Сладко. Медленно – тягучее блаженство. Слегка касаться руками. Ощущать нежность кожи подушечками пальцев. Понимать, что запахи сводят сума и нет никакой возможности выбраться из неё. Да и не хочется…

Елена резко села на кровати. И сразу же откинулась обратно на подушку. Блаженная лень, когда какие-либо действия воспринимаются собственным телом как издевательство. Медленная нега. До тех пор, пока ты не сможешь даже лежать. Абсолютно всё равно, что происходит вокруг. Закрывать глаза и зажигать радугу в себе. Наполняя свою душу маленькими искорками счастья.
Именно такое состояния сейчас испытывала Елена. Но, быстро прикрыв лавочку по производству эгоистического счастья, девушка встала с постели и направилась к выходу из комнаты.
Длинные коридоры, мрачные стены, старинные картины и ужасно холодный пол. Всё это давило на Елену, и она как можно скорее миновала коридор.
Спустившись с лестницы, Гилберт почувствовала очень сильный сквозняк. Причём, почти полуголое тело девушки после тёплой постели, совершенно отказывалось воспринимать холод.
Хотелось, как маленькому ребёнку, расплакаться от обиды. Неизвестно почему и по каким причинам. Просто чувство пост-эйфории дало о себе знать.
“В этом доме, вообще, кто-нибудь слышал о системе отопления? Если нет, то сегодня вечером кто-то будет слушать поучительную лекцию о вреде холода слабым беззащитным девушкам”
Елена кокетливо улыбнулась в пустоту и продолжила своё шествие по особняку. Остановиться возле барной стойки…
Джин, ликёр, бренди и неизменные виски.
“Когда-нибудь я всё это уничтожу, прежде чем ты полезешь целоваться или…”
Окончательно сформировать свои мысли девушка не успела: позади нё раздалось вежливое покашливание.
- Доброе утро, Елена, - Стефан слегка изогнул губы в улыбке.
- Привет. А где…
- Он отъехал по делам. Просил передать тебе, – вампир протянул Елене листок бумаги – Я, пожалуй, пойду…
Каждый раз, оказываясь в этом доме, он чувствовал себя виноватым. Почему-то ощущал тупую боль от вида их счастья. Не мог спокойно смотреть в глаза Елене. Такие живые, блестящие. Осознавать что она, наконец- то, счастлива. И как последний эгоист желал, чтобы это всё было недолгим, чем-то призрачным и лёгким. Что, кажется, дотронься руками, и оно пропадет. Но он уже два года давил на эту “призрачность” всем телом, а она не поддавалась ему.
И он наконец-то смирился с её выбором.
Елена села на диван и быстро пробежала глазами по аккуратно выведенным строчкам:

“Доброе утро, принцесса.
Извини, что оставил письмо с белкоедом, но, согласись, ведь так намного эффектнее, чем прикрепить магнитиком на холодильник?
Мне нужно ненадолго уехать. И не нужно злиться, принцесса. К полудню я уже буду. И тогда и объясню, зачем уезжал.
Целую.
PS: Люблю тебя. Очень
Деймон.»

Елена всегда удивлялась поразительной способности её мужа угадывать эмоции.
Лёгкое веселье, злость и облегчение.
Слегка дотронувшись до последних строчек кончиками пальцев, девушка отложила письмо.
Бегло взглянула на часы. Полдвенадцатого.
- Ну что ж, сюрприз отменяется по техническим причинам, – Елена облегчённо улыбнулась. Конечно, хотелось проявить себя заботливой женой и прилежной хозяйкой. Но ведь сейчас так хочется найти на кухне большую шоколадку и, закутавшись в плед, медленно и со вкусом её поглощать, отсчитывая минуты до его появления.

Дверь резко распахнулась. От резкого удара ногой она ударилась об стену, и петли жалобно заскрипели. Елена подскочила на диване. Завороженная теплом пледа и сладостью своей мечты, она задремала. Резко повернув голову к двери, перед девушкой предстала такая картина:
Деймон, сверху донизу обвешанный пакетами, пытался затащить что-то в дом. Но оно явно решило помотать нервы вампиру и не проходило в проем.
Девушка начала смеяться. На всех пакетах была эмблема детских магазинов, и пакеты имели нежно розовый оттенок. В сочетании с чёрной одеждой вампира, всё выглядело как-то очень комично.
Представив, что в таком виде Деймон посещал эти самые магазины, Елена искренне посочувствовала миловидным продавщицам и молоденьким консультанткам.
Какое то неприятное чувство обхватило сердце Елены. Будто бы чьи-то холодные пальцы слегка дотронулись до её души.
- Елена, сколько раз я просил тебя не ревновать меня ко всему, что движется, и смутно напоминает девушку, – будто бы вскользь заметил вампир, продолжая войну с “нечто”, так и не желающим проходить в дверной проем. Ему, конечно, льстили такие реакции его принцессы, но это потом…Сейчас полный покой и мир в розовых очках.
Сальваторе всегда поражался тем людям, которые считали ревность слабостью. Ревность - это щепотка перца в отношениях. Без неё пресно и скучно.
Елена тихонько подошла к мужчине и ахнула - то, что Деймон уже три минуты старательно затаскивал в дом, было кроваткой. Резная спинка, откидные бока, тепло-коричневое дерево. Елена слегка отстранила вампира, и дотронулась до спинки рукой.
Тепло. Настоящие тепло дерева, а не искусственных панелей. Казалось, что оно ещё хранит аромат леса. Тепло рук, вырезавших узоры.
Белоснежный балдахин на кроватке заставил задуматься о снеге. Таком мягком, нежно-колючем. Девушка слегка коснулась его рукой. Мягкий и теплый.
Люди считают произведением искусства картины и статуи, а для неё сейчас произведением искусства была именно эта детская кроватка с белоснежным балдахином.
- Нравиться? – Демон слегка обнял девушку за талию
- Это прекрасно, Дей, – Елена слегка повернула голову и дотронулась губами до щеки парня.
- И всё? – Деймон будто в ужасе расширил глаза и театрально надул губы.
Елена рассмеялась и слегка щёлкнула по носу вампира.
- А остальное когда затащишь её в дом, – девушка хитро прищурила глаза.
- Милая, да ради этого я сниму дверь с петель, лишь бы втолкать её в дом.
Девушка отстранилась, не мешая Сальваторе с его махинациями насчёт кроватки.
Через пять минут, путём прищемленного пальца и бесконечных оговорок, не принятых в культурной речи, кроватка было затащена домой.

- Ну как? – В очередной раз спросил Деймон и слегка растерянно посмотрел на Елену.
- Нам нравится, – Елена положила руку на живот и почувствовала лёгкий толчок в руку. – Я же сказала, что нам нравиться.
Такая родная, нежная, счастливая. Хотелось кружить её на руках и никогда не отпускать.
Он бы всё отдал, лишь бы всегда видеть на её лице эту улыбку, и понимать, что она предназначена только ему.
- О чём ты думаешь? – она лежит у него на груди, смотрит в глаза и перебирает его пряди.
А он осознает, что живёт только за счёт её улыбок, за счёт её любви.
И три фразы, сказанные ею, навсегда перевернули его жизнь.

“Я люблю тебя, Деймон”
“Я согласна стать твоей женой”
“ Дей, я…я бере-еменна”

- Я думаю, о том, что в следующий раз ты будешь общаться с Кэролайн сама. А то очередной порции визгов и вопросов “Как это у вас получилось?” я не выдержу.
Деймон слегка поглаживает её спину и с удовольствием отмечает дрожь в её теле.
- Совсем забыл, скажи, наконец, всем, что у нас будет девочка. А то я скоро буду считать себя неполноценным мужчиной, и вид голубых ползунков меня смущает, – ответом безумно счастливому вампиру был только её смех.