Елена сидела на подоконнике, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Дневник, который так и остался нетронутым, ибо девушка даже не открывала его, лежал у её ног.
А если она и пыталась сделать над собой усилие и открыть его, то тут же захлопывала обратно, зажимая пальцем страницы. Возвращаясь глазами на одинокую серую улицу, что была по ту сторону окна, надеялась собраться с мыслями и написать хоть что-то, ведь это чувство пустоты и недосказанности давило на девушку изнутри.
Поджав ноги под себя, Елена облокотилась подбородком на колени и устремила взгляд в пустоту тумана по ту сторону. Её карий взор пытался уловить хоть какие-то изменения, что изо дня в день теряли смысл, даже не привлекая внимания. Её мало волновали люди, которые спешили каждый по своим делам, те, у кого жизнь не стояла на месте. Нежели у нее...
Жизнь превратилась во что-то пустое и бессмысленное. Изо дня в день однообразные диалоги, предсказуемые поступки... Ничего того, что будоражило сердце, как его синие, со льдом на дне, глаза.
Она так устала от всего этого...
Он уехал, забирая с собой все самое лучшее, что когда-либо было. Постепенно, с каждым днем отбирая все больше красок, пока мир, наконец, не превратился в одну большую серую массу.
Девушка все же открыла дневник и бережно взяла аккуратно сложенный листок, что был вложен в него, в свои холодные руки. Эти строки все еще хранили память в её сердце и мыслях, словно заживо вырезанные слова приговора.

«Моя дорогая Елена.
Долго не знал, как начать, как обратиться к тебе. И сейчас, наплевав на все правила, называю тебя "своей"! Пусть будет так, ведь это последнее, что я могу сказать тебе.
Никогда не писал ничего подобного, но попрощаться с тобой лично просто не хватит сил. Можешь называть меня слабаком. Да, я трус, но хуже от этого уже не станет.
Не подумай, что я пытаюсь обвинить тебя в чем-то или давить на жалость. Я просто хочу сказать, что...
Я люблю тебя, Елена. И эти слова даются мне с большим трудом, ведь однажды я уже говорил тебе об этом. В ту ночь, когда ты потеряла кулон, когда ты впервые встретила Элайджу, когда я стер свое признание из твоей памяти, когда я утопил свой разум в боли сердца...
Я не особо красив в словах, но я пытаюсь! Пытаюсь быть лучше. Не только для тебя, но и для себя. Я ни для кого не был настоящим! Но только не с тобой...
Ты открыла мне глаза на мир, показала все самое лучшее в нем, и я полюбил. Черт возьми, влюбился, потеряв голову как мальчишка! В твои глаза с особым блеском, такие нежные, чувственные губы, немного хрипловатый голос... В тебя саму, девушку, которую я никогда не сравнивал с Кэтрин. Я не нуждался ни в ком так, как нуждаюсь в тебе.
Но я так же сильно люблю своего брата.
И я не могу пытаться отнять тебя у него, пусть и знаю, что мои шансы давно перечеркнуты словом "друг".
Прошу, только не жалей меня. Это низко! Прими все как есть, так будет лучше. Я не нужен вам... Возможно, мы когда-нибудь увидимся, и ты радостно расскажешь мне о том, что счастлива, что вы со Стефаном собираетесь удочерить девочку. И поблагодаришь меня за то, что вовремя уехал. А я скажу спасибо тебе за то, что изменила меня.
Прости за боль, что причинил тебе...
Твой Деймон».

Елена еще раз пробежалась глазами по каллиграфически выведенным словам в письме, которое было написано до боли знакомым почерком. Руки девушки предательски дрожали, а когда-то чувственные губы теперь были сжаты в прямую линию. Смотря прямо перед собой, она беззвучно шевелила губами, пытаясь сказать то, что не может, произнося уже заученные наизусть слова. А ведь душа рвалась на части...
Это письмо пришло через неделю после того, как Деймон уехал, сославшись на дела. Но дни шли, его все не было, а потом он дал о себе знать этим письмом, говоря о том, что больше не вернется.
Сначала девушка не придала этому особого значения, но чем больше времени проходило, тем тоскливее становилось без его шуток и колкостей, ухмылки и добрых, полных эмоций глаз.
Сначала было все по старому, она была счастлива, проводя все свое время со Стефаном, до определенного момента. До того, пока она не поняла, что дом опустел без него. Заходя в поместье, Елена больше не чувствовала горького запаха виски, смешанного с его одеколоном, а голубые глаза не смотрели так по-доброму насмешливо, но понимающе. До того, пока бланка их дружбы не дала трещину.
Она пыталась жить, она жила! Но чувство собственной ошибки мучило её еще хуже совести. Девушка писала письма на адрес, что был указан на конверте в письме к ней, но все её старания остались без ответа.
Гилберт не понимала, почему все так происходило... Ведь она о многом ему написала, просила, умоляла вернуться. Вот уже полгода её одолевает мысль бросить все, уехать по тому чертову адресу, найти и вернуть его! Ведь если бы Деймон не хотел, он бы не оставил ничего, что помогло бы найти его.
Но...
Если бы она знала, как он примет её, как отреагирует. Если бы она не обещала Стефану держать себя в руках, а ведь они давно расстались...
Стефан... Та особо важная часть её жизни, тот, что несмотря ни на что поддерживал её, не давая рукам опуститься, всегда был рядом... Знал правду, но продолжал поддерживать, любил, не переставал оберегать. Он никогда не упрекал ее и не смел давить.
И она была благодарна ему за это...
Девушка сидела, пустым взглядом смотря сквозь запотевшее окно. Её мысли были где-то рядом, но полностью туманили рассудок. Вдруг глаза Елены уловили маленькое движение в кругу гробовой тишины. Капелька на запотевшем стекле быстро сползла вниз, оставляя за собой длинный след.
Девушка приложила палец к холодному стеклу и нежно провела по нему. Будто боялась пораниться.
«Я устала...» - написала она и прислонилась лбом к прохладному мокрому стеклу, наблюдая, как капельки, выбиваясь из рамок букв, медленно и выжидающе ползут вниз...
Раздался приглушенный стук, и дверь отворилась.
- Елена, - тихо произнесла Дженна, боясь разрушить тишину. - Тебе письмо.
Глаза девушки вмиг загорелись, и она, оживленно спрыгнув с подоконника, подошла к тете, дрожащей рукой забирая белоснежный конверт. О Боже, в этот момент ее сердце так старательно пыталось вырваться из груди, что ей едва удавалось сдерживать его.
- Я оставлю тебя, - будто все понимая, прошептала Дженна и закрыла за собой дверь с той стороны.
Елена, попятившись назад, села на кровать, пытаясь найти одеяло, что согрело бы её в минуты ожидания.
Разорвав конверт, Гилберт достала аккуратно сложенный пополам листок и развернула его, пробегаясь по строчкам взглядом.
Его почерк, как и в том письме. Его имя, только другой смысл и такое леденящее душу приветствие...

«Елена.
Я давно хотел написать тебе, но все откладывал, пока не получил твое последнее письмо.
Не жди, я не вернусь... За все полгода я ни разу не сменил адрес, но тебе, видимо, легче писать в пустоту, чем попробовать приехать и доказать свои слова.
Все безнадежно…»

Глаза девушки наполнились влагой, и Елена, вздохнув, продолжила дальше. Но чем больше она читала, тем больнее становилось на самом деле.

«Я не хочу делать тебе больно, хоть и неоднократно извиняюсь за это, но чем больше ты ждешь меня, тем больнее тебе, а я не хочу этого!
Мне не нужна твоя жалость, Елена, которая присутствовала в первых письмах! Мне не нужна твоя обреченность, о которой ты писала после. Мне не интересно, каким цветом ты видишь мир, серым или нет... И мне не нужна твоя любовь, о которой ты писала в строках последнего письма.
Мне не нужно все это. Только не теперь.
Я не живу воспоминаниями о нас, они пригодятся мне в будущем, я пытаюсь строить свои, новые воспоминания, о которых я когда-нибудь смогу вспомнить с улыбкой. Я все еще люблю, но...
Я пытался жить без мысли о тебе, пусть и не забыл, но все же мне не так больно было справиться с тем, что ранило с самого начала.
Просто прости, но я не хочу, чтобы нас связывало что-то, кроме воспоминаний о былой дружбе.
Начни жить дальше, без мысли обо мне, ведь я отпустил тебя из своего сердца, а значит, сможешь и ты. Ведь в тебе есть огромная сила, чему я бы позавидовал.
Не дай своему миру потерять свет из-за меня. Мы встретимся, но тогда, когда ты будешь готова.
Деймон».

Елена бережно положила листок на край подоконника. Больше всего ей сейчас хотелось разорвать его... к чертям!
Ведь она потеряла... Елена потеряла его еще тогда… незачем ворошить прошлое. Она пыталась уверить себя в этом, но выходило не слишком убедительно.
Она забудет. Просто будет жить дальше! Забудет как страшный сон, оставив лишь светлые воспоминания, позволяющие губам растягиваться в улыбке. Она должна...
Девушка взяла телефон в руки и набрала цифры, удивляясь, что все еще помнит их. Прислонившись головой к прохладному стеклу, по которому безжалостно стекали буквы её усталости, Елена вздохнула.
- Привет, - тихо прошептала она, как только на том конце провода ответили. Слабая, но светлая улыбка тронула ее губы: - Ты можешь приехать?
- Хорошо, - Стефан был слегка удивлен, но это не помешало ему улыбнуться в ответ: - Я приеду.