Любовь. Что это чувство значит для нас? Мы так часто твердим: «люблю», что уже забыли истинную силу этого божественного чувства. Оно может вознести нас к небесам, подарить счастье, рай на земле, а может раздавить. Разбить вдребезги всю жизнь, сделав своим рабом. И от этой боли не скрыться, не уйти. Ее не вылечить и не заштопать раны. И даже времени не под силу уничтожить любовь.

Что время значит для нас? Очень часто можно услышать из уст людей вечную ложь: «Время лечит». Возможно, возможно оно и способно стереть с памяти прошлое, но сердце ему не подвластно. Ему подвластны жизнь, целые цивилизации, оно уносит с собой прошлое, превращая его лишь в мираж, но любовь. Любовь бессмертна. Однажды родившись, она словно капризный ребенок, всеми силами тянется к родственной душе, не желая ничего понимать. Раздирая изнутри, пытаясь выбраться наружу, оно медленно и мучительно убивает нас. Это искреннее, теплое чувство способно согреть, но и заморозить навеки. Словно в наказание, любовь заковывает нас в вечный холод, где каждый шаг дается с огромным трудом, потому что ты закован в цепи, из которых не выбраться. Где каждый вздох причиняет неимоверную боль, потому что ты закован в кокон льда и всякий раз, когда пытаешься вздохнуть, острые шипы впиваются и в, без того измученное и разорванное, сердце. И хочется орать от этой боли, но не можешь вымолвить и слово. Ты просто медленно и мучительно умираешь от боли, и все твои надежды умирают вместе с тобой, проваливаясь в пустоту мрака и холода.
Так случилось и с Еленой Гилберт. Вот уже два года она учится жить заново. Ее словно разорвали пополам. И теперь эта рана кровоточит и болит, сводя с ума. Она каждый день приходит в особняк Сальваторе и словно молитву повторяет слова: «Вернись, умоляю, вернись!». Она уже не плачет, не бьется в истерике. Девушка просто сидит около двери, смотря на жестокие небеса. Елена перестала бояться, ей уже нечего было терять. Единственное ради чего стоило жить, ради чего стоило открывать глаза по утрам, растворилось в тумане ее грез. Эта пустота внутри раздирает ее, медленно убивая. Девушка хватается за все, что только могло напоминать ей о прошлом. Она не видит больше смысла в жизни, все краски поблекли, и девушка словно оказалась в немом, черно-белом кино. Где даже громкий крик боли и отчаяния никто не услышит, где даже кровь покажется водой. Ее уже не волновало, что творится вокруг, что жизнь приходит в привычное русло и все потихоньку приходят в себя. Все. Кроме Елены. Она всеми силами хотела вернуть свою жизнь, которой ее лишили, заставив существовать без сердца и души. Елена превратилась в живого мертвеца, без чувств и эмоций. Манящий огонек в ее глаза уже давно потух навсегда.
Но вдруг около дома затормозила машина. Елена вскинула голову и посмотрела в сторону звука. В ее глазах смешалась слабая надежда и отчаяние, боль и любовь. Заглянуть в эти глаза значило то же самое, что посмотреть в страшную и темную бездну самой смерти. Жалкое и устрашающее зрелище. Но это были всего лишь Бонни, Джереми и Кэролайн, они все, что осталось у нее от прежней жизни. Словно своими жизнями они говорили о том, что все это было не сном! Что ее прошлое реально, но не больше чем ускользающий мираж.
- Елена! Ну, вот ты где, - облегченно выдохнула молодая ведьма и подошла к подруге. Она присела на корточки и заглянула в пустые глаза подруги. Бонни расстроено поджала губы, вздохнув. – Милая, надо домой. Смотри, какой дождь собирается. Простынешь еще, не дай бог!
Но девушка так и продолжала сидеть на одном месте, смотря в одну точку. Словно ожившая кукла, которая по воле злого рока вынуждена жить. Но она была не приспособлена к этой жестокой жизни.
Кэролайн нахмурилась, стоя у машины. Всякий раз, когда она видела подругу ей самой хотелось плакать. Девушка всем сердцем возненавидела братьев за то, что они сделали с Еленой.
Джереми прикрыл глаза. Смотреть на сестру, видеть ее боль, видеть, как она просто умирает от этой любви, было для него невыносимо. Он всеми силами желал помочь ей, но это было не в его власти.
- Ладно, сестренка, пора домой, - парень подошел к девушке и взял ее на руки. Елена тут же забрыкалась, словно только проснувшись.
- Отпусти! Какое вам дело до меня, пусти! Может, я хочу заболеть, может, хочу попасть под грозу! Отпусти, я сказала!!! – но Джер лишь покрепче прижал к себе сестру и понес к машине, проглатывая невидимые слезы, которыми умывалась его душа. Пережив все, он стал сильнее, он возмужал и стал опорой для сестры. А вот Елена сломалась, словно тонкий колосок и не было уже никаких сил быть сильной.
Оказавшись дома, в своем личном мирке, Елена снова стала писать. Она безостановочно писала и писала, словно завороженная. Вспоминая каждую черточку такого любимого лица, вспоминая каждое его слово, каждую шутку, каждое движение. Она до дрожи боялась хоть что-то забыть о своем любимом, не желая его отпускать. От слез, девушка уже не видела своих слов, не видела строк полных боли и любви. Ручка сломалась от такого напора и на бумагу вновь закапали слезы.
На кухне дома Гилбертов сидели подруги и брат Елены. Они, молча, пили чай, слушай мелодичный звук дождя и раскаты грома.
- Нет, это невозможно! – первой не выдержала Кэролайн. – Я не могу больше видеть Елену такой! Это не она, а ее кривое отражение! И я не верю, что их нельзя найти! Вы же сами видите, что они ей жизненно необходимы!
- Он, - тихо поправила Бонни. – Деймон.
- Да какая разница! Значит, нужно притащит сюда, этого чертова Деймона Сальваторе за шкирку! Вам на нее совсем наплевать? – блондинка внимательно посмотрела на друзей.
- Мы уже ничего не исправим. Если он не захочет, что бы его ни нашли. Его никогда не найдут. – Смотря в кружку чая, безжизненно проговорил Джер.
Кэролайн схватилась за голову, смотря в одну точку. Она искренне хотела помочь подруге, но совершенно не понимала как.
- Может ей стереть память?! Может тогда ей станет лучше?
- Нет! – тут же рявкнул Джереми, - может она и не будет ничего помнить, но боль от этого не уйдет! Я прошел через это и не позволю, что бы Елена еще и через это прошла!
- Я попробую, я…постараюсь его найти, - тихо выдохнула Бонни.