Я в последний раз проверил список необходимых покупок: бурбон, отбеливатель, скотч, шампунь, печенье.

Что-то забыл, но что именно? Так и с ума сойти можно. Еды сейчас много не надо, так как людей в доме не осталось… Полироль купил на прошлой неделе… Нужна новая пара очков, но их в бакалейном магазине вряд ли можно найти: надо не забыть заказать онлайн. Черт, вспомню, что хотел купить, уже по дороге в особняк.

Гламурная жизнь, правда? Запомните, детки: вечность не состоит только из оргий и кровавых ванн. Только большей частью.

Ну и ладно. Достаю куртку, почти успеваю просунуть одну руку в рукав, но останавливаюсь из-за звука открывшейся двери позади меня. Почему люди приходят именно тогда, когда я собираюсь уходить? Целый день провел в особняке, перечитывая некоторые книги и расставляя их в алфавитном порядке – никто даже не позвонил. Долго ждать не буду: мне нужна выпивка и моющие средства, черт побери.

- Поговорим на ходу, - надев куртку, я обернулся к двери, - у меня есть непосещенные места и несъеденные лю… - слова замерли на кончике языка. – Кэтрин.

Она просто стоит там со своими вечными кудрями, разрисованными джинсами и высокомерной ухмылкой, небрежно прислонившись к дверному проему. Как всегда, выглядит так, будто она – самое умное существо в комнате, будто знает все мои секреты и просто ждет момента, чтобы открыть их один за другим. Хотя, не удивлюсь, если так и есть. Она всегда на шаг впереди. И, конечно же, выглядит красивой, несмотря на то, что вырез черной футболки открывает меньше, чем хотелось бы. Кэтрин всегда знала, как подать себя; это особенность вампирши, которую я когда-то любил больше всего.

Любил. Прошедшее время. Смотря на нее сейчас, практически ничего не чувствую. Я рад, что она не мертва, но это единственная мысль, которая возникла в моей голове. Раньше ее присутствие меня жутко раздражало, но теперь даже этого ощущения нет... почти. Подозрение и настороженность – пожалуй, это все. Знаю, что между нами вроде бы мир, но Кэтрин опасна, и у нее всегда есть какой-то план. Забывая об этом, я каждый раз плачу высокую цену.

- «Кэтрин»? Это все, что я услышу? – вампирша оттопырила губу, наивно полагая, что сможет выглядеть мило. Может, у нее бы и получилось, но такое выражение лица женщинам ее возраста не идет. Непревзойденным стервам тоже. – Деймон, ты заставляешь меня чувствовать себя никем не любимой.

Ни за что больше не попадусь на эту приманку:
- К счастью для нас обоих, твоей любви к самой себе хватит для компенсации отсутствия ее с моей стороны. Что ты здесь делаешь? – спросил я, хотя и знал ответ заранее. «Всегда будет Стефан». Хмм, неприятный осадок до сих пор присутствует.

- Все тихо, не правда ли? Слышала, Клаус умер теперь уже навсегда, - она зашла в дом, немного покачнувшись на высоких каблуках. – Но умер не только он, если я не ошибаюсь, - она окидывает меня странным взглядом.

Я сделал шаг назад. Не потому, что опасаюсь вампирши, а потому, что надо быть последним идиотом, чтобы разрешить Кэтрин Пирс подойти слишком близко:

- Пришла позлорадствовать из-за обращения Елены? Удивлен, честно говоря. Думал, ты будешь взбешена. Должен сказать, у нее есть потенциал стать лучшим вампиром, чем ты.

Вампирша издала высокий смешок:

- Я не боюсь конкуренции. Уверена, что мой дорогой двойник сейчас в своем мире пушистых котят и ярких цветочков, хотя… - Кэтрин остановилась и, наклонив голову, добавила: - Она ест котят, Деймон? – сделав еще один шаг, она остановилась и с любопытством взглянула на меня яркими глазами. Я нахмурился.

Глаза Кэтрин не яркие – они похожи на черные дыры, которые всасывают в себя весь свет, окружающий их. Любопытство, серьезно? Вампирша убеждена, что знает все. Кэтрин не смотрит так, словно видит все впервые, словно может разглядеть самые тайные уголки твоего сердца. Нет, она никогда не смотрит ни на кого с такой теплотой. А уж тем более на меня.

- О, не надувай губы, Стефану это больше подходит, - она вскинула голову, заставив волосы разметаться в стороны.

Это движение ее и выдало. Любительское, как для пятисотлетней вампирши. Кэтрин играет в эти игры слишком долго, ее тактика давно прошла этап «посмотри на мои волосы! Они блестящие!» Типичный подросток, а не соблазнительница-кровопийца.

Теперь мне интересно, хочется найти подтверждение своей догадке. Каждая деталь – от запаха геля для душа с экстрактом дыни до того, как она обнимает сама себя руками и постоянно опускает глаза на мои губы – указывает на одно: Елена Гилберт. Но не обычная Елена Гилберт, а Елена Гилберт с тонной подводки на глазах, в футболке, которая мала на два размера, и бюстгальтере, заставляющем грудь казаться на два размера больше.

Какого черта?

Это абсурд. Но если хорошенько подумать, то решения Елены никогда не отличались своей логичностью, а после «ночи, о которой мы не говорим» ситуация только ухудшилась. Несмотря на все, что произошло в ту ночь, она не выбрала Стефана. Не совсем. Скорее, выбрала саму себя.

Я думал, что у них опять начнутся телячьи нежности и рассказы о том, что их любовь никогда не умрет, но они сейчас даже не вместе. Если память не подводит, то Елена и слова никогда не говорила о том, что собирается пробыть с братцем вечность (или пока не умрет от сердечного приступа, рака, или пока Мэтт Донован не разобьется с ней в машине на мосту: в зависимости от того, что случится раньше).

После обращения Елена отдалилась от нас. Было больно, когда она выбрала в качестве своего учителя Керолайн. Но знаете, возможно, это неплохая идея. Если учесть то, что моя любовь к ней уже может считаться психическим заболеванием, Елене будет даже полезно побыть некоторое время вдали от братьев Сальваторе. А Керолайн - не самый ужасный вампир в мире, но вслух я никогда этого не признаю.

Елена практически не звонила, не появлялась. Я пытался делать вид, что все в порядке. Она ясно дала понять, что чувствует ко мне. Несмотря на то, что наш договор со Стефаном больше не действует, я все равно держал дистанцию. Пытался позволить ей сделать выбор, каким бы он ни оказался. Мы вроде и двигаемся втроем по одной орбите, но не соприкасаемся.

А сейчас Елена находится в моем доме, усмехается и демонстрирует свои довольно-таки ограниченные театральные навыки, пытаясь убедить меня в том, что она стала Кэтрин Пирс – своим худшим ночным кошмаром.

- Настолько соскучился? Ты глазеешь, - сострила девушка, тихонько постукивая каблуком. Я моргнул. Она была права. Кто она? Что она делает? Это опасная и извращенная игра. Надо взять себя в руки и обдумать дальнейшие действия, потому что я не собираюсь раскрывать ее обман на данный момент. Этот вечер обещает быть самым веселым за последние месяцы. К тому же, наконец-то выпал шанс побыть с ней. Я не могу его упустить.

- Извини. Просто мы думали, что не увидим тебя больше. Ты трусливо сбежала, - не горячись, Сальваторе. Она «Кэтрин», веди себя соответствующе.

- Беспокоилась о своей безопасности… мое самое любимое занятие, - попыталась усмехнуться Елена. Еще чуть-чуть и она сама испортит собственную игру. Это было бы смешно, если не было бы так странно.

- И правда. Знаешь, все говорят, что вы с Еленой похожи, - я остановился, заметив испуганное выражение лица «Кэтрин», которое исчезло буквально через пару секунд. Подавив улыбку, продолжил: - Но я не верю в это. Сама посмотри… Более развитого инстинкта самосохранения, чем у тебя я еще не видел. А у Елены он отсутствует напрочь.

Не очень прилично говорить колкости о ней ей же в лицо, но именно она позволила себе умереть, чтобы спасти своего бывшего парня. Кто-то должен объяснить Елене, что ее жизнь чего-то стоит, что нельзя ею раскидываться направо и налево.

Хочу отметить, что изображает Кэтрин девочка довольно прилично, я ожидал худшего. Школьные театральные постановки окупились сполна. Мои слова поддели ее, судя по грустному смешку.

- Она думала, что поступает правильно по отношению к любимым людям, - казалось, Елена погрузилась в размышления, - маленькая дурочка, - добавила чуть позже не очень-то уверенно.

- Ага, к сожалению, она любит всех и вся на этой планете.

«Кроме меня», - добавил уже мысленно.

- Елена сделает подобное для любого, но отблагодарить себя не даст, - продолжил я. – В этом вся Елена Гилберт. Но я так понимаю, что ты пришла сюда не для того, чтобы ее обсудить, ведь так?

Девушка облизала губы и посмотрела на меня, думая, что я скажу что-то еще. Но я не собираюсь. Она ведет игру – сама пускай и действует, не хочется облегчать ее «миссию».

- Нет, конечно, - губы Елены изогнулись в жестокой усмешке, и на секунду она становится Кэтрин. Мне это не нравится. Совсем. Девушка приподнимает голову, заманчиво выгнув шею:

- А где Стефан?

Значит, так? Прищуриваюсь:

- Вышел. Занимается ерундой в своем стиле: покупает гель для волос, вымаливает свои грехи и прочая чушь, - если она играет не по правилам, то у меня тоже парочка козырей припрятана…

- Я собирался найти кого-нибудь для перекуса, - а точнее, в бакалейный магазин. Точно, я забыл бумажные полотенца. Но это оказывается гораздо веселее. Широко улыбаюсь: - Голодна? Или будешь ждать Мистера «постоянно в размышлениях?»

Моргнув, Елена взглянула на меня:

- Перекус? Собираешься пополнить запасы своего холодильника? Слышала, ты стал мягким, пьешь теперь только пакетированную кровь, - она изо всех сил пытается казаться незаинтересованной.

- Ты была дезинформирована, - отвечаю я, положив список покупок в карман, - я редко убиваю – только в тех случаях, когда кто-то действительно напрашивается, но ты должна понять. Иногда погоня важнее самой крови. Сама меня этому учила.

Она струсит, правда? Трусливо признается, кто она, пробормочет, что это была плохая идея, и вернется домой, поджав хвост. Она никогда не пойдет со мной на охоту. Не Елена. Но замечаю, что девушка нервно покусывает нижнюю губу и искоса на меня поглядывает. Если бы не знал Елену, то подумал бы, что она на самом деле рассматривает мое предложение. Господи, как бы я хотел, чтобы Елена согласилась. Хочется увидеть ее во время охоты, взглянуть на нее, когда кровь возьмет верх, украдет мысли, появится в ее глазах.

Подхожу к ней ближе, пока между нами не остается всего пара миллиметров:

- Как в старые-добрые времена, - тихо пытаюсь убедить девушку. Честно говоря, здесь я преувеличил. Мы с Кэтрин никогда не охотились на равных. Но даже когда я был человеком, ее восторг заставлял меня чувствовать жажду крови. Наклонив голову, аккуратно провожу губами по уху Елены: - Ты и я в темноте… прислушиваемся к одному и тому же сердцебиению… слышим, как кровь ускоряется в жилах, когда они видят нас… чувствуем, как…

Отступив назад, она приложила руку к груди, будто ей стало тяжело дышать:

- Да, я поняла, - жадно вдохнула, пытаясь вернуть самоконтроль. На мгновение я увидел вены под глазами Елены и клыки, показавшиеся из-под верхней губы: - Я помню… Давай сделаем это. Как в старые-добрые времена.

Не удивлюсь, если мои брови от удивления поднялись до такой степени, что их было не видно из-за волос. Никогда, даже в самых диких фантазиях я не представлял, что Елена может согласиться на такое предложение. Теперь мне стало еще интереснее узнать ее план. Обязательно выясню, но уже после охоты. Но… почему струсил?

- Уверена, что не хочешь подождать Стефана? Братец скоро вернется. Как всегда мрачный и в полной готовности убить тебя.

- Уверена. Как ты сказал, «вспомним старые-добрые времена.» Со Стефаном встречусь позже, - кивнула Елена, словно пытаясь убедить саму себя. Я дал ей шанс сдаться, но если она решила продолжать игру, то и я отступать не собираюсь. Делаю шаг назад и резко сдвигаю каблуки вместе, демонстрируя отточенный поклон офицера Юга:

- После Вас, мисс Кэтрин.

Она задумалась лишь на несколько секунд. Двинувшись в сторону двери, Елена останавливается около меня, чтобы провести пальцами по моей щеке. Если бы у меня еще оставались сомнения по поводу настоящего имени этой девушки, они исчезли бы сразу после ее прикосновения. Как сильно бы я не любил Кэтрин, и каким хорошим не был бы секс – а он был невероятным – ее прикосновения никогда не давали ощущения тепла, растекающегося по телу. Только Елена может это сделать.

Как только мы переступили порог особняка, подъездную дорожку к дому осветила пара маленьких нелепых фар. Стефан приехал на своей игрушечной машинке. Просто замечательно. Он разрушит все, назвав девушку по имени. Я помню те моменты, когда Стефан был веселым. Да, это было, когда ему исполнилось двенадцать лет, но могу гарантировать, что он когда-то был веселым. А сейчас что? Покричит на Елену и отправит домой как нашкодившего ребенка, а я никогда не увижу ее с кровью, стекающей с клыков, и страстью, плескающейся в глазах.

Первым желанием, возникшим в голове, было схватить Елену и увести как можно дальше, пока Капитан «не умею веселиться» не успел все испортить, но девушка смотрит на машину с неподдельным интересом. Естественно… Хотела узнать, пройдет ли братец ее испытание, поймет ли, кто она. Могу даже представить это: «Деймон, я должна быть со Стефаном, потому что он видит настоящую меня. Если бы ты сделал это первым…»

Клянусь, иногда моя жизнь похожа на сломанную пластинку.

Скрестив руки на груди, жду очевидной развязки сегодняшнего вечера. Стефан выходит из своей клоунской машинки и направляется к нам. Даже отсюда видно морщинки непонимания на его лбу.

- Что это значит? – спрашивает братец, переводя взгляд с меня на Елену. Остановился глазами все-таки на мне, так как всегда во всем виноват я: - Что она здесь делает?

- Знаешь, она умеет говорить, - резко подала голос Елена, - я тоже рада тебя видеть, Стефан. Я скучала, - голос девушки смягчился на последнем предложении. Со мной она такой тон не использовала. Не удивлен. Она никогда не прекращала испытывать чувства к нему, даже когда сама этого не хотела.

- Кэтрин, - мрачно произнес Стефан. На лице и в голосе нет ни намека на то, что он догадался, кто перед ним стоит. Он не разговаривает так с Еленой. Может, ему нужно понаблюдать чуть подольше за представлением девушки, которое заслуживает Оскара. У меня ведь тоже ушло несколько минут на то, чтобы раскусить ее. Скоро поймет. – Спасибо за помощь с гробами, я твой должник. Но если ты не пришла за долгом, то тогда у нас нет тем для обсуждения.

Стефан ожидает требования с ее стороны, но Елена меняет тему:

- Я приехала, чтобы увидеть тебя. Не хочешь пойти с нами? Мы собирались на… - она усиленно пытается подобрать подходящее слово. Роковая ошибка. Охота, перекус? – Прогулку, - изобразила на лице смесь улыбки и усмешки, - повеселимся, найдем приключения… Хочешь присоединиться? – попыталась подойти к Стефану, но он отпрянул от нее.

- Нет, конечно. Хочу, чтобы ты уехала, Кэтрин, - Елена смотрит на него квадратными глазами, пытаясь сказать что-то, но не может. – Не забудьте убрать после себя объедки, - отрешенно сказал Стефан и отправился в свою комнату.

Мы оба наблюдаем за его удаляющейся спиной, а ко мне в голову начал закрадываться вопрос о том, кто из нас больше удивлен тем, что он не узнал Елену. Как он мог не почувствовать ее запах, не услышать ее голос, не заметить свет в ее глазах? Это же очевидно. Стефан всегда видел то, что ожидал увидеть. Просто я думал, что если дело коснется Елены, это изменится. Наверное, задумался о чем-то, должно же быть какое-то объяснение. Но как бы там ни было, Елена обижена тем, что он не смог узнать ее. Она наблюдает за ним, не моргая, в ее взгляде читается шок.

- Кэтрин… - нет, надо забыть об этом. Оно не стоит того. Не стоит боли, которую это приносит ей. Слишком высокая цена за возможность увидеть вампирскую сторону Елены. Выкинем эту историю из головы и сделаем вид, что эта идиотская ситуация никогда не происходила. Показываю жестом на особняк: - Хочешь…

- Нет, я хочу пойти на охоту, - глаза девушки широко распахиваются, голос становится немного хриплым. – Хочу найти кого-то, разорвать его и оставить объедки, чтобы Стефану пришлось их убирать, - она обернулась ко мне, крепко прижав к телу дрожащие кулаки. – Поможешь, Деймон?

У этой девочки интересная смесь стального характера Гилбертов и огня Петровых, о чем я уже чуть было не позабыл. Благодаря этому именно ее можно назвать самым опасным двойником. Нельзя больше об этом забывать сегодня.

Знаю, что наша охотничья экспедиция закончится плохо, если я дам волю ее злости, боли и обиде, но она закончится еще хуже для какого-нибудь бегуна или мотоциклиста. Я не дам этому произойти. Я это начал – я это и закончу. Я хочу это сделать.

Предлагаю свою руку. Она обхватывает ее своей ладонью, и мы уходим в ночь.

- Пора повеселиться.