Рано или поздно наступает момент, когда ваши пути расходятся, каждый выбирает свою дорогу, думая что рано или поздно, они вновь сойдутся… Со временем они становятся все дальше.
Сначала ты считаешь это нормальным, «Вы ведь созданы друг для друга! Ведь рано или поздно она вернется!» ...
Однако этого не происходит. Вместо этого наступает зима.

И вдруг ты понимаешь, что всё кончено... раз и навсегда! Назад дороги нет! И ты чувствуешь это.
И в тот самый момент ты понимаешь, что всё в жизни бывает лишь однажды. И как бы ты ни старался, тебе никогда не пережить те же чувства снова. Тебе больше никогда не подняться на 3 метра над уровнем неба.
к/ф "Три метра над уровнем неба"

POV Деймон
Прошло уже целых восемь лет после того, как Елена приняла лекарство, а вся эта картина до сих пор стоит перед глазами. В один миг моя девочка выпила эту странную жидкость и отключилась. Она лежала на диване, абсолютно не выражая никаких признаков жизни или вампиризма. Первые часа два все мы: Керолайн, Джереми, Бонни, Стефан, Метт – сидели возле дивана и ждали, когда же наша Белоснежка проснется, но ничего не происходило, потом все разошлись по своим делам, взяв с меня обещание, что как только она откроет глаза, я позвоню. И мы остались с Джером вдвоем. Он отличный парень, только вся эта вампирская и охотничья чушь, смерть двух любимых девушек сломали мальчишку, в его глазах погас прежний огонь, и улыбка появлялась все реже. Я был ему безмерно благодарен за то, что он не стал заводить разговор, а просто ушел наверх и оставил меня наедине с Еленой. Те сутки, что она провела между жизнью и смертью, я держал ее руки и вглядывался в такое родное лицо.
Моя девочка очнулась, улыбаясь, с именем «Деймон» на губах. Она, как птичка, порхнула в мои объятия, а после долго-долго целовала, а я уже тогда услышал, как забилось ее сердце, побежали струйки крови по всему телу, запульсировала жилка на шее. Второй шанс на жизнь, любовь и семью, но я не смог отпустить ее, особенно после осознанного признания: «Ничего не изменилось, Деймон. Я люблю тебя».

Семь лет я жил в неведении и безмерном счастье. И, несмотря на то, что каждый день проходил в ожидании «нам надо серьезно поговорить» и «отпусти меня», это были самые лучшие семь лет за весь мой вампирский век. Ее улыбки, ласки, поцелуи - они давали мне чувство жизни и веру в нас.

Внимание!

Для просмотра скрытого содержимого вам необходима регистрация

Я ушел от тебя, когда ушла твоя любовь.
Ушла моя вера, когда ты забрала свои вещи.
Ушла надежда, что все вернется, когда выглянуло солнце.

Но мы оба знали, что отношения между человеком и вампиром заведомо обречены на провал, и я, не выдержав первым, просто отпустил ее. Елена не плакала, потому что знала – так надо, так будет лучше для всех, немного приобняв меня на прощание, моя девочка вышла за дверь, и только оттуда до острого вампирского слуха донесся тихий девичий всхлип.
Вот так я отпустил то, что любил больше всего на свете, то, что держало меня на плаву, то, чего добавился и то, ради чего был готов умереть не задумываясь. Я отпустил свою первую и единственную любовь.
За бессонной ночью последовал первый день без нее, и я, лежа на полу, весь в осколках и насквозь пропитанной алкоголем одежде, действительно не представлял, как мне пережить следующие 24 часа.



Сегодня прошел ровно год со дня ухода Елены Гилберт из моей жизни, но меня не покидает ощущение, что все это было только вчера, ведь мои будни мало чем отличаются от того, первого дня без нее.
Я живу по привычке. Каждый день в ушах эхом отдается последняя фраза Елены перед уходом: «Обещай, что забудешь и начнешь жить своей собственной жизнью», я тогда ничего не ответил, а для себя уже точно решил, что всегда буду помнить самую милую и родную девушку на свете.
Я как обычно встаю, чтобы приготовить своей любимой кофе с молоком и двумя ложечками сахара. На долю секунды, кажется, что вот сейчас Елена подкрадется на цыпочках и закроет мне глаза ладонями… но этого не происходит, реальность постепенно возвращается, вынуждая меня вылить кофе в раковину, помыть чашку и поставить ее туда, откуда завтра утром я ее же и возьму, чтобы повторить все это вновь. Я бы конечно разбил эту кружку ко всем чертям, как поступил со всей посудой в этой квартире, но не могу. Этот кусок фарфора с нашей общей фотографией, где мы плещемся в водах Индийского океана, был слишком дорог Елене. Она так влюбилась в эту чашку, что первое время вообще не выпускала ее из рук. Эта кружка, кстати, не единственная вещь, оставшаяся от моей любимой. Я во всем сохранил частичку этой девушки. В нашей комнате, на тумбочке, с ее стороны кровати лежит заколка, которая еще хранит запах волос моей девочки, и сережка, которую я ей подарил в честь юбилея наших отношений, видимо Елена потеряла ее, когда уходила. В семь утра все также играет ее любимой мелодией будильник. В шкафу, между моих черных вещей, на тремпеле висит красное платье в цветочек и джинсовый пиджак, их принесли из химчистки через неделю после ухода Елены. На туалетном столике нет ничего, кроме расчески и полупустого флакончика духов моей любимой (я иногда брызгаю их на подушку, чтобы хоть во сне почувствовать присутствие ушедшей девушки). В зале, на всех полочках стоят рамки с нашими общими фотографиями из разных стран мира, не хватает только одной, где мы клянемся в вечной любви на мосту Мирабо, в Париже, это был самый любимый снимок Елены, она тогда сама нашла «офигенный» ракурс, настроила фокус и что-то там еще. В общем, моя девочка тогда долго копалась с новым фотоаппаратом, пока я наслаждался видами самого романтического города мира. Уверен, что фото она забрала, на память о своем вампире. Кстати, занятие фотографией – было ее своеобразным хобби, а теперь, она стала востребованным профессионалом. Я узнал это, когда через полгода после ее ухода однажды позвонил Джереми в Мистик-Фоллс. Будучи на грани, готовый сорваться в любую минуту и молить Елену о возвращении, мне хотелось отключить все чувства, начать убивать направо и налево, но я не позволил себе вернуться к тому, кем я был до встречи с ней. Я не отрицаю, что постоянно питался кровью из вены, иногда даже дважды в день, но все живы, а моя совесть чиста. Так вот, парень тогда обрадовался моему звонку, хотел уже рассказать о местонахождении Елены, но меня волновало лишь одно: счастлива ли она. Гилберт младший долго молчал, а потом сказал: «Относительно, да», мне больше ничего и не требовалось. Этот разговор, наверное, был переломным. После него я стал режиссером, да-да, одним из тех, кто пишет, командует, снимает девушек, а потом неделями торчит в запое. Но как я когда-то услышал в песне: «Я не пью, я отмечаю каждый день, что по тебе скучаю. Я не грущу, шучу и праздную, каждый день, что мы такие разные». (Как с нас списано, верно?). Я пил каждый день, веселился и развлекался с толпами девушек: одна сменялась второй, вторая третьей и так до бесконечности, но ни одна из них никогда не заходила в нашу с Еленой квартиру, в каморку моих личных воспоминаний.



Иногда мне ужасно хочется избавиться от этого всего, сжечь дотла. Разбить эти дурацкие рамки, которые несут лишь боль, выбросить все ее вещи, разорвать все открытки, которые она мне дарила на все возможные праздники: День Рождение, Новый Год, День Св. Валентина – на всех написаны самые нежные слова, которые я когда-либо читал, а внизу всегда стояла подпись «P.S. Я люблю тебя». Но я делаю глубокий вдох и остываю, потому что, если я все это уничтожу, то навсегда закрою путь для себя к прошлому, к Елене, а без нее не станет и меня.
Любой нормальный человек назвал бы меня сумасшедшим, и, может, был бы прав, но так легче. Все эти привычки вытаскивают меня из болота, куда я сам ловко угодил, отпустив единственное важное в моей жизни.



Я дико скучаю и уже не могу держать это в себе, но ничего не исправить, бесполезно переводить стрелки часов назад (я пробовал – не поможет), ведь те счастливые дни, недели, месяцы вам никто не сможет вернуть. Что бы мы ни делали, что бы ни случилось, - вместе нам уже никогда не быть, потому что это было наше решение, и назад пути нет.



За этот год изменились только две вещи: моя рана на сердце больше не кровоточит, боль немного притупилась, и солнце. Да-да, именно, сегодня нет ни единой тучки на небе, что бы это значило? Может, погода таким образом говорит, что у моей любимой все хорошо, и она счастлива, я не знаю, но интуиция шепчет, что Елена улыбается. Мое чутье никогда еще не подводило, а, значит, все правильно, моя девочка радуется новому дню. Кто-то из великих сказал, что счастье влюбленного человека зависит от счастья его второй половинки. Эта фраза стала слоганом такой моей новой жизни без тебя. Вечность без любви – вот, что в программе на ближайшие несколько лет.
Сегодня, год спустя, я отпускаю тебя, Елена Гилберт. Я уезжаю навсегда из нашего уголка любви в Лос-Анджелес, там начнутся съемки моего фильма, который я посвящу тебе. Если тебе понадобится моя помощь, ты всегда можешь прийти в нашу квартиру номер семь, на столе, на кухне, рядом с твоей любимой чашкой ты найдешь мои координаты, ключ будет под ковриком, как всегда.

P.S. Я люблю тебя.




Деймон Сальваторе глотнул виски, последний раз окинул комнату грустным взглядом, вдохнул такой родной аромат и покинул квартиру номер семь. Однажды он вернется, чтобы окунуться в воспоминания, но это будет очень нескоро, ведь сейчас парень смог найти силы, чтобы подняться и продолжить жизнь без любви.
А где-то глубоко, на дне сумке вампира лежала аккуратно завернутая рамка с любимой фотографией Сальваторе: он с Еленой в городском парке, в Мистик-Фоллс, Деймон кольцом охватил талию девушки, и они смеялись от души, по-настоящему. Этот снимок был сделан в тот день, когда Елена проснулась человеком.
Деймон отпустил девушку, но не смог оставить свою главную привычку – любить её.