- Окаменевший Сайлас – тяжелый сукин сын, - закрыв багажник, Деймон с трудом перевел дыхание и с наслаждением сделал пару больших глотков крепкого виски.
Было немного странно видеть перед собой его. Своего единственного друга, того, кто вернулся именно к нему, Деймону, когда появилась возможность пожить. Он редко открыто выражал свои эмоции, но ведь перед мертвыми не в счет, верно? Пускай всего лишь секундное проявление слабости, быстрые, но крепкие дружеские объятия, искренняя улыбка, но он смог позволить себе это. Смог благодаря ему.
- Не могу по-другому представить мои последние минуты в качестве живого человека, - улыбаясь, заявил Зальцман. В глазах бывшего учителя истории мелькнуло сожаление. Наверное, ему также тяжело было уходить.
- Прости, тебя ждут где-то еще? – не выдержал Сальваторе.
Аларик почувствовал облегчение и рассмеялся, словно насквозь видя его попытку защититься, спрятать истинные эмоции за шуткой. Он знал, что с Деймоном все будет в порядке. Теперь знал.
Отобрав у товарища бурдюк, Зальцман, на секунду замешкавшись, сделал пару глотков и, запустив руку в карман, вытащил оттуда маленькую деревянную коробочку.
- Я нашел это у мертвеца. Решил, что здесь оно полезнее, чем, скажем, на трех милях под водой.
Взяв лекарство из рук друга, Деймон с недоумением начал разглядывать продолговатый предмет цвета вишни. Словно он мог дать ответы на все вопросы. Зачем ему лекарство? Дикая погоня за ним давно казалась бессмысленной. Елена уже вернулась. Его Елена вернулась. Вряд ли она снова захочет стать человеком. Слишком многое успела понять та, которая не так давно была маленькой девочкой.
- И что, черт возьми, мне с ним делать, Рик?
- Ты можешь…
Сначала он не понял, что произошло. Почему Зальцман не договорил, почему его лицо вдруг посерело, покрывшись сеткой набухших вен? Ведь было еще рано! Завеса по-прежнему держалась. Деймон уже видел его таким: вмиг иссохшее тело, потухший взгляд усталых глаз, он уже видел, как подкашивались колени Аларика, как тот падал на землю... И он не был готов, не думал, что это снова будет так.
А сзади, над безжизненным телом, стояла она. Любовь Деймона. Любовь всей его жизни, вечности, его причина ненавидеть себя и хотеть жить, его надежда быть любимым и нужным. В руке она держала окровавленный нож, ее голова была опущена, и длинные, снова прямые волосы почти скрывали лицо, но Сальваторе видел, как спокойно и безразлично она рассматривала тело вновь погибшего. Медленно подняв голову, она наконец осмелилась посмотреть Деймону в глаза. Но теперь в их взглядах не было место ничему, кроме тьмы и горечи.
- Что же ты наделала, Елена?..

Флешбек

Бег от себя, эмоций, чувств. Почему они не оставляли ее в покое? Сколько еще жестоких поступков ей нужно было совершить, чтобы они, наконец, поняли: теперь у нее нет желания возвращаться к той, кем она была, а попытки изменить вампира против его воли обычно влекли за собой лишь жертвы. С одной стороны ей нравилось играть с ними, наблюдать за реакцией. С каждым разом на их лицах читалось все большее удивление и отчаяние. Неужели они и вправду думали, что она всегда будет прежней маленькой Еленой, страдавшей от чувств и непонимания происходящего, метавшейся между двумя Сальваторе? Из-за любви к ней братья казались жалкими и уязвимыми.
А теперь они еще больше разозлили ее. Только по прихоти Кетрин ей удалось сбежать из подвала, в котором братья не раз запирали своих врагов и друг друга. Она была зла. Зла и голодна.
За ослепляющим светом фар машины она не сразу заметила лицо Метта. Маленький дурачок! Кто еще последует за голодным вампиром в темный лес? На что он надеялся? Она не могла не воспользоваться столь любезно предоставленной возможностью восстановить силы. И было совсем не важно, кто стоял перед ней.

- Елена, остановись! Ты не хочешь причинить мне вреда! – отскочив на пару шагов и вытянув руки, Мэтт попытался образумить ее.
Чего он этим добивался? Хотел воззвать к ее чувствам? Думал, что его не тронут? Она не понимала, почему все еще слушала его доводы. Почему его бессмысленные слова, пусть и ненадолго, но все же останавливали ее? Может, в глубине души это что-то и значило. Именно это она сказала ему, прежде чем вгрызться в беззащитную шею слабого человека. Голод нужно было утолить.
И снова они помешали ей. Появились неожиданно, как всегда, не давая пасть ниже, совершить непоправимую ошибку, дали возможность вернуться назад с меньшим грузом сожалений.
Возможно, в глубине души она и была рада, что Стефан не дал ей закончить начатое, прижимая к дереву, не пуская. Она вырывалась, сопротивлялась, говорила жестокие слова. Ей было все равно. Она так привыкла к этому. Она делала то, что делала, скорее по инерции. Не потому, что хотелось, а потому, что именно так обычно вел себя вампир, отключивший эмоции. Беспощадно и жестоко.
- Ты как маленький ребенок! Тебя мы не накажем, но я могу наказать его! – она не ожидала, что они пойдут на это, но знала: Деймон был способен выполнить свою угрозу. Он сможет убить Метта ради того, чтобы вернуть ее чувства, сделает то, за что она потом возненавидит его, ради ее же блага. На секунду отведя взгляд, Елена, по-прежнему сохраняя хладнокровие, возразила:
- Ты блефуешь...
Вот только кто сейчас блефовал? Он или она? Тот, кому все равно на всех, кроме нее, или та, которой безразличны абсолютно все? В глубине души происходящее что-то значило для нее, но этого было недостаточно. Недостаточно для того, чтобы она вернулась.
И все же он сделал это. Молниеносным и беспощадным, смертельным для человека движением, свернул шею того, кого она знала всю свою жизнь, в одно мгновение став ненавистным, жестоким врагом. Сделал это только чтобы достучаться до той, возвращения которой он так долго ждал.
На секунду прикрыв глаза, Елена погрузилась в пустоту и оказалась в кромешной темноте. Под ногами чувствовался обжигающий жар раскаленных углей, в пустом пространстве гулял обжигающий ветер, трепал волосы, опалял кожу, причиняя боль.
- Еленааааа, - насмешливый голос в пустоте произнес ее имя.
- Еленаааа, - снова и снова. Протяжно, угрожающе, звуча то ближе, то дальше. Словно играя с ней.
- Кто здесь? – эхом прокатился звук ее голоса, отскакивая от невидимых стен.
- Я твой друг, Елена. Я покажу тебе сказку, – заливистый смех раздался, казалось, в нескольких сантиметрах за ее спиной.
Она резко обернулась, но так и не увидела ничего, кроме горячей темноты.

Внезапная вспышка света ослепила глаза. Предметы, обретая форму, словно вырастали вокруг нее. Звезды рассыпались по темному небу, показалась круглая луна, и медленно поплыли облака. Все задвигалось, зашевелилось. Шум ветра, насекомых, треск деревьев и звук какого-то разговора.
Неподалеку стояли Деймон и Аларик. Как будто сквозь толстую стену она слышала их голоса, но не могла понять, о чем именно они говорили. До конца не осознавая происходящего, она направилась в их сторону, чтобы обратить на себя внимание, оказаться в кругу знакомых людей, забывая о недавних событиях, вычеркивая из памяти горячую пустоту и холодный голос. Пусть она вампир без эмоций, но инстинкт самосохранения никому не был чужд. Попытки братьев вернуть ее чувства с помощью боли оказались тщетными, но тому, что с ней приключилось, удалось вызвать в ней страх за несколько мгновений. В двух шагах от Деймона она остановилась, наткнувшись на невидимую преграду. Такое случалось, когда вампир пытался проникнуть в дом, в который не был приглашен. А они по-прежнему ее не замечали.
Елена видела, как Аларик что-то сказал и протянул Деймону лекарство - маленький предмет, из-за которого произошло столько ненужных смертей, погони, обмана, она видела недоумение Сальваторе, его изучающий взгляд.
Неожиданно что-то переменилось в атмосфере, воздух стал более тяжелым, липким, неприятным, запахло металлом. Из груди невольно вырвался крик, когда она перевела взгляд на Аларика. От бывшего учителя истории мало что осталось. Он превращался в нечто. Нечто чудовищное. Он не был похож ни на одно существо, которое она когда-либо видела в своей жизни. В нем мало было от оборотня или вампира и еще меньше от человека. Кожа приобрела синюшно-белый цвет, зрачки расширились до такой степени, что глаза казались совершенно черными. Принимая форму акульих челюстей, зубы заострились и удлинились, череп вытянулся, придавая лицу звериную форму, все его тело было покрыто шевелящейся шерстью, словно тысячами маленьких дергающихся паучьих лапок. Казалось, прошла вечность, пока она наблюдала за его перевоплощением, а на самом деле прошло не более нескольких секунд. Деймон с недоумением смотрел на чудовище, оставаясь на месте.
- Беги! – кричала она, ударяя кулаками в невидимую преграду. Но ее по-прежнему никто не слышал.
В молниеносном прыжке зверь повалил вампира на землю. Беспощадно разрывая плоть и утробно урча, он забирал его жизнь, не оставляя возможности защититься, спастись от страшного кошмара. Какое-то время она видела, как Деймон сопротивлялся, пытаясь оттолкнуть зверя.
Но бой был неравным.
- Деймон… - глаза наполнились слезами, и к горлу подступил ком: она вернула свои эмоции, вернула себя, вернула ту, за кого так отчаянно боролся Сальваторе, - его Елену. Но какой ценой? Его больше не было. Он разорван монстром, беспощадно и жестоко, прямо у нее на глазах.
- Ну, как тебе сказка, Елена? – все тот же холодный голос, тот самый, который бросил ее в этот кошмар, заставил наблюдать за всем без возможности вмешаться.
Рядом с ней возникла неясная темная фигура, словно движущаяся темнота, постепенно принимающая очертания человеческого силуэта. Через несколько мгновений перед ней появился Деймон. Но она знала, что это был не он.
- За что? За что ты с ним так? – обессилено опустив руки, она со злостью смотрела в любимое лицо, которое теперь являлось всего лишь маской, надетой ненавистным существом.
- Я просто показал тебе будущее, Елена. Ничего личного… - спокойно ответил незнакомец, без особого интереса рассматривая семейное кольцо Сальваторе, крутя его на пальце: тоже всего лишь подделка. – Но ты можешь все изменить, если захочешь.
- Почему я должна тебе верить?
- Можешь думать, что все это ложь, и вернуться в недалекое прошлое. Вот только потом, в скором времени, найдя мертвеца, винить будет некого, верно? Только себя. И это не единственная жертва. Погибнут люди, вампиры, гибриды, ведьмы. Все они. Либо твоя жертва, либо их. Выбирай!
- Я… - Елена замешкалась на некоторое время. Она даже не представляла, на что ей придется пойти, ради того чтобы изменить, не дать случится ужасному, но… - Я согласна!
- Для начала убей Аларика, Еленааааа, - протяжный холодный голос, горячая пустота.
Она открыла глаза в реальном мире как раз в тот момент, когда безжизненное тело Метта упало на пол.
В глазах стояли слезы. Она снова чувствовала. Но ведь никто не знал, что эмоции вернулись к ней на несколько мгновений раньше.

Наше время

- Что же ты наделала, Елена? Как ты могла? – тряся ее за плечи, заглядывая в глаза, кричал Деймон.
Она была похожа на тряпичную куклу: руки безвольно опустились, тело казалось безжизненным. Она понимала, что никогда не сможет сказать ему - почему. Никогда не сможет объяснить, а он не поймет и не простит. Такова была цена ее жертвы и плата за его жизнь.
Словно отбросив все надежды достучаться до нее, Деймон отступил. Он тут же кинулся к мертвому телу своего лучшего друга, который уже умирал однажды. Так же неожиданно и болезненно. Когда-то давно с его смертью он понял, что потерял и Елену, а теперь он осознавал, что потерял свою любовь. Той девушки больше не было.
Она бесшумной тенью скользнула в пустоту. Теперь не существовало пути назад. Он был потерян для нее. Не было сил видеть в глазах Деймона горечь, боль и непонимание.
Холодный голос и горячая пустота.
- Сегодня ты убьешь…

Что за взгляд? Я смотрю в твои глаза,
Мне кажется, что ты хочешь меня убить.
Стоп, назад! Грусть в душе твоей, а за...
За ней - многое, может быть.
(ТНК)

Он не помнил, как дошел домой, как упал на кровать, по пути прихватив бутылку виски. Он не помнил, который час вот так, не мигая, смотрел в потолок. Тело Аларика растворилось в воздухе почти сразу после того, как ушла Елена. Прочной черной тенью оно на секунду застыло, сохраняя расплывчатую форму человеческого тела, и так же неожиданно исчезло, развеялось от порыва ветра. Он попросту не знал, как пережить это. Как принять ее поступок? Что двигало ей в тот момент? Неужели она не смогла совладать с вернувшимися чувствами и лишилась рассудка? Одно он точно знал. Это не его Елена. Здесь явно что-то не так.
- Деймон? – тихонько постучав в полуоткрытую дверь, Стефан застыл, облокотившись о косяк, словно спрашивая разрешения войти. – Все в порядке?
Волновался ли он из-за него или ему попросту любопытно знает ли он, кого выбрала Елена?
- Елена убила Аларика.
Единственное, что он мог сейчас сказать, единственное, о чем он мог думать.


Ей казалось, что часть ее души умерла. Словно что-то светлое вырвали из нее, выбросили и затоптали в грязь. Она знала будущее, знала, что перед ней стоял вовсе не Аларик, но как же невыносимо больно было вонзать в его спину нож. Как она боялась того момента, когда его тело упадет и Деймон увидит ее. Поймет, что она сделала. Она знала, что ничего кроме боли, отчаяния и злости не увидит в его глазах, но до конца надеялась, что он постарается понять. Как глупо. Именно из-за этой глупости она осталась наблюдать за тем, как он обнимает безжизненное тело друга, трясет его за плечи, убирает сбившуюся прядь волос с лица. Именно эта глупость принесла еще больше боли. На месте болезненных точек разрасталась пустота. Воспоминания о том вечере не давали покоя ни на минуту. До боли родной голос Аларика, его силуэт, запах, голос Деймона, еще не подозревающего о том, что произойдет всего через несколько секунд и ее рука. Рука, которая не дрогнула ни на секунду, вонзая нож в тело родного для нее человека. Ни на секунду. Теперь ее место только там, где царит вечная тьма, опаляющая кожу. Там, куда она вынуждена возвращаться, отдавая дань своему рабству.
- Здравствуй, дитя, - сейчас голос не казался насмешливым или пугающим. Он просто не нес с собой никаких эмоций. Возможно, потому что ей, опустошенной и гонимой, пережившей самый страшный кошмар, было безразлично, а возможно потому, что самому владельцу не было больше необходимости производить на нее впечатление пугающими трюками. – Ты неплохо справилась.
Она продолжала молча стоять, глядя в темноту, со страхом ожидая имени сегодняшней жертвы. Вдруг это будет тот, кого она знала в той, другой жизни? Одноклассник, официантка из бара, подруги… брат? Несмотря на то, что они уже перестали быть людьми, а она просто платила по счетам, было невыносимо страшно от мысли о том, что придется хладнокровно забрать жизнь у тела того, кого она помнила, с кем говорила, к кому была привязана в своей другой жизни. Невыносимо страшно.
- Сегодня ты убьешь …
Сердце бешено застучало в груди, словно пытаясь вырваться, сбежать от невыносимого страха перед сегодняшним приговором.
Она судорожно сглотнула подступивший к горлу комок. Она не знала ее. Не знала. На этот раз ей повезло.
- Еленааа, - словно видя ее облегчение и не желая дать ей возможности в полной мере насладиться им, голос пропел ей на ухо, напоминая об их первой встречи, о ее долге и страхе перед ним.


Молчание затянулось. Стефан застыл у двери ошеломленный словами Деймона, и пытаясь понять, принять в свой мир то, что тот только что сказал. Наконец придя в себя, он подошел к брату и, бесцеремонно выдернув из его рук бутылку, сделал пару больших глотков. Слегка поморщившись, он вернул виски Деймону и, наконец, заговорил:
- Если его тело, как ты говоришь, пропало, значит, завеса уже опущена. То есть, он все равно бы исчез через несколько секунд. Верно?
- Что это меняет? – возразил Деймон. Ему казалось, что голос принадлежал не ему, а звучал как будто бы со стороны. Тихий, спокойный, безразличный. В то время, как внутри все разрывалось от боли - внешне он каким-то непостижимым образом сохранял свое хваленое спокойствие и безразличие.
- Ты думаешь, она притворилась, что вернула чувства? – продолжал терзать его Стефан вопросами о той, о ком он меньше всего хотел говорить, о той, о ком не мог не думать и… не мог не любить. Не смотря ни на что! Черт бы ее побрал!
- Нет. Я думаю, она свихнулась, – жестоко. Но что он еще мог сказать? Как еще оправдать ее? В глубине души он и вправду наделся, что она просто лишилась рассудка. Что это все не ее решение, что сейчас она не та Елена, которую он знал.
- Что будем делать, Деймон?
Резко поднявшись с кровати, вампир подошел к окну, поворачиваясь к брату спиной. Вглядываясь в темноту ночи, в бледную луну и звезды, рассыпанные по небу, он думал о том, что где-то там сейчас она. О чем она думает? Что чувствует? Куда идет?
- Ничего, - наконец ответил он.
- Ты отказываешься от нее?
- Нет, – впервые за весь нелегкий разговор о ней его голос дрогнул, - это она отказалась от меня.


Как это сделать? Как отключить эти чертовы эмоции снова? Как сделать так, чтобы она не чувствовала боли, страха, сожаления? Чтобы не бояться смотреть в лицо жертвы, не видеть свои окровавленные руки, не знать, не помнить. Она шла убивать. Не ради того, чтобы утолить жажду, не ради мести за любимых, не ради самозащиты. Она шла убивать невинного с виду человека, потому что так приказано, такова плата за жизнь одного вампира. Она не понимала как, но она знала, где именно находится ее сегодняшняя жертва, чувствовала биение ее сердца, хотя до «Мистик Гриль» было еще далеко. И она шла на ее зов, на звуки сердца, на запах крови, которая скоро будет на ее руках и совести. Елена старалась идти как можно медленнее, но каждый шаг, так или иначе, приближал ее к необратимому.
Толкнув от себя двери, она вошла в теплое шумное помещение. Ее взгляд задержался на маленьком дубовом столике у окна. Их любимое с Кер и Бонни место. Именно тут они прогуливали уроки, обсуждали предстоящие мероприятия и многочисленных ухажеров Керолайн. Именно здесь она когда-то впервые напилась и, позволив себе расслабиться, танцевала до утра с Меттом Доннованом. Взглянув на сцену, Елена невольно улыбнулась, вспомнив, как Керолайн использовала внушение для того, чтобы продемонстрировать публике свой голос и выступить. Она тут же одернула себя. Никогда больше не будет, как раньше… Она пришла сюда убивать, а не болтать с друзьями за выпивкой. Керолайн, так же как и Метт, никогда не простит ее за жестокие слова и за то, что она чуть не убила ее, а Бонни… Что ей может сказать ведьма, узнав о том, что ее подруга-вампир заключила сделку с дьяволом?
Снова сосредотачиваясь на сердцебиении того, кого пришла убить, Елена прошла вглубь бара. Она увидела ее. Официантка как раз направлялась в сторону кухни. Значит, есть возможность перехватить ее в коридоре. Неслышно двигаясь, она последовала за ней: миловидной девушкой лет двадцати, с белокурыми волосами и большими голубыми, как у куклы, глазами. Она такая молодая, полна жизни и умрет сегодня от ее руки. Но ведь она и так уже мертва. Верно? Она знала ее секрет. Знала, что она уже больше не человек. Души официантки больше не было в ее теле. Именно в этом состоит ее миссия. Убивать тех, кто уже мертв. Так сказал он.
Почувствовав, что за ней кто-то идет, девушка обернулась и удивленно взглянула на Елену.
- Я могу вам чем-то помочь?..
- Да, – сделав пару шагов, Елена подошла к ней вплотную, незаметно вытаскивая нож, - ты можешь умереть.


- Я видел! Видел, как она убивает, Дей… - осекшись на полуслове, Стефан остановился посреди гостиной, удивленно глядя на незнакомку. Рядом с ней сидел Деймон, а вокруг них было разложено множество книг и горело сотни свечей. Ведьма, закрыв глаза, что-то бормотала, водя рукой над одним из фолиантов.
- Ты же сказал, что ничего не будешь предпринимать, - удивился вампир.
- Нет, Стефан. Я сказал, что мы ничего не будем предпринимать, - подчеркнув слово «мы», отозвался старший Сальваторе. Это больно кольнуло Стефана. Было неприятно чувствовать себя отверженным.
- Зачем ты делаешь это? – все же задал он свой второй вопрос. Он должен был знать.
- Я просто хочу понять зачем это делает она, - наконец посмотрев ему в глаза, ответил Деймон. Стефан еще никогда не видел столько боли в глазах брата. Столько отчаяния, страха… Он боится узнать, что случилось с ней? Зачем же тогда он ищет ответы? Почему не утопит горе в виски и крови? Почему не отключит эмоции? Стефан знал, что поступил бы именно так.
Он хотел еще что-то сказать, но не успел. Ведьма вздрогнула, открыв глаза, и все внимание старшего брата переключилось на нее. Деймон с мольбой в глазах смотрел на старуху. Как будто прося: «Пусть это будет не по ее воле, пусть она сошла с ума. Дай мне оправдать ее, дай мне понять».
- Елена больше не человек, - заговорила ведьма. Каждая секунда длилась вечность. Казалось, она специально затягивала паузы между предложениями, чтобы еще больше помучить их неизвестностью. - И не вампир. Той девушки больше нет, - сметая прямой жестокостью все надежды на лучшее, отрезала она. – Но вы знаете того, кто сделал с ней это.
- Кто он? – нетерпеливо хватая ведьму за руку, не выдержал Деймон. Казалось, он был готов трясти ее хрупкое старческое тело до тех пор, пока не вытрясет из нее всю информацию, но он неожиданно замер, недоуменно вглядываясь в украшение на ее пальце. Синее кольцо с буковкой «S».
- Откуда у тебя это?
Ведьма хищно улыбнулась, неожиданно растеряв всю свою хрупкость, в ней как будто появилась скрытая сила, сдерживаемая мощь, она словно стала ярче…
- А ты думал, только у вас есть такое, милок?
После этих слов она исчезла, на секунду застыв в комнате белым едким дымом, ведьма растворилась, и теперь руки Деймона сжимали лишь воздух. А вместе с ней исчезли книги и ответы на вопросы.
Стефан пришел в себя первым. Он хотел помочь Деймону. Не дать ему найти ответы, значит не дать ему окончательно погрузиться в пучину боли и отчаяния. Он видел, как Елена достала нож, собираясь убить ту несчастную девушку в баре. Он не смог остаться и умчался прочь, подальше от дикого ужаса в глазах официантки, подальше от безразличного и жестокого взгляда Елены. Он понял. Той девушки больше нет, они ее потеряли. Он поможет брату отпустить ее и не вернуться к прошлому.
- Ты слышал, что она сказала? Прекрати пытаться найти ту, кого уже нет!
- Она могла ошибиться, – возразил Деймон. - И вообще, неизвестно, кто эта ведьма. Ты видел кольцо у нее на пальце?
- Но наши глаза не врали нам, когда мы смотрели на ее убийства, - стоял на своем бывший потрошитель. Он слишком хорошо знал, как выглядит смерть, он помнил. Стефан видел ее в глазах Елены.
- Тогда я отказываюсь верить своим глазам. Я отказываюсь верить тебе. Я так же не верю себе. Я буду бороться так, как всегда боролся за нее, брат.

За несколько часов до этого

- Я могу вам чем-то помочь?..
- Да, – сделав пару шагов, Елена подошла вплотную к официантке, незаметно вытаскивая нож, - ты можешь умереть.

Зря она это сделала. Зря предупредила врага, дала знать о своих намерениях. Нужно было просто бить в спину. Как тогда. Но было поздно сожалеть. Враг был предупрежден и понял, что находится в опасности. Лицо девушки начало преображаться. С ней происходило почти тоже, что и с Алариком, сущность которого показал ей он. Белокурые волосы вросли в череп, кожа побледнела и покрылась трупными пятнами, удушающий запах гнили заполнил весь коридор. Хищный звериный оскал и никаких следов человеческого. Только голубые, словно кукольные, глаза. На фоне всего этого они выглядели нелепо и устрашающе. Елена встала в боевую стойку, готовясь к атаке. Кто если не она?
Чудовище, монстр, животное зарычало и кинулось на нее. Нет ничего опаснее животного загнанного в угол. Нет ничего уязвимее зверя уверенного в своих силах.
Елена упала на пол. Монстр нависал над ней, вжимая в кафельный пол, ломая кости, вонзал когти в плечи. Его жаркое дыхание опаляло кожу, неся с собой запах разложения и гнили. Но самое главное – нож. Он улетел в сторону, выбитый из ее рук при падении. Она не удержала его. Только он мог спасти ее от этого кошмара, продлить ее существование еще на один день.
Изо всех сил она пыталась дотянуться к оружию, но пальцы не доставали. Не хватало всего лишь нескольких сантиметров. Зверь утробно заурчал, ликуя, радуясь своей победе. Немного передвинувшись, чтобы удобнее перехватить добычу, он приготовился к укусу и так и застыл. Звериный оскал и удивление в кукольных голубых глазах.
Нет ничего уязвимее зверя уверенного в своих силах.