Полная луна освещала всё вокруг, обрисовывая контуры каждого листика, каждой ветки дерева, отражалась на поверхности озера, подернутой мелкой рябью. Недалеко от берега на поляне была вбита старая скамейка, на которой сидел человек. Взгляд голубых глаз был совершенно потухшим, он явно не видел, что его окружает, полностью пребывая в своих, очевидно, вовсе не радужных, мыслях.
Легкий ветерок мягко перебирал пряди его черных волос, а у него перед глазами всплывали, сменяя друг друга, воспоминания…

Когда он первый раз её увидел, то, не поверив своим глазам, принял её за другую. Они довольно быстро выяснили, что он ошибся – её глаза были намного добрее, ярче, они были более живыми. Жаль, что пришлось заставить её забыть.

Когда она первый раз пришла к ним домой, то сначала испугалась, увидев его. А потом в её глазах было нечто более всего похожее на любопытство. Где-то внутри он радовался, что теперь не придется стирать её воспоминания. Для неё этот день останется днем их знакомства. Жаль, что Стефан уже добрался до неё к тому времени, а он сам производил не такое уж хорошее впечатление…

Когда им надо было забрать Стефана из дома Перл, Елена поехала с ним, казалось, не представляя и десятой доли опасности, которая могла ей там угрожать. Тогда, стоя под дождем, он разрывался между желанием отвезти её обратно, спрятать, и желанием как можно скорее вызволить брата. Держа её лицо в своих ладонях, он видел её решимость, но пытался передать ей, насколько он боится за неё, насколько хочет её уберечь, пытался убедить остаться. Невозможно передать все его мысли, когда он увидел Елену в доме. Лишь чудом она осталась цела. А его ещё некоторое время не отпускала мысль, смогла бы она пойти на такое ради него?.. Жаль, что он всё же не смог отговорить её ехать с ним.

Когда в городе была большая зачистка вампиров, и его тоже поймали, она уговорила Бонни помочь его вытащить. В некоторой степени, он и ей обязан тем, что всё ещё жив. Хотя, жаль, что тогда его вытащили. Быть может, без него, было бы намного меньше проблем.

Когда они танцевали, то вокруг словно никого больше не было. Только она, только её тело, которое он чувствовал рядом с собой, только её ладонь в его руке, только её глаза напротив его… Все мысли отступали на дальний план, как только он увидел её, спускающуюся по лестнице. Его уже не так интересовало, где его брат, что может произойти – это всё позже. Сейчас – только она. Ещё мгновение, после окончания танца, их словно окружало какое-то волшебство, только для них двоих, но вот, конкурс продолжается, а ему следует идти. Жаль, что это так и не удалось повторить.

Когда её похитили Роуз с Тревором, он действительно испугался за неё – так, как не боялся ещё ни за кого. Когда Элайджа был буквально прибит к стене, то первое, что он почувствовал – облегчение от того, что Елене теперь ничего не угрожает. Обернувшись, он увидел её на лестнице, уже сбегающей ему навстречу. Впрочем, как выяснилось, не ему. Он не злился на брата, но … Ему тогда показалось, что Елена действительно хотела оказаться в его объятиях. Жаль, что он никогда этого не узнает.

Когда вечером он ждал её у неё в комнате, чтобы вернуть кулон, нельзя сказать, что он что-либо планировал. Всё сказанное было скорее спонтанным. «Я люблю тебя, Елена». Это всё уже давно было у него внутри, но в его планы никак не входило говорить это Гилберт. «Боже, как я не хочу, чтобы ты это забывала... Но ты забудешь». Жаль, что он банально струсил и снова забрал кусочек её памяти.

Когда выяснилось, что Изабель – её мать, ему действительно было стыдно. Если бы он только знал, он скорее внушил бы ей забыть про вампиров и вернуться к дочери, но никогда бы не обратил. Жаль, что он оказался причастным к разрушению её семьи.

Когда перед ритуалом, который планировал Клаус, он напоил её своей кровью, он не жалел об этом. Он просто пытался сделать хоть что-то, чтобы не потерять её. Он боялся за неё. Он злился из-за собственного бессилия, невозможности сделать что-либо, чтобы сохранить её жизнь, чтобы она была в безопасности. Хотелось увезти её как можно дальше, спрятать ото всех, но он слишком хорошо понимал, что она ни за что бы не позволила это сделать, потому что тогда Клаус убьет всех, кого она только знала. И он не мог довериться зелью, которое предлагал Элайджа – слишком призрачной казалась надежда, что Елена выживет благодаря ему. Кровь вампира надежнее. Он был готов к тому, что она будет вечно его ненавидеть – лишь бы у неё была эта вечность, лишь бы она жила. Жаль, что Елене пришлось пройти через всё это, что он не смог её оградить.

Когда она сидела рядом с ним, приобняв его, не боясь, что его агония может сделать его опасным для неё, он боялся. Не первый раз после обращения он был близок к смерти, но едва ли не первый он действительно не хотел умирать. Только теперь он чувствовал, что ему есть ради чего жить. То, что Елена его поцеловала, конечно, было и из жалости тоже, но, может, обстоятельства просто послужили катализатором для проявления того, что она действительно чувствовала?.. Жаль, что она не знала его раньше.

Когда они узнали, что Клаус передал ему лекарство ценой свободы Стефана, он искренне не мог понять, как брат согласился на такое. После всех разногласий, споров, после всех неприятностей, которые он доставил, Стефан выбрал его жизнь. Он совершенно не думал о том, что оставляет Елену. Стефан не видел, как больно было ей. Жаль, что он не мог сам расплатиться за свою жизнь.

Жаль, что он с братом вернулся в этот город. Жаль, что они притянули сюда Кэтрин. Жаль, что сюда нагрянули Древние. Жаль, что у неё не получилось обычной, нормальной человеческой жизни.

И когда она вечером уходила из их поместья, жаль, что они отпустили её одну. Жаль, что этот пьяный ублюдок не попался ему на закуску раньше. Жаль, что он так и не научил её достаточно защищаться. Жаль, что у него был нож. Жаль, что её не сразу нашли. Жаль, что, хотя в больницу её доставили ещё живой, ей не успели помочь, а доктора Фелл там не было. Жаль, что была не её смена, а позвонить кому-то из вампиров никому и в голову не пришло. Жаль, что когда Кэролайн узнала, когда они узнали, то было уже слишком поздно.

Дэймон сделал последний глоток из захваченной с собой бутылки виски. Слишком много бесполезных сожалений. Ничего уже не будет иначе, сколько бы он не пытался понять, где именно он допустил ключевую ошибку…

Когда солнце уже поднялось достаточно высоко, на поляне появился ещё один человек. Оглядевшись вокруг, он негромко выругался. Он надеялся застать Дэймона здесь – когда-то это было одно из любимых мест его брата, он приходил сюда, когда ему было плохо. Уже собираясь уходить, Стефан заметил стоящую в траве бутылку. «Значит, Дэймон всё же был тут». Ещё раз попробовав дозвониться до брата, вампир направился домой – Дэймон выпил явно не меньше, чем он сам, так, быть может, он уже отсыпается в поместье.

Развернувшись, младший Сальваторе так и не обратил внимание на лежащее в траве кольцо…