Елена стояла у невысокого ограждения, с молчаливым восторгом оглядывая окрестности. Снег красиво серебрился в свете фонаря, словно в тихом танце опускаясь на землю и укрывая ее белоснежным покрывалом. Девушка потёрла замершие руки и подышала на них, пытаясь согреться. Изо рта вырвался пар и, взлетев клубами, растаял. Елена переступила с ноги на ногу, и под сапогами тихо хрустнул снег.
Снежинки тихонечко ложились на ресницы, заставляя девушку моргать чаще. Она с грустной улыбкой выдохнула, и спрятала окоченевшие пальчики в карман. Перчатки Елена забыла дома. Ей сегодня было совсем не до них. Шмыгнув носом, девушка повела плечами. Она вздрогнула, когда ее безмолвную тишину нарушил вкрадчивый, но до боли знакомый голос. Она не слышала, как он подошёл.
- С Рождеством, Елена, – прошептал парень, нависнув над самым ухом Елены.
Она не повернулась, но просто почувствовала, как он уткнулся лицом в ее волосы. Его горячее дыхание согревало шею.
- С Рождеством, – тихонько улыбнулась она в ответ и закрыла глаза, поддавшись волшебству момента.
- Почему ты без шапки? – гневно спросил парень. – Я же просил одеваться потеплее. Я не хочу, чтобы ты заболела.
- Не переживай. Мне теперь и без шапки тепло.
Их слова были тихими. Они пытались не нарушить волшебного момента, когда падающие снежинки мягко искрились в свете одинокого фонаря, а вокруг было тихо, словно не существовало окружающего мира. И в этот момент ни одному из них не хотелось быть колкими или язвительными. Не в эту ночь.
- Ты готова? – спросил парень.
- Да. Конечно.
Она открыла глаза и повернулась лицом к нему, наткнувшись на заботливый взор любимых глаз. Он улыбнулся, и радость мелькнула в его взгляде. Парень поднял руку, и девушка увидела, что болталось на ней, тихо, позвякивая.
- Коньки? – улыбнулась Елена. – Мы будем кататься?
- Да. 100 лет уже не катался на коньках, но думаю, что смогу снова попытаться, – его красивое лицо озарило чуть кривоватая, но до боли любимая усмешка. – И когда я говорю 100 лет, я имею в виду именно это.
- Деймон, ты неисправим, – покачала головой девушка.
Парень в ответ только кивнул с довольной улыбкой, и подал Елене руку. Он нахмурился, когда почувствовал какой ледяной была ее ладонь.
- Я так и знал, – поджав губы, тихо сообщил он. – Поэтому…
Он выудил из кармана то, что специально взял для Елены, прекрасно зная, что она сама никогда об этом не позаботится. Но ничего, он позаботится о ней. Деймон, вплотную приблизившись к девушке, аккуратными движениями надел ей шапку и расправил длинные, завитые по случаю праздника волосы. Взяв ледяные ладошки Елены в свои руки, он стал отогревать их дыханием, а потом натянул ей на руки перчатки.
- Не нужно было, – грустно, но благодарно улыбнувшись, произнесла девушка, переплетая свои пальчики с его пальцами.
- Елена, ты такая глупая. И чему только мама с папой в детстве учили? Ты можешь подхватить простуду, и тогда мне придётся отпаивать тебя куриным бульоном.
- А ты разве не замёрзнешь? На тебе нет перчаток.
- Я – вампир. Тебе о чем-нибудь это говорит? Очнись Елена, мне не грозят человеческие болезни.
- Жаль, а то бы тогда я приготовила для тебя бульон, – улыбнулась она.
- Ну, ради такого и заболеть не грех, – хитро ответил Деймон. – Так что, мы будем кататься?
Елена кивнула в ответ. Парень потянул ее за собой и усадил на скамейку. Он стащил с ног девушки сапоги, обул ее в коньки и бережно перетянул шнурки. Потом переобулся сам и встал первым, удерживая равновесие, стоя на лезвиях. Он подал Елене руку, и та неловко ухватилась за неё, пытаясь устоять.
Деймон аккуратно сделал несколько шагов, отделяющих их ото льда, и, удерживая девушку за талию, позволил ей первой вступить на каток. Елена встала и слегка покачнулась. Послышался звук. Тихое «зиньк, зиньк, зиньк». Лезвия по льду. Парень выпустил из рук хрупкую фигурку и сам оттолкнулся, делая первых несколько шагов. Правой ногой, левой, правой, левой…
Деймон тихо поплыл по льду и уже спустя минуту мог выписывать восьмёрки или ехать спиной вперёд. Елена, плавно покачивая бёдрами, нарезала круги на катке, наслаждаясь картиной. Ее милый вампир, которого она поначалу считала эгоистичным, жестоким, самовлюблённым, в эту минуту оставил все свои привычки далеко, за гранью этого мира. Их мира. В его темных волосах блестели снежинки, в свете неверного фонаря, а голубые глаза сверкали радостью. Он больше не был тем монстром или убийцей. Он был просто Деймоном. Ее Деймоном. Парень улыбнулся уголками губ и, тихонько звеня лезвиями, подъехал к Елене.
Она протянула ему руки, и он перехватил ее, увлекая за собой в снежный безмолвный вихрь, окружавший их двоих.
Он любовался ею. Деймон смотрел на девушку и видел перед собой юную богиню, которая по неизвестной причине была подарком судьбы ему. Он не знал, чем мог заслужить такое счастье – быть с ней наедине, вдалеке от суеты и держать ее за руки. Он не мог не восхищаться, как снег ложился на ее тёмные кудри, выбивающиеся из-под шапки, и как по-детски зажигались ее глаза цвета корицы. В волшебные моменты она оставляла свои проблемы далеко-далеко. И именно поэтому он попросил ее сегодня прийти сюда. Ради ее великолепной искренней улыбки.
Деймон заулыбался сам своим мыслям. Сквозь них он слышал, как Елена засмеялась, и поднял глаза к ее лицу. Она была счастлива. Хотя бы сейчас. Хотя бы с ним.
Казалось бы, кровожадный вампир, парень не заметил, как наскочил на какую-то неровность и стал терять равновесие. Чтобы не дать Елене упасть вместе с ним, он поспешил выпустить руки девушки из своих рук. Сальваторе упал на спину, и распластался на льду, уставившись в рождественское небо. Деймон раскинул руки и ноги и остался лежать звёздочкой. Елена поспешила опуститься на колени рядом с ним. В ее глазах, обрамлённых темными ресницами, читалось беспокойство.
- Ты в порядке? – спросила она, убирая чёрную прядь, упавшую на лоб Деймона.
- В порядке, – улыбнулся он. - Ты, правда, такая глупая, Елена. Что может случиться со сто пятидесятилетним стариком?
- Он может упасть и растерять все свои кости, – в ответ улыбнулась она.
Оба замолкли, слушая ночную тишину. Никто не решался нарушить ее, и постепенно в воздухе повисло неловкое молчание. Такое, в котором чувствуется, что что-то вот-вот должно произойти.
Холодный воздух сгустился, и Елене стало труднее дышать. Она опустила глаза, исследуя трещинки во льду. Ей казалось, что серо-голубой взгляд прожигает ее насквозь. Деймон сел рядом с Еленой, и коротким бережным движением смахнул с ее плеча скопившийся снег. По щёкам девушки пробежался румянец.
- Елена, я люблю тебя, – услышала она тихий, вкрадчивый голос, переполненный болью и радостью одновременно. Деймон любовался ею, и в этот волшебный момент, когда девушка была так красива, слова вылетали сами. – Просто хочу, чтобы ты это знала.
Девушка тяжело вздохнула. Она медленно подняла глаза и заглянула в голубые омуты. Она затягивали ее. Затягивали так сильно и упорно, что не было ни смысла, ни желания бороться с этим. И Елена решилась. Она решилась сказать то, что так давно вынашивала внутри себя, не до конца понимая собственных чувств.
- Я… люблю тебя, Деймон.
Ей стало так легко, оттого, что она, наконец, признала правду. Да, конечно… Она его бесспорно любила. Елена подалась вперёд, потянувшись к губам парня. Он незамедлительно откликнулся на ее поцелуй, и через мгновение оба уже утопали друг в друге, забыв о существование всех и вся. А где-то вдалеке, с тихим хлопаньем, взрывались фейерверки, окрашивая ночное небо.
- С Рождеством, Елена.
- С Рождеством, Деймон.