- Ты не можешь и дальше так сидеть, ничего не делая, и глядеть в одну точку, - прошептала Елена, садясь рядом с Деймоном. Убитый горем мужчина будто не замечал ее. Его по-прежнему не мигающий взгляд застыл, обратившись, казалось, в вечность, лишь руки мелко подрагивали, свидетельствуя о пике внутреннего напряжения.
- Я никогда тебя не прощу за то, что ты бросила меня, - пробормотал он ничего не выражающим голосом. - Не прощу. Ненавижу.
«Все равно сниться буду» - устало подумала Елена и медленно отошла к горящему камину гостиной Сальваторе. Эти весело потрескивающие огни горящего очага, словно в насмешку, были гораздо радостнее и ярче обычного, однако Елена сегодня не чувствовала их тепла. Она словно разом лишилась всех своих чувств: к Деймону, к жизни, к миру.
- Удали меня из своей жизни! – с вызовом бросила ему она. – Удали, потому что я никогда не буду твоей!!!
Мужчина вздрогнул и уронил лицо на ладони, пытаясь справиться с подступающими рыданиями.
Нет! Все-таки она еще способна на жалость. Или она просто понимала, что должна сейчас его пожалеть, ведь он был так добр с ней всегда?
Девушка подошла и мягко положила ему руку на плечо:
- Прости… Я излишне резка с тобой, но ты и вправду вряд ли услышишь от меня слова любви…
Ее монолог прервал звук телефона Деймона. Мужчина никак не отреагировал, погруженный в свое горе.
- Возьми трубку, Деймон, - пробормотала Елена, заглядывая на горящий дисплей сотового, брошенного рядом с Сальваторе старшим, - это какая-то Эмбер…
Деймон протянул руку и в неконтролируемом порыве бессильной злобы бросил телефон о стену.
- Разве нужен телефон, если ты мне больше не позвонишь! – прорычал он, глотая слезы. Елена закрыла глаза, терпеливо ожидая, когда Деймон снова возьмет себя в руки.
- Найди себе девушку, которую ты смог бы полюбить. Найди, кто полюбит тебя. Я не ревную, Деймон. В моей душе уже нет к тебе огня…
Его рыдания становились все сильнее, срываясь на судорожные всхлипы. Таким она его еще не видела, но это опять не тронуло ее. Только сожаление. Такое слабое и едва различимое, будто и нет его совсем. Девушка отступила назад, скрестив руки на груди, и удивленно отметила совершенное спокойствие, снова воцарившееся внутри. Пожалуй, никогда она не была так… счастлива.
Даже слезы Деймона не трогали ее холодного и умиротворенного сердца. Яд любви покинул ее бренное тело и больше не тревожил…
Из окна падал свет Рождественской звезды, озаряющий своей холодностью часть гостиной и безобразным «швом» обрывающийся перед яркими бликами пылающего камина. Елена невольно поежилась. Этот «шов» вызывал массу неприятных ощущений. Отвратительной массой он лежал на полу, уродуя паркет ломаными линиями, одновременно и притягивая и отталкивая от себя. «Как сломанная кукла», - нахмурилась Елена, пытаясь вспомнить, откуда взялась эта фигурка, лежащая в гостиной, но предательская память отказывалась придти ей на помощь.
Деймон на негнущихся ногах подошел к неподвижному женскому телу и внезапно рухнул перед ним на колени. Его всхлипы переросли в стоны, когда он приподнял голову «куклы». Елена заглянула в лицо мертвеца, и крик замер у нее на губах. Вспомнила…
Клаус. Его рука, сжимающая ее сердце… Так больно, Деймон!
А потом тишина и только рыдания любимого вампира, плачущего от боли и бессилия, нарушали тишину спящего дома.
Елена сделала несколько шагов по направлению к выходу и повернулась к мужчине, обнимающему ее мертвое тело.
- Не плачь, - прошептала она с сожалением, - мне уже не больно.