своих принципов и мнений. Деймон, брезгливо отпускает её лицо и поднимается, отворачивается от неё, становясь спиной к девушке. Он был удивлен и никак не хотел этого показать девушке.

— Придётся, если хочешь жить, — он вытирает руки о ткань брюк. Какое-то отвращение было у вампира к особям с этой фамилией.

— Зато, я умру при своём мнении, — она поднимается с пола и закладывает руки за спину. Выровняв осанку, она смотрит на парня. Деймон замирает. Он не ожидал услышать настолько уверенный тон девушки. Он даже и подумать не мог, что она может дать хоть какой-то отпор. Медленно развернувшись, он внимательно изучает девушку. Её уверенный взгляд, полностью продуманные движения, которые показывают, что она решительно настроена и не собирается отступать. В глазах горит огонёк ненависти и желания отомстить парню. Она не боится его, и это поражает вампира.

— Нет, ты сегодня не умрешь, — наконец выдаёт парень, ухмыльнувшись, он на секунду прекращает их игру в гляделки. Подходит к девушке, не прерывая зрительного контакта. — Для начала, ты сделаешь все, что я попрошу тебя, — говорит Деймон. Девушка мнет в руках кулон матери. Она не знает, чего ожидать от того, кто на её глазах убил отца и заставил убить самого себя Джонатана. Она стоит и ожидает дальнейших руководств со стороны парня. — Скажи мне, Елена, сколько тебе лет? — задаёт вопрос Деймон. Он пододвигает стул и садится на него.

— Семнадцать, — отвечает девушка совершенно спокойным голосом. Она так и стоит, держа руки за спиной, выровняв спину, но взгляд притуплен.

— Ты почти такая же, как мой братец, также юна и довольно глупа, — говорит парень. — Почему ты так поздно пошла к мосту? — с интересом спрашивает вампир.

— Мне нужно было набрать лозы, но вместо этого я увидела, как мой отец убивает мэра, а потом убивает себя, потому что вы так сказали, ты монстр…

— Прошу быть повежливей, — останавливает девушку Деймон, пока она вновь не разозлила его, ведь ему сейчас стало очень интересно поиграть с ней, уж слишком самостоятельной и смелой она выглядела. Он не мог поверить, что какая-то девчушка, увидев его истинное лицо, сможет так спокойно, находиться рядом с ним. Но и Елена не была такой, это сейчас она решила быть смелой, как была её мама. И решила она это только потому, что поняла, что терять больше нечего. Она осталась одна. Сейчас она примеряла на себя образ смелой женщины, той которой была её мать, как говорил папа, Луиза никогда ничего не боялась.

— Извините, мистер Сальваторе, за мою бестактность, — девушка нагибает голову, словно извиняется, но делает это слишком наиграно, как кажется Деймону. Вампир подлетает к ней, прижимая к стене, и сдавливает горло в руке, перекрывая доступ к кислороду. Он пальцами чувствует, как пульсирует кровь. От этого черные вены появляются под его глазами, а зубы ужасно болят.

— Ты думаешь, я шутки шучу? — рычит он.

— Мистер Сальва… — девушка начинает задыхаться от недостатка воздуха в лёгких. Елена пытается оттолкнуть парня от себя, но её попытки тщетны. Он намного сильнее, и оба это прекрасно понимают. Елена цепляется руками за его руки, пытается хоть как-то вздохнуть, но ничего не выходит. Он все сильнее сжимает руку, поистине наслаждаясь этим. Зубы во рту удлиняются, и вампир, как девушка прикрывает глаза, тогда то он и дает ей вздохнуть, вновь сжимая руку. Ему нравится играть с её жизнью, и он не находит в прошлых своих убийствах, такого удовольствия к пыткам. Ему нравится играть именно с её жизнью.

Рука Деймона ложится на талию девушки, и он вновь видит, как та пытается вдохнуть, поэтому и сжимает руку на её горле, немного приподнимая над землей. Он находится слишком близко, губы девушки приоткрыты, и она пытается дышать. Он ухмыляется, его взгляд на её губах, и он слышит с какой скоростью бьется её сердце… с такой же как и его. Деймон удерживает её за талию, железные «оковы» на шеи Елены слабнут.

— Отпусти меня, — шепчет она, так как громче сказать не может.

— О, нет! Сейчас я хочу кое-что другое. Хочу того, за чем я сюда и не думал заходить, — его рука проходит по телу девушки, возвращаясь на талию. Он слышит, как ускоренно, бьётся её сердце. Он чувствует её страх, и это чертовски ему нравится, это будоражит, переворачивает его сознание. Вампир прижимается всем своим телом к Гилберт, вжимая её в стенку.

Долго не раздумывая, вампир впивается в её губы поцелуем. Такие мягкие и сладкие, о которых мечтал, когда впервые увидел её на площади… пока не узнал её фамилии. Его руки ложатся ей на талию, прижимая к себе и, наконец, Елена чувствует землю под ногами, воспользовавшись моментом, пока он отвлечен, отталкивает его от себя.

— Мистер Сальваторе, если у вас осталась хоть капля человечности, оставьте меня, — охрипшим голосом говорит брюнетка. Она вытирает свои губы тыльной стороной руки. Деймона передергивает от её движения. Он отходит от неё на шаг, внимательно изучая.

[i]«Как она может мне говорить о человечности?[/i] — задает вопрос самому себе Деймон. [i]Её отец мучал меня! Я потерпел от этого! Мне было ужасно больно, а она смеет отталкивать меня!»[/i] Вампир зло сверкает глазами, уже готовясь влепить ей как следует, но в сознании постают картинки, как его отец избивал его мать, и это останавливает его. Вампир смотрит в глаза брюнетки, ступая шаг к ней. Нет, он не такой! Он не тиран! Он не будет копией своего отца. Пусть это дочь Гилберта, того кто мучал его, но девушка не виновата в этом.

— Ты забудешь об этом. После праздника ты сразу вернулась домой. Отец так домой и не вернулся, а ты готовилась ко сну, — быстро говорит он и, захватив с собой руку Джонатана, которую сам же преподнес для Елены, покидает дом.
«Я не такой как Джузеппе! — звучит в голове вампира, но руки так и горят от физической памяти насилия над последней из Гилберт.

Девушка несколько раз моргает. Она не помнит, как попала домой и не понимает, почему так сильно болит щека и шея. Она разжимает ладонь и смотрит на кулон своей матери. Елена улыбается и надевает его на шею. Посмотрев на себя в отражении, она замечает, как улыбка становится ещё шире. Елена проходит в свою комнату и начинает подготовку ко сну.



[i]POV Enzo[/i]



Как только первые лучи солнца стали освещать землю, я вышел на улицу. Эта ночка была тяжёлой, только вот интересно, куда это так сорвался Деймон… хотя о чем я… он же должен отомстить всей этой семейке, за то, что на протяжении недели, один из них, проводил на нём опыты. Джонатан заслужил смерти, но не Елена. И мне её жаль, ведь она наверное ничего и не знает об этом, а получит за двоих. Но когда Деймон вернулся, он не был удовлетворённым, значит, он не убил её, или убил и жалеет об этом. Все это так сложно, сейчас он не хочет говорить со мной, и всю ночь просидел в библиотеке со стаканом в руках. Пока он не уничтожит её, он не успокоится. Можно попрощаться с этой фамилией.

Я поворачиваю голову и вижу Бонни Беннет. В саду, наводила порядок девушка, которая забрала моё сердце и отказывалась делиться своим. Бонни Беннет… кожа, цвета молочного шоколада, и уверен, такая же сладкая. Такие глубокие карие глаза, пухлые губки в идеальном очертании, лицо формы — сердечко… она такая красавица. Она пленила меня своей грацией и воспитанностью. Как элегантно она ухаживает за клумбами, как грациозно поливает цветы, как мелодично поет.

Каждое утро я наблюдаю за тем, как она поливает цветы, ещё так и не решившись подойти к ней. Я боюсь подойти к ней и испугать, боюсь, что она не сможет принять меня, таким как я есть. Да, я полуторавековой вампир, который боится подойти к девушке и познакомиться с ней. Я вот так уже больше месяца наблюдаю за ней. Лучше я буду вот так, каждое утро смотреть на неё издалека, благо вампирские способности мне это позволяют, а она не будет ничего знать.

Слышу, как она тихо напевает себе песенку под нос. Я сажусь в садовое кресло и прислушиваюсь к её голосу. Как красиво. Её голос ни с чем не сравнится. Он так легко и плавно просачивается в моё сердце, заставляя ещё больше любить её. За все сто пятьдесят три года жизни это — самое лучшее, что я слышал. Она молода, красива, талантлива, простая человеческая девушка, а я вампир, жалкий, безжалостный монстр. Лучше мне держаться подальше от неё. У нее явно жизнь сложится получше, если я не стану вмешиваться.

Музыка к части.
Ссылка на группу.



[i]POV Author[/i]



— Ник убьет меня, если узнает, — взволнованно начинает Ребекка и машинально осматривается. Девушка заходит в подвал и тянет за собой подругу. У одной из блондинок сердце выпрыгивало из груди, ведь она была в чужом доме, без приглашения хозяина, в ночное время, ещё и находилась в подвале, вместе с подругой, которой вообще было запрещено сюда заходить.

— Бекки, может, не нужно? Выпивки хватает наверху, — шепотом говорит Кэр, ведь боится, что их сейчас рассекретят, но несмотря на все то волнение, она шла за подругой, ведь единственным источником света был подсвечник в руках у Ребекки.

— Не бойся, если Ник и вернётся, то именно меня он заколет кинжалом в пепле белого дуба, тебя не тронут, — нервно хихикнув, говорит Ребекка. Кэролайн хмурится — не любила она такие шутки со стороны подруги.

— Почему именно кинжал? — задает вопрос блондинка и заходит в очередную арку. — «Кто настолько замудренно, целым лабиринтом, построил подвал?» — вопрос, который должен был слететь с уст девушки, но этого не случается.

— Это в стиле Ника, — Бекс пожимает плечами, Кэр хочет задать ещё несколько вопросов, но замолкает, как только Ребекка вновь подает голос. — Мы у цели, Кэрри, — говорит та и дергает за ручку единственной в этом подвале двери, но та не поддаётся.

— Всё, там закрыто, пошли обратно, — тут же подает голос Кэр. Но Ребекка недовольно цокает, без слов дает понять, что пока она не попадет внутрь, она не уйдет отсюда. — Это плохо кончится…

Звук ломающейся древесины заставляет Кэр заткнуться и уставиться на темную дыру, в когда-то целой двери, с открытым ртом.

— Как? — всё, что она смогла выдавить из себя, ведь на вид дверь была прочной и явной преградой для такой хрупкой девушки, как Ребекка.

— Доски гнилые, у меня же нет сверхчеловеческих сил, — смеется Ребекка и заходит сквозь собственноручно сделанную дыру в двери, забирая с собой свет, Кэролайн спешит за ней, так как оставаться в темноте одна не хочет.

Ребекка осматривает комнату, у неё перехватывает дыхание, четыре гроба стояли по углам небольшой комнатки и один — посредине. Один из них, тот, что стоял ближе к двери по правую сторону, она прекрасно знала, он единственный был открыт.

— Ох, Господи, ты привела меня к гробам? — взвизгивает Кэролайн, прижимаясь к стене спиной. — Ребекка, ты в своем уме? Ты слышишь меня… Ребекка… мне страшно… — но вампирша совсем не реагировала на девушку, она медленно подходит к следующему гробу и открывает крышку. Блондинка ухмыляется, увидев Кола, своего младшего брата. Она закрывает крышку гроба и в один миг со злостью захлопывает крышку своего.

[i]«Значит вот так, Клаус, от нас отвернулись Элайджа и Кол?!»[/i]

Девушка подходит к следующему гробу, приоткрывает крышку и видит Элайджу. То, что нужно, старший из Майклсонов разбираться долго не будет. Она хочет достать клинок из его сердца, но вдруг земля пропадает из-под ног, и она отлетает в стену, между двумя, закрытыми гробами. Подсвечник падает на землю, и в подвальной комнате становится темно. Кэролайн начинает неистово кричать, совсем ничего не замечая вокруг. Ей страшно, этот подвал, гробы, в которых лежат люди, ещё и темнота… Её крик ужасно звучит в ушах у обоих вампиров, и Клаус уже замахивается, чтобы успокоить девушку легкой пощечиной, ведь ещё немного, и, как ему казалось, из его бессмертных ушей пойдет кровь, но не делает этого ...

— Мисс Кэролайн, — Кэролайн стоит посреди гостиной и визжит, но услышав мужской голос, замолкает. В глаза тут же ударяет яркий свет, и она жмурится встречаясь с взглядом такого загадочного и сурового, как говорили в городе, Никлауса Майклсона. Форбс тут же покрывается румянцем, закрывая свой ротик, втупив широко открытые голубые глаза в мужчину.

— Здравствуйте, мистер Майклсон, — голос из-за крика осип и девушка откашливается в кулачок, чем смешит мужчину. — Простите, а где Ребекка? — тут же спрашивает она.

— Я здесь, прости, ты, наверное, сильно перепугалась, — в комнату заходит Ребекка, её волосы растрепаны. — Ты уснула. Наверное, тебе приснилось что-то страшное, и ты начала кричать, — говорит Бекс, пристально смотря в глаза Кэр.

— Мне так неудобно, простите меня, — говорит Кэролайн, вновь мельком взглянув на Клауса, она покрывается румянцем. Но тот смотрел на Ребекку и был крайне недоволен её поведением.

— Поговорим об этом утром, Ребекка, спокойной ночи, мисс Кэролайн, и спокойных Вам снов, сестренка, — вампир учтиво кивает и направляется к выходу из гостиной. Ясное дело, что теперь подвал будет ещё под большой охраной, ведь пробуждение Кола, Элайджи, или же Финна, никак в его планы не входило. А зная Ребекку, то нужно было бы опасаться пробуждения всех трех.

Он был безумно зол на Ребекку, но разборки решил отложить на завтра, из-за того, что где-то потерялся ещё один кинжал из белого дуба, который помог бы ему усмирить сестренку. Все должно идти по плану.

— Кэролайн, он меня точно убьет. Возможно, ты видишь меня в последний раз, — хохочет Бекки и смотрит на ничего не понимающую блондинку.

— Как я уснула? Мы же должны были идти в подвал за вином… ох мне снилось, что там были гробы… это было настолько жутко, а потом погас свет… у меня бы сердце остановилось, если бы такое произошло на самом деле… - тараторит девушка.

— Но этого не произошло, и это очень хорошо… смотри, что у меня есть, — Ребекка достает из-за спины большую бутылку с вином и хитро улыбается.

— А как же я опозорилась…

— Кэрри, он уже об этом и забыл. Ты же знаешь, что в его голове таятся страшные планы, у него нет времени думать о том, что произошло с тобой пять минут назад, — но Кэролайн не слушала о том, что говорила Бекки. Теперь Никлаус подумает, что она какая-то неуравновешенная, которая кричит из-за кошмаров. Теперь точно никто не возьмет её в жёны, если эта новость разлетится по городу. — Эй, не переживай из-за этого, — Ребекка появляется перед девушкой, и та мягко улыбается. — Пойдем в мою комнату, такая у меня там не одна, — хохочет Ребекка и Кэр тоже начинает хихикать и бежит за вампиршей в сторону её комнаты.

Кэролайн допивает второй бокал вина и, поставив его на стол, подходит к кровати и ложится звездочкой, скинув с ножек туфельки.

— Бекс, я уже пьяна, — Кэролайн хохочет и вампирша понимает, что это чистейшая правда. Ребекка улыбается, подливая себе ещё вина, она подходит к роялю, который стоял в её комнате, ставит бокал на крышку. Пальцы легко касаются клавиш, и комнату заполняет легкая мелодия. Кэролайн прикрывает глаза, погружаясь в то состояние спокойствия и умиротворения.



[i][/i]

Солнце только начало понемногу освещать землю, и свет заменял тьму. Кэролайн широко открывает глаза и смотрит на потолок бежевого цвета, с лепниной в стиле барокко по углам, и около огромной хрустальной люстры, она пытается отдышаться. Кэр садится на кровати и понимает, что в комнате она одна, а то, что приснилось, было вымыслом её бурной фантазии. Одно и то же, которое время от времени появляется в её снах, пугало девушку, но ничего она поделать не могла. Она же не может управлять тем, что её снится.

Кэр поднимается с кровати и обувает свои башмачки. Она понимает, чем быстрее она окажется в своей комнате, тем меньше у неё шансов получить выговор и наказание от дядюшки. Ведь то, что ночь она провела вне дома, Аларику явно не понравится.

Она уже и забыла, о том страшном сне, что преследовал её уже больше недели. Блондинка поправляет на себе платье, осматривает себя в зеркале и видит, что выглядит, не очень привлекательно, ведь тело жутко болело из-за проведенной ночи в узком и вечно жмущем корсете, прическа была полностью испорчена, макияж размазан, а платье измято, ещё и все в пыли.

— Ты выглядишь препогано, — одеяло летит в сторону, на пол, и, обернувшись, Кэролайн видит Ребекку, которая в отличие от неё спала в ночной рубахе, со смытым макияжем, волосы легкими волнами спадали по спине, а девушка сейчас выглядела свежо и была истинно красивой.

— Только ты у нас имеешь суперсилу, в любой ситуации оставаться такой красавицей, — Кэр хмурится и складывает руки на груди, выражая обиду. Бекс смеется из-за такого детского поведения подруги и подходит ближе.

— Сейчас я сделаю из тебя красотку, — она мягко улыбается и кладет ладонь на плечо блондинки. — Ты очень красивая Кэр, и все эти тонны пудры тебе ни к чему…

— Это последний писк моды, бледность, розовые щечки и мушка, у тебя это есть, а у меня нет, так что мне нужны тонны пудры, — доказывает свое Кэролайн, на что Бекс только удовлетворённо хмыкает.

— Ты красавица Кэр, и я докажу тебе это! — повторяет Майклсон и тянет подругу в ванную комнату.



Как можно тише я захожу во двор поместья дядюшки и тут же, как мне кажется с ужасно громким звуком, я лучу в декоративные кусты, которые были насажены по территории всего сада, вокруг дома. И кто, это такой умный, додумался это сделать.

Я счесываю ладошки и локти о каменную дорожку, по всей видимости, ещё и рву платье, которое мне одолжила Ребекка.

— Мисс Кэролайн, — меня передергивает, я испуганно поднимаю глаза. Вижу перед собой дворецкого, который мягко улыбается и подает мне руку, чтобы помочь подняться. — Поднимайтесь мисс, а я говорил Джудит, чтобы она сразу убирала свои принадлежности с дороги… — причитает себе под нос мужчина, помогая мне подняться.

— Все в полном порядке, Лу, — пытаюсь успокоить его и отхожу, когда он начинает стряхивать землю с юбки платья. — Дядюшка уже проснулся? — спрашиваю я с опаской, и старый мужчина поднимает на меня свои голубые и полные сочувствия глаза.

— Так он и не ложился, говорит, что бессонница замучила, — говорит Лу и мотает головой. — Мисс Кэролайн, вас проводить в вашу комнату? — спрашивает он. Я отрицательно мотаю головой, если уж и получать нагоняй, то с высоко поднятой головой.

Я улыбаюсь Лу и направляюсь в дом, по дороге отряхивая платье от травы и земли. Не успеваю зайти в дом и закрыть дверь, как в проеме появляется дядюшка и зло смотрит на меня, скрещивая руки на груди.

— Мисс Форбс, я жду объяснений! — он несколько повышает голос, и я опускаю глаза в пол, ведь мне очень стыдно за то, что я заставила его волноваться и не спать всю ночь… ну, по крайней мере, он так должен думать.

— Аларик, прости, я просто… — я запинаюсь, но дядюшка тут же наступает.

— Что просто, Кэролайн? Ты вновь сбежала к Мисс Майклсон?! Я прав, ведь так?! — начинает спрашивать он, и я исподлобья смотрю на него.

— Я…

— Кэр, я не против общения с ней, но я могу запретить тебе это делать, и ты знаешь это, но я тебя прошу, общайтесь здесь, пусть она приходит сюда. Ты же знаешь, что говорят о её брате, держись подальше от их семьи…

— Аларик, ты прав, ты можешь запретить мне общаться с Бекс, но я была у неё тогда, когда Никлауса не было дома, он был в отъезде этот месяц, а утром вернулся, — безбожно вру я.

— Меня это не интересует, я отвечаю за твою жизнь, поэтому, чтобы больше я тебя в их доме не видел и не слышал от кого-то, что ты там проводишь ночь, ты меня поняла? — задает вопрос Рик, и я киваю.

Самое лучшее в моем случае — это согласиться. Нужно же сделать видимость, что я каюсь, что заставила его переживать и что раскаиваюсь в содеянном.

— Очень надеюсь, что мы поняли друг друга, и мне не придется принимать меры, — напоследок добавляет мужчина, поворачивается и уходит. — Оу, чуть не забыл, приведи себя в порядок, сегодня на завтрак к нам придет мисс Майклсон, она от имени своего брата хочет заключить сделку о продаже участка земли в центре города…

— И ты хочешь, чтобы я перестала с ней общаться? Если это случится, тогда она за такие мизерные деньги, никогда его не продаст, дядюшка! — говорю я.

— Не хочу, чтобы потом, весь город говорил о том, что моя племянница, проводила ночи в поместье, для того, чтобы я получил за такие малые деньги участок в центре города, — он даже не поворачивается ко мне, а выпаливает это сходу, что задевает меня.



[i]POV Caroline[/i]

Я выхожу на улицу и останавливаюсь посреди лестницы. Насколько хороша погода, что и словами не опишешь… только вот тучи, которые затянули небо, мне совсем не по душе. Наверное, во второй половине дня будет дождь.

Люблю дождь, он очищает, охлаждает землю. После дождя всегда наступает приятная прохлада, но это только летом. Если попасть под дождь в конце октября, можно заболеть.

Не люблю болеть. Чувствуешь себя плохо, дядюшка никуда не пускает, а из развлечений только книги и письма от моего возлюбленного. А я люблю развлекаться. И сейчас, как это бывает, мы с Ребеккой шли на прогулку в сад, там делились своими секретами… очень люблю всякие секретики.

— Как там твой Сальваторе? — с улыбкой спрашивает она, складывая руки за спиной. Вижу как она хитро улыбается.

— Оу, он мне пишет, постоянно! Тайлер только успевает привозить письма, — с улыбкой говорю я. Я мельком смотрю на девушку и вижу, как блондинка расплываться в улыбке, перевожу взгляд, посмотрев вперед.

— А ты не рада? — спрашивает Ребекка, явно насмешливым тоном. Она то, точно знает меня как облупленную.

— Мисс Майклсон, я приличная дама … — начинаю говорить я, а потом чем тише добавляю, — безумно рада.

— Я знаю, что приличная, поэтому о твоём неприличии мы будем говорить сдержанно и шепотом, — говорит Бекка и смотрит на меня с дружеской насмешкой.

Я лишь улыбаюсь, так как злиться на эту особь бесполезно.

— Как тебе это удаётся? Как тебе удаётся скрывать это от обеих? — вновь задаёт вопрос Ребекка.

— А ты думаешь, почему письма, адресованные мне от Стефана, приходят тебе? — спрашиваю я, одновременно открывая свою маленькую тайну для подруги.

— Мисс Форбс, вы сделали меня своей сообщницей без моего же ведома? — с показным недовольством спрашивает девушка.

— А как же! — смеюсь я.

— Три часа, Тайлер Беннет, — шепчет Ребекка, толкая меня в плечо.

— Как я выгляжу? — спрашиваю я и смотрю на блондинку, поправляю свои волосы.

— Бесподобно, — говорит подруга, посмотрев на меня.

Парень в белой рубахе, чёрных штанах на подтяжках, заметив нас, быстрым шагом идёт в нашу сторону. Он сдержанно улыбается, когда смотрит на меня.

— Мисс Майклсон, наконец-то, отдам вам в руки Ваше письмо, — говорит он и протягивает для девушки белый конверт с печатью Сальваторе. — Мисс Форбс, а это Вам, — говорит он. Передавая лист бумаги, он незаметно касается моей руки. Я улыбаюсь этому жесту. Все-таки я скучала по нему.

— Благодарю, мистер Беннет. Вы по делам или в гости? — задаю вопрос я.

— Скорее всего, первый вариант. Приехал забрать ткани, — отвечает Тайлер, сверля меня пристальным взглядом. Он словно пожирает меня своим взглядом, и это мне чертовски нравится.

— Как там Бонни и миссис Беннет? — спрашивает Ребекка. Я благодарю её мысленно, так как смогу ещё услышать такой чудесный голос парня.

— Спасибо, хорошо. Мама работает в своём магазинчике, а Бонни в поместье Сальваторе, — с улыбкой говорит он, иногда отвлекаясь на Ребекку. — Извините, но сейчас я тороплюсь. Может ещё выдастся возможность пообщаться. Мисс Майклсон, — склоняет голову парень. — Мисс Форбс, — делает тоже движение и целует мою руку, я расплываюсь в улыбке от этого жеста. — Рад был общению.

Как только парень пропадает из нашего поля зрения, Ребекка протягивает мне письмо. Я прячу оба в подворот пышной юбки и смотрю на подругу.

— Как там твой Мэтт Донован. Удалось охмурить сына шерифа? — спрашиваю я, резко переводя тему на саму подругу. Не хочу отвечать на эти глупые вопросы, которые не требуют ответа, итак все ясно, без лишних слов.

— Позавчера мы встречались. Ох, Кэролайн, насколько это было романтично, звездное небо, лес, тихое пение ночных птичек. Мы занимались любовью на земле, прямо на своей одежде и траве около белого дуба. Кэролайн, это было божественно, — заливаясь краской, шепчет Ребекка. В голове восстает последняя встреча со Стефаном. Как же он был нежен. Его губы глаза, руки … Томно вздыхаю.

— Я очень за тебя рада, — говорю я, выгоняя неприличные мысли с головы. Только бы не заметила!

— О ком ты вспомнила? Думала, я не увижу?! — спрашивает девушка.

— О Стефане, я так соскучилась по нему! Мы не виделись больше двух месяцев, в последний раз мы встречались, когда он приезжал ко мне.

— Ох Кэролайн, не нравится мне все это! — девушка хмурится и мотает головой.

— Не беспокойся об этом, — отмахиваюсь я, так как знаю, что ничего плохого в том, что я встречаюсь и люблю двух мужчин нет. — Ты лучше расскажи, что-то ещё о Мэтте Доноване, — прошу я. Вижу, как блондинка сразу же улыбается и заливается краской.

— Кэрри, в другой раз, — говорит она и смотрит на наручные часы. — Сейчас у меня встреча с твоим душкой-дядюшкой по поводу продажи участка, — она ухмыляется, а я исподлобья смотрю на нее.

— Не хочу, чтобы он его купил, — говорю я. Брови Ребекки поднимаются от удивления, и она не спускает с меня испытывающий взгляд. — Что?! Он после продажи и с тобой запретит мне общаться, а я этого не хочу, ты единственная, кого я выношу в этом дурацком городе, — бурчу я.

— Что-то придумаем, — Ребекка улыбается, и я вижу, что в её голове, созрел какой-то хитрый план. — А ты, иди, пиши письма своим любимым, — добавляет девушка, теперь проходит моя очередь залиться краской.

— Бекс! — возмущенно начинаю я, но девушка не слышит меня, она уже направляется быстрым шагом к поместью.

*



Попрощавшись с Ребеккой, которой удалось убедить дядю в полной моей безопасности, когда я остаюсь у них, она подписала договор продажи и ушла к себе. Быстро поднимаюсь по лестнице и захожу в свою комнату, закрывая на ключ дверь. Достаю с под ворота платья два скомканных письма и прижимаю их к себе. Подхожу к письменному столу и кладу оба письма перед собой, присаживаюсь.

Пальцами правой руки касаюсь к белоснежному конверт с печатью Сальваторе посредине. Левой рукой беру письмо Тайлера. Сложенный в несколько раз лист, пожелтевшей бумаги. Наверняка, он не должен был оказаться у меня, решение стало спонтанным, ведь обычно от него приходят точно такие же письма, как и Стефана, только с другой печатью. Тайлер всегда был непредсказуемым и спонтанным, и это мне в нем и нравится.

— Тайлер или Стефан? — спрашиваю я у самой себя, посмотрев по очереди на обе руки с письмами. Недолго проходит времени, как я сама себе даю ответ на этот вопрос. — Определённо Стефан! Я откладываю записку Тайлера и вскрываю конверт.

Настолько аккуратно выведены буквы, без единой помарки, видно что он старался и не раз его переписывал. Мой Стефан!



Твоя вежливость всегда покоряла меня, но эти официальные обращения, после всего, что между нами было, совсем не обязательны.



Как же я соскучилась по тебе, Стефан. Если бы я могла, то уже сегодня бы поехала к тебе. Но увы, после моей последней выходки, дядюшка будет злиться ещё долго.



Так же, как и я.



Вот мне интересно, как выглядит эта Катарина Романова, что уж так сильно не по душе Деймону. Я его не видела, но поговаривают, что он очень привлекательный и весьма сексуальный.



Ох Стефан, как же я соскучилась по твоим карим глазам, таким сладким губам …



Мой милый Стефан, мне так сложно признаться в своих чувствах к тебе. Я так сильно хочу сделать это, но Тайлер… я его тоже люблю. Я не могу признаться в своих чувствах обеим мужчинам. Не хочу терять ни одного из вас.



Только ты называешь меня своей принцессой. Ох, Стефан.

У меня на глаза накатываются слёзы. Я так сильно люблю тебя, что боюсь сказать всю правду.



Уже первого августа я буду с тобой, мой милый. Я отложу все дела и приеду к тебе.








Складываю бумажку в два раза и вкладываю в белый конверт. Кладу его в шкафчик стола, закрываю его на ключ. На глаза попадает второе письмо. Сердце бешено стучит и ладони почему-то влажные, я вытираю их о пышную юбку платья и беру в руки сложенный лист, открываю и начинаю читать.

[i]flashback
POV Tyler[/i]

Выглядываю из-за куста сирени, который уже давно успел отцвести и смотрю на неё. Белокурые волосы волнами спадают на плечи и спину, маленький носик как обычно вздернут вверх, в руках она сжимает платок и о чем-то увлеченно разговаривает со своей подругой.

Я заворожен грацией, красотой и умом Кэролайн ещё с первой нашей встречи. Прекрасно помню тот день. Тогда лил дождь, и она бежала и смеялась, словно маленький ребенок по пустой улице, ступая босыми ногами по лужам. Она была юна, но уже обладала той внутренней женщиной-чертовкой, которая с годами все больше и больше в ней проявляется.

Прыгнув в одну из луж, она отхлестала мои брюки и ботинки, но я не злился и даже не расстроился, не смог, как только она взглянула на меня своими виноватыми, но в тоже время насмешливыми голубыми глазами.

« — Мне очень жаль, — всё, что слетело с её уст, а я влюбился до беспамятства».

Достаю из кармана письмо, которое писал по дороге сюда, нужно его закончить и отдать адресату.



[i]конец flashback [/i]


Как всегда, такая самоуверенность, такая наглость… но как раз это манит меня к нему. Меня манит в нем то, чего у Стефана с роду не было. Ох, Стефан… был бы ты чуточку нахальнее, как Тайлер.

Кладу письмо в шкатулку и закрываю её на ключ. Он редко пишет мне, но его слова будоражат моё тело и разум.

Если бы он писал чаще, как это делает Стефан.

Мотаю головой, освобождая свои мысли, от моментов, проведённых вместе с Тайлером. Смотрю на часы. Только обед. Значит, мне ещё долго придётся ждать нашей встречи.

— Уже отписала своим любимым? — в комнату входит Ребекка. Она закрывает за собой дверь и с улыбкой смотрит на меня. Я шикаю в её сторону.

— Тише! Не хочу, чтобы кто-то услышал! Почему ты ещё здесь? Я думала ты ушла, — говорю я и с недовольством смотрю на подругу.

— Нерешенные проблемы. Во сколько вы встречаетесь? — шепотом, явно дразня меня, задаёт вопрос Ребекка, ухмыляясь, и заходит в комнату, закрывая за собой дверь.

— Где-то к пяти, — быстро говорю я и подхожу к шкафу, достаю из него свои платья. — Я должна выглядеть как богиня, Бекс.

— Ох подруга, аукнется оно ещё тебе! Смотри, чтобы не осталась ты у разбитого корыта, Кэролайн, — девушка садится в кресло и берет в руки книгу, которую я недавно дочитала. — «Ромео и Джульетта»?! Не актуально, в твоем случае — особенно!

Я отбираю у неё книгу и откидываю её в сторону кровати.

— Очень даже актуально. Они умерли из-за любви, — я мечтательно закатываю глаза, а потом перевожу взгляд на Ребекку. — Это так романтично.

— Надеюсь, ты не закончишь так же, — тут же обрывает меня Ребекка, и я смотрю на неё.

— Глупая, даже и не говори мне о таком!



POV Author[/i]

— Ребекка, тебе лучше сейчас же исчезнуть! — как только девушка заходит в поместье, Клаус подает голос. Он все ещё зол! Она не должна была туда идти! Не должна была узнать!

— То же самое, я хочу сказать тебе, Ник, — Бекс стоит напротив своего брата и прожигает его взглядом насквозь. — Ты мне лгал! Ты сказал, что от нас отвернулись все, а что оказалось?! Ты закрыл их в гробах?! Молодец, Клаус! — блондинка наступает на Никлауса, и тот отступает.

— Ребекка, осторожнее! — предупреждает блондин и сверкает злым взглядом на сестру.

— А то что?! Кинжал в сердце и в гроб?! Да?! Это ты умеешь делать отлично!

— И если ты сейчас не закроешь свой рот, то последний, четвертый кинжал окажется в твоем сердце, Ребекка, — рычит мужчина и ступает шаг в сторону вампирши.

— Если ты вздумал мне угрожать, знай, как только кинжал окажется в моем сердце, в твоем, меньше чем через час, окажется четыре, братишка, — она легко хлопает мужчину по плечу и выходит с комнаты.

Ник сжимает руки в кулак и мысленно отсчитывает до десяти, выдыхает. В мыслях звучит только одно, что Ребекка его сестра, и он не может её убить.

Вампир достает из рукава пиджака кинжал и сжимает в руке.

— Сестренка, ты как кость в горле стала, и не туда, и не сюда! — Клаус прячет в халяву левого чебота кинжал и разворачивается, встречаясь с насмешливым взглядом голубых глаз.

— Я тоже тебя люблю, братишка. Но ты же понимаешь, что мы должны оживить Кола, Элайджу, Финна…

— Ребекка, этого не будет! Ты сама по себе экспрессивна, и я не могу с тобой управится, а что будет если тебя умножить на три? Ребекка, я не хочу, чтобы Гучленд исчез с карты земли!

— Ты боишься, не за Гучлент, ты боишься за свою шкурку братец, ведь они разорвут тебя на маленькие кусочки, и разбросают по всему миру, что и регенерация тебе не поможет, — девушка ухмыляется. — Я бы с большим удовольствием на это посмотрела бы.

— Не язви, а то морщины появятся, — Клаус улыбается, но потом в момент становится серьезным. — Надеюсь, ты не станешь делать того, что мне может не понравится?

— Как я могу, Ник? — девушка ухмыляется и, сверкнув хитрым взглядом в сторону Клауса, разворачивается и выходит из комнаты.

Вампир выходит следом за Бекс, но вампирши в доме уже нет. Он прислушивается, и понимает, что та ушла. В его планы всё это никак не входило. Она и дальше должна была думать, что семья их бросила, и жить в слепом доверии к нему. Теперь нужно ждать беды, так как зная Бекки, Клаус понимал, скоро она станет действовать, и из этой ситуации будет лишь два выхода.

— Джеймс! — громко говорит вампир и подходит к шкафу с выпивкой и наливает себе виски в стакан. В комнату входит худощавый, молодой паренек, который испугано, бегает взглядом по комнате, не осмелившись взглянуть на Майклсона. — Какого черта, этой ночью, у двери в подвал никого не было?! Что я говорил?! — орет первородный, что кровь стынет в жилах двухсотлетнего вампира.

— Сер… я заболтался с Бер…

— Молчать! Я доверял тебе, а ты что?! — стакан в руке вампира лопает и тот стряхивает осколки на пол. — Присмотри за сестренкой и дай распоряжение для Люка, чтобы поставил в подвале новую дверь, и отправил туда несколько крепких парней, и никого туда не пускать, в особенности, это касается моей сестренки! — раздает указания Ник и вновь берет стакан в руки и наливает себе выпивку. — Если провалишь и это, я превращу тебя в пепел! — Клаус подходит близко и шепчет это для побледневшего парня. — Усек?

Тот несколько раз кивает и пытается хоть что-то сказать, но язык не слушается, и ни одного звука не вылетает с его уст.

— Сможешь говорить только тогда, когда я скажу тебе, — удовлетворенно заканчивает Клаус. — С Берни он заболтался! Свободен!

[i]POV Rebekkah[/i]

Я отошла к лесу, ведь там должна была встретиться с Мэттом. Я слышала, что он должен был ехать за лекарством, но не мог же он уехать, чтобы не увидеться со мной, так ведь?! Он должен знать, что я уже в городе, и с минуты на минуту появился бы на нашем месте, но его не было, и я бродила по лесу.

Умиротворение и спокойствие, явно не то, что испытывал сейчас Клаус. Думаю, он в бешенстве.

Я была довольна разговором с Ником, ведь тот совсем не знал, что же делать в этой ситуации, с такой экспрессивной, маленькой дьяволицей, как я.

Память он мне стереть не может, заставить тоже, поэтому остаётся только одно, петь под мою дудку, чтобы я не пробудила от сна своих братьев.

Бедный Клаус, теперь, он все сделает для того, чтобы они оставались в гробах, а это мне на руку.

Возможно, не по-сестрински манипулировать этим, но разве я не могу немного поиграться? До этого я отчаянно любила их и защищала, а они, так же как и Клаус только пользовались этим. Даже сейчас пользуются… я езжу за Клаусом, как ручная собачка, ведь боюсь остаться одна…

— Бекки, — слышу свое имя, оборачиваюсь и вижу перед собой блондина, с глазами цвета лазурит, которые искрились добротой и любовью. С ним, я не чувствую себя одинокой.

— Что ты здесь делаешь? Ты же должен был ехать в Мистик Фоллс, по лекарства для матери, — говорю я и подхожу ближе. Крепко прижимаясь к парню, утыкаясь ему в грудь.

— Матери стало легче, она даже на прогулку сегодня вышла, вместе с тетушкой Розой. Да и меня попросила не ехать, ты же знаешь, как она верит в свои предчувствия, — отвечает он, обнимая меня. — Тебя не было всего лишь два дня, а я уже соскучился. Куда ты отлучалась? — спрашивает Мэтт, и я смотрю на него.

— Можно сказать, что в семейных делах, представляешь, оказывается, мои братья живы, мне осталось только их вернуть в свою жизнь, — говорю я, и Мэтт пропадает с моих объятий. Испуганно поворачиваюсь, и встречаюсь с голубыми глазами, своего горячо любимого братца. Клаус сжимает горло Мэтта, прижав его к стволу дерева так, что тот не касался ногами земли.

— Никлаус, сейчас же отпусти его! — с нажимом начинаю я и делаю уверенный шаг в сторону брата, но тут же останавливаюсь, так как тот сжимает руку на шее Мэтта ещё сильнее. Парень делает никчёмные попытки, в надежде освободиться.

Но какой бы ты сильный, любимый, не был, твоя сила не сравнится с тем, что может с тобой сделать первородный вампир.

— Никого ты возвращать не станешь! — говорит он и прожигает меня злым взглядом. — Твоя новая игрушка испустит последний вздох в ту самую минуту, как только первый сделает кто-то из братьев! Я ясно выразился?! Думаю да! — вампир договаривает и исчезает, Мэтт оседает на пол и начинает кашлять, я подбегаю к нему и крепко прижимаю к себе. Ты за это ответишь, Никлаус!

Вот… он вновь это делает, хочет заставить меня почувствовать себя одинокой, хочет убить того, кто мне дорог, кого я люблю. Нет Никлаус, я все сделаю для того, чтобы Мэтт был жив, и мои братья с каждым днем дышали тебе в спину, и становились всё ближе и ближе к твоей грешной душе.



[i]POV Caroline[/i]

Я иду по лесу и наконец, замечаю старую хижину. Поднимаю подол платья и иду туда.

— Тайлер?! — спрашиваю я, открываю тяжелую дверь, захожу внутрь. Сразу же оказываюсь, прижата к двери горячим телом моего мужчины. Ощущаю его жаркий поцелуй на своих губах. Мои щеки сразу покрываются румянцем. Тайлер продолжает настойчиво целовать меня, переплетая наши пальцы.

— Кэролайн, как же я соскучился, — шепчет он куда-то в изгиб моей шеи. Тело сразу покрывается мурашками.

— Тай, — вздыхаю я.

— Я хотел наброситься на тебя прямиком там, в саду. Я так желаю тебя, Кэролайн, — его влажные поцелуи вперемешку со сладкими словами ласкают моё тело и слух. — Скажи, что желаешь меня так же, как и я тебя, — вздыхает парень и смотрит на меня. Его бездонные карие глаза, которые искрятся похотью, манят меня. Его чуть приоткрытые губы, которые так и хочется поцеловать. Такие сильные руки, которыми он может исследовать каждый изгиб моего тела.

— Как же я хочу тебя, Тайлер, — я поддаюсь вперёд и целую его.

Его руки ложатся мне на талию. Он находит ленты на корсете платья и тянет за них, развязывая.

Парень разворачивает меня к себе спиной, разбираясь с платьем. Чувствую, как он целует оголенные плечи и шею. Мне становится легче дышать, и корсет падает на пол. Я разворачиваюсь к Тайлеру, он впивается мне в губы, руками лаская оголенную грудь и спину. Сердце готово выпрыгнуть из груди.

Мы подходим к кровати в углу комнаты. Как только парень нависает сверху, я снимаю с его плеч подтяжки и расстегиваю пуговички рубашки, не прерывая поцелуй. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу, настолько идеально тело парня. Вновь жаркий поцелуй. Мы избавляем друг друга от одежды.

Тай не оставляет без внимания ни одного миллиметра моего тела. Я запускаю руки в его волосы и тяну на себя возвращая, пробую вновь его сладкие губы на вкус. Томно вздыхаю, когда чувствую, как он заполняет меня. Горячее тело и дыхание парня обжигает меня. Выгибаюсь в спине и подаюсь вперёд.

— Кэролайн, — стонет парень, припадая к моим губам. Я обнимаю его за спину, прижимая к себе. Его руки блуждают по моему телу, то сжимая, то поглаживая кожу.

Наши разгоряченные тела трутся друг о друга, возбуждая ещё больше. Мне мало его, хочу его больше. Руками сжимаю его плечи, впиваясь в кожу коготками. Спину царапает жёсткость соломы, на которой мы любим друг друга.

— Тайлер, — вскрикиваю я, когда ощущаю, что достигла пика наслаждения. Меня отдаёт холодом и жаром одновременно.

— Как же я люблю тебя, — шепчет парень и нежно целует меня.

— Обожаю тебя, — говорю я и с улыбкой смотрю в глаза кареглазому, он вновь целует меня, а за окном слышно, как начинает идти дождь, остужая землю, после жаркой ночи.

[i]Мистик Фоллс, Вирджиния,
25.07.1864 год[/i]

[i](поместье Сальваторе)
Halsey — Colors[/i]

[i]*1 You're ripped at every edge but you're a masterpiece
And now I'm tearing through the pages and the ink

*1 На тебе нет ни одного живого места, но ты — шедевр,
И теперь я разрываю страницы и чернила.[/i]

[i]POV Bonnie[/i]

Моё утро началось обыденно. Я быстро привела себя в порядок и убралась в комнате, которая была моей, пока я следила за садом в поместье Сальваторе.

Сегодня же мне нужно было прибраться в новомодном туалете миссис Сальваторе, но так как в этот раз я спала непозволительно долго, этого сделать, до её пробуждения я не успела.

Я стояла перед её дверью и только после стука и разрешения вошла в комнату женщины. Она лежала на кровати и выглядела лучше, чем обычно. Я не раз замечала, что глаза у неё с утра были подпухшими, а на руках, спине были синяки. Никого, кроме меня, она слишком близко к себе утром не подпускала, и я понимала почему.

В поместье средь прислуги ходили слухи о том, что Джузеппе избивал жену, до моего появления здесь Лили всегда одевалась самостоятельно, а ванну принимала лишь в гордом одиночестве. Но мы с Лили хорошо поладили, и она мне стала рассказывать немного больше, чем положено для садовницы.

— Бонни, — слышу, как миссис Сальваторе называет меня по имени.

— Доброе утро! — с улыбкой говорю я. — Как вам спалось? — спрашиваю я и вижу, как Лили улыбается и садится на кровати.

— Великолепно, — отвечает она, в один миг улыбка с её лица пропадает, и она становится серьезна. — Не объявился ли Джузеппе? Я его со вчерашнего вечера не видела, — говорит Лили и поднимается с кровати. Она надевает на себя корсет и поворачивается спиной ко мне. — Поможешь?

— Конечно, — говорю я и начинаю зашнуровывать ленты. — Возможно, мистер Сальваторе, как обычно, пошёл в бар с Джонатаном Гилбертом, — предполагаю я, так как такое было не единожды.

— Возможно. Отправляйся в дом Гилбертов и разузнай что к чему, — говорит Лили.

— Конечно, — отвечаю я.

Когда все приготовления закончены, женщина благодарит меня. Я же сразу выхожу из её комнаты, беру нужные мне вещи и направляюсь в дом к Гилбертам. Это на втором конце города, придётся пройти хороший отрезок дороги. А, может, это и хорошо, смогу зайти к матери в магазинчик. Мы не виделись уже дня два.

Как только выхожу за пределы поместья Сальваторе, замечаю, как мне навстречу идёт Лоренцо. Мы никогда не общались ранее. Только раз мы виделись на расстоянии вытянутой руки, когда он впервые посетил Сальваторе, и Деймон попросил доставить ему шкатулку. Тогда он так странно посмотрел на меня. Он всегда странно смотрит на меня.

— Мисс Беннет, — парень загораживает мне дорогу и с улыбкой смотрит на меня, словно виноватый мальчишка, который приготовил ловушку и ждет, пока кто-то попадет в неё.

— Здравствуйте, мистер … — начинаю я, но потом понимаю, что фамилию его я не знаю, он замечая это, тут же включается.

— Просто Энзо, — с улыбкой говорит он. — Куда вы идёте? — с интересом задает вопрос молодой парень, все так же загораживая мне путь. Чувствую себя неловко и некомфортно, ведь он позволяет себе стоять непозволительно близко. Отхожу.

— Миссис Сальваторе послала меня к дому Гилбертов. Джузеппе ещё не появился, и Лили переживает, — объясняю я, он улыбается ещё шире и протягивает мне руку.

— Не поверите, мисс Бонни, мне как раз по пути. Могу ли я составить вам компанию? — спрашивает он, становясь рядом. Я улыбаюсь и смотрю на его руку, которую он так и держал, как предложение взяться.

— Конечно, — с улыбкой отвечаю я. Сдаюсь и беру его под руку.

Меня, в ту же секунду, окатывает жаром и холодом одновременно. По позвоночнику проходится ветерок. Ощущаю, как опасность, смерть, неприятности в один момент оказались так близко, что чувствуется их дыхание за спиной. Тут же отдергиваю свою руку и смотрю на парня. Он с полным недоумением смотрит на меня.

— Простите, — говорю я и невинно улыбаюсь. Вновь беру его под руку, но в моём сознании появляются картинки, от которых голова начинает жутко болеть. Хватаюсь за голову, все летит с рук.

[i]Темнота, кровь, убийство. Энзо, у которого все руки и лицо в крови.[/i]

Парень подходит ко мне ближе, но я отступаю на шаг.

— Простите, но дальше я сама, — я спешно поднимаю корзинку, которую упустила с рук, и быстрым шагом удаляюсь. Не оглядываясь, иду к центру города.

Что это только что было?!

[i](дом Шейлы Беннет)[/i]

[i]POV Author[/i]

— Бабуля?! — темнокожая девушка заходит в дом. Она осматривается, и видит, как из дверей столовой выходит её бабушка и широко улыбается. Как же она была рада видеть свою внучку, когда она приходила вот так вот, без предупреждения.

— Бонни, как же я рада видеть тебя, — с улыбкой говорит женщина, она подходит к девушке и крепко заключает в свои объятья.

— У меня несколько вопросов и довольно-таки странных, — начинает говорить мулатка, но женщина её перебивает.

— Я знаю, о чем ты хочешь поговорить, — она улыбается. — Проходи в гостиную, — она берет за руку свою внучку и ведет за собой. Когда мулатка усаживается на диван, Шейла копошится с чайником и чашками, несмотря на то, что Бонни стала отнекиваться от чая.

Шейла подходит к огромному шкафу с книгами. Женщина берет в руки старую потертую книгу, которую так долго хранила и намеревалась показать для внучки, когда придет время.

— Род Беннетов — род ведем. Твои предки по женской линии и некоторые мужчины, имеют те силы, о которых некоторые могут только мечтать.

— Бабушка… — пытается остановить Шейлу Бонни, но женщина прикладывает палец к её губам.

Мама часто говорила о том, что у бабули что-то с головой. Шейла ставит перед собой несколько свечей. Она садится на колени перед столиком, на котором расставила свечи.

— Смотри, и ты поверишь, — женщина одним взмахом руки заставляет все четыре свечи на подсвечнике загореться. Бонни с изумлением в глазах смотрит на бабулю.

— Как ты это сделала? Ты фокусница?! — спрашивает она, до сих пор, не веря своим глазам. Она осматривает подсвечник и понимает, что никакого секрета в нем нет, он самый обыкновенный.

— Я ведьма, Бонни, а не фокусница. Ты тоже это можешь, но перед тем, как я передам тебе все те знания, которыми обладают сама, скажи мне, что тебя тревожит, — просит Шейла, в её глазах читается интерес и желание помочь любимой внучке. Как обычно женщина берет в руки мешочек со старинными монетками и высыпает на свою ладошку. Когда маленькая Бонни спрашивала, что бабуля делает, та отвечала, что так лучше чувствует. А что она чувствует, или кого, она рассказывать отказывалась.

— Есть один парень, он живёт в поместье Сальваторе. Сегодня, когда я прикоснулась к его руке, у меня было… Видение, что ли, — Бонни издает смешок, когда говорит такое магическое слово, как «видение», но вспоминая, что за образы стали у неё в голове, кривится. — Я видела кровь, убийство… темноту… Ужас, в общем! Самое интересное, что это у меня не впервые. Я боюсь говорить об этом маме, так как она может неправильно меня понять. Но ты и сама знаешь, как она к этому всему относится. Когда я коснулась его, случилось кое-что странное … я не знаю, как это объяснить. По телу прошлась дрожь и какое-то ужасное чувство опасности, — рассказывает девушка. Шейла мотает головой и смотрит на монетки в своей ладошке.

— Мурашки по позвоночнику, жар и холод одновременно? — спрашивает женщина, уже понимая, о чем идёт речь, мягко улыбаясь.

— Именно. Ты испытывала такое? — спрашивает Бонни, она смотрит на свою бабушку, в надежде, что та поможет ей и сможет объяснить все.

— Однозначно. Ты встретила сегодня вампира, — более спокойно говорит Шейла. Самое последнее, чего она хочет, это напугать свою внучку.

— Кого? — девушка смеётся над её словами.

— Милочка, это не шутки. Сейчас, когда твои силы только начинают развиваться, я должна тебе все рассказать… чтобы защитить, и чтобы ты могла себя защитить, правильно ими воспользовавшись.

— Ее… нет! Я пришла получить объяснение, а не очередную порцию сказок, — протестует Бонни, вновь вспоминая слова матери о причудах Шейлы. — Мне ещё нужно зайти к Елене Гилберт. Обещаю, что ещё вернусь к тебе, — Бонни целует бабулю в щеку.

— Бонни не нужно искать какого-то реального объяснения тому, в чем замешана магия, когда ты станешь готова, ты сама поймешь это и придешь с более серьезными намерениями, нежели сегодня. Но прошу тебя, держись от этого человека подальше, он может сделать тебе больно, — раздает указания Шейла, на что Бонни только кивает, отказываясь принимать все всерьёз. Она прощается и покидает дом старой ведьмы, на сегодня странностей ей предостаточно.

[i](дом Гилбертов)
Billy Lockett — Burn It Down[/i]

[i]*2 So why burn it down, build it up better
Sometimes it hurts to forget the past
Oh burn it down and bring it back stronger
Sometimes it's screwed to forget the past

*2 Так зачем сжигать дотла, чтобы построить лучше?
Иногда больно забывать прошлое.
Сжечь дотла и вернуться сильным
Иногда напрягает, когда забываешь прошлое.[/i]

[i]POV Author[/i]

Елена сидела у себя на кровати и складывала вещи отца. Там она надеялась найти что-то, что поможет ей найти самого мужчину, ведь папа так и не появился после того, как пошёл с тем загадочным парнем, Лоренцо.

Уже успев сходить в город и расспросить о папе, она вернулась домой ни с чем. Никогда её отец просто так не пропадал. И самое интересное то, что со вчерашнего вечера девушка совсем ничего не помнила. Ни то, как оказалась дома, ни то, как кулон матери оказался у неё в руках. Полная пустота.

Уже опустив руки в надежде найти хоть что-то, девушка стала складывать все вещи отца обратно в комод. Складывая рубашки, она выпустила одну из рук. Но, когда подняла, из кармана вылетела сложенная в несколько раз бумажка.

Она поднимает её с пола и разворачивает.

[i]Если ты залезла в этот комод, это значит только то, что ты или слишком любопытная, или же пришёл день моих похорон.

Мне очень жаль, что ты остаешься одна, но я уверен, что ты не пропадешь.

Дорогая Елена, мне бы хотелось передать тебе свои дневники, мою работу всей жизни. В камине есть потайная дверца, там ты найдешь мои личные вещи. В дневниках, ты сможешь прочесть очень много странных вещей, но прошу тебя, поверь мне и будь очень осторожна, те знания, которые я тебе передам, должны помочь тебе защитить себя, а не навредить. Все, что там будет написано — не сказки, которые я тебе рассказывал, когда ты была маленькой, это реальные вещи. И прошу, верь мне, Елена.

Ещё, там будет кулон матери, надень его и ни при каких обстоятельствах не снимай. Он поможет тебе сохранить ясность разума. Также там будет веточка вербены. Это растение поможет полностью тебе защитить себя. Когда-то мама учила тебя сажать цветы, но если ты забыла, там есть небольшая инструкция с подробным описанием как его разводить. Остальные мои записи спрятаны на нашем любимом месте, где мы любили играть, (ты там постоянно пряталась).

Там будет описано полностью все, что упущено в дневниках. Храни все это подальше от посторонних глаз.

Елена, люблю тебя,
Твой отец,
Джонатан Гилберт.[/i]

— Нет, он сейчас вернётся и все станет как обычно, — тихо шепчет сама себе девушка и рвет на мелкие кусочки предсмертное письмо. — Это просто записка, которую он оставил, ещё на долгое будущее!

Запихнув все вещи в комод, она сразу пошла к камину. Несколько минут уходит на облапывания стенок камина.

Уже отчаявшись, она нечаянно задевает почти незаметное колечко пальцем и открывает потайную дверцу. Нырнув руками внутрь, она достает два толстых дневника в коричневом переплете.

Как и говорилось в записке, там ещё лежала небольшая коробочка с семенами, как догадывалась девушка, той самой вербены.

Садясь в кресло, девушка открывает дневник, но как раз в тот момент стучат в дверь, и лишь несколько секунд нужно Елене, чтобы всунуть дневники к остальным книгам на полке.

На пороге стояла мулатка и дружелюбно улыбалась. Она поздоровалась и вошла в дом за негласным приглашением хозяйки.

— Мисс Гилберт, меня зовут Бонни Беннет, я пришла от миссис Сальваторе. Вы не видели Джузеппе Сальваторе?

— К сожалению, нет. Мой отец тоже ещё не вернулся домой, и это мучает меня, может, вы где-то видели его или слышали что-то? — с надеждой спрашивает Елена.

— К сожалению, нет, но если узнаю, обязательно сообщу вам, — говорит девушка и улыбается. Елена улыбается в ответ. Как и пришла, Бонни быстро покинула дом Гилбертов, так как хотела зайти к маме и вернуться к Шейле.

Заметив, как мулатка выходит из дома, Деймон скрылся в тени деревьев, чтобы его никто не мог заметить. Так как дом находился почти в самом конце города, а к ближайшему соседу было минут десять ходьбы, это сделать было не сложно. Дождавшись, пока Бонни уйдёт на достаточное расстояние, он уверенным шагом направился к дверям дома девушки.

[/i]Fall Out Boy — Centuries[/i]

[i]*3 Just one mistake
is all it will take
We'll go down in history
Remember me for centuries

*3 Всего одна ошибка
Станет решающей,
И мы войдём в историю!
Запомни меня на века.[/i]

Стук в дверь. В голове у Елены мысль о том, что это Бонни о чем-то забыла и вернулась, и она без опаски открывает.

— Мистер Сальваторе?! — с явным удивлением спрашивает девушка, явно не его ожидая, увидеть на пороге своего дома. — Вы, наверное, спросить о Джузеппе Сальваторе? — спрашивает она, вспоминая, зачем приходила Бонни.

— Нет, мистер Джузеппе, уже отдыхает на своём месте, — парень не может сдержать ухмылку. Он смотрит на Елену.

— Рада, что все хорошо, — пытается замять молчание, которое возникло. — Возможно, он говорил что-то о моём отце? — спрашивает Елена, поднимая взгляд надежды на вампира.

— Нет, ни единого слова, — Деймон ухмыляется, когда девушка разочаровано, опускает взгляд. Он вальяжно ступает шаг, переступая порог дома. Его ухмылка, которая появилась на лице, настораживает Елену.

— Вы пришли не из-за Джузеппе? — спрашивает Елена, не отступая назад, тем самым загораживая собой проход дальше.

— Нет, Елена, — рука Деймона мягко касается кисти руки девушки. Резко среагировав, она отдергивает свою руку. — Почему вы отказались от прислуги, уверен такой большой дом держать в чистоте одной сложно, — размышляет Деймон.

— Так зачем вы пришли? — вновь задаёт вопрос юная Гилберт, полностью игнорируя вампира, спрятав руки за спиной, пытаясь сохранять спокойствие.

— Хмм, очень интересный вопрос, Елена, — начинает говорить Деймон. — Да и жить одной, в таком огромном доме очень опасно, это конец города, дальше только лес… очень глупо было отказаться от слуг. — он ступает ещё один шаг. Девушка делает два назад, чтобы избежать близости, что возникла между ними. — Ну, куда же вы? — издеваясь, говорит он и, успев ухватить её руку, притягивает к себе, словно в танце, прокрутив, он прижимает её спиной к своей груди. Его легкие движения бедрами в стороны, только накаляют ситуацию в доме.

— Что вы себе позволяете? — сразу реагирует брюнетка, пытаясь, высвободиться. Ничего не получается. Сила, с которой он держал её, не давала нормально вздохнуть, что же говорить про высвободится.

— Ещё ничего противозаконного, — шепчет он на ухо.

Холод спускается по позвоночнику. Какое-то странное чувство появляется на душе у Елены, она понимает, что он прав, если она станет кричать, её никто не услышит, а бежать… она решила, как только сможет высвободиться, станет бежать к ближайшему дому.

— Отпустите меня! — вновь попытка вырваться. Парень разворачивает её и прижимает к дверям, своим телом. Деймон целует её, все ещё надеясь, что она станет добровольно отвечать, но когда она вновь отталкивает его, им овладевает злость, недовольство.

— Тише, Гилберт, если будешь послушной девочкой, то будешь цела, — нервы вампира на пределе и непонятно, что его сдерживает, чтобы не расправиться с ней в эту же минуту.

— Мистер Сальваторе, я приказываю покинуть мой дом! — она указывает на дверь пальцем, это только смешит вампира, он хватает её за руку, которую она сама протянула и шарпает на себя, не удержавшись, она попадает к нему в оковы. Его руки плотно прижимают Елену к себе, он кладет руку на её шею, притягивая ближе.

Но вместо того, чтобы ответить на поцелуй, Елена кусает парня за губу и пользуясь моментом вновь толкает его. Она хочет бежать…

— Ох, ты пожалеешь об этом! Он не твой! — хватая её за волосы, он отбрасывает её на пол, как какой-то мусор.

Не удержавшись на ногах от столь жестокого и резкого движения, она летит на пол, ударившись коленками и ладошками, которыми заскользила по шершавому паркету.

Гилберт поднимает испуганный взгляд на, как ей казалось ранее, такого интеллигентного и воспитанного юношу. Она пытается встать на ноги, но вампир вновь толкает её, и она приземляется на локти, повреждая их.

— Что вы делаете? — испуганно спрашивает она. От той боли, что она почувствовала, на глазах выступили слёзы.

— Беру то, зачем сюда пришёл! — он наклоняется над девушкой и тянет за шею, полностью поднимая по стене, над землёй. — Честно сказать, ты мне понравилась, но это было до того момента, как я узнал твою фамилию…

Она хватает его за руку, так как дышать уже не может. Парень отбрасывает её на диван в гостиной.

— Ну что, Елена? Повеселимся? — спрашивает Сальваторе и медленно подходит к ней. Как думает девушка, он даёт ей время убежать, но, на самом деле, он делает свою игру более интересной.

Она поднимается с дивана и хочет выбежать на улицу, но дорогу загораживает Деймон. Только что, он стоял около двери, а за долю секунды вновь около неё. Это какой-то ужас! Она боится, ведь чувствует себя жертвой, которой никуда не деться от своего насильника.

Хватая подсвечник из стоящего за ней столика, она замахивается и хочет его ударить, но он крепко сжимает её ручку в своей лапище.

— Ай-яй-яй, Елена! — шипит он и продолжает сжимать её руку, пока она не опускает на землю единственное своё оружие.

Дальше все превратилось в какой-то сплошной ужас: схватив девушку за волосы, он потянул её на себя, впиваясь в губы, до крови прокусывая такие нежные уста девушки. Её платье превратилось на кучку разорванной ткани, от которой так сильно хотел избавиться Сальваторе.

Заталкивая Елену в её же спальню, он каким-то образом снял с себя рубаху. Кинув брюнетку на кровать, он сразу же навис над ней, не дав и маленькой возможности пошевелиться.

Слышались всхлипы и мольба о том, чтобы он прекратил. Но с каждой слезинкой, которая скатывалась по щекам Гилберт, тьма забирала Деймона к себе. Он не остановится, пока не получит своего!

Девушка делает попытку освободиться. Она вытаскивает руку и хочет стукнуть Деймона, но уже в следующую секунду ей приходится наблюдать, как у парня под глазами темнеет. На лице появляются трещины, а во рту клыки. Не успевает она, и вскрикнуть, как его острые зубы впиваются в шею, прокалывая тонкую кожу насквозь. Елена кричит, но никто её не слышит.

С особой жадностью он высасывает кровь из неё. Вкусно. Резко остановившись, Деймон заводит ей руки за голову и осматривает лицо.

— Ты — монстр! — кричит она и пытается вырвать руки, ерзает на месте. Слезы катятся по её щекам, а волосы растрепаны. Но сейчас она была для него истинно красивой.

— Монстр? — опешив и взглянув девушке в глаза, спрашивает Деймон. — Нет, я не монстр, я вампир. Но сейчас я буду очень плохим вампиром, милая моя, — рычит он. Его глаза вновь темнеют.

— Нет! Помогите! — крики о помощи лишь злят Деймона. Он грубо закрывает её рот своею рукой.

Одной рукой он разрывает корсет и откидает его от себя. Туда же отправилась пышная юбка, которая только и прикрывала юное тело девушки от глаз вампира. Похоть и желание овладевают Деймоном. Он смотрит на её грудь и проводит рукой. Теперь он понимает, что она только его и такой и останется! Красивая, юная, умная, своенравная… но только его!

Личная игрушка?

Однозначно!

— Поначалу будет немного больно, но я обещаю сегодня быть нежным, для тебя делаю исключение, Гилберт, — шепчет ей на ухо парень. Когда он вновь смотрит в широко распахнутые глаза девушки, ухмылка, злая и алчная, кривит лицо. — Скажи спасибо своему папочке, это он привел меня сюда.

Наконец лишние движения прекратилась, и Елена перестала двигаться. Она лежала спокойно. Эти слова больно резали уши и впились в её израненное сердце.

«Она согласна? Серьёзно?! Это стоило всех тех повреждений?» — звучит у парня в голове. Но, как только он хочет наклониться, чтобы поцеловать губы девушки, она выдаёт то, что просто вызывает [i]демона в Деймоне.[/i]

[i]— Убей меня![/i] — её голос был тихим, спокойным и уверенным. У Елены пропала малейшая надежда на то, что её отпустят и ей удастся сохранить свою невинность для того единственного, кто будет любить её и будет любить она… безумно до остановки сердца.

Глаза были пусты и неживыми, когда она лежала, прижатая телом Деймона.

Теперь Елена понимала, что нет смысла сражаться. Он намного сильнее. Она понимала, что её отец так и не увидит её в счастливом браке. Она уже рассматривала вариант покончить с собой, если этот демон не убьет её.

— Что ты сказала? — к Деймону дошёл смысл её слов не сразу, его пыл на минуту спал, ведь слова обескуражили молодого вампира.

[i]«Лучше смерть, чем я?»[/i] — звучит в голове у парня. Ярость и жестокость накрывает его, и лишь маленький лучик света пытается бороться со всей этой темнотой.

[i]— Убей меня,[/i]— её голос стал намного громче, она словно кричала на него. Она была зла, раздавлена и не уверена одновременно. Она не хотела этого, он знал… но осознание того, что ей лучше умереть, чем провести ночь с ним, были больным ударом по самолюбию вампира.

Огненная боль пронзила её щеку. От столь сильного удара слёзы вновь покатились по щекам. Во рту металлический привкус крови. Она улыбается, понимая, что добилась своего, его глаза светились злостью.

У Деймона сегодня и в задних мыслях не было убивать Елену, но теперь каждая клеточка его вампирского организма хотела удовлетворить просьбу девушки. Она копия своего отца, тот тоже улыбался, всегда улыбался…

— Ты улыбаешься?! — спрашивает он, сжимая руками её челюсти, пытаясь стереть улыбку с её лица. Его руки скользят по её телу, останавливаясь на бедрах. — Я бы не был так уверен в том, что кто-то сразу сделает то, чего ты сама хочешь. Я пришёл сюда не за этим. Я возьму то, что хочу, а ты будешь жить дальше, — парень шепчет ей на ухо, оставляя мелкий поцелуй на месте своего недавнего укуса. — Жить до того самого часу, пока ты мне не надоешь. Ты способна полностью удовлетворить все мои желания, Елена, — говорит он, сжимая упругую грудь девушки в своей ладони.

Она чувствовала, как он желал её. Совсем не так Елена представляла себе свой первый раз. Она именно сейчас так надеялась, что все окажется страшным сном и она проснется. Не может же быть, чтобы такой воспитанный юноша, как Деймон Сальваторе, был таким монстром.

Она уже устала сопротивляться, она уже смирилась со своей участью.

— Тогда сделай это побыстрее и уходи, — всхлипывая, говорит Елена. — Просто уходи из моей жизни!

Жалость?! Сострадание?! Явно не те чувства, что привык испытывать Деймон. Сейчас же не исключение.

— Я испорчу каждый момент в твоей жизни, Елена, — говорит парень. — А теперь, ты отдашься мне по своей воли, — парень гипнотизирует девушку, заставляя сделать то, чего он хочет.

Ненависть, которую она испытала в тот момент, не сравнится ни с чем. Она еле сдержала себя в руках, чтобы не залепить самодовольному вампиру по роже.

Что её остановило?

Она сама не понимала. Какое-то чувство подсказывало ей сейчас пойти на поводу у вампира. Что-то ей подсказывало, что если она сейчас станет протестовать, он от неё не отстанет.

Как же она заблуждалась!

Он целует её, а она отвечает. Отвечает, потому что думает, что если сделает это, он оставит её в покое. Думает, что все это закончится быстрее.

Деймон ухмыляется, понимая, что он вновь победил. Теперь же он был полностью уверен, что она в его власти и только под его контролем.

Движения парня стали настойчивей. Он снял с себя одежду, оставаясь полностью нагим, как и малышка Гилберт. Он помнил, что пообещал быть нежным, но как он не старался сдержать себя, темнота овладевала им.

Елена плакала и всхлипывала, пытаясь отвечать на его жадные поцелуи. Она ненавидела его и ненавидела себя за то, что настолько беспомощна.

Как только он почувствовал, как разрывает девственную плоть Елены, он впился зубами в её шею, высасывая кровь. Он полностью удовлетворял свои желания. Животные желания.

***

— А сейчас ты забудешь о том, что я к тебе приходил, — говорит парень и вытирает кровь из своей руки. На ладони не осталось ни единого доказательства, что он давал кровь девушке. Он пальцем вытирает кровь из уголков её рта.

Елена сидела и смотрела в одну точку. Единственное, что она сейчас чувствовала, это опустошения.

Забыть?! Как об этом можно забыть? Настолько несчастной она себя никогда не чувствовала. Она услышала, насколько тихо стало в доме. Подняв взгляд, она взглянула, на стоящего напротив Деймона. Он уже хотел уходить, но взгляд девушки вызвал у него холодок по позвоночнику. На её плечах лежало одеяло, которым он укрыл её, словно извиняясь за содеянное.

— Прости, — все, что он смог сказать, пока не ушёл.

Жалел ли он?

Хороший вопрос. Он и сам не знал на него ответ. С одной стороны, уже сейчас она ничего не помнила, как казалось парню. Не было боли, так как он дал ей своей крови.

Нет, определённо! Нет, он не жалел об этом!

[i]Гучленд, Вирджиния
25 июля 1864 год

(поместье Форбс)
xxx — Baby go crazy break the rules[/i]

— Кэролайн, сейчас же вернись в дом! — Алларик, личная нянька неуправляемой юной девчонки, выбегает из комнаты за своим «дитём», которое в очередной раз отказывалось слушаться.

— Мистер Зальцман, оставь меня в покое! Я хочу поехать на сегодняшний бал! — кричит девушка, привлекая внимание всех служанок. Она сбегает по лестнице и становится посреди гостиной, её губки надуты, и она недовольна.

— Кэролайн! — гаркает мужчина. — Если ты будешь так себя вывести, я закрою тебя в комнате и отпущу только тогда, когда ты станешь послушной… то есть никогда!

Он откашливается и хочет подойти к своей так называемой доченьке. Но та наеживается и собирается вновь убегать. Её руки уже поднимают подол пышного платья.

— Стой где стоишь! — говорит Алларик. — Я запрещаю тебе идти сегодня на этот бал. Если бы его устраивали не Майклсоны, пожалуйста, иди куда хочешь, а так, нет! Запрещаю!

— Как ужасно, что родители умерли и моим опекуном стал такой зануда как ты! — Кэролайн срывается и выбегает из гостиной. Эти слова больно режут его сердце, ведь для этой девочки он делал все, что только можно было сделать, ведь любил её, как собственную дочь. Её отец был его родным братом, а подвести его он не хотел.

Он спешит за ней и догоняет её в саду, хватая блондинку за руку он тянет на себя. Та делает попытки вырвать руку, но у неё не получается.

— Отпусти меня! — она ерничает и пытается хоть что-то сделать для того, чтобы освободиться.

— Нет! — холодный и уверенный тон Рика пугает Кэр, и она останавливает все свои действия. — Так то лучше, если сегодня ты пойдешь на этот бал, то в Мистик Фоллс, о котором ты мне вчера говорила, ты не поедешь, а тут я сделаю все, чтобы так и было, ясно? — Кэр в ту же минуту надувается и обижается, как ей кажется, на всю оставшуюся жизнь на Алларика.

— Ты же знаешь, как мне важно попасть в Мистик Фоллс! — если не помогало требовать, Кэролайн пускала в ход слёзы, и чаще всего это работало. Это сработало вчера, но сегодня Рик был как никогда непоколебим.

— Знаю! Стефан, твоя большая любовь, пригласил тебя в гости. Я знаю, что тебе важно попасть в Мистик Фоллс. Но если ты так сильно любишь Стефана, зачем тебе этот бал, устроенный Майклсонами? — спрашивает мужчина и видит, как блондиночка хлопает ресничками.

— Там будут все, дядюшка. Я не хочу что-то пропустить, ведь тогда стану белой вороной, и надо мной будут смеяться, — одинокая слеза, которая скатилась по щеке девушки, и Рик побежден.

Он старался, для этой малышки, дать все, что только мог, а видеть, как она страдает не мог, хотя и чувствовал, что делает огромную ошибку, все-таки позволяя ей идти туда.

— Ладно, но только чтобы к полуночи ты была дома, я заберу тебя, слышала?! — он говорит это серьезно, даже слишком сурово, но это уже не волнует Кэр, она кидается на Алларика с объятьями, расцеловывает обе щеки мужчины и благодарит, называя наилучшим, совсем позабыв те слова, какими ранее очень больно ранила его.

Он мягко улыбается и отпускает Кэролайн с объятий. Девушка тут же бежит в сторону дома, ведь ей пора выбирать платье на бал.

[i](поместье Сальваторе)
Phantogram — Answer[/i]

[i]*4 And you can’t hold me down
Because I need an answer

*4 А тебе не удержать меня,
Потому что мне нужен ответ[/i]

День подходил к концу, солнце садилось за горизонт. Два лучших друга сидели в саду. Там, где никто не смог бы их услышать.

— Лили подала заявление в полицию о пропаже мера, — говорит Энзо и смотрит на своего друга, который кидал камушки в воду фонтана.

— Ну и пусть, девчонка ничего не помнит, нам не о чем переживать, — спокойно говорит Деймон.

— Почему ты не убил её? Сегодня к ней ходила Бонни, и я видел, как ты заворачивал к дому Гилбертов…

— Энзо, твоя Бонни о тебе ничего лишнего не узнает, это я тебе обещаю. А вот за Гилберт не беспокойся, она в моих руках, — прерывает речь друга, парень.

— Сегодня она странно себя вела, когда вернулась от Елены. Ещё утром у нас был милый диалог, правда, только до того момента, как она взяла меня за руку…

— Оу, да у вас все серьёзно, — издевается друг и улыбается.

— Очень смешно, — Лоренцо недовольно смотрит на друга. — Слушай, на счёт тел, может откопать их и оставить на площади. Дело закроют, все успокоятся и твоя Елена, кстати, тоже. Сегодня я видел её около шерифа Локвуда, ещё утром, — начинает вспоминать Энзо, рассказывая Деймону.

— Во-первых, она не моя, — с ухмылкой говорит парень, этим показывая, что это далеко не так. Уже сейчас он считал своей собственностью юную Гилберт. — Во-вторых… а делай все, что хочешь, мне все равно, только аккуратно, я не хочу, чтобы мне пришлось внушать для всего города, что я не убивал своего отца, — говорит Деймон.

Женщина закрывает рот рукой, чтобы не издать лишнего звука. У неё шок, лёгкая и самодовольная ухмылка искажает такое доброе лицо матери. Сыночек полностью в отца.

[i]POV Author[/i]

Весь вечер, ночь, ещё такая юная Елена заливалась слезами. Она не спала. Она не могла уснуть.

Как только глаза закрываются, перед ней предстает образ такого ненавистного Деймона Сальваторе. Как он издевался над ней, как причинил боль. Она не понимала, за какие грехи, судьба так ужасно и беспощадно наказывает её.

За окном уже стало рассветать, и Гилберт стала собираться в свой магазинчик, было странно, что тело совсем не болит, следов вчерашних избиений нет. Даже к шерифу не обратишься, ведь следов нет… а разве с таким обращаются?!

Вчера утром она выкупила у мистера Локвуда, свою маленькую мечту, здание в центре города, где планировала сделать свою парфюмерную. Она уже видела вывеску со своей фамилией.

Но все это отошло на второй план, как только она вышла в гостиную. Воспоминания нахлынули на неё с новой силой.

— Ненавижу! — закричала девушка, снося рукой вазу и подсвечник, стоящий на столике. Ярость и внутренняя боль овладели ею. Она стала крушить все, что попадалось ей под руку. Вот и стопка книг полетела в сторону камина.

— Ненавижу! — вновь повторяет девушка. Она переворачивает маленький столик, где обычного лежали газеты, тот с грохотом падает. Ей под ноги ложится дневник её отца.

— Серьёзно! — она поднимает его и открывает на первой странице. В голос зачитывает первую, строчку. «Что же я могу сказать?! Вампиры! Они существуют!»

— Вновь эти вампиры! Кто придумал такую глупость?! — Елена вытирает слёзы руками.

Пролистав несколько страниц вперёд, она смотрит на дату. Дату, когда мама и её семья сгорели заживо.

[i]08.06.1861 г.

Мне удалось поймать вампира. Никогда бы не подумал, что такая приятная девушка может быть кровопийцей!

Все, что мне понадобилось, — это вербена и немного находчивости.

Зовут её Катерина Романова, на вид ей лет семнадцать. Сейчас она очень зла и голодна. Она сидит в клетке и отказывается как-либо взаимодействовать. Мне не хочется её убивать, так как я хочу хорошенько изучить и поменять природу вампира. Для начала выведу всю человеческую кровь с её организма методом голодания.[/i]

— Какой же это бред! — девушка откидает от себя дневник. — Если бы ты уделял поменьше своего времени этим исследованиям, моя мать была бы жива! — Елена рыдает, оседая на пол.

Вновь вытирает слёзы руками. Перед глазами предстает картинки, как темнеют глаза Деймона, как он пьёт её кровь, как со скоростью света он преодолевает расстояния между ними.

— Этого просто не может быть, ведь так? — задаёт самой себе вопрос девушка.

[i]Гучленд, Вирджиния,
25.07.1864 год[/i]

[i](поместье Форбс)
[/i]Lana Del Rey- Dark Paradise

[i]*5 Every time I close my eyes
It's like a dark paradise
No one compares to you
I'm scared, that you won't be waiting
On the other side

*5 И всякий раз, когда глаза закрою,
Так в тьмы рай попадаю я.
Никто на свете не сравним с тобою,
И я боюсь, что ты не станешь ждать меня
Там, где уже иная сторона.[/i]

Самая светлая комната в поместье принадлежала для Кэролай, и пусть на улице уже было девять вечера, и солнце уже давно село, то количество свеч, которое горели в комнате, заменяли его. Девушка собиралась на бал, и ей в этом помогали три служанки. Девчушка была недовольна, ведь платье было недостаточно наглаженным, украшения недостаточно блестели, а волосы не имели того нужного объема.

— Берта, прошу, начеши здесь сильнее, ты же видишь, что неодинаково! — надувает губки девушка, и рассердившись, вырывает с рук гребешок и сама делает себе начес с левой стороны. — Ну, посмотри, что ты наделала… теперь тут слишком сильно, исправляй, — Кэр вновь тычет для девушки в руки расческу.

Служанки молча исполняют свою работу, ведь для Кэролайн каждый поход на бал был чем-то сверхважным.

— Мишель, нужно затянуть корсет потуже, хочу чтобы была осиная талия, — говорит Кэрри, и упирается руками в спинку кресла, поворачиваясь к Мишель спиной.

— Но, мисс, это будет уже слишком, вам не будет чем дышать, — тут же начинает девушка с черными кудрявыми волосами, но Кэр сегодня непоколебима.

— Мишель! — все, что говорит блондинка, как служанка подходит к ней, и развязывает ленты, чтобы затянуть их потуже. — Клер, а ты лучше три, они должны блистать, как и я сегодня!

— Кэролай, ты же помнишь, что к часу ты должна быть дома, — в комнату входит Алларик, на нем, поверх рубашки и брюк, был одет бордовый домашний халат. Мужчина смотрит на бледное лицо Кэр, и только недовольно цокает. — Я сколько раз говорил, твой естественный румянец, не сравниться с теми тоннами пудры, которые ты наносишь на свое личико.

Девушка грузно выдыхает и выпрямляется в спине, дышать было действительно сложновато, но это были лишь временные трудности.

— Думаешь, так будет лучше, — Кэр смотрит в зеркало и не узнает своего отражения в нем, она была слишком бледна. Алларик кивает и без слов подает ей свой платок. Девушка промокает его водой и аккуратно проходиться по лицу, сбивая лишний слой пудры. — Так действительно лучше, — она видит как засияли её глазки и румянец подступил к щекам.

— Вот теперь действительно красавица, — улыбается мужчина. — Карета полностью укомплектована, и ждет тебя у входа… и помни…

— Да, помню, чтобы к первому часу быть дома, спасибо дядюшка, — на шею Кэролайн одевают колье и она довольно подбежав к Рику целует его в обе щеки. — Спасибо, дядюшка, — она вертится перед зеркалом улыбаясь своему отражению и хитро посматривает в сторону дядюшки.

— Может и ты пошел бы со мной, на твое имя тоже пришло приглашение, — говорит Кэрри, но Алларик мотает головой, ведь свои балы он уже отходил, хоть и чувствовал, что за блондинкой нужен присмотр.

— Едь, а то передумаю, и будешь танцевать в этих четырех стенах, — пытаясь сказать это строже, Алларик расплывается в улыбке, ведь эти оконфуженные тут же глаза, не дают ему держать свою позицию.

Увидев улыбку дядюшки, Кэр улыбается и важно подняв носик и сложив руки за спиной выходит с комнаты. Сегодня, она чувствует, её ждет непревзойденный вечер.

Алларик слышит как застучали каблучки по мрамору ступеней, побежала. Он довольно хмыкает и направляется в свой кабинет. Из-за этой девушки, он сегодня даже утреннюю почту не смог разобрать, а вскоре и новая придет.

Мужчина садиться за стол и берет в руки, одно от его хорошего знакомого, что пребывает сейчас в Ньюпорте и последние недели испытывает денежные трудности, из-за полюбившегося ему в последнее время занятия, выпить.

[i]Благодарю Вас, добрейший Мистер Зальцман, за Вашу присылку 50 долларов. Хоть и не помогли они мне радикально, но все-таки очень помогли. Надеюсь скоро возвратить Вам. Благодарю Вас за пожелания, но они отчасти неудобоисполнимы для меня. Да к тому же я простудился вероятно еще в вагоне, и с самого Гучленда чувствую себя каждый день в лихорадке. Во всяком случае надеюсь весьма скоро с Вами увидеться. А покамест искренно жму Вашу руку и пребываю
Ваш весь Л.Вилсон.[/i]

Наверное вновь пропил все деньги и надеется на новую посылку. Пусть у меня и велись дела с твоим отцом, но он умер, а раздавать все состояние для каких-то пьянчуг у меня нет желания, ведь все состояние должно перейти для Кэролайн, когда та обзаведется семьей, или после моей смерти.

Следующее, что попадает мне под руку, письмо адресовано от семьи Сальваторе, письма с этой фамилией, в поле отправника, не приходили мне больше двадцати лет. Сердце болезненно сжимается, когда я вспоминаю, что связано с ним. На нем сегодняшняя дата, значит оно пришло только что.

— Стюард, — зову своего неизменного помощника, который всегда находился в библиотеке, что находилась напротив моего кабинета.

— Да, сэр, — пожилой мужчина заходит в комнату и учтено наклоняет голову.

— Когда прибыло это письмо? — спрашиваю я и кладу конверт на край стола.

— Письмо пришло где-то час назад, не ранее, мужчина из Мистик Фоллс, он представился Джорджем, слугой из поместья Сальваторе, настоятельно попросив, чтоб кроме вас, его никто больше в руки не брал. Я сразу же принес вам его в кабинет, но вы были заняты разговором с мисс Кэролайн, и я не стал вам мешать, — тут же рассказывает мужчина.

— Он ещё что-то говорил, ну, тот Джордж? — спрашивает Алларик, вертя в руках письмо.

— Ни слова больше, — отвечает Стюард. — Я могу быть свободен? — спрашивает он, через несколько минут молчания со стороны Алларика, взгляд которого был потуплен в запечатанное письмо.

— Ах, да, конечно, спасибо, — говорит мужчина, мельком взглянув на Стюарда. Алларик шумно сглатывает и отложив письмо берется обеими руками за голову.

Двадцать лет назад, ему пришло точно такое же письмо, там было всего четыре слова: «Не пиши мне больше», там не было обратного адреса, но он прекрасно узнал почерк и знал от кого оно.

Его сердце тарабанило в груди, и вот он, взрослый мужчина, не мог осмелеть и открыть его.

Он выполнил то, что было написано в том письме, и никогда больше не отправлял писем на тот адрес, который он и сейчас наизусть мог повторить, хоть посреди ночи.

Вновь взгляд падает на письмо и он тянется рукой к нему. Подрезает печать, ненавистной ему фамилии и открывает конверт. Как обычно дорогой лист бумаги, сложен пополам, с красивым узором в верхнем правом углу, и точно таким же, только зеркальным в левом нижнем.

[i]24 июля 1864 годЗдравствуй, Рик.
Знаю, что прошло уже более двадцати лет, что мы не списывались, по той причине, что я запретила тебе, и я благодарна тебе, что ты больше не писал. У меня в жизни случились некоторые трудности, Джузеппе узнал о нашей связи и полностью стал контролировать мою не светскую жизнь. То письмо, что тебе пришло, последнее с пяти, что тебе так и не дошли.

Не прошло и дня, чтобы я не вспоминала о тебе. Каждый раз, все эти воспоминания отзывались в моей душе таким себе маленьким цунами чувств, что заставляли меня плакать навзрыд и клочками рвать волосы, ведь ты моя единственная и последняя любовь.
Наверняка у тебя есть жена и дети… конечно, у такого умного и красивого мужчины наверняка уже есть счастливая семья.

Напоминать мне о себе, было крайне нетактично, и я понимаю это, ведь увидев только печатку с моей фамилией по мужу, ты мог бы со спокойной душой выбросить его, я бы так и сделала бы и продолжила так жить как жила эти последние двадцать лет, но дело не требует отлагательств.

То, что я тебе решилась написать, это было спонтанным решением, ведь впервые я осталась ночью одна, и решилась, что чего мне бы это не стоило, я напишу тебе и вновь повторю то, что сказала тебе двадцать лет назад.

Я, Лили Сальваторе, и я признаюсь наилучшему мужчине в мире в своей верной и вечной любви, но тут же доведу к ведома, что пока мой муж жив, ты не имеешь права заезжать, даже проездом, в Мистик Фоллс. Однажды мы уже совершили ошибку, с которой я расплачиваюсь по сей день, то что я несчастна в браке, наверное и писать не нужно, так все ясно.

Пишу я по тому поводу, что если Кэролайн надумает ехать в Мистик Фоллс к моему сыну, то отправь её одну и не являйся на пороге поместья Сальваторе. Я пригляжу за девушкой, можешь в этом не беспокоиться.

С наилучшими пожеланиями, Лили Сальваторе.[/i]

— Конечно, Рик, а на что ты рассчитывал, что она напишет о большой и безграничной любви к тебе, что в письме будет идти про то, что она ушла от мужа и едет к тебе… конечно нет, эта женщина не стала бы жертвовать своим комфортом, ради непонятного юноши с двадцаткой долларов за душой. Конечно нет! А теперь, единственное, что заставило её написать тебе, это приглашение Кэролайн в поместье, в который тебе вход воспрещен.

Мужчина со злостью сжимает лист бумаги и конверт, и бросает в камин. Сил его больше нет на эту женщину. Он всегда делал так, как она говорила ему, так как было нужно, и к чему это привело? Ни к чему хорошему! Он не смог найти себе женщину, ведь куда бы он не пошел, перед глазами стоял образ той, которая раз в двадцать лет пишет, что любит его…

Теперь он сделает так, как ему нужно, он придет к ней, он предложит уйти ей от мужа с ним, и будь что будет.

[i](поместье Майклсонов)
Oscar And The Wolf — Princes[/i]

[i]*6 I’m the one so baby don’t pretend
And I don’t wanna make it bad so
There’s no other way

*6 Я такой один, так что, детка, не притворяйся.
Я не хочу делать всё ещё хуже, так что
По-другому никак не получится.[/i]

Кэролайн выходит с кареты, ей услужливо подают руку, она улыбается, ведь взгляды большей половины мужчины, сейчас направлены в её сторону. Её молочное платье, несмотря на общий вес, развивается он легкого дуновения ветра.

— Мисс Кэролайн, приветствую вас на ежегодном приеме в честь памяти моей семьи, что основала этот город, — к девушке, собственной персоной, подходит Никлаус, и предлагает свою руку.

— Здравствуйте, — Кэролайн натягивает на себя улыбку и неуверенно берет мужчину под руку. Ребекка слезно просила девушку, чтобы та как можно дольше отвлекала Ника, ведь у них с Мэттом, кокой-то там хитроумный план по освобождению очень важных людей.

Кэролайн не понимала, во что она ввязывается, но ей это было интересно, ведь такой неприступный Никлаус Майклсон, занимал бы одно с почетных мест, её воздыхателей.

— Хочу устроить вам небольшую экскурсию по моих владениях, — говорит мужчина. К девушке подходит официант в белых перчатках держащий на подносе бокал с французским шампанским. Кэролайн улыбается и берет один в руку.

— И что первое по плану экскурсии? — спрашивает Кэролайн хитро покосившись на Никлауса. Мужчине очень хотелось сказать, что его спальня, но это явно подорвало бы все то. что он задумал. Ведь такая наивная, чистая и невинная Кэролайн, какой она хотела казаться, не позволила бы с собой такое обращение.

И плевать, что хижина в лесу, в которой она вчера проводила время с смуглым пареньком, находиться на территории Майклсонов.

— Какие вы нетерпимые, — Кэролайн улыбается, а парень понимает, что она у него на крючке.

***

— Мэтт, прошу, тише, — говорит Ребекка шепотом, пока они прокрадываются по подвалу. — Ох, — протягивает она, когда слышит, как шумно ступает блондин. — И зачем я тебя только взяла с собой, — говорит она.

— Знаешь, ты возмущаешься намного громче, чем я иду, — язвительно подмечает Донован. Вампирша недовольно коситься на парня. Они доходят к дверям, которые вчера с такой легкостью проломила Бекс и блондинка останавливается. Она залетает в комнату и видит, что никого нет, ни гробов, ни выломанных дверей, ничего.

— Ребекка, ты настоящая блондинка, если думала, что я не перепрячу их в другое место, — голос Никлауса заставляет девушку вздрогнуть. — Твоя блондиночка не справилась с миссией положенной на её хрупкие плечи, Тайлер, с которым она вчера развлекалась, решил ещё на день остаться в Гучленде и представь себе, я одолжил им одну из комнат, она не смогла отказаться от этого предложения, — он был доволен, он вновь был на шаг впереди.

— Скоро твой голос, это будет последнее что я захочу услышать, я могу хоть где-то уединиться с Мэттом, или мне уже и об этом нужно будет тебе отчитываться, — спрашивает Ребекка, тут же переходя в наступление. Он должен поверить в то, что она сюда не гробы пришла искать.

— Любая из комнат в доме, кроме моей, ну конечно там где Кэролайн, в твоем распоряжении… хотя, если тебе по нраву, можете с Кэролайн…

— Какой же ты ужасен… Никлаус, — возмущается Ребекка. Он лишь хохочет, но тут улыбка пропадает с его лица.

— А если серьезно, то прекрати искать, либо я начну действовать так, как тебе точно не понравиться. Ты знаешь Ребекка, что я пойду на все, чтобы было так, как хочу я, никаких компромиссов, и если ты не сможешь это уяснить в короткие сроки, то я начну убивать. Все игрушки которые тебе дороги я уничтожу, а начну с самой главной, — он косится на Мэтта.

Бекс недовольна тем, что сейчас говорит Клаус, но это только сейчас, ведь именно в эту же минуту, та, кто должна была отвлекать его, как думал Ник, рыщет по всему дому. Ведь хозяин никак не может ей в этом помешать, он пришел мешать планам своей сестры. Все что нужно для Ребекки, это тянуть время.

— Ладно, ты меня раскусил, я действительно искала своих братьев, но это слишком предсказуемо. Все что я хочу, это то, чтобы наша семья вновь была вместе, как много… много лет назад… думаю и ты этого хочешь, — начинает Ребекка, Клаус хмыкает.

— Оу, подожди, Мэтт здесь не лишний, по моему, у нас сейчас будет очень семейный момент, — волнительно произносит Никлаус. — Ух, у меня аж ладошки вспотели, — он насмехался над словами сестры, и она видела это.

«Слишком бесящий, но это защита», — повторялось в голове блондинки, успокаивая её, чтобы та не набросилась и не свернула ему шею.

— Нет, не лишний. Он прекрасно знает историю моей семьи, думаю даже лучше, чем знаешь её ты. Так вот, я хочу узнать, почему ты держишь их в гробах, они могут помешать чему-то? — Ребекка задает полностью правильный вопрос.

— Конечно, блондиночка моя, я их держу в гробах полумертвыми, ведь живыми они могут мне помешать. Ты, кстати, очень хорошо, в последнее время портишь мне жизнь, но знай, со всех из нашей семьи, я люблю тебя сильнее, поэтому ты коротаешь свой век живой, ох… пардон, так сказать дышащей.

— И становиться яснее ясного, что ты задумал хитрый тайный план по покорению всего мира, — предполагает Ребекка. Клаус довольно хмыкает.

— Именно, Бекки, и предугадав твой следующий вопрос, скажу… Тайный хитрый план, на то и тайный, чтобы его никто не знал, но чтобы ты не волновалась, в конце я и моя самая любимая из сестер заживем как боги, — смеется Ник, он хочет уходить, ведь видит, что никакой опасности Ребекка не несет.

— Но я единственная сестра…

— Вот! Так что цени это, — с этими словами мужчина пропадает с глаз девушки.

— По-моему мы облажались, — подает голос Мэтт. Бекс удивленно переводит на него взгляд.

— Почему же облажались? Уверена, если гробы Кэр и не смогла найти, то кол и пепел белого дуба, который Клаус, всегда держит под своей кроватью, ей под силу найти.

[i]27 июля 1864
Мистик Фоллс, Вирджиния
(Дом Гилбертов)[/i]

[i]POV Elena
Halsey — I Walk The Line[/i]

[i]*1 I keep a close watch on this heart of mine.
I keep my eyes wide open all the time.
I find myself alone when each day is through.
You've got a way to keep me on your side.

*1 Я внимательно слежу за биением своего сердца.
Я пытаюсь держать свои глаза постоянно открытыми.
Я нахожу себя слишком одинокой каждый день.
Ты постоянно держишь меня рядом с собой.[/i]

После того как папу забрали из дома в церковь, чтобы не травмировать меня ночью, проведенной с покойником в одном доме, я поднялась по лестнице в свою комнату. Дом был слишком пустым, слишком большим… он давил на меня, ещё больше напоминая мне о том, что я осталась одна… нет, он не просто напоминал, он кричал об этом.

Я снимаю с себя платье и натягиваю ночную рубашку на голое тело. Я чувствую себя грязной, использованной, одинокой… и все только из-за одного вампира, который в конец смог испортить мою и так несчастную жизнь.

Сажусь перед зеркалом за столик и снимаю с себя украшения, всё, кроме маминого кулона. Эта вещь появилась в моей жизни, чтобы защитить меня от вторжение в мой разум. После того что случилось, я никогда его не сниму. Вся эта тайна о вампирах, вербена, которая пустила корни в небольшом стаканчике с водой, все это внушение, под которым я должна сейчас быть и искренне улыбаться и показывать, что Деймон не сделал со мной ничего плохого!

Чем дальше все это заходит, тем больше я верю в силу вампирского существования.

Быстрые движения, кровь, которую он пил с моей шеи, попытки внушения. Я уже не знаю точно, может, он уже не впервые приходил ко мне и так издевался… или даже не второй и не десятый! Он приходил, стирал память и уходил… Если это так, мне кажется, я ещё больше смогу возненавидеть его. Но разве это возможно?! Ещё больше, чем сейчас!

Как можно быть настолько бесчувственным? Он и вправду не жалеет о том, что сделал со мной, он настолько коварен и злобен… он монстр. Правду говорил папа, то, во что он превратился не имеет чувств, не имеет и капли сожаления, они только убивают, издеваются, мучают и играют, если становится скучно.

Вынимаю по одной шпильке из волос, высокая прическа распадается, и волосы локон за локоном спадают на плечи. Смотрю на свое отражение, выгляжу паршиво. Глаза, которые обычно светятся добротой, были тусклые и красные от слез.

Неужели я или моя семья сделали для Сальваторе что-то такое плохое, что он так обошелся со мной. Я люблю Лили, после смерти мамы, она не отвернулась он меня и папы, а наоборот, помогала справиться с утратой семьи. Стефан так хорошо ко мне относился, мы часто играли вместе и вели беседы о современных писателях. А Деймон… я его редко видела, ведь как рассказывал сам Стефан, их отец больше опековался Деймоном, он выбирал лучшие учебные заведения для него, мне казалось, что он достаточно хороший парень… до того самого дня.

Бесчеловечен… без капли сожаления… монстр…

И это говорю я? Та, кто потеряла своего отца и не может выдавить из себя ни одной слезинки?!

Как можно вести себя так, словно ничего и не происходило той злосчастной ночью?

Действительно! Елена! Посмотри на себя! У тебя умер отец, и ты жалеешь себя…

Ему нет оправдания, пусть он и вампир и уже давно перешёл грань человечности и чувственности, но в кого превращаюсь я. Во мне нет сожаления по смерти отца! Я жалею себя и отомстить в первую очередь хочу за себя! Отомстить за всю ту боль, которую он мне причинил!

Я ненавижу тебя, Деймон Сальваторе!

Балконная дверь с грохотом открывается, я тут же подрывается с места, расческа, которую я держала в руках, падает на пол. Я была напугана, уставившись на балкон, ведь мой ночной кошмар стоял всего в паре метров от меня и ехидно ухмылялся.

— Привет, Елена, — негромко говорит вампир и хочет ступить шаг, но складывается чувство, что невидимый барьер мешает ему сделать движение вперед, минутное замешательство на его лице. — Малышка Елена стала законной владелицей поместья? — он удивлен и отступает шаг назад.

Я не знаю, что это значит, но обязательно узнаю. Он не может войти и это хорошо, значит в своем доме я в безопасности.

— Мистер Сальваторе, уже слишком поздно для вечерних визитов, — подаю голос, так и стою около туалетного столика, не осмелившись подойти ближе. Как мне кажется, с такого расстояния, он не сможет причинить мне вред.

— У меня не вечерний визит, а ночной, — говорит он. — Мы же можем его так назвать. А теперь, мисс Гилберт, если ваша ласка, пригласите меня войти, некрасиво гостей держать на пороге, ох, пардон, балконе, — он ходит с одного угла в другой, словно зверь в клетке, не спуская с меня взгляд. Он выжидает приглашения… нет уж, пока не узнаю какие законы у этого вампирского мира, приглашать не стану. А если мое приглашение станет пропуском в мой дом… и после этого он перестанет быть моей крепостью.

— Простите, мистер Сальваторе, но гостей я так поздно не принимаю, до завтра, — я смотрю на вампира, тот останавливается, его руки сжимаются в кулаки. Он прожигает меня взглядом, но в один момент его взгляд яснеет, и он с неким дружелюбием смотрит на меня.

— Простите, что напугал вас, просто захотелось подшутить. Увидев вас на празднике города, я вот уже третий день не могу выбросить вас из головы, может, вы выйдите ко мне, мы посмотрим на звезды, убывающую луну, и поговорим, — Деймон поворачивается и облокотившись на перила поднимает взгляд в небо. Я на цыпочках, чтобы он не слышал, подхожу ближе и схватившись за ручки двойной двери, закрываю балкон, тут же задергиваю окна и двери тяжелыми бархатными занавесками. Я шумно выдыхаю. То, что происходило в гостиной прошлой ночью говорило о том, что он не привык отступать и деревянная дверь и огромными стеклянными вставками не смогла бы его остановить, но вот уже проходит минуты три, а в доме тишина. Он не ломится в дверь, не бьет окна… он отступил.

Сегодня мне слишком сильно повезло, нужно разобраться в причине, не думаю, что его слова о празднике города были правдой. Мое сердце бешено стучит.

Спускаюсь в гостиную и беру в руки дневники отца, теперь я точно во всем разберусь и по максимуму смогу себя защитить. Мне страшно возвращаться в комнату, поэтому, держа в руках дневники, я прохожу по всему поместью и плотно зашториваю окна и проверяю закрыты ли балконные двери.

Нужно поскорее нанять прислугу, и хорошо бы, чтобы это были крепкие мужчины, которые хорошо управляются с оружием. С дневниками и подсвечником я иду в коморку, там жили служанки пока работали в этом доме. Ставлю на небольшой стол около кровати свечку и сажусь на кровать. Здесь немного пыльно, и я чихаю от этого, но это не страшно, об этом я позабочусь завтра. Тут нет окон, и Деймон не сможет подглядывать за мной. Ведь я так боялась, что он следит за мной и в любой момент может появиться и вновь обидеть меня.

Я жалею себя, и у меня на глазах выступают слёзы! Только после того, как я понимаю, что я бедная и несчастная девушка, которой воспользовались, у меня появляются слёзы на глазах.

Ненавижу себя за это! Вытираю ладонью слезы и беру в руки дневники отца, которые ранее оставила на столе. Сажусь на кровати, опустив босые ноги на холодный пол, это немного приводит меня в чувство действительности. Не хочу сейчас ничего чувствовать, хочу быть той маленькой девочкой, которую любят и опекают. Опускаю взгляд в записи отца… нужно во всем разобраться.

[i]POV Author
кладбище Мистик Фоллс[/i]

— Братья и сёстры, в этот скорбный день мы собрались здесь, чтобы почтить двух хороших людей. Джонатана Гилберта и мэра нашего городка Джузеппе Сальваторе… — монотонный голос священника раздражает до чертиков и портит всю трагичность момента.

Энзо и Деймон переглядываются и одновременно ухмыляются, теперь никто не запретит им делать с городом все, что только может прийти в голову. Энзо уже подумывает о своем личном гареме с красивыми вкусными девочками, и никто не сможет ему запретить делать это.

Пока священник вел церемонию, Елена стояла, опустив пустой взгляд в землю. Проводить сие торжество около их семейного склепа было не самой удачной идеей миссис Сальваторе. Все мысли Елены были заняты воспоминаниями о своей счастливой семье, которая распалась.

Люди стали перешептываться о том, что девушка не скорбит.

Конечно же, на фоне «убитой горем» Лили, которая навзрыд плакала и не могла успокоиться поддержкой Стефана, пустой взгляд то на каменные стены слева, то в землю и дрожащие руки были смешной пародией на прощание с отцом.

Около Елены стояла Бонни и пыталась всеми способами поддержать девушку, она крепко держала Гилберт за руку.

На протяжении всей церемонии Деймон не сводил взгляд с Елены. Он наслаждался её состоянием. Он слышал, как спокойно бьётся её сердце. Видел как медленно поднимается и опускается её грудь, когда она вдыхает в лёгкие кислород и выдыхает его. Чувствовал запах скорби, которой пропахла девушка.

Вчерашняя ситуация здорово потрепала его нервы, ведь он получил отказ… а этого он так сильно не любил. Он привык к тому, что все приходило ему в руки само… его отец старался, чтобы его старший сын себе ни в чем не отказывал.

Посмотрев на младшего брата, который обнимал маму за плечи, подставив свою жилетку для её слез, Деймон видел и его слёзы, собравшиеся в уголках глаз.

Деймону было жаль Стефана, он хотел избавить его от этого чувства. И он непременно сделает это. Чуть позже, но сделает. Он избавит брата от душевных страданий, по такому никчемному человеку, как его отец.

[i]» — Самое интересное, во всей этой истории то, что ты точно такой же, как и я! Ты такой же хитрый, такой же лживый эгоист, Деймон. Ты протеже меня, и хочу тебе сказать, если бы ты знал, что твоя жена изменила тебе, ты бы на одних избиениях не остановился бы. Особенно, если бы с самого начала думал, что два сына это твоя кровь, но как оказалось позже… это не совсем так…» [/i]— слова отца всплывают в голове у Деймона.

[i]»… Деймон, ты протеже меня… — Думал, что два сына это твоя кровь, но как оказалось не совсем, »[/i] — он задумывается, а потом ухмылка кривит его лицо.

Он понял?! Да! Однозначно! Теперь то он мог понять почему Стефан так сильно отличался от него! Он всегда переживал, как может быть, что один такой тихий и спокойный, а второй такой «дьявол». Как у одних родителей не могли родиться белая овечка и волк в овечьей шкуре. Они не могли быть от одного отца.

[i]«Теперь то понятно, почему Стефан такой зануда!»[/i] — Деймон улыбается, но когда ловит на себе непонимающий взгляд Стефана, скрывает ухмылку и переводит взгляд в сторону Елены. Сейчас она смотрела на него, оба помнили о сегодняшнем ночном визите, Деймон даже в какой-то мере был горд, ведь это самая умная из всех тех, кто ему попадались. Заметив что Деймон смотрит в её сторону, Елена тут же отводит взгляд, сердце само по себе забилось чаще, а ладони сжались в кулаки.

Стефан и мама для Деймона были самыми родными людьми. Но глаза брата, наполненные слезами, которые посмотрели на Деймона, не давали ему стоять спокойно. Вампир разворачивается и быстрым шагом уходит с церемонии, вызывая массу недовольных взглядов в его сторону.

Стефан, тот человек, которым Деймон дорожит и не даст ему страдать! Он любит его и не даст в обиду, даже душевную, в которой сам же виноват.

[i]POV Damon[/i]

После моего ухода, который вызвал шквал перешептывания, которые я уловил, я отправился в поместье, чтобы как обычно посидеть в одиночестве, потом встретится с Энзо и с ним придумать что-то действительно интересное и с отсутствием человечности, но, видимо, сегодня не мой день…

— Деймон! — слышу, как окликает меня младший брат. Лучше бы он этого не делал! Я останавливаюсь и выжидающе смотрю на Стефана, пока он со своей человечной скоростью подойдёт ко мне.

— Деймон, почему ты ушёл? Это наш отец, мы не можем так неуважительно относиться к нему, — Стефан подходит ко мне и кладет руку на плечо.

Во-первых, братец, только мой…

— Он не заслуживает того…

— Деймон, он умер, его нужно почтить, несмотря на то, как ты к нему относился, — прерывает меня брат и заглядывает в мои глаза. — Он любил тебя, и мне всегда казалось, что его любовь к тебе намного больше, чем ко мне, поэтому ты должен почтить его.

— Он не тот, кого мы должны почитать после смерти, — внимательно смотрю на Стефана. Он кривится от моих слов, вижу, как на его глазах выступают слёзы. Сердце, или место, где оно должно быть — щемит, я обнимаю брата, прижав к себе сильнее. Он слишком юн, чтобы пережить все это. Я резко отхожу от него, оставляя руки на его плечах.

— Ты не должен горевать о нем! Он не достоин! — Говорю я, внушая Стефану свои слова. — Будь счастлив, забудь об этом человеке, как о чем-то важном в своей жизни, — вновь гипнотизирую его я. — У тебя всегда есть я, я всегда приду тебе на помощь, только позови, — продолжал уже просто говорить, пытаясь найти понимание в его глазах.

— Спасибо Деймон, но он остаётся моим отцом, и я не могу просто вычеркнуть его из своей жизни, — отвечает Стеффи.

Я смотрю на его руки, на пальце, вместо своего кольца замечаю такое огромное и вульгарное кольцо Джузеппе. Теперь-то все ясно!

— Можно? — спрашиваю я и показываю на руку Стефана.

— Ты же не против? — спрашивает брат и, сняв с пальца отцовское кольцо, кладет мне в ладонь. — Я подумал, что могу взять… — но дальше я не слушаю, в чем объясняется Стефан. Как только серебро касается моей кожи, она начинает жечь. Я выпускаю кольцо с ладони. Стефан делает попытку поднять его, но я его останавливаю. Повторяю слова о том, что ему нужно перестать корить и мучать себя из-за смерти отца. А после внушаю постоянно носить это кольцо. Если в городе будет ещё какой-то вампир, мой брат должен быть защищен, всегда в трезвом уме и сознании.

Когда Стефан надевает свою зачарованную игрушку на палец, мы направляемся в поместье. Вдвоём! Вместе! Плюнув на смерть тирана!

[i]Lights (Original version) — Ellie Goulding[/i]
(дом Елены)[/i]
[i]POV Author[/i]

[i]*2 I had a way then losing it all on my own.
I had a heart then but the queen has been overthrown.
And I'm not sleeping now the dark is too hard to beat.

*2 Я в одиночестве прошла по пути потерь,
Тогда мне хватало мужества, но королева была свергнута.
И сейчас я не сплю, потому что темноту слишком сложно победить. [/i]

— Елена, открой! — в дверь тарабанит мулатка, которая только что вернулась от своей бабули. Она видела, в каком состоянии была Елена на похоронах, девушку сорвало с тормозов. В самом конце церемонии она чуть не бросилась в яму вместе с Джонатаном. Все понимали, как она разбита, но никто ничем не мог помочь. Она просидела в семейном склепе до захода солнца, и только то, что стало темнеть и Деймон мог вновь явиться заставило быстрым шагом направиться домой.

Когда дверь открывается, Бонни смотрит на девушку, на ней темное платье, волосы завязаны вверх, черной лентой. На черном платье были заметны белые следы, наверное от муки, думает Бонни.

— Ты не плакала? — Бонни удивлена, замечая мягкую улыбку на лице у Елены. Все это было странно, но девушка выдохнула со спокойствием, увидев, что Елена ничего с собой не сделала.

— Нет, я занималась выпечкой, — отвечает Елена и пропускает девушку внутрь.

В нос ударяет такой сладкий запах ванили и терпкий — корицы. Бонни улыбается и проходит за Гилберт внутрь.

— Как ты? — спрашивает мулатка.

— Хорошо, — отвечает Елена. — Изучаю странные записи моего папы, в дневнике… и пеку печенье…

— Странные? — с интересом задаёт вопрос мулатка и садится на диван напротив самой Елены. В тот момент Бонни вспомнила о всем странном, что происходило с ней в доме бабушки.

— О кровососущих, бесчеловечных тварях! Вампиры, — спокойно говорит Елена внимательно изучая эмоции Бонни. — Я сейчас сделаю травяной чай, там есть ромашка, она помогает мне немного успокоиться.

— И что же там такого написанного? — вновь задаёт вопрос Беннет. В комнате постареет щемящая тишина, девушки смотрят друг другу в глаза с неуверенным доверием.

— Наверное, после смерти мамы, он сошёл с ума, а я после его смерти, если верю во все это, — смеётся Елена, пытаясь подшутить и тем самым разузнать отношения самой Бонни ко всему этому.

— А я вот верю во все это! — уверенно говорит девушка, решая идти ва-банк. Взгляд Елены устремляется на Беннет, он одновременно излучает интерес и облегчение, возможно, сейчас она нашла поддержку в одной из служанок, из дома Сальваторе. Возможно, она что-то знает, ведь живет под одной крышей с вампиром. — Мне бабушка рассказывала, что весь наш род — Беннеты, являются потомственными ведьмами, и я тебе это докажу, — заметив сконфуженность и недоверие на лице у новой подруги, говорит Бонни.

— Хорошо, как? — спрашивает Гилберт и улыбается, она уже и забыла про чай, который предложила с самого начала, её интересовало то, что знает Бонни и сможет ли она ей помочь. Ведь в записях говорилось лишь про вампиров, а про ведьм никто ничего не упоминал. Все в городе знали, что Шейла Беннет ведьма, но это скорее было суеверие, чем правда.

— Просто… у тебя есть перья? Мне это заклинание показала бабушка. Она обещала научить меня ещё много чему интересному, но это потом. Пока, я должна освоить самые простые основы чар…

Елена внимательно наблюдает за девушкой. Она верит ей! Особенно, если учесть, что в её подвале мумия вампира, которая может проснуться от малейшей капли крови. Поверится не только в это.

— У меня есть перья, Бонни, — прерывая разговоры, слишком возбужденной происходящим, Бонни. Елена приносит подушку из своей комнаты и сделав надрез ножницами достаёт перья и кладет перед Беннет.

Бонни мягко улыбается и смотрит на перья. Вновь посмотрев на Елену, она ставит ладошку в десяти сантиметрах от перья и что-то шепчет себе под нос.

Елена заворожено смотрит, как мягкое, белое перышко поднимается в воздух, всего за одним взмахом ладони, вновь опускается на своё место… но в ту же секунду, уже несколько перьев поднимаются в невесомость.

У Елены перехватывает дыхание, когда все перышки начинают, как снежинки кружиться около неё.

— Бонни! — шепчет девушка, не веря своим глазам. — Это просто чудо!

— Елена, я самая настоящая ведьма, — перья опускаются на диван.

— Это так завораживает, Бонни… я…

— Я понимаю, — смеётся юная ведьма. — Но помимо всего хорошего, мне удалось узнать и о плохом. Бабуля входила в тайный совет основателей. Туда входили Джузеппе, Джонатан, ещё несколько почетных семей нашего города, и я даже видела фамилию Романовы, хоть они не живут здесь очень давно.

— Романовы? — переспрашивает девушка, вспоминая запись в дневнике.

— Ага! Они здесь жили до 1860 года, дальше революция, а потом они уехали. Последние сборы были три года назад, но от этой семьи никто так и не приехал. Поскольку, уже вспоминаемые вампиры, как казалось Джузеппе, уже побеждены, совет был распущен. Бабуля настаивала, чтобы он продолжал действовать, так как она чувствует, что вампиры рядом, но не может сказать, кто именно … — у Бонни в сознании всплывает образ Энзо.

«Нет, этого просто не может быть!» — заверяет сама себя девушка.

— В дневнике было сказано, что ещё не все вампиры убиты, — говорит Елена.

— Ещё, я узнала, что им опасно такое растение, как вербена. Но все запасы сгорели вместе с вампирами…

— И моей семьёй, в 1861 году, в церкви, — добавляет Елена.

— Откуда ты знаешь?

— Мой отец, Джонатан Гилберт, у которого была привычка все свои мысли записывать в дневники, — Елена криво улыбается. — А ещё, — Елена снимает из себя кулон и открывая его достаёт веточку высушенной вербены.

 — Точно такое же было и у бабушки, — говорит Бонни. — Не снимай его, это твоя защита!

— Возможно, не все запасы вербены были уничтожены, пойдём, — Елена ведёт Бонни к небольшому горшочку. С земли выглядывали два малюсеньких листочка.

— Теперь моя очередь что-то показывать, — Бонни аккуратно сжимает в руках горшок. Вновь понятные только для Бонни заклинания и уже через минуту в горшке стоит высокое растение с маленькими, похожими на соцветие сирени, цветочками.

— Это так нереально, мне не верится, — говорит Елена, а потом крепко обнимает Бонни, она тут же отходит, ведь подумывает, что Беннет может её неправильно понять, такое проявление чувств было непозволительным с почти незнакомым человеком и теперь их общению придет конец, но Бонни, вместо возмущения широко улыбается, и они обнимаются.

***

— И она уже здесь три года? — ошарашено спрашивает Бонни, осматривая мумию вампира. Беннет хочет зайти, но Елена не дает ей этого сделать.

— Я не знаю, может, ли она быть безопасна. Если верить записям из дневника отца, то нет, — Елена не подходит ближе к неживому вампиру. — Её зовут Катарина Романова.

— Романова? Теперь ясно, почему тебя так заинтересовала эта фамилия, — улыбается Бонни. — Ладно, пошли, а то ещё проснется…

— Для того, чтобы ей прийти… в чувства, — наконец подобрав слово, — она должна получить кровь, но как я уже говорила, я не знаю на какую именно кровь она реагирует, просто на живое, иле ей нужно её дать, — размышляет Елена.

— Дневник?

— Ага, — с улыбкой говорит Елена. — Конечно, пособием по вампирам его не назовешь, но там много полезной информации.

— Ты разрешишь мне его почитать?.. — У меня как раз есть на примете один человек, который, как я думаю и есть вампир. Я бы хотела проверить все это на нем, — Елена вспоминает Деймона и в её сердце зарождается такое чувство как злость. — Энзо, — говорит Бонни.

Гилберт переводит взгляд на подругу, а потом соглашается, так как понимает, что хорошо, что она не сказала о Деймоне, ведь тогда ей пришлось бы рассказать то, что её обесчестили. А Елене так не хочется ворошить эти воспоминания, ведь то, что он с ней сделал, может разрушить всю её жизнь, так и не дав надежды на будущее.

Сейчас девушки, не подозревая о той опасности, что может настигнуть их, все больше и больше погружались в мистический мир, который вобрал в себя Мистик Фоллс.

***

[i]POV Bonnie[/i]
[i]Mansionair — Easier[/i]

От всей той информации, что снежным комом упала мне на голову, кровь стыла в венах. Такие страшные и кровожадные существа, которые стали появляться на страницах книг, оказались совсем не выдумкой, а вполне живыми и существующими особями в обществе. Они могли передвигаться как обычные люди, им было не страшно ни солнце, ни чеснок. Их не отличишь от обычного человека и от этого становилось ещё страшнее.

Попрощавшись с Еленой, я направилась в поместье Сальваторов, так как ещё в полдень должна была принести некоторые вещи для миссис Сальваторе. Когда я вышла з дома Гилберт, на улице уже было темно, и это немного беспокоило меня. Слишком много всего ужасного о мире, который, как я думала существовал лишь с сказках.

— Мисс Беннет?! — дрожь проходится по всему телу, низкий голос Энзо, окликает меня. Я улыбаюсь, ведь в груди появилось легкое волнение, которое всего на секунду выбило воздух, но потом кривлюсь.

Чтоб только это оказалось неправдой!

Натягиваю улыбку и поворачиваюсь.

— Здравствуйте, Лоренцо, — здороваюсь я, немного наклоняю голову.

— Весь день вас не видел, вы были, наверное, заняты чем-то очень важным, — парень подходит ко мне, он целует мою руку, не отрывая взгляд своих карих глаз от меня.

— Можно сказать и так. Сегодня я взяла выходной, так как миссис Сальваторе плохо себя чувствовала с утра и попросила оставить её одну, — отвечаю я на немой вопрос парня.

— Как по мне, она даже очень хорошо себя чувствует, я видел, как она гуляла со Стефаном по парку, — Энзо предлагает мне взять его под руку. Я с удовольствием принимаю его жест.

— Не будем о ней, — говорю я, а потом сразу же выправляюсь. — Ей сейчас тяжело.

— Все наладится, — Энзо замечает, как я быстро проговорила последнюю строчку, как бы выправляю себя сама.

— Как прошёл ваш день? — с интересом спрашиваю я.

— Все как обычно, — вздыхает Энзо. —  Сначала с Деймоном отправились на лесопильный завод, который принадлежал моему отцу, потом Деймона попросили явиться к шерифу, на какое-то закрытое собрание, увы, меня туда не пригласили. Теперь, наверное, Деймон Сальваторе, новый мэр! — гордясь за своего друга, произносит парень, я вижу ухмылку на его лице.

— Оу, думаю, он будет хорошим руководителем, как и его отец, — я мягко улыбаюсь.

— Не сомневаюсь в этом, — с улыбкой отвечает Энзо. Я замечаю, как он вторую руку кладет мне на ладошку. — Вам не холодно? Сегодня день выдался прохладным, совсем не летним, — он поглаживает пальцы руки, которой я взяла его под руку.

— Нет, все хорошо, — вновь мило улыбаюсь. Мы заходим в чащу леса, чтобы сократить дорогу к поместью. Мое сердце бьётся чаще …

Ну не может он быть вампиром! Он такой хороший, галантный, а бабуля рассказывала, что они ненастоящие, лживые твари. Незаметно для парня, я достаю с небольшой складки на платье цветочек вербены, растираю его в руке, так, чтобы на ладони остался сок, который выделился из цветков. А теперь пора действовать.

— Знаете, что первого августа будет светский бал, насколько я знаю, что его устраивают Сальваторе в честь приезда возлюбленной Стефана, — начинает Энзо, чем немного отвлекает меня от размышлений.

— Да, но, наверное, я не пойду, так как миссис Сальваторе, как обычно загрузит меня работой, вся организация будет на моих плечах, — жалуюсь я, специально останавливаюсь.

— Я возьму это на себя, — улыбается Энзо. — Мисс Беннет, вы согласны, чтобы я, конечно же после всех организационных времязатратных процедур, сопровождал вас на балу? — спрашивает Энзо и стает напротив предлагая руку для танца. Как раз ту, что мне нужно.

— Конечно, мистер…

— Просто Энзо, — отвечает парень, не убирая руку. Я киваю и вкладываю свою руку. Как только кожа соприкасается, Энзо отдергивает свою руку и стряхивает. Он внимательно поднимает на меня недовольный и раздраженный взгляд, а потом грубо разворачивает мою руку к себе. Неприятно, и я пытаюсь вырвать свою руку с его хватки, но бесполезно, он вновь тянет меня за руку. Наклоняется и нюхает ладонь, его темные глаза впились в меня, от его взгляда сердце готово остановиться. — Что это? — спрашивает он, немного повысив голос.

— Что вы имеете в виду? — непонимающе задаю вопрос, на глазах появляются слезы, ведь мне становиться больно от его грубой хватки. — Это рука, Лоренцо, — тут я чувствую, как он отпускает мою руку. Тут же начинаю растирать кожу на запястье, которая покраснела.

— Я знаю, что это рука! Что ты держала в этой руке? — спрашивает он повышая на меня голос. Бабуля была права, вампиры — монстры, их легко вывести из себя, а образ галантного, воспитанного мужчины — лживый.

— Мистер Энзо, вы ведете себя непозволительно грубо! Простите, но дальше я пойду сама! — хочу уходить, он останавливает меня, положив свою тяжелую руку мне на плечо. Немного надавливает и разворачивает к себе, я позволяю это сделать. Может, это просто совпадение! Нужно точно убедиться в этом.

Кровь! Точно, кровь! Бабуля говорила о том, что они себя не контролируют при виде крови.

Замечаю корень от дерева, который торчал из земли. Сейчас будет немного неприятно, но мне нужно проверить. Специально цепляюсь ногой за этот выступ и лечу на землю. Счесываю себе ладошки и локоть. Получилось уж слишком правдоподобно и больно.

Надо мной сразу же появляется Лоренцо. Он, не касаясь моей второй «вербенной» руки, помогает мне подняться.

— Как вы себя чувствует? Сильно ушиблись? — спрашивает он, осматривая меня с ног до головы. Удостоверившись в том, что на мне нет заметных повреждений, он отпускает мою руку. — Простите, я наверное напугал вас … Я смотрю на свою руку, когда Энзо её отпускает и замечаю кровь.

— Вот чёрт, — ругаюсь я и достаю небольшую салфетку. Не могу не заметить, как парень отворачивается от меня, как только я начинаю вытирать кровь белым платком.

— Нужно промыть, чтобы не было заражения, — стоя ко мне спиной, говорит Лоренцо.

— Вы не переносите кровь? — с интересом спрашиваю я. Он мгновение молчит, а потом поворачивается и виновато улыбается.

— Она не вызывает у меня фанатические ощущения, — шутит парень. — Пойдем-те быстрее, уже слишком поздно, а в Мистик Фоллс говорят о том, что в лесу бродят дикие животные, которые нападают на людей, — добавляет он, так же не посмотрев на меня.

Я мягко улыбаюсь и киваю, соглашаясь.

— Так что насчёт бала? — меняю тему разговора, так как понимаю, о том, что случилось нужно говорить с Еленой, так как чувствую, что сейчас меня хотели подать внушению.

[i]27 июня 1864 год,
Гучленд, Вирджиния
POV Author[/i]
[i]Josef Salvat — Open Season[/i]

[i]*3 This is open season,
Time is up, time to be leaving,
Head on down this very arbitrary road.
Armor up, and say your prayers from underdogs and millionaires,
I heard you better off on your own,

*3 Это сезон охоты,
Время вышло, пора уходить,
Вперёд по этой своевольной дороге.
Надевайте доспехи, молитесь все, от неудачников и до миллионеров,
Я слышал, что легче жить самому по себе[/i]

Две блондинки в пышных, дорогих платьях шли вдоль центральной площади. Это был жаркий денёк, и обе ждали, пока солнце начнет садиться, чтобы встретиться и поговорить. Форбс так свыклись с компанией Ребекки, что и дня не могла провести без подруги. Для Кэролайн Ребекка была собеседницей, которая слушала её и давала дельные советы. Она была умна не по своим годам и хотя не разделяла увлечений подруги двумя мужчинами сразу, никогда не стала бы её в чем-то винить.
Для Ребекки, Кэролайн была хорошим и веселым времяпровождением, так и Клаус не контролировал её, пока она была с Кэр… ровно до того момента, как они пробрались в тайную комнату в подвале.

— Знаешь вы с братом слишком странные, держать холодное оружие под кроватью…

— Чшш, — шипит Ребекка, чем обижает Кэролайн, она так старалась, пошла против своих принципов, чтобы достать этот кинжал и этот пепел из белого дуба. — Он с тобой? — спрашивает Ребекка.

— А как же, — недовольно фыркает Кэролайн и передает для Ребекки свою сумочку. Ребекка улыбается и берет в руки ридикюль Кэролайн взамен отдавая ей свой.
— Ну вот, твоя сумка не подходит мне под платье, — возмущается блондинка, что вызывает тихий смех у Майклсон.

— Будешь у меня, можешь выбрать любое платье из моего гардероба, — предлагает Ребекка и видит, как глазки Кэрри загораются. Ну вот, возмущений больше нет. — Так ты точно поедешь в Мистик Фоллс? — спрашивает Ребекка, ей тоже очень хотелось бы побывать на настоящем балу, о котором трещала Кэр уже насколько дней. Только недавно вампирша вновь вернулась к жизни и многое ещё не разузнала с периода 19 века.

— Да, я добилась того, чтобы дядюшка взял меня с собой, — испытывая гордость к себе, отвечает блондинка и смотрит на подругу.

— Даже мистером Зальцманом, братом твоей матери, ты вертишь, как хочешь, — подмечает девушка.

— Единственный ребёнок в семье, который остался без родителей, дважды. Конечно, со мной будут носиться, — пытается холодным, безразличным тоном, говорить Кэролайн, но подруга замечает, как подрагивает её голос.

— Как ты будешь и со Стефаном и с Тайлером в одном городе? — удачно переводит тему Ребекка.

— Тайлер уехал вчера, на целую неделю, у него там какие-то дела в Ньюпорте, дальше Джорджия…— улыбается Кэролайн.

— Как все хорошо складывается! — немного недовольно и осуждающе говорит подруга девушки.

— Ребекка, я люблю Стефана, также я люблю и Тайлера. Когда я им скажу, мы будем жить втроём, долго и счастливо, — улыбается Кэролайн, на что Майклсон лишь фыркает. — Понимаешь, Бекс, один мужчина может наскучить своим поведением, своей манерой общения, а тут есть второй. Возьмем Стефана, я бы его охарактеризовала, как лодку, которая спокойно плывет по течению в ясную погоду, он словно мудрец, который говорит мало, а слушает много, но в его голове роится мыслей, словно капель в море. Тайлер, это лошадь, она молниеносная, быстрая… дикая. Он, как необузданный зверь, а Стефан клетка. — Ох, Бекс, а Мэтт, он зверь или клетка? — тараторит Кэролайн, когда видит, что возлюбленный Майклсон стоит в нескольких метрах от них.

— Кэролайн, он человек, которого я люблю, я не ровняю его с клетками, лошадьми, лодками, он моя любовь…

— Кстати, вот твоя любовь, — Кэролайн прерывает подругу, посмотрев по правую сторону от дороги. Завидев свою любимую Бекс, молодой парень с волосами созревшей пшеницы покидает компанию ребят, с которыми разговаривал до этого, и с улыбкой до ушей направляется в сторону девушек.

— Мисс Майклсон, мисс Форбс, — он целует руку поочередно для обеих девушек.

— Мистер Донован, как чувствует себя ваша мать? — спрашивает Кэр, вспоминая о том, что женщина недавно заболела.

— Спасибо, уже намного лучше. Сегодня она выходила на улицу, чтобы прогуляться и подышать свежим воздухом, — отвечает парень с улыбкой.

— Пожелайте ей полного выздоровления от меня, — в ответ Кэр также улыбается. — А теперь, оставляю вас, мне срочно нужно явиться к дядюшке, — она многозначно смотрит на подругу с улыбкой до ушей и в конце, поклонившись, уходит.

Ребекка возвращает взгляд на Мэтта.

— Что там? — спрашивает она, зная, что Мэтт сказал неправду Кэролайн.

— Пока что, все стабильно, но врачи говорят, что если станет хуже, нужно будет ехать за лекарствами, — говорит парень.

— Я предлагала свою помощь, ты же знаешь, моя кровь лечебная, не нужно не за чем ехать! — начинает говорить Ребекка.

— Нет, и я говорил почему, — Мэтт смотрит на свою любимую голубыми глазами.

— Да, я помню, ты когда-то имел печальный опыт по излечению своего брата кровью вампира, значит, он должен был умереть…

— Ребекка, я просил больше не возвращаться к этому разговору, я люблю тебя несмотря ни на что, так давай мы оставим тему о вампирах, — говорит Мэтт.

— Я тоже тебя люблю, Мэтти, но я хочу помочь…

— Хорошо, если лекарства из Мистик Фоллс не помогут, мы попробуем твоим способом… Но я… — парень замялся, а Ребекка остановилась.

— Что? — она берет его руки в свои и заглядывает в глаза.

— Понимаешь, если она умрет, я боюсь, что стану винить тебя в этом…

— Как же я хочу, чтобы все было хорошо, — говорит девушка.

— Все так и будет, — он криво улыбается, тем самым успокаивая свою Бекки. — Ещё, ничего неизвестно, возможно, завтра все станет на свои места, а послезавтра, моя матушка будет танцевать на балу, — улыбается Мэтт.
— Ох, Мэтт… — девушка смотрит на парня. — Давай пойдём в какое-то тихое место, от всего этого я только проголодалась, — умоляюще смотрит на парня блондинка.

— Ну вот, моя питательная и вкусная кровь как раз подойдёт, — шепчет Мэтт.

— Моя кровь тоже может подойти, помни об этом, — вновь говорит Ребекка, так как вообще не понимает, как кровь вампира могла вместо того, чтобы исцелить, ускорить и усилить симптомы болезни.

***
[i]BLOW — You Killed Me on the Moon[/i]

[i]*4 You killed me on the moon
I was in love with your woman
Your woman down in heaven
There's nothing else to lose
You killed me in the gloom
'Cause I was holding the whispers
Of your woman that you shot down.

*4 Ты убила меня, когда я был на седьмом небе от счастья,
Я был влюблён в женщину,
В женщину там, на небесах
Больше нечего терять
Ты убила меня во мраке
Потому что прошептала мне секреты
Твоя женщина, которую ты отверг.[/i]

Алларик сидел в своей комнате, на кровати, в его руках было письмо. Вид мужчины оставлял желать лучшего, ведь тот с вчерашнего вечера отказывался выходить из комнаты и даже успел рассориться с Кэролайн, которая принесла ему обед, ведь как-никак она заботилась о своем дядюшке.

Почему меня должна заботить эта женщина, я не писал ей, по её же просьбе, писем, я не напоминал ей о себе, я сделал, что она хотела, и пытался забыть её и жить счастливо.

Мужчина срывается с места и подходит к письменному столу, он открывает тумбочки и рыщет в поисках предпоследнего письма от Лили Сальваторе. Эмоции бушуют в нем словно торнадо. Он вытаскивает со стола ящик за ящиком. Он переворачивает кипы документов и находит его.

Руки дрожат, а дыхание немного сбилось, он держит в своих руках оба письма, ерошит волосы и вновь направляется к кровати. Глоток виски. Вновь ставит бутылку с импортным напитком на прикроватную тумбочку и с ногами залазит на кровать.

«Знаю, что прошло уже более двадцати лет… я запретила тебе… не прошло и дня, чтобы я не вспоминала о тебе… наверняка у тебя есть жена и дети…

…Я, Лили Сальваторе, и я признаюсь наилучшему мужчине в мире в своей верной и вечной любви… пока мой муж жив, ты не имеешь права заезжать Мистик Фоллс».

Я не имею права… она запретила мне! Да что эта дьяволица возомнила о себе… пока у тебя был маленький Деймон я понимал тебя, а теперь, что останавливает тебя от того, чтобы сбежать от той несчастной жизни, на которую я тебя послал? Уверен, ты винишь меня…

А я люблю тебя… люблю до хруста ребер от биения сердца, когда вспоминаю о тебе. Сейчас меня гложет то, что я послушен тебе на протяжении стольких лет… Нет, Лилия Сальваторе… Нет!

Мужчина вновь делает глоток ирландского виски и открывает письмо двадцатилетней давности.

«Привет, Рик, много писать не буду, ведь у меня нет на это времени.
Я запрещаю тебе писать мне, приезжать в Мистик Фоллс или же любым другим способом напоминать мне и моему мужу о своем существовании. Я, Лилия Сальваторе, по мужу и замужем.
PS. Но помни, что я, твоя Лили, признаюсь навеки, наилучшему мужчине в мире в своей верной и вечной любви».

— Нет, Лили, сейчас не будет так, как ты мне сказала, я не тот парнишка, который был двадцать лет назад, твои приказы — это издевательство над моей жизнью! — мужчина достает со шкафа чемодан и раскрывает его, положив на полу. Вещи летят в сторону чемодана. Аларика в последнюю очередь заботило то, как они будут сложены.

— Если уж написала, будь готова встретиться со мной и дать отчет своим словам. Я терпел, ждал, но теперь пришел конец моему терпению. Жди меня, Лили, в Мистик Фоллс. Там мы все решим, либо я увезу тебя с собой, либо ты останешься без меня… тебе решать, моя дорогая дьяволица.

[i]Мистик Фоллс, Вирджиния
(комната Лили Сальваторе в поместье)[/i]

[i]*5 Я лечу, я іду, я повзу.
Та я бачу крiзь темряву ночі —
У чудовиськ, що ждуть унизу —
Мої побрані зеленню очі.
-Руслан Лиськов-[/i]

Женщина сидела за письменным столом и держала в руках бокал с красным французским вином, её прическа немного растрепалась, ведь день выдался слишком тяжелым. Похороны мужа, который был её адом на протяжении двадцати лет.

Она знала, что только она была виновницей того, что Джузеппе так вел себя с ней. Ведь он любил её всем сердцем, и она видела это в первые четыре года их совместной жизни. Он не чаял души в своей жене… пока не узнал о её любовнике.

Лили же никогда его не любила. Удобный для их родителей союз был причиной их соединения узами брака. Джузеппе прекрасно знал, что девушка, которая выходила за него, не чувствовала к нему ничего, кроме неприязнт, ведь он стал тем, кто разрушил её надежды на настоящую любовь.

Перо падает на стол, и женщина зарывается руками в волосы.

— А если он женат?! Если он и вовсе не читал мое письмо, если его любовь была лишь слабостью тех двух недель? Глупая дура!

Вновь глоток, ещё один… она хочет подлить ещё вина, но бутылка пуста.

— Зои! — немного повышает голос Лили, и через мгновение в комнату, почтенно поклонившись, входит старшая женщина с темным цветом кожи в черном платье с чистым белым фартучком. Её волосы были собраны в тугую косу, которая была закручена на голове. — Найди точно такое же вино в погребе. Хочу ещё, — спокойно говорит Лили. Та откланивается и уходит. А темноволосая женщина берет в руки перо.

— Ну ничего Алларик, даже если у тебя есть жена, тебе придётся смириться с тем, что у тебя ещё есть любовница.