Heaven I see and it's Heaven I feel
And the devil in me
Gets down on his knees
Heaven I see
Doro (c)


Отец любил его больше. Кэтрин любила его. Елена любила его. Ах, пардон! Последние две все еще любят. Я невольно сжимаю губы… Черт знает что! Чем больше я тут нахожусь, тем больше впадаю в сопливую истерию! Осталось только посмотреть «Сумерки» и сделать ритуальное харакири осиновым колом!
Я вскакиваю с кресла и с ненавистью зашвыриваю уже третий бокал в камин. Дрова зашипели, полыхнуло пламя. Хм… ну что же, хотя бы лишу Стефана этих фамильных хрустальных бокалов. Не то, чтобы мне нравится уничтожать все вокруг себя, но есть в этом какая-то прелесть… Особенно сейчас, когда Елена послала меня и мою дружбу к черту, а счастливая физиономия Стефана необычайно вывела из себя…
Виски уже давно кончился. Я беру четвертый бокал и направляюсь наводить ревизии в бар. Так, посмотрим, что тут у нас. А тут у нас…
- Привет, Стефан! - я услышал его шаги еще пять минут назад.
- Угу…
Я выглядываю из-за деревянной дверцы бара. Физиономия брата …
- Что-то случилось с Еленой? – надо перестать дергаться.
- Не твое дело, - бурчит он, пытаясь проскользнуть мимо меня к лестнице.
- Как ты можешь так говорить! – я хватаюсь за сердце. - Мы братья и должны все-все рассказывать друг другу!
Стефан кривится.
- Засунь свой паршивый сарказм себе... - он осекается и бежит наверх. А я не отстаю.
- Ух ты! Вообще-то, это моя привилегия грязно выражаться, - я скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к косяку, всем видом давая понять, что никуда не уйду.
Стефан резко раздевается, швыряет скомканную кофту в небытие и залезает под одеяло.
- Ну, давай! Чего я тут стою? Где искрометный рассказ в лицах? Не стесняйся, все свои, - я ехидно улыбаюсь. Черт, мне нравится это его новое лицо «как-мне-паршиво».
- Отвали, Деймон. Я не буду тебе ничего говорить, - Стефан отворачивается к стенке. Я прохожусь по комнате и усаживаюсь на кровать.
- Тогда я буду играть в «Угадайку»! Ты поругался с Еленой?! Нет, нет, не говори пока ничего, дай мне хотя бы насладиться этой мыслью! – я тру ладони друг о друга, готовясь выслушать очередную нудную историю на тему, как ему стыдно за невинно-убиенных белочек-зайчиков. Хм… Молчит. Неужто?
- Я угадал с первого раза? – я приподнимаю краешек одеяла, пытаясь увидеть его лицо.
- Что ты прилип?! Да! ДА! Представь себе! Рад?! – Стефан садится на кровати и укоризненно смотрит на меня.
- Эээ… тебе соврать или правду сказать? – я стараюсь всеми силами не выдать своего удивления. И что таить от себя – радости.
- Правду, - вздыхает брат.
На секунду я даже жалею его.
- Сожалею… - я опускаю глаза. Вздыхаю. Хлопаю его по плечу. – Выпьешь со мной? Я нашел чудное вишневое бренди!
- Нет. Уходи, Деймон. Но…Спасибо за поддержку…
Я встаю с кровати и направляюсь к выходу.
- Не за что, братец. Не за что… - улыбка помимо воли появляется на лице.

Еще часа два я сижу в гостиной у камина и наслаждаюсь спиртным.
Интересно, почему они поругались?
Огонь пляшет в хрустальных гранях бокала, преломляя свет, и жидкость внутри кажется почти кроваво-красной. Алкоголь очень хороший…
Если бы мы с Еленой были друзьями, я позвонил бы, спросил. Но…
Тяжелый вздох.
Хотя… Любовь и дружба вещи разные. Любовь - это любовь. Дружба - это дружба. Я подхватываю бутылку и направляюсь к двери.

Уже минут двадцать я сижу на полу у кровати Елены. И слушаю. Слушаю шум в ванной. Слезы, сквозь разбивающиеся о кафель струи воды. Можно, конечно, войти… Но не хватает схлопотать по голове какой-нибудь бутылкой от шампуня. Да и вообще, у меня не нет четкого плана, решаю действовать по обстановке.
Я наливаю в кружки бренди. Мда… Особенно нелепо пить его из керамического убожества с облачками и птичками на голубом фоне…
Елена выключает воду. Господи, если ты есть, пусть она выйдет в одном полотенце!
- Деймон?! – Бога нет. Елена выходит в синей майке и широких пижамных штанах. Влажные волосы, слегка высушенные полотенцем, сведенные в одну линию брови. Она очень недовольна.
- Что ты тут делаешь?! – Елена подскакивает ко мне, сжимая кулаки.
Я поднимаю взгляд и невинно произношу.
- Пью. Будешь? – предлагаю ей, протянув вторую кружку. Она, кажется, не ожидает такого.
Щеки, кстати, все еще мокрые. Плакала. По нему. Не по мне… А я все еще протягиваю кружку, и Елена негодующе сопит надо мной.
- Давай, не стой над душой, присаживайся, - я хлопаю ладонью рядом с собой.
- У тебя нет души! – она упрямо отворачивается, стиснув руки на груди.
Черт, я-то думал, что будет немного проще.
- Зато у меня есть полное право ее не иметь. Спасибо тебе, Кэтрин, Стефану, моему отцу и всему миру… А ты зря. Неплохое бренди… - перевожу я тему, поднимаясь на ноги и всовывая кружку ей в руки.
Елена смотрит на кружку. Сунет в нее свой маленький носик, нюхает. Не доверяет.
- Тебя что, Стефан послал ко мне? – она нервно сжимает кружку пальцами.
Я приподнимаю брови.
- А что, похоже на это? – склоняю голову на бок.
- Я не знаю… - Елена быстро делает глоток. Кашляет. Приходится слегка постучать ей по спине. – Ч-что эт-то?
- Бренди. Вишневое. Полегче, детка, не йогурт все-таки.
- Я не буду с тобой пить!
- Боже упаси, Елена! Только пару глотков, чтобы поднять тебе настроение. А то, боюсь, ты напьешься и будешь приставать ко мне с непристойными предложениями! – я шутливо поднимаю руки вверх.
- Ты невыносим, Деймон! – она кривит губы, но все же садится на пол, где только что сидел я.

Молчание тянется слишком долго. Мы просто пьем. Я подливаю. Она беззвучно плачет. Недолго. Потом алкоголь, видимо, начинает действовать и осушать запасы воды в ее теле. Слез в том числе.
- Ну? – я вопросительно смотрю на нее.
- Что «ну»? – Елена так резко поворачивается ко мне, что ее длинные волосы падают мне на плечо. Странно. Мы выпили уже не мало. Ее глаза хоть и поблескивают, но она явно не настолько уже пьяна.
- Что у вас стряслось? - я наливаю себе еще, не обделяя и ее.
Я рассматриваю Елену, пытаясь угадать, уловить нотки ее настроения, отношения ко мне. Она вздыхает. Опускает глаза.
- Стефан… Он… - Елена нервно передергивает плечиками. – Я…
- Ты, он, вы что? – я разворачиваюсь к ней, опираясь локтем на кровать.
- Видимо, он не любит меня настолько, чтобы провести со мною всю жизнь… Я не понимаю. Он не хочет этого, - возмущенно бубнит она.
В голове начинает кружиться целый пчелиный рой мыслей. Одна жужжит и кусает сильнее другой. Что значит, не хочет? Не любит? Как это? Я вопросительно приподнимаю брови.
Елена бросает взгляд на меня. Вздох. Майка на ее груди слегка натягивается. Так, не отвлекаться. Сначала узнать.
- Он не хочет меня обращать! А, значит, не хочет быть всегда со мной! Такое ощущение, что его устраивает все как есть! Носится со мной, как фарфоровой куклой! – ее несет, она выкрикивает это все на одном дыхании.
А еще от нее пахнет вишнями…
- Ну, это же Стефан. «Комплекс Героя», - ехидно отвечаю я. - Ему удобно тебя опекать, защищать от опасностей. И как это он может тебя убить?
Вот так дела! Елена взбунтовалась. Мне это однозначно нравится. Нравится то, как она нервно облизывает свои губы.
Гилберт пытается вскочить на ноги, но тут же начинает оседать. Я мгновенно ее поддерживаю.
- Нет, Деймон, если м-мы тут пьем, и я… я тебе все рассказываю это не значи-ит, что мы снова друзья! Я этого не хочу! – она упирается ладошками мне в грудь, пока я прижимаю ее к себе за талию.
- А кто сказал, что мы друзья? – я сощуриваю глаза, наклонившись к ней. Она откланяется корпусом назад. Но от этого еще сильнее прижимается бедрами. Сквозь тонкую ткань чувствуется жар ее тела. Все-таки, она пьяна. Координация движений просто ужасна.
- Конечно, ты не хочешь. На самом деле ты хочешь этого, - видимо, я тоже пьян, раз позволяю себе такое. Медленно, не спуская с нее глаз, я опускаю голову. Легко целую в ключицу.
- Д-Дэймон, прекрати!
- А еще ты хочешь этого, - я сильнее прижимаю Елену к себе, откидывая свободной рукой ее волосы. Слегка кусаю за ушко. Вздрагивает. Отлично. Я улыбаюсь, увидев, как ее кожа покрылась мурашками.
- Ничего не хочу…
- Неубедительно. Попробуй еще раз, - подмигиваю я ей, кончиком пальца подцепляя и стаскивая бретельку майки. Провожу ладонью по голому предплечью.
- Деймон, пожалуйста… - слабый выдох мне в плечо. Вот уже и ладони скорее сжимают мои руки, нежели отталкивают их.
- Пожалуйста, остановись? Или, пожалуйста, продолжай? – я заглядываю в ее глаза. Даже если Елена сейчас скажет «нет», я вряд ли остановлюсь. Раз я такой плохой, то пусть в полной мере ощутит всю подлость моей натуры. Я слегка подталкиваю ее. Она падает на кровать, уставившись на меня огромными глазами. Цвета горького шоколада. Я нарочно неспешно начинаю расстегивать молнию на куртке. Затем, не спуская с нее взгляда, скидываю ботинки.
- Ты совсем сдурел! – она все же подскакивает с постели. Елена даже до двери не успевает добежать, а я уже прижимаю ее руки к кровати.
- Ты ведь не хочешь убежать, - шепчу я, зарываясь лицом в пряди ее волос. Целую за ушком, спускаюсь ниже. – Ты хочешь, чтобы тебя любили. Любили так же страстно, как любишь ты.
Она вздыхает, пытаясь высвободить руки. Нет, теперь я тебя никуда не отпущу. Я продолжаю дорожку поцелуев. Шея. Щека. Уголок губ. Сладковато-горьковатый. Елена тяжело дышит. Ее сердце бьется быстро и громко. Громко даже для меня.
- Деймон, нет!
- Каждое твое «нет», - выдыхаю я ей в губы, слегка касаясь ее своими. - Каждое твое «нет» - это да. Я не буду добиваться твоего признания сейчас. Даже не сниму с тебя кулон. Ты будешь все знать, помнить. Чувствовать…
Я слегка прикусываю ее нижнюю губу, перехватывая одной рукой ее руки. Запускаю ладонь под майку. Она внимательно смотрит на меня. Рот приоткрыт. Грудь вздымается. Выше… еще… Кожа такая горячая и шелковая. Наконец-то я могу касаться ее. Так, как хочу, а не мимолетными случайными жестами, как было раньше. Слегка провожу пальцами по ее ребрам… груди… Ощущаю, как ее тело отзывается на мои прикосновения.
- Ох, Деймон, нет… - глаза закрыты, чуть подрагивают ресницы.
- Да, - горячо шепчу ей на ухо.
Ткань майки задирается все выше. Господи, дай мне выдержки…
Опускаю голову и провожу языком по ее груди, дразня, вырисовывая круги, линии, полосы… Чуть слышный стон. Да… Сдергиваю с нее майку, кажется, она уже не пытается оказывать сопротивление. Снова опускаюсь на нее, она прижимается. Сама. Ох, Елена! Сама виновата.
- П-поцелуй меня, - тянется приоткрытыми влажными губами ко мне.
Нет, тут я устанавливаю правила.
Замираю в нескольких миллиметрах от ее губ. Не даю себя поцеловать. Очерчиваю кончиком языка контур ее губ, ловлю ее вздохи… Вишни… Не сдавайся мне, прошу не сдавайся. Напрасно… Больше нет сил. Закрываю ей рот поцелуем. Страстно, требовательно, сжимая одной рукой ее затылок, а второй стаскивая с нее штаны. Она пытается снять с меня футболку, помогаю ей, быстро освобождаясь от одежды. В карих глазах плещется бренди, желание, мое отражение…
- Деймон, - стонет она на выдохе, когда я целую ее в живот, запуская пальцы под резинку трусиков. Черный кусочек ткани исчезает в недрах спальни. Елена выгибается мне навстречу, нервно сжимает мне плечи, путается пальцами в моих волосах... Скольжу языком еще ниже. Внутренняя сторона бедра. Сжимаю ее коленку и отвожу в сторону, заставляя шире раздвинуть ноги. Стоны нарастают, заполняют комнату, застревая где-то под темным потолком. Снова мое имя… Сейчас, детка, сейчас, любимая… Елена. Дааа, дааа! Накрываю ее собой, одним движением заполняя пустоту. Пальцы, сжимающиеся в такт ритму. Стон. Мой. Ее. Наш… Цветной калейдоскоп, сладость ее языка. Ее ноги сжимающие мои бедра. Сбившиеся простыни. Быстрее, еще быстрее…
Под веками взрываются кроваво-красным вишни. Прошедшие дни… Все неважно. Она со мной.
- Ооо, Деймон… О боже! – ее ногти впиваются в мои лопатки. Я чувствую запах своей крови.
- Нет, не Бог. Я хуже…

Елена, усталая, засыпает в моих объятиях. На небо наползает серый рассвет…
А я все лежу и слушаю, как бьется ее сердце, перебирая пальцами прядки ее волос, поглаживая по теплой спине. Улыбаюсь.
Надеюсь, мы не разбудили Дженну и Джереми?