- Да. Ты потерял меня навсегда, - слова прозвучали твердо, без малейшего намека на сожаление. Конечно, стоит ли жалеть монстра, который чуть не убил твоего брата? Нет, принцесса, не стоит. Но иногда надо. Потому что отвечать жестокостью на жестокость – это не в твоих правилах. И представь себе, мне тоже иногда бывает больно. Особенно когда мне все время говорят, что я не нужен. Что я ничего не значу. Я уже проходил все круги ада, милая. Я умирал ни за что. Я ожидал сто сорок пять лет отсроченной казни. Я влюблялся и влюбляюсь в не тех девушек. Я живу вечность – и поверь, это страшное наказание. Неужели этого недостаточно, и меня нужно наказывать еще и еще, отворачиваясь от меня, оставляя одного? Но я не жалуюсь. Конечно, нет. Кому нужны хнычущие вампиры? Никому. Впрочем, и такие, как я, никому не нужны. Никому, кто бы этого стоил.
- Знаешь, у вас с Кэтрин гораздо больше общего, чем казалось, - отвечаю я, глядя в твои глаза. За секунду гордость от того, что ты поступила правильно, выбросив на обочину все мои чувства, сменяется болью. Я сделал неверный шаг, сказав тебе об этом. Я не должен был сравнивать тебя с ней. Но ты заслужила эту правду. Ты действительно похожа на нее не только внешне. Вы с ней выбираете одно и то же, хоть и по разным причинам. Вы можете быть жестокими, если хотите. Для вас я всегда останусь вторым.


Тогда к чему это все? Больше не хочу смотреть в твои теплые глаза и видеть в них твою душу. Каждая твоя мысль эхом отдается в моей голове. Я всегда знаю, о чем ты думаешь, если вижу твои глаза. Но я больше не хочу этой пытки. Зачем мне лишний раз доказательства твоего презрения ко мне? Зачем лишний раз видеть обиду на меня, боль от моих слов? И я ухожу с порога твоего дома, с твердым намерением больше не возвращаться туда, где меня не ждут.


Мне нужно определиться: что делать дальше? Что делать, когда нет ни одного места, куда бы ты хотел пойти? Где тебя ждут, где тебе будут рады? Что делать, когда твой единственный друг – это бутылка виски? Куда пойти, когда тебе остается вечность? Никогда не задумывалась об этом, принцесса? А мне вот пришлось.

Когда я еще был человеком, мне казалось, что ради любви я могу пойти на все. Мы все были немного излишне романтичными, и мне представлялось, что я могу свернуть ради любимой женщины горы. Могу отправиться за ней на край света, могу убить, ограбить, предать. Оказалось, что так и есть. Я все это смог. Вот только для настоящей любви – этого не нужно. Моей настоящей любви сейчас требуется, чтобы я оставил ее в покое, так ведь, принцесса? А я стою и решаю: могу ли я? Хватит ли мне сил? Потому что это – самое сложное. Отойти в сторону, исчезнуть, раствориться.

Горький привкус потери ощущается на моих губах. Я почти решился оставить тебя навсегда. Завтра будет новый рассвет, и я встречу его уже вдали от этого места моего личного проклятия. Подальше от самого большого наказания в моей жизни – тебя.

Представляю, как ты обрадуешься, и как обрадуется Стефан. Монстра больше нет, он исчез, как страшный сон, с первым лучом солнца. Но ведь я не могу уйти, не попрощавшись? Я хочу сказать моему палачу последнее: «Прощай». Надеюсь, ты уже заснула, принцесса, и тебе не придется больше вести со мной душещипательных бесед и проповедей о том, что все могло бы быть иначе, будь я лучше. Потому что я ненавижу эти твои слова. Это вторая ложь по списку, после: «Всегда будет только Стефан». Нет, это не всегда будет Стефан. Может быть сейчас, это - большая и чистая любовь, но она лопнет, как мыльный пузырь, со временем. Не его ты должна полюбить. И хотя не знаю, кем будет этот счастливчик, но он другой. Не такой, как Стефан или я. Мы не ангелы, мы не для тебя.

Да, принцесса, ты спишь. Есть у тебя такая привычка: засыпать в обнимку со своим дневником. Ты многое спешишь доверить бумаге, даже не догадываясь о том, что такой подлец, как я, может заглянуть с ее помощью в твои мысли. А ведь я не постесняюсь. В последний раз, так что, можешь меня за это простить.

«Сегодня все стало еще хуже. Я чувствую себя отвратительно, потому что ранила человека, который мне доверял. Хорошо, пусть не совсем человека. Но ему было больно. Это было жестоко с моей стороны, говорить Деймону, что он потерял меня навсегда. У него и так никого нет. И то, что он периодически срывается, начиная безумствовать, прямое следствие этого. Я лишила его своей дружеской руки осознанно, зная, что это последнее, что у него оставалось. Это было подло.
Да, я не могу взять свои слова обратно, потому что не знаю, смогу ли общаться с ним, как и прежде. Но мой поступок от этого не становиться более справедливым. Мною руководила только жажда сделать ему больно. Так же, как было больно мне, когда он свернул шею моему брату. Вот только месть – обоюдоострое оружие. Она ранила и меня. Деймон прав: я похожа на Кэтрин не только внешне. Я также легко, как она, могу причинить ему страдания. Это страшно».

Запись оборвалась на этом моменте. Ты уснула, принцесса, думая о моих словах? Значит, ты уснула с мыслью обо мне. Прощание – было плохой идеей. Потому что теперь я не могу заставить себя уйти, даже если я тебе не нужен. Даже если я всегда буду вторым.