Как неожиданно происходят перемены. Вот, недавно все улицы утопали в осенней грязи, а деревья все отказывались сбросить пожелтевшие листья, а сейчас уже в городе царила зима. Кажется, вот только проснулся и отправился по делам, а уже ночь укрыла улицы темнотой, и ты уже спешишь домой. Все происходит крайне быстро и незаметно. Да, год тянется долго, но потом, оглядываясь на прошлое, ты сможешь перечислить все произошедшие за него события за один вечер. А впереди тебя еще один год, и очень малы шансы, что он принесет что-то новое в твою жизнь. И нужно забыть нам о том, что существуют года, часы, дни. Ведь жизнь не делится на определенные периоды, она цельна и неразделима. Годы не сменяются, сменяется лишь цифра в календаре и все. Вспоминая о прошлом, мы никогда не вспоминаем отдельно каждый прожитый год. Мы вспоминаем все сразу, целиком. Во времени, на самом деле, не существует никаких границ. День сменяется ночью, лето – зимой, а молодость – старостью. Да, жизнь меняется, но время-то не останавливается! А когда человек научится не считать секунды, не обращать внимания на часы и календари он осознает, что и времени-то нет, как такового. И ничто, кроме ярких событий и сильных эмоций не сможет разделить нашу жизнь на «было» и «стало». Елена убедилась в этом сполна.

Чего она ожидала от этого морозного декабря? Ожидала Рождества, Нового Года, а вместе с этими праздниками – и перемен в жизни. Как будто тот факт, что число на календаре станет на одно значение больше, изменит что-то в ее собственной жизни и жизни ее брата. Каждый год она убеждалась, что от смены лет ничего не меняется, но почему-то каждую рождественскую ночь ожидала чуда. А потом вновь задумывалась: ведь ни одна серьезная перемена в ее жизни ну никак не была связана с зимними праздниками! Ее родители попали в аварию тринадцать лет назад посреди жаркого июня, она попала в детский дом в том же июне, она познакомилась с Джереми (ее названным братом) в конце октября того же года, Дженна и Аларик взяли их в свою семью в марте, а сама она познакомилась со своим нынешним парнем в начале сентября. Ни разу во время новогодних и рождественских праздников не произошло ничего действительно важного. Ни разу!

Сейчас она стояла на одной из главных улиц Мистик-Фоллс – Большом Бульваре. Здесь на каждой стене, на каждом заборе были развешены украшения, плакаты, ярко горящие разноцветные гирлянды. Людей здесь сегодня было непривычно много. То там, то тут бегали дети в куртках, из-под которых были видны полы их карнавальных костюмов. Чаще всего это были ангелочки. Рядом везде вертелись взрослые, которые на одну ночь решили окунуться в детство. И куча детских зимних игр было вспомнено ими ради этой цели. Конечно, первой по популярности была элементарная игра – снежки. И часто какой-то развеселившийся повеса по ошибке попадал снежком в Елену и тут же получал ответ в виде шквала летящих на него снежных «зарядов». Елена не любила никогда эту игру, это у нее осталось еще с детства. В детском доме, где Елена была самой слабой и хилой во всей группе, мальчишки часто ловили ее, заваливали на землю, а после закидывали снегом. Сейчас Елена, конечно, осознает, что это просто игра и не нужно так бурно на все это реагировать, но каждый попавший в нее снежок почему-то вызывал такие же ощущение, какое вызывают какие-то мелкие, незначительные, но обидные оскорбления. И Елена не играла, отвечая «обидчику» кучей снежков сразу, один за другим.

- Эй, ты чего, хватит! Эй, хватит! – смеялся он, закрываясь руками от валящихся с воздуха комков снега. И Елена, видя его поражение, выбрасывала последний снежок в сугроб. Но тут же в нее кидал уже кто-то другой с другой стороны, и девушка вновь вступала в сопротивление.

Тем временем небо из серовато-голубого превратилось в темно-синее, на нем, словно золотые горошины, рассыпались мириады звезд, и засияла серебристая яркая луна. На город опустилась темная рождественская ночь, самая ожидаемая ночь за весь год. Пошел снег, придавая и так волшебной атмосфере праздника еще большей таинственности. Где-то вдалеке раздался знакомый, приятный, но крайне непривычный звук. Инстинктивно Елена обернулась в правую сторону, откуда и раздавался звук. Там, в конце широкой торной дороги ехала лихая тройка белых коней с большими красными санями позади. Именно цоканье копыт и звон бубенцов привлекли Елену и множество других, собравшихся на Бульваре горожан. Тут же гул из аплодисментов, свиста и веселых вскриков раздался на улице, провожая явившуюся на мгновение и уже ускользающую вдаль тройку. Сидевший в санях человек в костюме Санты низким хрипловатым голосом выкрикивал поздравления. А непослушная детвора не преминула бросить в бородатого старика парой снежков. Елена усмехнулась, заметив двух растрепанных мальчуганов, зачерпывающих снег из ближайшего сугроба и готовящихся запустить ими в уже удаляющегося Санту. Но было поздно – комки снега улетели в пустоту, так и не достав до Санты или даже до его саней.

- Мама, мама, а разве Санта ездит не оленями? – маленькая девочка лет пяти дергала свою маму за рукав пальто и глядела на нее большими темно-карими глазами. А мама склонилась к малышке и начала объяснять что-то про то, что, вероятно, олени Санты устали после долгого пути и теперь отдыхают, а вместо них поработают сегодня кони. Девочка доверчиво кивала головой и улыбалась. И Елена смотрела на нее и удивлялась. Сама она никогда, даже в глубоком детстве не была доверчивой и не верила в сказки. Она всегда знала, что Санта, приходящий к ним на праздник в детском доме и их преподаватель в творческом кружке мистер Таннер – один и тот же человек. Все это знали. Воспитатели пытались переубедить ребят, но все их попытки терпели полное фиаско. Все-таки сироты – дети гораздо более проницательные, сообразительные и умные, наученные жизнью покруче многих взрослых. Они не те милые бедные ангелочки, которых показывают в фильмах или о которых пишут в газетах. Эти дети не умеют верить в чудеса, их отучили от этого, с самых малых лет уча их тому, что все, что пишут в сказках – ложь и бред, ведь реальность невероятно далека от сказки. И люди, выходящие впоследствии из приютов, умеют выживать в любых, даже в самых жестких условиях. Но совершенно не умеют при этом жить. Просто жить, принимая тот факт, что в жизни существует много приятных вещей, а не только зло и жестокость. И Елена, наверняка, стала бы такой же, как и ее старые детдомовские друзья, с которыми она иногда пересекается, но ей повезло в свое время встретить маленького беспомощного Джереми и начать учить его всему тому хорошему, что она знала от родителей, и научиться этому заново самой. А после их усыновили Дженна и Рик – прекрасные люди, и это тоже не дало Елене окончательно потерять веру в чудо. И теперь она с надеждой ожидала чего-то от наступающего года, от этой ночи.

Звонкий маленький бубенец на красной шелковой ленточке оторвался от остальных украшений упряжки и теперь маняще сверкал золотистыми боками в свете фонарей и гирлянд. Елена зачарованно смотрела на этот блеск и, нагнувшись, подобрала украшение с земли. Руку обожгло так, будто бы она подняла раскаленный уголь. Но Гилберт совершенно точно осознавала, что металлический бубенчик на самом деле очень холодный, а вот голые руки хорошо замерзли, пока Елена кидалась снежками, да и просто расхаживала по улице без перчаток. Под кожей что-то неприятно закололось, ладони раскраснелись и не чувствовали уже практически ничего, кроме обжигающего холода. «Недалеко и до обморожения» - подумала вдруг Елена и сунула руки в карманы куртки, надеясь отогреть.
Сколько неожиданных моментов есть в нашей жизни. Никогда не знаешь, что произойдет с тобой в следующую секунду. Хотя, кое-что все же можно предугадать. Например, Елена точно знала, что тот парень, и так неуверенно державшийся на ногах, обязательно упадет сегодня. Так и произошло, но разве могла девушка знать, что падая, он заденет и ее саму, и через секунду она будет уже лететь вниз на мерзлую твердую землю. Что спасло ее от неминуемого падения и возможных переломов? Нежданное чудо? Или то, к чему она уже привыкла за последние полгода?

- Аккуратней, Гилберт! Я же не всегда рядом, кто тебя по кусочкам собирать будет? – Елена сразу узнала этот насмешливый тон, уверенные прикосновения крепких рук. За ее спиной стоял Деймон Сальваторе, брат ее парня. Не без его помощи, пусть и нежеланной, Елена смогла восстановить равновесие и удержаться на скользкой земле. Деймон отпустил ее лишь тогда, когда она уже уверенно стояла на ногах.

- Привет, - сказала она тихо, невольно стараясь отвести взгляд в сторону. Это всегда было странно: смотреть в голубые глаза и ощущать себя при этом в западне. Словно мушка, попавшая в сети, расставленные умелым пауком. И хотя Деймон никогда не оказывал Елене никаких знаков внимания, равнодушно на нее смотрел, никогда не делал комплиментов и ни на что не намекал, Елена чувствовала, как накаляется воздух, когда они просто стоят рядом и разговаривают на самые разные, отвлеченные темы. Но, несмотря ни на что, Елена четко осознавала, что Деймон ей не нужен. У нее есть Стефан, добрый и понимающий Стефан. При виде Деймона ей не хочется улыбаться, а в сердце ничего не щемит. Да, восторгает его темная красота, его грация, его ловкость, но только сначала. Присмотревшись к Деймону, узнав его, можно было понять, что красивое тело – это лишь оболочка. Там, внутри, Деймон был абсолютно пустой. Легкомысленный, эгоистичный, привыкший, что все плывет к нему в руки. Он ни о чем не задумывался и ничем не дорожил. И это отталкивало. Если глаза – зеркало души, то глаза Деймона отражали лишь холодную темную расщелину, пропасть, на дне которой лишь острые камни и лед. И разбиваться так больно, хотя лететь было так приятно.

- Здравствуй, - ответил он, скривив губы в сардонической усмешке. Это было его повседневное выражение лица, маска циничного избалованного жизнью повесы. Деймон был действительно избалован: у него было хорошее состояние, образование, престижная работа и переизбыток женского внимания. Что же, это неудивительно с такой внешностью и такими родственными связями. Но редко девушки задерживались рядом с Деймоном надолго. Единственными долгими (ну, как долгими – полтора месяца) отношениями в его жизни были только отношения с его сегодняшней девушкой – Кэролайн Форбс. Кстати, Кэр была одной из лучших подруг Елены, и если бы она не встречалась со старшим Сальваторе, то Елена никогда бы не встретилась со Стефаном.

- А где Стефан? – поинтересовалась девушка. Деймон притворно огляделся и ответил, глядя Елене прямо в глаза.

- Где-то не здесь, - ухмыльнулся он. Елена шумно выдохнула и покачала головой, как качают взрослые при виде сделавшего глупость ребенка. Деймону подобный жест не понравился, но он промолчал, лишь красноречиво закатив глаза. Правда, Елена этого не заметила. Она была слишком увлечена отогреванием своих окоченевших рук. Она растирала их, дышала на них, пыталась усерднее двигать пальцами, но все тщетно.

- А Кэролайн? – снова спросила она, одновременно дыша на продрогшие ладони.

- Там же, где и Стефан, - нетерпеливо ответил он и протянул Елене пару кожаных перчаток. Девушка замерла, то и дело, переводя недоверчивый взгляд с перчаток на лицо Деймона. И после небольшой внутренней борьбы, она все же отказалась от предложенной помощи. Может, она слишком мнительная, но ей показалось нечестным принимать помощь от брата своего парня. Это будет просто неправильно. Конечно, к предательству такую ерунду не приравняешь, но все равно, что-то не позволяло ей взять перчатки.

- Нет, не надо, - коротко ответила она. Теперь уже Деймон качал головой и смотрел на Елену, как на ребенка. А она, видя его пристальный взгляд, медленно пятилась назад и постоянно оборачивалась, утверждая, что высматривает Стефана, на деле просто пытаясь скрыть тот, факт, что ее лицо залилось краской. Конечно, румянец можно было списать на обжигающий мороз, но Елена почему-то об этом не подумала тогда. Ее больше волновали протянутые ей перчатки. Что это? Движение души? Елена, стараясь скрыть свой взгляд, посмотрела на Деймона. Его лицо было холодно и равнодушно. Нет, душа здесь не при чем. Это просто одолжение, а брать в долг Елена не любила. И это касалось не только денег или вещей.

Как лишняя фальшивая нота разрушает всю стройность и красоту мелодии, так и появившаяся некстати Бонни разрушила всю царящую на улице атмосферу. Впрочем, атмосфера эта существовала только для Елены и Деймона. Весь ток и напряжение куда-то пропали, погасли все искры в сердце и душе Елены, как только в их беседу вклинился кто-то третий. А Бонни была не одна. Рядом с ней стояла миниатюрная Кэролайн, и Стефан, кажущийся на фоне девчонок просто великаном. Стефан обнял Елену, поздравил с наступающим Рождеством и вручил небольшую коробочку с белым бантом. Кэр подошла к Деймону. И тут же в голове Елены произошел сравнительный анализ их двух пар. Они со Стефаном – улыбающиеся подростки в цветных куртках, нежные друг с другом и жутко милые. И отношения у них во всем красивые и правильные, идеальные, почти как в старых сказках и мультфильмах про принцев и принцесс. Отношения же Деймона и Кэролайн вряд ли можно было назвать красивыми или нормальными. Они не любили друг друга, но и не чувствовали неприязни. Им было все равно, плевать, что происходит с ними. Они никогда ни о чем не шептались, никогда не держались за руки, не обнимались, как обычные пары. Это были странные отношения, очень странные. Они никогда не пытались притворяться на людях, что у них все хорошо. У них все просто нормально. Когда Елена и Бонни во время их девичьих встреч спрашивали у Кэр «Ну, как там у Вас с Деймоном?», она пожимала плечами и отвечала «Нормально». Но разве это нормально, когда он флиртует со всеми девушками в баре, а она постоянно пропадает где-то с Тайлером Локвудом, другом ее детства? Всем видно, что между этими двоими не было ровным счетом никаких чувств, так почему бы просто не расстаться? Нет, они по-прежнему не разрывали своих отношений. Что-то держало их вместе.

Постояв немного и обменявшись любезностями, молодые люди отправились на городскую площадь - туда, где и проходили основные гуляния и мероприятия.