- Деймон, милый, проснись. Пора ехать к доктору, - ласковый голос матери противным эхом отзывается в сознании. Могу я поступить как-нибудь иначе?
В моей жизни не осталось ничего, кроме врачей и больниц. Бесконечная вереница осмотров, предписаний, операций; сочувственные взгляды, слова утешения. К черту! Я хочу сбежать из этого ада!
Резко поднимаюсь на ноги и тут же ощущаю слабость. Она наваливается на плечи, придавливая к земле. Я истощен. Развалина в расцвете лет. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Сердце едва справляется с нагрузкой, неровными скачками разгоняя кровь по венам. В глазах темнеет, к несчастью, в этом нет ничего нового.
Теперь мне постоянно нужен дополнительный кислород: я узнал, что такое носовые канюли и концентратор, понял, каково это жить с вмонтированным в тело насосом. Чувствую себя наполовину Франкенштейном с имплантатом в груди. Как и этот печально известный монстр, я принужден быть заложником в собственном доме – здесь есть электричество, а мне необходима подзарядка. Отец даже приобрел генератор, чтобы в случае шторма или другого стихийного бедствия у нас не обесточило розетки. Не знаю смеяться мне или плакать – человек-Франкенштейн, человек-тостер – моя жизнь зависит от подачи электропитания в сеть.
Единственная возможность излечиться – донорский орган. Не роботы и аппараты, а настоящее бьющееся сердце. Только такая пересадка может вернуть мне здоровье. Давным-давно оформлены соответствующие заявки, подписаны бумаги, занято место в очереди. Какая нелепица – моя жизнь должна уравновеситься чьим-то уходом. Я мечтаю выздороветь, думаю об этом днем и ночью, но даже сейчас, находясь на краю гибели, не могу желать смерти какому-то бедолаге, и не подозревающему о моем горе. И все-таки, что у меня есть, кроме ожидания?..
- Миссис Сальваторе, Деймон, мы приложили все усилия, чтобы убедить комиссию рассмотреть Ваш запрос одним из первых. Боюсь, нам следует поторопиться: искусственное сердце - временное решение, а не панацея. Вскоре могут начаться осложнения, - доктор Томпсон, как всегда, прямолинеен и честен. Иногда мне хочется, чтобы он был менее искренним, так проще сохранить иллюзию безопасности, но этот человек не привык юлить. – Что ж, увидимся с Вами на следующей неделе. Надеюсь, будут какие-нибудь новости.
Вот и все - прием окончен. Перед моим носом опять помахали морковкой.
К моменту возвращения домой я вымотан настолько, что волочу ноги, как 90-летний старик. Лестница на второй этаж кажется Эверестом, добраться до спальни – все равно, что покорить гору. Имея в виду подобные ситуации, которые накрывают меня все чаще, отец переделал свой кабинет в комнату отдыха, разместив там больничную кровать и приборы, необходимые для моего восстановления. Забота близких потрясает: родители и брат готовы пойти ради меня на все. Но чем заметнее их любовь и привязанность, тем тяжелее у меня на душе - слишком велик риск обмануть надежды...
Предупреждаю маму о том, что хочу немного вздремнуть и медленно плетусь в кабинет. Поднимаю спинку кровати, чтобы избежать проблем с дыханием, и плавно погружаюсь в сон. Меня захлестывают воспоминания. Помертвевшая реальность раскалывается как скорлупа, открывая дорогу ярким сценам из прошлого.

Я тот, о ком мечтают все девчонки в округе, – темноволосый красавец с чувственным взглядом и блестящими перспективами, звезда бейсбола, золотой мальчик. Моя жизнь – беззаботное веселье, парад силы и возможностей. Бесчисленные часы, проведенные в спортзале, и упорные тренировки со старшим братом Стефаном до его отъезда в колледж сделали свое дело: я центральный игрок своей команды – атакующий защитник и местная школьная знаменитость. В игре мне нет равных. И сегодня большой день – полуфинальный матч, мы бьемся за право сразиться в финале с Вирджиния Бич Райдерс. Мяч у меня, я провожу атаку, прыгаю…
Яркий свет ударяет в глаза, будто навстречу выехал локомотив, что-то свистит и хлюпает совсем рядом. Не могу пошевелиться. Сквозь какофонию звуков различаю голос матери. Она говорит, что врачам пришлось меня обездвижить, чтобы я не сорвал дыхательную трубку с лица. Что за бред?! Почему я в больнице? И зачем мне вообще понадобилась это чертова трубка?!
Паника медленно завладевает сознанием. Я стараюсь дышать ровнее, но захлебываюсь собственным страхом. Ужаснее всего видеть лица родных – сколько в них скорби! Мама плачет, отец подавлен. Они оба сломлены пока еще не названной бедой, трагедией, которая в одночасье состарила их на несколько лет. Все живы, верно, почему же тогда столько напряжения в их взглядах? Мое сердце начинает выстукивать чечетку - все происходящее напоминает жуткий ночной кошмар.
Словно по волшебству, появляется медсестра и, с опаской поглядывая на мониторы, просит меня успокоиться. Ее тон не сулит ничего хорошего. Потом подходит врач:
- Деймон, я доктор Томпсон, кардиолог и с этого момента твой лечащий врач. Во время матча у тебя случился приступ. Произошла остановка сердца и наступила клиническая смерть. Мы потеряли тебя на 15 минут. Но все обошлось: нам повезло, что у дежурной бригады скорой помощи на стадионе оказался дефибриллятор и СПР. Это спасло тебе жизнь.
Он продолжает говорить, подробно и просто рассказывая об изношенности сердечной мышцы, о возможной пересадке, о роковой аритмии, о том, что послужило причиной моей «смерти». И каждое его слово стальным гвоздем входит в тело. Кто-нибудь, прекратите эту пытку!..