— Хватит, — его голос отвлек её.

Девушка перевела взгляд в сторону говорившего. Деймон с легкостью поднял окровавленное тело Мэтта, Сальваторе был напряжен до предела, казался загнанным в угол. Он не так представлял себе всё это.

— Ты ведешь себя как невоспитанный ребенок! — он давил на Елену. — Но знаешь, что? Может, мы тебя и не накажем, но я могу наказать его, — Деймон указал на Мэтта.

Парень всё ещё был в сознании. Он отрешенно смотрел на Елену. Взгляд девушки не выражал ничего. Казалось, что персона, для которой был поставлен весь этот спектакль, находила его совершенно скучным и неинтересным.

— Елена, — тихо звал Мэтт.

Старший Сальваторе пристально всматривался в родные черты лица. Но девушка лишь насмешливо фыркнула. Ловко скинув руку Стефана со своих плеч, она недолго смотрела на Мэтта, поднимая затем взгляд на Деймона

— Серьёзно? — её тон был насмешливым и недоверчивым.

— Заткнись, — рыкнул Деймон. — Мне надоело быть хорошим. Включи свои эмоции сейчас же, или, видит Бог, я дам тебе повод для сожаления и убью его на твоих глазах! — в подтверждение своих слов Деймон начал сильнее сжимать кровоточащую шею Донована.

Неожиданно во взгляде новообращенной что-то проскользнуло. Девушка была напряжена. Поджав губы, Елена пристально смотрела на своего друга. Но стоило Стефану заговорить, как мимолетная эмоция вмиг пропала, она взяла себя в руки.

— Деймон, — начал Стефан.

Мужчина скривился. Он был близок к цели, пока непутёвый младшенький не соизволил заговорить. Разочарование в глазах Деймона сменила решительность с нотками гнева.

— Не взывай ко мне, — тон старшего брата стал грубым.

Одним движением Деймон заставил Мэтта осесть на землю. Взгляд старшего Сальваторе отдавало безумством. Он видел цель и не видел препятствий. Он будет идти до конца.

Стефан закрыл Елену своей спиной. Девушка устало вздохнула. Она не понимала, зачем нужен весь этот цирк со стороны братьев? Несмотря ни на что, Гилберт была уверена в двух вещах: во-первых, Деймон ни за что не сможет ей навредить, поэтому защита со стороны Стефана ей не была нужна, во-вторых, Деймон блефует! Он не убьет единственного не сверхъестественного друга Елены. Даже несмотря на то, что бесчувственная новообращенная сама несколько минут назад чуть не убила его.

— Если она никого не любит — пускай, — Елена устало закатила глаза в ответ на эту реплику.

Почему-то каждый пытался навязать ей мысль, что она не в себе. Почему никто не может понять, что именно сейчас она чувствует себя нормально? Именно сейчас, когда все её эмоции и чувства отключены, девушка чувствует себя свободной.

Свободной от обязательств и проблем. Елена чувствует себя свободной от горечи, обиды, ненависти, печали, горя и боли... Ужасной боли, которая разрывала её изнутри после смерти единственного близкого человека. Елена не хотела больше чувствовать всё то, что ей пришлось перенести после смерти Джереми.

Неосознанно, в памяти начали всплывать моменты, которые она провела с братом. Их вечные шуточки друг над другом, приколы, переживания на двоих и просто счастливые дни, которые обретали краски только от того, что они есть друг у друга.

Они были слишком близки. Просто слишком.

Где-то в глубине души на секунду кольнуло от воспоминаний. Но нельзя оказаться от свободы. Нельзя просто отказаться от того, что приносит тебе чувство легкости.

Сердце ускорило темп, и Деймон, пристально наблюдавший за Еленой, не мог этого не заметить. В глазах любимой он увидел некую осознанность и решил гнуть свою линию до победного конца. Казалось, что ещё чуть-чуть и у него получится. По крайней мере, он надеялся на это.

— Докажи мне, что это действительно так, — сказал Деймон.

Он бросал ей вызов, зная наверняка, что она его примет. Уж слишком хорошо он сумел изучить её в самый сложный для них период. Елена опустила взгляд и украдкой посмотрела на Мэтта.

Какое-то странное чувство посетило девушку. Жалость, сожаление? Нет! Она... Переживала?! Гилберт неопределенно мотнула головой. Она просто не может переживать! Благодаря волшебному переключателю, который могут использовать только вампиры, девушка перестала чувствовать сейчас ненавистные ей эмоции.

Это просто невозможно.

В карих омутах Елены застыло непонимание и некое удивление. От вида окровавленного Мэтта, в глазах которого всё ещё жил луч надежды, по телу будто прошел электрический разряд.

— Если я ошибаюсь, — продолжил брюнет, — то какая разница? Одним официантом меньше, Елена.

Казалось, что вампир повторял эту фразу как минимум по сто раз на дню в течении столетия. Это было сказано так просто и естественно, что в голову Елены закрались сомнения.

Отогнав секундное наваждение, она подняла свой взгляд на Деймона. В её глазах не было сожаления, переживания или прочих эмоций. Одно лишь безразличие.

— Ты блефуешь, — выплюнула девушка.

Сальваторе, до этого с ожиданием и верой смотревший на неё, не ответил. Действия намного красноречивей слов. Поджав губы, вампир молниеносным движением свернул Мэтту шею.

Судорожный выдох...

Внутри всё перевернулось. Ей хотелось кричать, но, казалось, что слова просто застряли в горле. Из легких вырывались лишь громкие вдохи. В один момент всё, что так долго Елена отталкивала и не хотела замечать, накрыло её с головой. Переключатель сломался, сильно подставляя свою хозяйку.

Стефан опустил глаза.

Ему было больно наблюдать за всей этой картиной. Мэтт мертв, Елена — раздавлена, а Деймон — вновь плохой брат. Всё должно быть не так!

Приняв самое сложное решение в своей жизни за считанные секунды, Стефан просто убежал. Убежал от проблем, оставив брата и любимую девушку один на один. Он дал им шанс, не оставив другого выбора, как быть счастливыми вместе.

Казалось, Елена не замечала ничего вокруг, кроме мертвого друга. Упав на колени возле Мэтта, она тщетно пыталась услышать пульс парня. В отчаянии прокусив запястье, Елена приложила его ко рту Донована.

Реакции не было.

— Ну, а сейчас, ты что-нибудь чувствуешь? — непринужденно спросил Деймон, мысленно благодаря брата за его поступок. — Ты злишься на меня за этот труп посреди леса? Или тебе жаль, что единственный парень, который пытался отгородить себя от сверхъестественного мира, сейчас умер из-за тебя, лучшей подруги?

Деймон знал, на что нужно было давить. Больше всего ему хотелось подойти и обнять её, но он стоял на месте, всячески останавливая себя. Ей нужно было самой пройти этот путь.

— Помнишь этого квотербека в детстве, а? Этот добрый, веселый мальчишка с улыбкой "вся жизнь впереди" теперь не больше чем мешок с костями, который никому не нужен. А всё из-за чего? Или из-за кого? — спокойно говорил вампир, выделяя последнюю фразу особой интонацией.

Слезы крупными хрустальными каплями потекли по раскрасневшимся щекам. Всё было против неё. С самого начала. Конечно, Елена понимала, что когда-то ей придется включить чувства, но она и подумать не могла, что это будет настолько...

Ужасно.

Сейчас перед ней лежал мертвый Мэтт. Лучший друг, которому она спасла жизнь, там, на мосту Викери. Она, не задумываясь, отдала за него свою человеческую жизнь, став вампиром, чудовищем.

Именно!

Чудовище.

Чувство омерзения к себе большими волнами ударяло по сознанию. Она рискнула человеческой жизнью и проиграла. Она — бездушный монстр.

Моментально захотелось умереть. Умереть и не чувствовать всего этого. Не чувствовать своей вины, ненужной боли, вселенского отчаяния и ненависти к себе. Она хотела умереть.

И в этом были положительные стороны.

Она вновь увидит свою семью: маму, папу, дядю Джона, Изабель, Дженну, Аларика и Джереми. Но будут ли они рады ей? Ведь все её близкие умерли из-за неё, глупой Елены Гилберт...

Сердце начало нещадно болеть и, кажется, подступала истерика. Глупо улыбаясь, она плакала над телом Мэтта, чувствуя всю тяжесть своей вины за его смерть. Ей нет прощения...

Деймон с болью в глазах смотрел на любимую женщину. Она была подавленной. Эмоции убивали её изнутри. Он знал это не понаслышке. Он проходил это. Старший Сальваторе присел на корточки и обратился к Елене, в надежде хоть немного отвлечь её от чувств, что могут полностью сломать.

— Значит, я правильно сделал, что заставил его одеть вот это, — Деймон взял Мэтта за руку.

На безымянном пальце Донована было надето защитное кольцо Гилбертов. Резкий выдох облегчения вырвался из её легких. Девушка порывисто обняла пока ещё мёртвого друга.

— О Боже, Мэтт, — её дрожащая рука коснулась спасительного кольца.

Девушка продолжала плакать, размазывая влажные дорожки по лицу и не переставая сжимать парня в своих объятиях. Он будет жить... Эта мысль дала Елене надежду, что вскоре всё образумится. Всё будет хорошо.

— Ты чувствуешь, как вина тяжелым камнем спадает с сердца? — спросил Деймон. Елена еле заметно кивнула, но и этого было достаточно. — Это — радость! Потому что, Мэтт не умер... Это эмоция, Елена. Это — человечность!

Девушка зарыдала в голос, смотря на Деймона виноватыми глазами. Все чувства собрались в одну огромную кучу и не хотели выпускать Елену из плена. Девушка помнила, как поступила с Деймоном, давя на самое больное. Елена помнила, как чуть не убила Кэролайн. Она помнила, как безжалостно убила ту официантку.

О, Господи... Как она могла? Как могла поступить так с самыми родными? Как могла отнять жизнь у беззащитного человека, руководясь банальной местью? Как посмела играть в игры со смертью?

Нет-нет, она не хотела чувствовать всего этого. Хотелось вновь послать всё к чертям и отключиться, живя в своем маленьком и уютном мирке, ни о чем не переживая и не жалея. В сознании билось одно: опять щелкнуть рычагом. Только не чувствовать всего этого.

— Всё будет хорошо, Елена, — успокаивал девушку Деймон.

Он подсел к ней ближе, пытаясь обнять, но Елена отмахнулась, стирая слезы облегчения с щек.

— Нет, нет, нет... Здесь нет ничего хорошего, Деймон! — поспешно встала девушка.

Ничего. Хорошего.

Она стала монстром, которых всегда презирала. Стала чудовищем, которым плевать на главную человеческую ценность — жизнь. Отказалась от всего, чему была верна раньше, и совершала непростительные поступки.

Да она саму себя не простит, как она может просить прощения у других?! Как смотреть в глаза друзьям, как вымаливать прощение у погибшей женщины? Как она вернет к жизни людей, которыми она ужинала на шоссе? Как?!

Всё определенно не будет хорошо.

Никогда.

— Посмотри на меня, Гилберт! — приказал Деймон.

Он быстро поднялся и повернул девушку лицом к себе. Елена дрожала. Она поспешно обняла себя руками, пристально смотря под ноги. Деймон аккуратно приподнял её лицо за подбородок, но девушка быстро отвела взгляд в сторону, боясь увидеть в его глазах боль, отвращение и ненависть.

— Посмотри на меня, принцесса, — мягко сказал Сальваторе, поняв свою ошибку.

Елена послушно перевела затуманенный взгляд на Деймона и застыла от непонимания. В его голубых глазах была безграничная нежность, забота и любовь. Некогда льдистые омуты несносного старшего брата оттаяли, впуская в себя яркость чистого, безоблачного неба.

Елена, как завороженная, всматривалась в привычные черты лица. Как он может так смотреть? Как у него получается чувствовать всё, что отражалось в глазах, по отношению к ней? Она ведь не достойна этого. Не сейчас.

Никогда.

— Мы справимся!

Этому хотелось верить. На одну минуту очутиться в теплых объятиях, уткнуться носом в шею и вдохнуть успокаивающий запах тела. Вцепиться в него так, будто он был её единственной надеждой на спасение. Но тело не слушалось, а в голове билась мысль, что она не может себе этого позволить.

Не имеет никакого права.

Но, видимо, Деймон любил всё делать неправильно. Он должен был отчитать её, выплюнуть несколько колких фраз и скрыться в ночи, оставляя её одну со своими страхами и чувствами, но вместо этого он одним рывком прижал Елену к себе и крепко-крепко обнял, позволяя использовать себя как мягкую игрушку для успокаивающих объятий и подушку для слёз.

— Что бы ты не придумала, даже и думать об этом забудь, — он мягко перебирал её волосы, с облегчением слыша, как замедлялся бешенный стук сердца.

Он легко улыбнулся, когда она подняла на него взгляд, и смахнул остатки слёз с лица Елены подушечкой большого пальца. Криво усмехнувшись, Деймон медленно поцеловал девушку в лоб и покрепче обнял её, наслаждаясь этими волшебными мгновениями.

— Ты нужна нам. Нужна мне, — она доверчиво прижималась к Деймону и внимательно слушала его успокаивающий голос, медленно приходя в себя после эмоционального взрыва. — И я никуда тебя не отпущу.

— Спасибо, — последняя слезинка упала из-под ресниц и уста тронула еле заметная робкая улыбка.



...Ещё через несколько минут Мэтт судорожно начал хватать воздух, широко распахнув глаза...