POV Елена

Чувствую себя героиней не самого хорошего фильма. Меня окружают холодные стены багрового цвета, похожие на дешевые декорации. В комнате нет окон, что должно говорить о приватности отношений, но нет. Это место похоже лишь на тюрьму с «кровавыми» стенами, кроватью из темного дерева и, собственно, дверью. Нет ни тумбочки, ни ванной. Выглядит как плохая интерпретация романа Эрики Джеймс, только вот я уже привыкла. Кому-то это может показаться отвратительным, но я будто бы сроднилась с этими стенами, с этой кроватью и с комнатой в целом. Только вот обитатели ее, которые всегда меняются и лишь немногие из них возвращаются, остаются для меня чужаками. Вот и сейчас один из них стоит передо мной.

Высокий и сильный, он считает себя секс-символом женщин всего города, а на деле всего лишь мелкий бизнесмен с детьми и больной женой. Мне не положено разговаривать с клиентами, но иногда они и сами рассказывают о своей жизни, пока мой рот занят делом. На голове этого псевдобога непослушные кудряшки черного цвета. Лицо… знаете парней, которые играют брутальных небритых байкеров? Ну вот, здесь та же борода, тот же суровый взгляд и вечный презрительный прищур. И как же он бизнес свой ведет с такой-то внешностью?

Внезапно слышу, как его стоны становятся громче, но из принципа не останавливаюсь. Мне ведь платят за то, чтобы дело всегда было доведено до конца. Еще пара секунд и я слышу, как он выкрикивает имя какой-то женщины, возможно, жены. Его рука на моем затылке на миг сжимается, больно стягивая волосы, затем он обмякает, а я стараюсь сглотнуть все, что он изливает. С притворной похотью и удовольствием слизываю с губ остатки и набрасываю на клиента покрывало. Деньги он отдал, как только вошёл в помещение, но думаю, что из всей суммы, только треть достанется мне. Бросаю на него прощальный взгляд, натягиваю платье и покидаю комнату.

Ах да, совсем забыла представиться. Я – «девушка без профессии», «продажная женщина», «телка на одну ночь», «ночная бабочка» и просто проститутка. Каждое из названий моей профессии звучит как пощечина. Но я стараюсь не показывать это своим внешним видом и поведением. За это клиенты и любят меня. «Тихоня» - так они меня называют. Кто-то в шутку, кто-то всерьез, но каждый из них в тайне побаивается, что в самый ответственный момент я откушу их достоинство. А потому со мной обычно не церемонятся.

Боже, до чего смешно! Елена Гилберт – отличница и красавица – торгует своим телом! И в этом смехе отражаются обида, разочарование и разбитые мечты. Вот почему многие из нас курят, «обработав» очередного клиента. Вместе с дымом из легких выходит боль. Так мне говорила подруга Бонни… до того как умерла от туберкулеза. После этого я пять раз бросала курить и пять раз срывалась. С тем же успехом я могла бы бросить то единственное, чем зарабатываю на жизнь. На свое существование, если сказать точнее. Когда-нибудь я вырвусь отсюда, если захочу. А пока приватный дом «Вестер» это все, что у меня есть.

С этими мыслями я спускаюсь в бар на первом этаже и усаживаюсь на стул у барной стойки. Сегодня здесь работает мой любимый собеседник – Стефан. Даже не знаю, за что мы все его так любим. За ценные советы, образование психолога или за то, что он - гей? В любом случае, общаясь с ним, я заметно успокаиваюсь, и это радует. А меня здесь вообще мало, что радует.

- Отвратительный, солнышко. Мне жаль тебя, - сразу же бросает парень и наливает мне стопку текилы.

- Кто отвратительный? – спрашиваю я, не понимая, о ком он говорит.

- Тот кудрявый, который снял тебя. Я бы кинул в него бутылку, вот только Эстер надрала бы мне зад за это, – отвечает Стефан, преспокойно смешивая коктейль для кого-то из зала и подливая мне ещё текилы.

- Да ладно, всё нормально. Этот хотя бы не плюется и не кричит на немецком, - с усмешкой подмечаю я. Ну вот, я как всегда нарушаю правило конфиденциальности, которое все почему-то игнорируют, и бармен понимает, что мне уже хватит. – Вот это правильно. Кому понравится пьяная Тихоня?

- На то ты и Тихоня, Гилберт. Не наливай ей больше, Стеф. Только сок, - к нам подсаживается женщина. Наша «мамочка», смотрительница… называйте, как хотите, но для нас она просто Сейдж. – Это твое. Хорошо поработала.

На стол падает триста долларов, из тех восьмисот, что я заработала, и женщина удаляется. Мы со Стефаном смотрим ей вслед, а потом возвращаемся к разговору.

- Не стоит привыкать к этому, – говорит он, выжимая для меня апельсиновый сок. – Когда я впервые увидел тебя здесь, ты обещала вырваться.

- Это было три года назад, Стефан, - вздыхаю я.

- Но я все еще верю в это. И надеюсь, что ты тоже, - с разочарованием отвечает бармен. – Хотя сам говорю себе тоже самое каждый год. И знаешь что?

- Прошло уже три года, а ты до сих пор наливаешь мне апельсиновый сок после трех стопок текилы, - я прыскаю от смеха, придерживая рот ладошкой, чтобы не смутить его.

- А ты симпатичная, - внезапно говорит он.

- Что?

- Ты красивая, когда смеешься. Только не делай этого слишком часто, иначе потеряешь шарм, - Стефан отводит глаза и с наигранной внимательностью складывает кубики льда в ведерко.

Какое-то время я наблюдаю за его собранными движениями и думаю о том, на что потрачу свою выручку. Копить её нам запрещают, поэтому все, что зарабатываем, мы должны потратить в этот же день. Наверное, мне не помешает новый шарф. На улице зверский холод, а у меня пальто не закрывает горло.

- Эй, смотри, Куколка освободилась, - шепчет Стефан.

Об этой девушке нам не разрешают говорить. Высокая, солнечная блондинка с забавными кудряшками и розовыми щечками. Она приглянулась нам, как только мы её увидели, но подходить не стали. В ее печальных глазах светилось отвращение, она ни с кем не разговаривала. Даже со Стефаном, с которым трудно было не найти общий язык. Никто не зал как на самом деле зовут эту девушку, но за миленькое личико мы прозвали ее «Куколкой» так же, как меня в свое время «Тихоней».

Девушка выскакивает на мороз в одном платье и туфлях, и я понимаю, что ей требуется немного сочувствия. А ещё тепла, но это уже в последнюю очередь. В конце концов, Сейдж сможет вылечить любую болячку, а вот оказать поддержку и помочь адаптироваться… вряд ли. Хватаю пачку сигарет и прошу у друга жилетку.

- Не нужно. Ей все равно лучше не станет, - со знанием дела говорит парень.

- Никому не лучше, Стефан. И Сейдж не понравится, если эта девчонка подставит нас и не сможет влиться в коллектив. Здесь нет понятия «одиночка», помнишь?

Его ответ я даже не слушаю, просто выскакиваю на улицу через черный ход следом за блондинкой. Она сидит на деревянном ящике из-под фруктов и плачет. Сейчас ее волосы растрепаны, о макияже и упоминать не стоит. Руки девушки слегка дрожат, когда она пытается прикрыть ими свое лицо, увидев меня. Не обращая внимания на ее реакцию, я присаживаюсь на соседний ящик, достаю сигарету и прикуриваю. В легких тут же появляется знакомое ощущение опустошенности. Сейчас я понимаю, что станет лучше.

- Можно мне? – внезапно спрашивает она.

Сначала я впадаю в ступор, ибо это первое ее обращение к кому-то из нас. Эта девочка общается только с боссом.

- Да, конечно, – я протягиваю ей пачку сигарет и зажигалку, кутаясь в жилетку Стефана.

Прикурив, Куколка вытирает глаза подолом своего легкого платья и уставляется на меня. Кажется, пытается разгадать мои истинные намерения.

- Знаешь, здесь не стоит плакать, - тихо говорю я, намекая не столько на погоду, сколько на место, в которое она попала. – Никто не будет тебя жалеть. Даже Стефан.

- А ты? – в ее зеленых глазах на короткую долю секунды загорается надежда, и я понимаю, что должна помочь этой бедняжке.

- И я не буду, - через силу говорю я. Мне нельзя расклеиваться вместе с ней, если хочу покинуть это место. – Но выслушать один раз могу. Выкладывай, Куколка.

- Керолайн, - поправляет меня новенькая. – Меня зовут Керолайн и мне нечего тебе сказать. Здесь у всех одна и та же история: мы попадаем в передрягу, приходит Сейдж и обещает нам дом, деньги и еду. Я такая же, как ты и как сама Сейдж.

Тут она права. У нас у всех одна и та же сказка, которую мы никому не рассказываем. Разница лишь в именах тех, кого мы потеряли, тех, кто никогда не будет нас искать.

- Тогда мне нечем помочь тебе, Керолайн. Смирись и постарайся получить удовольствие. Поверь, это надолго, - уныло замечаю я.

Девушка затихает, и мы продолжаем курить, смотря на небо. Как и все остальные я потерпела поражение в попытке подружиться с Куколкой. И моим единственным достижением, ее именем, тоже особо не похвастаешься.

- Откуда взялось это название? – спрашивает Керолайн, понимая, что я здесь давно. Я поднимаю глаза и устремляю взгляд на вывеску «Вестер» над нашими головами.

- Раньше этот дом был придорожным отелем, а бар на первом этаже назывался «Вестерн». Потом хозяин обанкротился, и Эстер выкупила это место. Она слепила из него нечто приличное и устроила внутри приватный дом. Вот только в ночь большого шторма от названия откололась последняя буква. Цеплять ее обратно было лень. Так и появилось название дома, - отвечаю я, для себя отмечая, что уже настолько сроднилась с притоном, что называю его домом.

«Это финиш, детка. Дальше уже некуда!» - говорю я сама себе.

- Забавно, - молвит Керолайн, затем тушит окурок о снег и возвращается обратно в бар.

Я же чувствую себя использованной. Второй раз за день понимаю, что меня поимели. И если первый раз я еще могла оправдать, списав все на работу, то эта девчонка просто выплакалась мне в жилетку, выкурила мою заначку и смоталась обратно. Теперь я точно понимаю, что она выдержит здесь.

Спустя несколько минут возвращаюсь к Стефану, окончательно продрогшая. Он снимает с меня жилетку, усаживает на стул по другую сторону от барной стойки и старается отпоить чаем. В процессе согревания я делюсь с ним впечатлениями по поводу новенькой и получаю наставление никогда больше не связываться с ней. Куколка – игрок. Она будет манипулировать теми, кто проявляет к ней слабость и выплывет на этом.

- Нам не нужны такие люди, Елена. Как бы там ни было, но мы семья, - поучает он, попутно вытирая столешницу.

- А может…

- Никаких может. Если ты хочешь и дальше оставаться на хорошем счету у Сейдж, что очень сложно, не связывайся с ней! – категорично заявляет он.

- А остальные? Триша и Морган?

- Я расскажу им. Лучше, если они услышат этот совет от меня, чем сочтут тебя сплетницей, - он горько улыбается, и я окончательно согреваюсь.

***
Сейдж приходит за мной под вечер и делает это самым неожиданным образом. Хоть я и вижу издалека рыжую голову женщины, но все же стараюсь думать, что она не за мной. На сегодня с меня хватит!

- Тихоня! – окликает она. – Есть работенка, поднимай зад.

Грубо. Видимо день у нее не удался. Ходят слухи, что Сейдж – поклонница БДСМ, это и объясняет костюм из латекса. Наверное, кабельные стяжки перетянули, и она заработала следы на запястьях. И даже сейчас мне ее чуточку жаль. Но я быстро прячу это чувство, поднимаюсь и иду вслед за ней наверх, в свою багровую комнату.

- Что за работа? Крупный заказ? – по пути расспрашиваю я.

- Достаточно. Парень отвалил за тебя полтора куска, – она внезапно останавливается. – Именно за тебя, Тихоня. Так что не облажайся!

Я усмехаюсь, и мы обе понимаем, что со мной такого не бывает. За три года я научилась всему, чему могла. Я была третьей в этом притоне, но после смерти Бонни стала на ступеньку выше и получала намного больше.

- Он был здесь раньше?

- Нет, я бы запомнила. Такого уж точно.

Мы достигаем двери. Сейдж хлопает меня по плечу, желает приятно провести ночь и уходит. Я же со смутным чувством в животе иду к двери. Медленно поворачиваю ручку и захожу.

Мой взгляд устремляется на кровать, именно на ней лежит брюнет.

«Хм… Мускулы, высокий рост и голубые глаза. Он определенно в твоем вкусе, Елена» - говорю я сама себе.

Клиент действительно чертовски хорош. Глаза незнакомца отливают серым, но это кажется мне еще более эротичным. Сильные руки сложены на груди. Господи, этот дьявол еще и улыбается! Правда, улыбка эта кривая, на одну сторону. Я узнаю ее. Он тоже играет со мной. Этот очевидный флирт не приносит мне никакого удовольствия, но я натягиваю улыбку на лицо, зажигаю в глазах озорной огонек и иду к нему.

- Именно такой ты и должна быть, - мурлычет он, когда я пропускаю длинные пальцы сквозь его волосы и понимаю, что это рай.

Задерживаю руку на затылке и притягиваю его к себе. Руки мужчины мгновенно ложатся на мою талию и сжимают ее. Как будто я могу куда-то сбежать! Поднимаясь на носочки, заглядываю в его глаза и клянусь себе, что не утону в случайном клиенте. Я знаю, что он больше не вернется, а я нужна лишь для того, чтобы снять стресс. Его взгляд повторяет мои мысли, и я припадаю к его губам. Поцелуй глубокий, жаркий и жадный. Мы не просто целуемся, мы словно боремся, пытаясь доказать, что мы лучшие в этом искусстве. И на какой-то миг я заставляю его потерять голову, мой язык настойчив и непреклонен, он знает свое дело. Отстранившись, я снова смотрю на него взглядом победительницы. Он, кажется, рассержен. Не любит проигрывать?

- Ненавижу! – чуть ли не рычит он в ответ на мой невысказанный вопрос.

Теперь я понимаю, это не секс – это соревнование. И я намерена выйти из него победительницей. Провожу руками по торсу клиента, наслаждаясь мягкостью майки и кубиками на его животе. В тот момент, когда я начинаю стягивать с него футболку, руки мужчины опускаются на мои бедра, сжимают их сильнее и притягивают к себе. Он пытается взять меня под контроль. Зря. В последний момент нахожу плохо простроченный шов и попросту раздираю на нем майку. Мистер-секс заводится еще больше, и теперь я бедром чувствую его эрекцию. Снова провожу рукой по груди, только теперь едва касаясь ее кончиками пальцев. Мои руки сходятся на застежке его джинсов. Не медля ни секунды, расстегиваю ее, тяну вниз бегунок молнии и как бы невзначай касаюсь ткани боксеров. Он с интересом наблюдает за мной и отпускает лишь для того, чтобы стянуть с себя лишнюю одежду и обувь.

Теперь, когда он стоит передо мной во всей своей красе, я понимаю, что по-настоящему влипла. Он переиграл меня одним только размером достоинства. Я определенно получу больше удовольствия, чем он, но, несмотря на это я вовсе не собираюсь сдаваться. Вновь подхожу и позволяю ему стянуть с меня платье-футляр. Руки мужчины ледяные и моя разгоряченная кожа просто плавится под его прикосновениями. Он быстро растегивает бюстгальтер и кидает к моим ногам. Я даже не успеваю уловить тот момент, когда он берет инициативу в свои руки и бросает меня на кровать. Забираясь следом, он нависает надо мной, и мы вновь сливаемся в страстном поцелуе.

Теперь мои руки покоятся на его плечах. Брюнет опускается вниз, оставляя дорожку поцелуев от шеи до груди. Затем вытягивает мои соски, и сладкая судорога сковывает мое тело. Волна возбуждения накрывает меня, и я могу лишь сильнее схватиться за плечи парня. Он больно прикусывает один сосок и тянет за другой. Я закрываю глаза и отпускаю наружу стон.

Не медля, он наклоняется еще ниже, и я оказываюсь в ловушке. Широко раздвигаю ноги и полностью отдаюсь ощущениям. То, что он делает со мной, массирует клитор, одновременно вводя и выводя пальцы… Черт возьми, да этот красавчик явно издевается надо мной. Из последних сил сдерживаю оргазм и притягиваю его лицо к себе для очередного поцелуя. Намек понят. Он приподнимает мои бедра и резко входит. Я кричу, ощущая его в себе. Змей искуситель довольно улыбается и начинает двигаться. Сначала медленно, затем, когда я подхватываю, он увеличивает темп. Мужчина движется во мне так по-хозяйски, словно я принадлежу ему без остатка. И он прав. Я отдаюсь своему клиенту полностью и лишь в самом конце воспоминаю, что я - только забава. Лишь, когда мы оба испытываем мощный оргазм, я с сожалением понимаю, что этого больше никогда не повторится.

Медленно поднимаюсь с кровати, накрываю полубога и прокрадываюсь к двери, но меня останавливает приятный баритон мужчины:

- Куда собралась, Тихоня? Ты моя на всю ночь, - он улыбается, а я дергаю за ручку.

Заперто.

POV Elena

Сквозь плотный туман в моем сознании пробиваются голоса. Где-то в глубине разума я осознаю, что кто-то перебирает мои волосы, убирает их со лба, расчесывает, пропускает сквозь пальцы. Другие две руки накладывают что-то на мою шею. Кажется это ткань, которая к тому же ещё и отвратительно пахнет. Именно благодаря запаху дегтя туман начинает потихоньку рассеиваться.

- Думаешь, это поможет?

- Моя мама так делала, когда засосы были размером с кулак. Будешь спорить с моей мамой?

- Во-первых, с мертвыми не спорят. Во-вторых, оставьте ее в покое. Пусть девушка отоспится. 

- В гробу отосплюсь, - сиплым голосом отвечаю я.

Распахнув глаза, вижу, что надо мной склоняются сразу три головы. Две из них с рыжими волосами, по лицам можно с уверенностью сказать, что девушки настроены друг против друга. Третья же взирает не то чтобы свысока, но ей явно плевать на меня. 

- Узнаю нашу Тихоню! – Сейдж коротко улыбается мне, затем подхватывает застенчивую Эйприл Янг и вместе с ней скрывается в коридоре. 

У кровати остаются Триша и Морган. Мы с ними вроде как друзья, хотя привыкли считать себя сестрами. Когда я попала в «Вестер» именно Триша помогла мне приспособиться к такой жизни. Уже потом, спустя два года, мы вместе «воспитали» нелюдимую бродяжку Морган. 

Сейчас коротко стриженая мулатка выглядит гораздо лучше. В ее бездонных карих глазах часто мелькает усмешка и это нас бесконечно радует. Морган попала сюда из приемной семьи, где ее частенько избивали. Сама она никогда не рассказывала нам, что стало с ее родителями и как Сейдж удалось убедить отчима отпустить ее. Но это и не нужно было. Пятнадцатилетняя Морган примерно с полгода буянила и не позволяла никому кроме нас с Тришей прикасаться к ней. Сама я много раз задавалась вопросами. Почему это оказалась именно она? Что такого разглядела в ней Сейдж, чтобы сделать ее и без того гадкую жизнь еще более жуткой? Однако я никогда не решалась озвучить свои мысли вслух. А потом надобность в этом отпала. Морган выросла потрясающе красивой девушкой. Сейчас уже никто не скажет, что ее колотили в детстве. Да она и сама ни за что не признается. Но, несмотря на это, случившееся наложило на нее неизгладимый отпечаток и Морган до сих пор трудно удается принимать новичков, да и клиентов тоже.

Триша совсем другая. Ее рыжие кудри едва достают до плеча, а на пухлых щеках всегда красуется румянец. При любой погоде и любом клиенте голубые глаза сияют, как и белозубая улыбка. Здесь Триша Мартин стала для меня идеалом сильной женщины, а ведь она не намного старше меня. Девушка никогда не рассказывала мне, как попала сюда, но одно я знаю точно – она пришла сама. Многим коронным «фокусам» меня научила именно Триша, чему сейчас я безмерно рада. Именно эти навыки помогали мне всю ночь бороться с ненасытным клиентом, чьего имени я так и не узнала.

- Как ты себя чувствуешь? – прерывает мои мысли Триша.

- Как будто меня имели всю ночь без перерыва, - мрачно отвечаю я, снова закрывая глаза. Мне хочется забыться крепким сном, но едва смыкаются веки, я вижу перед собой этого брюнета. Тут же вновь раскрываю их и сажусь на постели. – Как вечер прошел?

Вокруг воцаряется мертвая тишина. Триша садится на кровать, опустив глаза. Морган роняет расческу и напряженно смотрит в пол. Мир вокруг нас живет, но словно под каким-то куполом. Девушки красятся, улыбаются, а у меня возникает чувство, будто время остановилось. 

- Мы говорили со Стефаном, - шепчет мне Триша. – Он рассказал нам про Куколку.

- Не называй ее так, - огрызается Морган, подбирая расческу. – Змея вот кто она!

- Что-то не так? – спрашиваю я, садясь в позу лотоса, чтобы Морган было удобнее расчесывать меня. Это успокаивает ее. 

- Куколка, - Триша осекается и смотрит на Морган. - Керолайн вчера сильно повздорила с Хейли. Никто точно не знает почему, но Аларик вынес Хейли на руках из душевой. Говорят, что они подрались или что-то вроде того. 

- Насколько все плохо?
В «Вестере» и раньше происходили драки между девушками, но никто не придавал этому значения. Все боялись последствий, а потому серьезный урон никто никому не наносил. Но, если верить Стефану, то с приходом Куколки проблем может стать намного больше.

- Сейдж позвонила Эстер.

Я нервно сглатываю, представляя, как несладко нам всем теперь придется. 

- Она приедет? – шепотом спрашиваю я.

- Нет, она пришлет Клауса. Сейдж сказала, что он-то уж точно поставит девчонку на место. 

И я в это охотно верю. Сама я никогда не грешила настолько, чтобы оказаться с сыном хозяйки в красной комнате. Но видела тех немногих девушек, кто попадал туда. Если заходили они настоящими бунтарками, то потом их можно было смело назвать «немыми». Клаус был секретным оружием для поддержания порядка. Его остерегались. И вот теперь он возвращается. Именно поэтому мы старались найти подход к Керолайн, но у нас ничего не вышло.

Из меня против воли вырывается сочувственный вздох. Какой бы не была эта девчонка, не думаю, что она заслужила такой меры перевоспитания. Что же она должна была сделать с Хейли? С этой мыслью я пробегаюсь взглядом по общей комнате. Огромная, размером с целый этаж, она вмещает в себя гардеробную, душевую с туалетом и спальню на двадцать кроватей. И ни на одной из них я не вижу Куколку. Перед глазами мелькают только девушки, мечущиеся по комнате в поисках собеседника или какой-то безделушки. Странно. Может ее уже забрали?

Я нахожу Куколку в самом углу комнаты на подоконнике. Она читает книгу, ну или пытается читать. К блондинке никто не подходит и никто не пытается заговорить. Восхитительно! Теперь ее официально признали изгоем. Интересно, Клаус накажет только ее или всех нас за провальную попытку подружиться? А может Эстер позвала всех своих сыновей? 

- Ты чего? Совсем спятила? – дергает меня за локоть Морган, и я понимаю, что поднялась, намереваясь подойти к ней. 

- Просто… задумалась. Еще не проснулась, - в качестве подтверждения зеваю, старательно прикрывая рукой рот. Чуть позже ощущаю дискомфорт и понимаю, что в порыве страсти тот парень больно прикусил губу. 

- Тебе нужно выпить кофе и плотно позавтракать. Сейдж сказала, что ты должна быть готова к вечеру. – Морган дает мне наставления и протягивает сарафан цвета морской волны с глубоким вырезом. 

- Почему? - в недоумении поднимаю одну бровь, забирая одежду.

- Как? Он не сказал тебе? – удивляется подруга, закидывая ногу на ногу. – Твой вчерашний посетитель вернется сегодня вечером. Ты теперь будешь кем-то вроде постоянной обслуги. 

- У меня достаточно постоянных клиентов, - бурчу я себе под нос, отправляясь в душевую. 

***
Приведя себя в порядок, следую на кухню. По пути размышляю о том, что этот брюнет мне совсем не нужен. Вчера я позволила себе трижды сдаться под его натиском, чего раньше никогда и ни с кем не делала. Я всегда была главной, даже если все мои клиенты думали, что они короли положения. Но вчерашний посетитель стал исключением. Этот полубог позволял себе слишком много вчера ночью, и в какой-то момент я даже смирилась с этим.

С пасмурным настроением заглядываю в бар. Стефана там еще нет. Его смена начинается после четырех. Сейчас, если верить настенным часам, чуть больше двух. Невероятно! Сколько же я спала?! Хотя, после такой ночи это неудивительно. Слышу, как урчит живот, и захожу в кухню. Открыв дверь, вижу привычную для меня картину: шеф-повар Метт кричит на новую посудомойку, говоря, что не признает это чудо техники. Он считает, что лучше, когда посуда тщательно отдраена сильными мужскими руками. На этих словах я всегда улыбаюсь, вспоминая интрижку Стефана и Метта. Эти двое были хорошей парой, только разошлись по глупости.

- Елена, красавица наша! – Метт приветствует меня широкими объятиями. 

- Что сегодня на завтрак? – будничным тоном спрашиваю я, преспокойно заваривая себе кофе. 

И хоть Сейдж советует нам садиться в зале и заказывать еду как обычные посетительницы, многие девушки, в том числе и я, едят прямо на кухне. Для таких «кадров» Метт специально поставил два столика и пару стульев в конце кухни. 

- Яичница с беконом или оладьи с яблоками? – спрашивает повар, попутно наставляя непутевого официанта на путь истинный. Кажется, его совсем не смущает то, что сейчас уже далеко не утро.

- Пожалуй, оладьи.

Метт кивает в сторону стола, а сам отправляется готовить мне завтрак. Прихватив чашку горячего кофе, я следую его указанию. Сейчас за столом сидит бывшая наркоманка Викки. Она кстати одна из тех, кто побывал в красной комнате Клауса. С тех пор девушка не очень-то разговорчива. Вероятно, прошло еще слишком мало времени с тех пор.

- Доброе утро, - говорю я, совсем забыв, который сейчас час.

- Ммм… уже утро? – отрешенно спрашивает Викки. Похоже, что и у нее выдалась бурная ночка. – Приятного аппетита.

Я молча киваю и отпиваю глоток горячего напитка. Вскоре приходит Метт и подает глубокую тарелку, доверху наполненную завтраком. Несколько оладий я отдаю Викки, а остальное с радостью уплетаю сама. Про себя отмечаю, что нужно обязательно поблагодарить Метта за волшебный завтрак. Все-таки даже в борделе есть свои маленькие радости. Но это больше оттого, что Эстер вложила огромную сумму, чтобы сделать это заведение самым лучшим. Иногда мне даже кажется, что я не проститутка вовсе. Ну до того момента, как переступаю порог своей багровой комнаты.

Примерно через полчаса, когда я уже принимаюсь за десерт, понимая, что для этой ночи понадобится много сил, в кухню неожиданно входит Куколка. Она ничего не просит у Метта, сама наливает кофе, одалживает у официанта сигарету и идет к нам. При ее приближении Викки незаметно подвигается ближе ко мне. 

- Доброе утро, - вежливо говорю я, протягивая Викки дольку апельсина. Та немедленно берет ее и затыкает себе рот, боясь сболтнуть лишнего. Я следую ее примеру.

Куколка ничего не отвечает и просто пьет кофе. Затем прикуривает сигарету и закрывает глаза, откинувшись на спинку стула.

- Здесь не курят, - кашляя, говорит Викки.
У нее страшная аллергия на сигаретный дым и я уже вижу, как кожа девушки покрывается мелкими красными пятнами. 

- Правда? Мило, - отвечает Керолайн, но сигарету не тушит.

- Эй! Выйди на улицу, если тебе так неймется! – резко говорит Метт, обратив внимание на курящую особу.

Однако и на его слова Куколка лишь равнодушно кивает головой, выдыхая сигаретный дым. Викки начинает кашлять и прижимается ко мне. Мне правда хочется ей помочь, но я боюсь попасть под раздачу. 
Вскоре Викки решает разобраться с проблемой сама. Она медленно встает, выдирает из рук Куколки сигарету и бросает в ее чашку. Бычок тут же погружается на дно, а Керолайн вскакивает на ноги.

- Что ты вытворяешь? – ее глаза мечут молнии и мне действительно становится страшно.

- Ставлю тебя на место, - шипит девушка. 

В ответ на слова Викки, блондинка хватает девушку за волосы и ударяет о ребро жестяного стола. Брюнетка оседает на пол, затем, держась за стул, поднимается и изо всех сил толкает Керолайн в спину. Куколка не может удержаться на ногах и, поскользнувшись на мокром полу, ударяется о дверцу холодильника. В результате мы получаем большое количество крови, видимо девушка сломала себе нос. Но, несмотря на это, блондинка бросается на Викки, чтобы отомстить. Я уже не могу усидеть на месте и, вскочив со стула, пытаюсь оттащить подругу от разъяренной бестии. Метт и Сейдж тоже не остаются в стороне, они встают между девушками. Именно благодаря им ситуацию удалось разрешить, лужу крови отмыть, а Керолайн отправить к нашему медику по имени Мередит. 

- Никому не говори о том, что видела, - строго говорит Сейдж. – Даже Стефану. Хотя он наверняка узнает от Метта, но все равно не говори!

- Хорошо, - киваю я.

Но хозяйке этого мало. Она хватает меня за локоть и притягивает к себе.

- Я серьезно. Сегодня приезжает Клаус, и я не хочу, чтобы ты оказалась там вместе с этими двумя.

Сейдж уходит, оставив меня ожидать клиента на три часа. Сидя в ресторане на диванчике, я пытаюсь собрать воедино все, что видела и слышала. Значит, Куколка не просто игрок. Она пытается выторговать свободу бунтом. Что ж, ей же хуже. Клаус приедет один. Это уже хорошо. Не совсем, конечно, но лучше, чем с Эстер. Ах да, Викки снова понесет наказание. Расстроенная этим фактом я закрываю глаза, сдерживая слезы. Не от жалости, скорее от обиды. Я не могу заступиться за девушку, Метт тоже не станет, а Сейдж важнее поддерживать порядок, чем справедливость. 

Мой новый клиент появляется как раз вовремя. На этот раз это невысокий рыжий бухгалтер. Взяв его под руку, я увожу парня в свою комнату.

***
В шесть часов, приняв душ и выбрав платье для Триши, я снова спускаюсь в бар, зная, что Стефан уже заступил на дежурство. Сегодня на нем симпатичная клетчатая рубашка и синие джинсы. Мой любимый костюм.

- Привет, Елена, - он мрачно здоровается и отворачивается, чтобы налить мне вина.

- Что-то не так? Тебе не нравится мой сарафан? – спрашиваю я, пригубив вино.

- Мне не нравится твое поведение. – Стефан хмурит брови и берется протирать рюмки. – Знаешь, с твоим рвением попасть на свободу я бы поменьше встревал в передряги с участием Куколки.

- Метт рассказал? 

- Сейдж.

Я удивлена и даже давлюсь алкоголем.

- Она была изрядно пьяна, когда рассказывала это. А потом я увидел, как Клаус уводит Викки, Хейли и Куколку в подвал, - поясняет он. – Ну и картинка сложилась полностью. 

- Я же вообще тут ни при чем.

- И хорошо. Не вмешивайся больше ни во что! – Стефан становится строже, смеряет меня отцовским взглядом и, наконец, улыбается. – Расскажи, что за парень взял тебя на всю ночь?

Я понимаю, что опасная тема закрыта и выкладываю ему все. Рассказываю о внешности, о нашем противостоянии, о том, что впервые за все время сдалась ему. Стефан старается не реагировать резко, но иногда не может удержаться от резких комментариев. Так мы скоротали час, затем два и два с половиной. Девушки за баром менялись, кто-то рассказывал о своих клиентах, кто-то просто выпивал за компанию со мной.

Ровно в девять пришел он. 

Мой брюнет распахнул парадные двери, огляделся и подозвал Сейдж. Пока он что-то обсуждал с ней, мы со Стефаном пялились на него во все глаза. Затем я перевела взгляд на собеседника и заметила, что он побледнел.

- Что?

- Это твой полубог? – сдавленным голосом спрашивает он.

- Да, - отвечаю я. – В чем дело?

- Это мой брат. Деймон.

Моя челюсть медленно опускается вниз, пока сам Деймон не подходит к бару и не захлопывает мой рот.

- Детка, нам пора. Оставь братишку в покое.

Ослепительная улыбка сводит меня с ума. Я медленно встаю и позволяю ему увести себя из бара. В голове лихорадочно проносятся мысли, но самая главная из них состоит в следующем: оказывается мой постоянный клиент – брат Стефана. Тут меня озаряет потрясающая мысль. Деймон – мой билет на свободу. И я обязательно его заполучу.

- Елена станет свидетелем развития забавной любовно-выгодной линии.

- И начнет искать убийцу Викки (кстати, зря).

- Так же ее ждет сделка с Деймоном

- И поездка "на природу".

"Деймон Сальваторе, по просьбе автора заявки, должен выступать собственником. Это его типичное поведение, выбранное автором для фика. Кроме того, о чувствах к Елене в борделе, пока она всего лишь обслуга, и речь быть не может. Деймон выбрал ее по совсем другой причине. У него есть свои скелеты в шкафу, помимо мертвой подружки".

Керолайн... Она стервозная вовсе не потому, что я ее не люблю, как считают читатели. Нет. Даже странно, что никто еще не подумал о Форбс, как о петарде среди хлопушек. Она не просто язва и заноза в ягодице, она - отвлекающий маневр... Что, в общем-то, и сыграет с ней злую шутку. Однако не стоит забывать, что у нее была жизнь, своя история за пределами "Вестера". И, хотим мы этого или нет, Керолайн ее расскажет тем способом, который ей наиболее удобен.

"Честно говоря, чертовски удивляет то, как читатели воспринимают Деймона (Стефан-гей просто нервно курит в сторонке). Пьяный Деймон в 90% случаев не бывает добрым и совершающим хорошие поступки. Это раз. Деймона из первого сезона в паре с Керолайн еще кто-нибудь помнит? Там всех отчего-то не дергало его безразличие. Это два. Большинство довольствуется, смотрю, описанием, не вдаваясь в суть: такой персонаж, как Сальваторе-старший не может быть пустышкой. Следовательно у него есть причины для такого отношения. Но не встанет же он с порога на колени и не начнет исповедь проститутке! Это три. Особо нетерпеливым могу сказать, что Деймон находится на чужой территории. Следовательно, чтобы открыть себя, ему нужно на волю.(как и Елене)..."
________________________
Margaret Stevens